Уже неделю Лена жила со своей учительницей, Ольгой Матвеевной - ближе никого не осталось. Теперь она была совсем одна: бабушка, которая её растила, умерла, а других родственников не было — все забрала война.
Вечером, лёжа в постели, Лена услышала негромкий разговор взрослых. Спали они все в одной комнате, разделенные тонкой тканевой перегородкой, так что каждое слово было отчётливо слышно.
— Ну, как думаешь? Может, оставим девочку у нас? — неуверенно предложил муж. — Вроде ребёнок неплохой, тихий...
— Жалко её, Петь, безумно жалко, — вздохнула Ольга Матвеевна. — Но как мы двоих поднимем? У нас ведь свой ребёнок через несколько месяцев родится. Мы слишком молоды, да и времена сейчас тяжёлые... Нет, завтра после уроков я отвезу её в детский дом. Директор сегодня сказал, что нам дадут машину, водитель подъедет.
— Но почему именно ты должна её отвозить? Разве это твоя обязанность?
— Не знаю. Меня попросили. Да и я для неё сейчас ближе всех, как учительница. Со мной ей будет не так страшно. Провожу бедную сиротку.
Лена слышала всё, но не подала виду. Укрывшись с головой одеялом, она тихонько ковыряла побелку на стене, а со стороны казалось, что девочка крепко спит.
Ольга Матвеевна ко всем ученикам относилась ровно и доброжелательно, хотя у неё, конечно, были и любимчики. Лена в их число не входила: училась средне, была тихой и неприметной девочкой. Разве что худоба бросалась в глаза — отовсюду торчали косточки, которыми так больно было ударяться о край парты или дверной косяк.
Вспомнился Лене её последний разговор с бабушкой. Начинался он с пустяка, а обернулся важным, мудрым уроком.
— Бабушка! Смотри, таракан! — воскликнула девочка.
— Где? — встрепенулась старушка.
— Вон, бежит!
Насекомое спешило к углу, чтобы скрыться в щели.
— Ох, прихлопни его, окаянного, нечистую силу, чтоб ему пусто было!
И таракану действительно моментально стало пусто под Лениным тапком.
— Бабушка, а я не согрешила? Ведь я живое существо убила, — обеспокоилась девочка.
— Наоборот, хорошее дело сделала. Тараканы — это прислужники нечистой силы. Чёрты их в дома подсыпают через дымоходы, чтобы людям досадить и напугать.
— А пауки? А змеи? Они тоже от чёрта?
— Ну, на этих как посмотреть... Эти твари сами тебя обижать не станут, живут себе в лесах да огородах. Ты их не трогай, и они тебя не тронут. Они не нашим, не вашим.
— Бабушка, а зачем вообще чёрти к нам лезут? Зачем пакостят?
— А затем, чтобы сбить с пути праведного, заставить грешить: злиться, завидовать, сквернословить, людям пакости делать.
— А если я, допустим, буду грешить. То что?
— В преисподнюю попадёшь, вот что. Представь, что у тебя есть два особенных кармашка. Вот как на твоём платьице. В правый светлый кармашек, за которым ангелы смотрят, ты складываешь все свои добрые дела — всё, от чего на душе светло и радостно. А в левый, черный карман, летят все гадости: если кого обидела, совесть обманула, что-то украла или солгала. А потом, на Божьем суде, попросит тебя Господь достать содержимое обоих карманов на весы Правды. И какая чаша перевесит, туда ты и отправишься — либо к ангелам в райские кущи, на облаках нежиться, либо к чертям в ад, в огненной лаве гореть да свои грехи отмаливать.
— А где мама с папой, бабушка?
— На небесах, ясное дело. Все, кто за родную землю жизнь положил, прямо к ангелам попадают.
Лена страстно хотела оказаться рядом с родителями, которых совсем не помнила — они погибли, когда ей был всего год. Теперь она размышляла, как бы сделать побольше хорошего, чтобы наполнить правый кармашек до самого верха.
— Прилягу я, Леночка, нехорошо мне, сердце колотится как-то странно, — сказала бабушка. — А ты подмети, ангел мой, пол на кухне, мы там сильно намусорили, пока готовили.
Девочка с радостью бросилась выполнять поручение — вот уж наверняка дело богоугодное, которое ангелы одобрят. А утром бабушка не встала и не разбудила внучку в школу. Проснувшись почти в десять часов, Лена принялась её тормошить: «Вставай, бабушка, ну что ты! Я из-за тебя проспала, учительница будет ругать!» Но сколько мёртвого ни буди, он уже не проснётся.
Так Лена и оказалась в доме Ольги Матвеевны, во временном пристанище. Девочка тайно лелеяла робкую надежду, что молодая семья оставит её у себя. Но, видно, была она слишком неприметной и некрасивой для учительницы, которая ждала теперь своего, родного ребёнка.
Весь следующий день после уроков они ждали грузовик, который должен был отвезти Лену в детский дом соседнего посёлка. Путь был недолгим — всего двадцать километров, полчаса езды. Конец января выдался на удивление ясным: снег слепил глаза, наворачивая слёзы, а солнце ярко отражалось в белоснежном покрывале, укутавшем землю. Лишь колёи дороги нарушали идеальную гладь зимнего пейзажа. Мороз был по-зимнему крепким, но терпимым. Машина не приезжала весь день, появившись лишь к вечеру, когда небо потемнело и с него порывами начал сыпаться снег.
Погрузив в кабину скромный узелок с вещами девочки, они тронулись в путь.
Первая половина дороги прошла спокойно, но внезапно началась метель. Снег повалил густой, злой пеленой. Хлопья налетали из темноты, мгновенно залепляя лобовое стекло. Дворники едва успевали очищать обзор: чёрные линии мелькали на мгновение, и стекло вновь слепило белизной. Впереди не было видно ничего — фары выхватывали из тьмы лишь сплошную стену кружащегося снега. Дорогу заметало стремительно, прямо на глазах она сливалась с заснеженными полями. Вскоре грузовик окончательно застрял.
— Всё, — мрачно констатировал водитель. — Ни назад, ни вперед. Теперь только ждать подмоги.
— И долго ждать? — спросила Ольга, чувствуя, как её сковывает лёгкий ужас.
— До утра, не меньше. Кто в такую пургу за нами поедет?
В кабину быстро пробирался холод. Лена прижалась к учительнице. "Что же делать?"- панически размышляла Ольга Матвеевна. Сидеть тут всю ночь? Ребёнок замёрзнет! За ночь в этой ледяной ловушке можно и не дожить до утра! Уже через час обе продрогли до костей и стучали зубами, а метель даже не думала стихать. Ольга стала вглядываться в темноту и сквозь снежную пелену ей показалось, что со стороны поля виден слабый огонёк.
— А там что? Не хутор ли?
— Да, маленький такой.
— Если напрямик, вроде недалеко?
— Недалеко-то недалеко, километра полтора. Но идти по полю в такую метель, в темноте, по сугробам... Дело гиблое.
Но Ольга думала иначе. Они дойдут! Валенки у неё крепкие и высокие, она полна сил, а девочку можно нести на себе. Чем замерзать всю ночь в кабине, лучше полчаса побороться со стихией, но добраться до хутора и попроситься на ночлег.
Ольга достала из сумки Лены все тёплые вещи и укутала её. Водитель помог длинным шарфом привязать замерзающую девочку к спине учительницы. Лена обвила её шею руками, упёршись ногами в бёдра. Сам водитель идти отказался — нельзя было бросать машину. Так они и двинулись через поле на едва видный, пропадающий в метели огонёк. Холод был пронизывающим. Снег бил в лицо, мороз обжигал кожу, а вокруг клубилась серая, непроглядная мгла. Ольга с трудом переставляла ноги, проваливаясь в сугробы, и чувствовала, как за её спиной мелко дрожит Лена. Когда большая часть пути уже осталась позади и в темноте начали угадываться очертания домов, девочку вдруг пробила особенно сильная дрожь.
Тонким, испуганным голоском она прошептала Ольге на ухо:
— Ольга Матвеевна, оглянитесь... за нами черти по следу идут. Один большой, мохнатый, а другой меньше.
Ледяной ужас сковал Ольгу, по телу пробежали мурашки. Страшась обернуться, она продолжила путь, мысленно бормоча первую пришедшую на ум молитву: «Отче наш, иже еси на небесех... Господи, спаси и сохрани...»
Но Лена вцепилась в её спину ещё сильнее, дрожь стала неконтролируемой.
— Они идут за нами, догоняют... — едва не плача, прошептала она. — Это ко мне... я же всех их прислужников дома передавила, тараканов... Вы, пожалуйста, не отдавайте меня им...
Ноги Ольги налились свинцом, она не могла сделать ни шагу, парализованная животным страхом. Собрав всю волю, она медленно обернулась. Примерно метрах в трёх от них остановилась лошадь с лохматой, запушенной снегом гривой, а рядом — жеребёнок-подросток. Страх немного отступил, но картина была от этого не менее жуткой. Что они делают здесь? Сбежали из соседнего колхоза? Заблудились? Несколько минут они просто стояли и смотрели друг на друга, а затем лошади развернулись и исчезли в снежной пелене.
Ольга с Леной благополучно добрались до хутора, где их приютила, накормила и отогрела добрая семья. На следующий день девочку всё же отвезли в детский дом, через день довезли туда и её вещи. Ольга с мужем несколько раз навещали её. Им было бесконечно жаль Лену, но что поделать — такова жизнь. А через два месяца после той злополучной ночи Ольга потеряла ребёнка — произошёл выкидыш. Три месяца она не могла заставить себя поехать к Лене. Горькая мысль не давала ей покоя: не решись она тогда тащить девочку через метель, пытаясь спасти её от холода, возможно, её собственный ребёнок был бы жив. Словно она променяла жизнь родного дитя на спасение чужого.
Так и прошло полгода с той поры, как Леночку отдали в детский дом. Горечь утраты немного притупилась у Ольги Матвеевны, но тихая боль в сердце не утихала - уж очень ждала она того ребёнка. Однажды вечером, когда за окном сгущались зимние сумерки, муж сел рядом и осторожно взял её руку.
— Оля, я ездил неделю назад в детский дом, — начал он.
Ольга молчала, глядя в окно, но её плечи напряглись.
— Я видел Лену. Она... она стала такой худенькой, ещё худее, чем была. Спросила про тебя, интересовалась, почему ты больше не приезжаешь. Я не знал, что ответить.
— А что бы я ей сказала, Петь? — голос Ольги дрогнул. — «Прости, девочка, я не приезжала, потому что виню тебя в смерти своего ребёнка»? Это же чудовищно.
— Она в этом не виновата. Никто не виноват. Так сложилось. Но виноваты мы с тобой, если оставим её там пропадать в сиротстве. Она уже как дочь мне. Мы были её последней надеждой, я когда её глаза вспоминаю с этой искренней надеждой... не могу прям. Давай заберём её, Оля. Давай попробуем стать ей семьёй.
Долго он говорил, убеждал, и ледяная стена в сердце Ольги понемногу начала таять. Воспоминания о той страшной метели, о маленькой девочке, дрожащей у неё за спиной, о её испуганном шёпоте про «чертей» — всё это сложилось в одну ясную картину. Они были связаны теперь, их жизни сплелись в тот вечер навсегда.
— Ты прав. Мы должны её забрать. Завтра же поедем.
На следующее утро, полные решимости и надежды, они отправились в путь. Дорога казалась им теперь дорогой к искуплению, к новой жизни. Они уже представляли, как войдут в знакомый коридор, как Лена выбежит к ним, как они обнимут её и скажут самые важные слова: «Мы забираем тебя себе».
Но в детском доме их ждал сюрприз. Директор, смущённо улыбаясь, встретил их в своём кабинете.
— Какая неожиданность! Жаль, что вы не предупредили о своём визите. Леночки уже нет у нас.
Сердце Ольги ёкнуло и замерло.
— Как... нет? — выдавил из себя Пётр.
— А её удочерили. Прекрасная пара из Тулы. Оба инженеры, интеллигентные люди, сами детей иметь не могли. Девочка уехала счастливая, с новой игрушкой. Они обещали дать ей хорошее образование и всю свою любовь.
Ольга молча вышла из кабинета. Она стояла в пустом коридоре, прислонившись лбом к холодному стеклу окна. Она опоздала. Судьба дала ей шанс, а она отвернулась, утонув в собственном горе, и теперь этот шанс был безвозвратно упущен.
Только спустя целое десятилетие Ольге и Петру посчастливилось узнать радость отцовства и материнства - у них родилась дочка. До этого не получалось, как бы они ни старались. И забеременела Ольга только когда уже отчаялась. Все годы она считала, что это ей наказание - за Лену, за то, что не удочерила и за то, что обвиняла ее в потере родного ребенка - это её-то, девчушку, ни в чем не повинное, оставшееся сиротой дитя. И хоть с опозданием, но поняла Ольга, что не бывает чужих детей. Бывают дети, которые на время входят в нашу жизнь, чтобы оставить в ней свой след, преподать нам урок любви, терпения и прощения, и сделать нас немного лучше, даже если нам не суждено быть вместе.
А судьба Лены сложилась самым лучшим образом. Приёмные родители, действительно, подарили ей всю свою любовь и возможности. Она выросла умной, доброй и целеустремлённой девушкой, осуществила свою мечту — стала врачом. Вышла замуж за хорошего человека и родила двух сыновей. Иногда, глядя на их озорные глаза, она вспоминала бабушкину сказку про два кармашка. И ей казалось, что правый, светлый карман всё-таки перевешивает левый...
Поблагодарить автора можно здесь
Дорогие читатели, подписывайтесь на мой ТГ: https://t.me/poydem_so . Сейчас я дублирую туда публикации, но если здесь отключат монетизацию, рассказы будут только там!