– Серьёзно, Саша? – Катя замерла. – Тётя Надя? Та самая, которая в прошлый раз три часа рассказывала, как правильно солить огурцы?
Саша, сидя напротив за кухонным столом, отложил телефон и посмотрел на жену. Его тёмные брови слегка нахмурились, но в глазах мелькнула искренняя надежда.
– Ну да, тётя Надя, – кивнул он, будто это было само собой разумеющимся. – Она уже билеты купила. Приедет в пятницу. Я сказал, что мы будем рады.
Катя медленно положила ложку на стол. Их маленькая кухня, пропахшая утренним кофе и тостами, вдруг показалась теснее обычного. За окном шумел осенний ветер, гоняя по двору жёлтые листья, а в её голове уже выстраивалась картина: тётя Надя с её громким голосом, бесконечными советами и чемоданом, набитым банками с домашними заготовками.
– Саша, – начала Катя, стараясь говорить спокойно, – ты не спросил меня. У нас выходные были запланированы. Мы хотели в лес поехать, с палаткой, помнишь?
Саша пожал плечами, будто её слова были пустяком.
– Да ладно тебе, Кать. Это же моя тётя. Она одна, ей скучно в своей деревне. Да и не так часто она приезжает. Разве тебе сложно её принять?
Катя сжала губы. Сложно? Нет, не сложно. Невозможно. Она вспомнила прошлый визит тёти Нади – как та переставила все кастрюли на кухне, потому что «так удобнее», как критиковала её борщ за «неправильную свёклу» и как весь вечер рассказывала, какой Саша был в детстве послушным мальчиком. А ещё эти банки с соленьями, которые Катя потом полгода не знала, куда девать.
– Я понимаю, что она твоя тётя, – сказала Катя, стараясь не сорваться. – Но у нас своя жизнь. Мы не гостиницу открыли.
Саша откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди.
– Кать, это традиция. У нас в семье всегда так: родственники приезжают, их встречают, угощают. Ты же знала, за кого замуж выходила.
Катя почувствовала, как внутри что-то закипает. Знала? Да, знала. Знала, что Саша – добрый, заботливый, с тёплыми карими глазами, от которых у неё до сих пор замирает сердце. Знала, что он любит свою семью. Но она не подписывалась на то, чтобы их квартира превратилась в перевалочный пункт для всех родственников из его родной деревни!
– Традиция? – переспросила она, прищурившись. – А мои традиции ты учитываешь? Например, что я хочу хотя бы иногда проводить выходные с тобой вдвоём?
Саша открыл было рот, но тут в кухню вбежала их шестилетняя дочка Лиза, держа в руках плюшевого зайца.
– Папа, ты обещал мне качели починить! – заявила она, топая босыми ногами по линолеуму.
– Сейчас, Лизок, – улыбнулся Саша, моментально смягчаясь. – Папа с мамой разговаривает.
Лиза посмотрела на Катю, потом на отца, явно уловив напряжение.
– Вы ругаетесь? – спросила она, нахмурив бровки.
– Нет, солнышко, – Катя заставила себя улыбнуться. – Просто обсуждаем, кто к нам приедет.
– Кто? – Лиза тут же оживилась. – Дедушка с бабушкой?
– Нет, моя тётя Надя, – ответил Саша, погладив дочку по голове. – Она тебе конфет привезёт.
Лиза радостно запрыгала, но Катя почувствовала, как внутри всё сжимается. Даже Лиза уже на стороне тёти Нади!
Квартира у Кати и Саши была небольшой, но уютной. Две комнаты, балкон с видом на тополя, кухня, где едва помещался стол на четверых. Они купили её три года назад, взяв ипотеку и вложив все сбережения. Катя любила это место – особенно гостиная с мягким диваном, где по вечерам они с Сашей смотрели сериалы, или балкон, где она пила чай, глядя на закат. Но с каждым визитом родственников Саши её дом всё больше переставал казаться её собственным.
Тётя Надя была не первой. За последний год у них уже гостили двоюродный брат Саши Миша, его сестра Лена с мужем и их тётя с отцовской стороны, которая привозила с собой кота, от которого у Кати началась аллергия. Каждый раз Саша с улыбкой говорил: «Это же семья, Кать. Надо принимать». А Катя молча убирала за гостями, готовила на всех и улыбалась, хотя внутри всё кричало от усталости.
Но тётя Надя – это был отдельный случай. Её энергия могла заполнить стадион. Она приезжала с огромным чемоданом, набитым соленьями, вареньем и вязаными носками, которые раздавала всем подряд. Она говорила без умолку, комментировала всё – от Катиных занавесок до её манеры воспитывать Лизу. И главное – она никогда не спрашивала, удобно ли её приезд.
Катя вспомнила, как в прошлом году тётя Надя решила «помочь» с уборкой и переложила все её книги на полках, потому что «алфавитный порядок – это не по фэншуй». Катя потом неделю искала свою любимую книгу.
– Я не хочу, чтобы это повторялось, – сказала она вечером, когда Лиза уже спала, а они с Сашей остались на кухне. – Саша, я серьёзно. Мне нужно моё пространство.
Саша помешивал чай в кружке, глядя куда-то в сторону.
– Кать, ты преувеличиваешь. Это всего на пару дней.
– На пару дней? – Катя вскинула брови. – В прошлый раз она осталась на неделю! И каждый день учила меня, как готовить, как стирать, как воспитывать Лизу!
– Она просто хочет помочь, – Саша пожал плечами. – У неё доброе сердце.
– Доброе сердце? – Катя почувствовала, как голос дрожит. – А моё сердце ты учитываешь? Я работаю, убираю, готовлю, занимаюсь Лизой. А теперь ещё должна быть гидом и поваром для твоей тёти?
Саша посмотрел на неё, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вину.
– Я поговорю с ней, – тихо сказал он. – Обещаю.
Катя кивнула, но внутри не верила. Саша всегда обещал «поговорить», но в итоге всё сводилось к его улыбке и словам: «Ну, это же тётя Надя, она такая».
Пятница наступила слишком быстро. Катя весь день была на взводе, пытаясь прибраться в квартире, хотя понимала, что тётя Надя всё равно найдёт, к чему придраться. Лиза, наоборот, ждала гостью с нетерпением – её подкупили обещанные конфеты и рассказы о деревенских гусях.
Когда раздался звонок в дверь, Катя глубоко вдохнула, словно перед прыжком в холодную воду.
– Я открою! – крикнула Лиза, бросив карандаши и побежав в прихожую.
Тётя Надя ввалилась в квартиру, как ураган. Её пёстрый платок съехал набок, а в руках она держала огромный чемодан и сумку, из которой торчали банки с соленьями.
– Катенька! Сашенька! – заголосила она, обнимая всех подряд. – Как же я по вам соскучилась! А это что за бардак на полке в прихожей? Катя, ты бы прибралась, а то гости подумают, что вы неряхи!
Катя стиснула зубы, выдавив улыбку.
– Здравствуйте, Надежда Павловна. Проходите, я чайник поставлю.
– Ой, чайник! – тётя Надя махнула рукой. – Я тебе травяной сбор привезла, из деревни. Городской чай – это же химия одна!
Саша уже тащил чемодан в гостиную, а Лиза прыгала вокруг тёти, заглядывая в сумку.
– А конфеты где? – спросила она.
– Всему своё время, Лизочка! – тётя Надя потрепала её по щеке. – Сначала я вас накормлю нормальной едой. Катя, у тебя картошка есть? Я щи сварю, как в деревне.
Катя почувствовала, как пальцы сжимаются в кулаки.
– У нас уже ужин готов, – сказала она, стараясь не сорваться. – Я котлеты сделала и салат.
– Котлеты? – тётя Надя сморщила нос. – Это что, из магазинного фарша? Нет, Катенька, так не пойдёт. Я тебе покажу, как надо.
Саша поймал взгляд жены и быстро вмешался:
– Тёть, давай сегодня без готовки? Устала небось с дороги.
Тётя Надя посмотрела на него с укором, но кивнула.
– Ладно, Сашенька. Но завтра я беру кухню в свои руки!
Ужин прошёл как по сценарию: тётя Надя хвалила котлеты, но тут же добавляла, что «с луком было бы сочнее», рассказывала про деревенские рецепты и вспоминала, как Саша в детстве любил её пироги. Катя молча ела, кивая в нужных местах, но внутри всё кипело.
После ужина она вышла на балкон, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Осенний вечер был прохладным, пахло мокрыми листьями и дымом от соседского костра. Катя смотрела на тополя, которые качались под ветром, и думала: сколько ещё таких визитов она сможет вытерпеть?
Саша вышел следом, тихо прикрыв за собой дверь.
– Кать, ты чего? – спросил он, становясь рядом.
– Ничего, – буркнула она. – Просто пытаюсь понять, когда наш дом снова станет нашим.
– Ну, это всего на пару дней, – начал он, но Катя перебила:
– А потом кто? Твой дядя? Твоя двоюродная сестра? Саша, я устала быть администратором гостиницы!
Он вздохнул, обнял её за плечи.
– Я поговорю с тётей, – снова сказал он. – Честно.
Катя посмотрела на него. В его глазах была искренность, но она знала: тётя Надя не из тех, кто слушает.
– Знаешь, – вдруг сказала она, – если твоя тётя будет у нас, то я тоже хочу пригласить своих родителей.
Саша замер.
– Родителей? Обоих?
– Ага, – кивнула Катя, чувствуя, как внутри загорается искорка решимости. – Раз у нас традиция принимать родственников, то пусть это будет обоюдная традиция.
– Но... – Саша замялся. – У нас же не так много места.
– Ага, – с лёгкой иронией ответила Катя. – Но твоя тётя же как-то помещается. Значит, и мои родители поместятся.
Саша смотрел на неё, явно не зная, что ответить. А Катя вдруг почувствовала, что этот шаг – её шанс что-то изменить. Но что будет, когда её родители приедут? Сможет ли она справиться с двумя семьями в одной маленькой квартире? И главное – не станет ли это началом новой войны?
Субботнее утро началось с запаха жареных пирогов, который заполнил всю квартиру. Катя открыла глаза и сразу поняла: тётя Надя уже хозяйничает на кухне. Часы показывали семь утра, а за стеной раздавался звон посуды и громкий голос родственницы, напевающей что-то про «калинушку».
– Саша, – Катя ткнула мужа локтем в бок, – она опять всё переставила, да?
Саша сонно промычал что-то невнятное и натянул одеяло на голову. Катя вздохнула, накинула халат и вышла из спальни, готовясь к новому дню испытаний.
– Доброе утро, Катенька! – тётя Надя, в цветастом фартуке, уже месила тесто на столе. Рядом стояла миска с творогом, а на плите шипела сковорода. – Я тут пирожки затеяла, с творогом и зеленью. Ты ведь такие любишь?
Катя замерла, глядя на свою кухню, которая теперь больше напоминала филиал деревенской столовой. На подоконнике выстроились банки с соленьями, а её любимая керамическая миска была занята какой-то подозрительной смесью.
– Надежда Павловна, – начала Катя, стараясь держать голос ровным, – я же просила не трогать мои вещи.
– Ой, да что ты, – тётя Надя махнула рукой, посыпав стол мукой. – Я просто порядок навела. У тебя тут всё так неудобно стояло! А миска эта – она же для теста идеальная, зачем в ней фрукты держать?
Катя сжала кулаки, чувствуя, как кровь стучит в висках. Она хотела ответить, но тут в кухню влетела Лиза, ещё в пижаме, с растрёпанной косичкой.
– Тётя Надя, а пирожки с чем? – спросила она, заглядывая на стол.
– С творожком, Лизочка! – тётя Надя подмигнула. – Как твой папа любит.
– А с вареньем есть? – Лиза наморщила нос.
– С вареньем потом сделаем, – пообещала тётя Надя. – Катя, ты бы варенье достала, я своё привезла, малиновое.
Катя молча открыла холодильник, но вместо того, чтобы искать варенье, достала телефон и набрала номер мамы.
– Мам, привет, – сказала она, отойдя к окну. – Слушай, не хотите с папой приехать к нам на выходные? Да, прямо сегодня.
К обеду квартира превратилась в настоящий муравейник. Тётя Надя продолжала хозяйничать на кухне, напевая и раздавая указания. Саша пытался её урезонить, но выходило плохо – тётя Надя только отмахивалась, уверяя, что «всё под контролем». Лиза бегала между комнатами, таская за собой плюшевого зайца и требуя внимания. А Катя нервно поглядывала на часы, ожидая приезда родителей.
– Кать, ты серьёзно их позвала? – Саша поймал её в коридоре, пока тётя Надя учила Лизу лепить пирожки. – У нас же и так тесно!
– А твоя тётя – не тесно? – огрызнулась Катя. – Ты сам сказал: традиции. Вот я и решила, что мои родители тоже часть нашей семьи.
Саша открыл рот, чтобы возразить, но тут раздался звонок в дверь.
– Это они, – Катя выпрямилась, чувствуя, как внутри всё дрожит от смеси решимости и тревоги.
На пороге стояли её родители – Светлана Ивановна и Виктор Петрович. Мама, в аккуратном пальто, держала в руках пакет с пирогами, а папа, как всегда, нёс сумку с инструментами – «на всякий случай».
– Катюша! – Светлана Ивановна обняла дочь, обдав её запахом лавандовых духов. – Как же мы соскучились!
– А где моя принцесса? – Виктор Петрович уже высматривал Лизу, которая тут же выскочила из кухни и повисла у деда на шее.
– Дедушка! Ты мне машинку привёз? – затараторила она.
– Конечно привёз, – улыбнулся Виктор Петрович, доставая из сумки деревянную модель грузовика.
Тётя Надя выглянула из кухни, вытирая руки о фартук. Её взгляд скользнул по гостям, и Катя заметила, как её губы слегка поджались.
– Это кто у нас? – спросила она, прищурившись.
– Мои родители, – Катя постаралась улыбнуться. – Светлана Ивановна и Виктор Петрович. Мам, пап, это Надежда Павловна, тётя Саши.
– Очень приятно, – тётя Надя протянула руку, но её улыбка была натянутой. – А вы надолго?
– На выходные, – ответила Светлана Ивановна, не теряя доброжелательности. – Давно не видели Катю с Лизой. Да и с Сашей хочется поболтать.
– Ну, места у нас тут немного, – тётя Надя многозначительно посмотрела на Катю. – Но раз уж приехали, будем как-то размещаться.
Катя почувствовала, как внутри закипает раздражение. Это её дом, а тётя Надя ведёт себя так, будто она тут хозяйка!
Обед стал настоящим испытанием. Стол, рассчитанный на четверых, еле вместил всех. Тётя Надя поставила свои пирожки в центр, громко расхваливая их «настоящий деревенский вкус». Светлана Ивановна ненавязчиво предложила свои пироги с капустой, которые Лиза тут же схватила.
– Ой, какие вкусные! – воскликнула девочка, жуя.
– Это потому, что бабушка с душой готовит, – подмигнул Виктор Петрович.
Тётя Надя фыркнула, но промолчала. Катя заметила, как Саша нервно теребит вилку, явно чувствуя напряжение.
– Надежда Павловна, – начала Светлана Ивановна, пытаясь разрядить обстановку, – Катя говорила, вы в деревне живёте? Расскажите, как там?
– Да что рассказывать, – тётя Надя махнула рукой. – Живём, как жили. Огород, куры, тишина. Не то что в городе – суета, пыль, всё химическое.
– Ну, в городе тоже свои плюсы, – заметил Виктор Петрович. – Работа, школа для Лизы, больницы рядом.
– Больницы! – тётя Надя закатила глаза. – У нас в деревне травы – и никаких тебе больниц не надо. Я Кате сбор привезла, от всех болезней.
Катя подавила вздох. Она уже представляла, как тётя Надя будет заставлять её пить этот сбор три раза в день.
– Спасибо, Надежда Павловна, – вежливо сказала она. – Но у нас с медициной всё нормально.
– Да что ты понимаешь в медицине, – отмахнулась тётя Надя. – Молодёжь нынче всё по интернету лечит. А я тебе говорю – природа лучше знает.
Светлана Ивановна кашлянула, явно сдерживая улыбку.
– У каждого свои рецепты, – примирительно сказала она. – Главное, чтобы здоровье было.
Но тётя Надя не унималась. Она принялась рассказывать, как в её деревне лечили простуду луком и мёдом, а Катя чувствовала, как её терпение тает, как воск на свече.
К вечеру ситуация накалилась до предела. Тётя Надя решила «помочь» с уборкой и переставила все вещи в ванной, заявив, что «так удобнее». Светлана Ивановна, пытаясь быть полезной, предложила приготовить ужин, но тётя Надя тут же вмешалась, заявив, что «городские рецепты – это не еда». Виктор Петрович, чтобы не сидеть без дела, начал чинить скрипящую дверь в спальне, но тётя Надя и тут нашла, к чему придраться: «Зачем гвозди, когда можно просто смазать петли?»
Катя сидела на диване, обхватив голову руками. Лиза, устав от суеты, уткнулась в планшет, а Саша бегал между всеми, пытаясь всех примирить.
– Кать, – он присел рядом, понизив голос. – Может, не стоило звать твоих родителей?
– А твою тётю стоило? – Катя посмотрела на него, и в её глазах мелькнула боль. – Саша, я просто хотела, чтобы это был наш дом. А теперь тут… цирк какой-то.
– Я понимаю, – он взял её за руку. – Но давай потерпим до завтра. Они же все хотят как лучше.
– Хотят как лучше, а получается как всегда, – буркнула Катя.
И тут раздался громкий голос тёти Нади из кухни:
– Катя! Где у тебя соль нормальная? Эта ваша морская – сплошная химия!
Катя закрыла глаза, считая до десяти. Она чувствовала, что ещё немного – и она сорвётся. Но в этот момент Светлана Ивановна вошла в гостиную, держа в руках поднос с чаем.
– Катюш, давай я займусь ужином, – тихо сказала она. – А ты отдохни.
Катя посмотрела на маму, и её глаза вдруг защипало от слёз. Она так устала быть «хорошей хозяйкой» для всех, кроме себя самой.
– Мам, – прошептала она, – я не знаю, как это всё выдержать.
– Выдержим, – Светлана Ивановна погладила её по плечу. – Главное, что мы все вместе.
Но Катя не была в этом уверена. Она чувствовала, что квартира вот-вот взорвётся от переизбытка родственников. И когда вечером тётя Надя предложила устроить «семейный вечер» с песнями под её старенькую гитару, Катя поняла: это кульминация. Либо она найдёт способ вернуть свой дом, либо он навсегда превратится в коммунальный пансионат. Но что будет, когда все родственники сядут за один стол? Сможет ли она удержать хрупкий мир или всё рухнет под напором старых обид и новых претензий?
К вечеру субботы квартира гудела, как улей. Тётя Надя, не уставая, командовала на кухне, раздавая указания по приготовлению ужина, который она называла «настоящим деревенским застольем». Светлана Ивановна, сохраняя спокойствие, всё же добавила в меню свой фирменный салат с грецкими орехами, что вызвало у тёти Нади лёгкое неодобрительное хмыканье. Виктор Петрович, чтобы не вмешиваться в женские баталии, увёл Лизу на балкон, где они мастерили бумажный самолётик. Саша метался между всеми, пытаясь сохранить мир, а Катя сидела на диване, чувствуя, как её терпение истончается до предела.
– Катя, подай-ка мне укроп! – крикнула тётя Надя из кухни. – Только свежий, не этот ваш сушёный из пакетиков!
Катя глубоко вдохнула, сжала кулаки и медленно поднялась. Она понимала: ещё одно замечание, и она либо сорвётся, либо убежит из собственного дома, как в прошлый раз. Но вместо этого она сделала шаг, который сама от себя не ожидала.
– Надежда Павловна, – сказала она, входя в кухню, – давайте я помогу. Но готовим по моему рецепту.
Тётя Надя замерла с ножом в руке, её брови взлетели вверх.
– По-твоему? – переспросила она, словно не веря своим ушам. – А что ты умеешь, Катенька? Ты же городская, у вас всё из полуфабрикатов.
Светлана Ивановна, стоявшая у плиты, кашлянула, скрывая улыбку. Катя почувствовала, как кровь приливает к щекам, но вместо того, чтобы вспылить, она улыбнулась.
– Знаете, я, может, и городская, но готовить умею. Давайте сделаем запечённую рыбу. У меня есть один рецепт – пальчики оближешь.
Тётя Надя скептически хмыкнула, но, к удивлению Кати, кивнула.
– Ладно, показывай, – сказала она, отодвигая миску с тестом. – Но, если что, я за картошку отвечаю.
Ужин стал поворотным моментом. Стол ломился от еды: Катин судак с травами, тёти Надины пирожки, мамин салат и даже картошка, которую Виктор Петрович настоял отварить «по-простому, с укропом». Лиза, сидя между дедом и тётей Надей, с восторгом уплетала всё подряд, а Саша, кажется, впервые за день расслабился, разливая чай по кружкам.
– Ну, Катя, – тётя Надя откусила кусок рыбы и задумчиво пожевала, – не ожидала. Вкусно. Только лимона бы побольше.
– Спасибо, – Катя улыбнулась, чувствуя, как внутри что-то оттаивает. Это был первый комплимент от тёти Нади, пусть и с оговоркой.
Светлана Ивановна, уловив момент, подняла кружку с чаем.
– За семью, – сказала она. – За то, чтобы мы собирались вместе и находили общий язык.
Все чокнулись, даже Лиза, звонко стукнув своей кружкой с соком. Но Катя заметила, как тётя Надя слегка поджала губы, словно ей всё ещё не по себе от присутствия «чужих» родственников.
После ужина, когда Лиза убежала смотреть мультики, а Виктор Петрович с Сашей вышли на балкон обсудить что-то про футбол, Катя осталась на кухне с мамой и тётей Надей. Она понимала: сейчас или никогда.
– Надежда Павловна, – начала она, мою посуду, – я рада, что вы приехали. Правда. Но нам с Сашей важно, чтобы наш дом оставался нашим. Мы хотим принимать гостей, но… не каждый выходной.
Тётя Надя замерла, держа в руках полотенце. Её глаза сузились, но она молчала, ожидая продолжения.
– Мы не против традиций, – продолжила Катя, чувствуя, как голос дрожит. – Но у нас с Сашей есть свои. Например, раз в месяц мы уезжаем в лес или просто проводим время вдвоём с Лизой. Это важно для нас.
Светлана Ивановна кивнула, поддерживая дочь.
– Надежда Павловна, – добавила она мягко, – у каждой семьи свои привычки. Мы с мужем, например, всегда заранее спрашиваем Катю, удобно ли нам приехать. Это уважение.
Тётя Надя молчала, глядя на свои руки. Катя уже думала, что сейчас начнётся буря, но вместо этого тётя Надя вздохнула.
– Я, может, и перегибаю, – сказала она тихо. – Просто… в деревне у нас так принято. Приехал родственник – двери открыты, стол накрыт. Я думала, вы с Сашей так же живёте.
Катя почувствовала, как внутри что-то смягчается. Впервые тётя Надя говорила не с позиции силы, а как человек, который пытается понять.
– У нас тоже двери открыты, – сказала Катя. – Но мы хотим, чтобы это было по обоюдному согласию. Чтобы все чувствовали себя комфортно.
Тётя Надя кивнула, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на уважение.
– Хорошо, Катенька, – сказала она. – Я буду звонить заранее. И… прости, если что не так. Я же от души.
Катя улыбнулась, чувствуя, как с плеч падает огромный груз.
– Спасибо, Надежда Павловна.
На следующий день, когда родители Кати уехали, а тётя Надя собирала свой чемодан, квартира казалась удивительно тихой. Лиза сидела на диване, листая книжку, а Саша помогал тёте складывать её банки с соленьями.
– Саш, – тётя Надя посмотрела на племянника, – ты уж прости старую тётку. Я, видно, и правда привыкла всё по-своему делать.
– Ничего, тёть, – Саша улыбнулся. – Главное, что мы договорились.
Катя, стоя в дверях, наблюдала за этой сценой. Её сердце всё ещё колотилось от вчерашнего разговора, но теперь в нём было больше надежды, чем раздражения.
Когда тётя Надя уехала, Катя с Сашей сели на кухне с кружками чая. За окном шёл мелкий дождь, стуча по подоконнику, а в квартире пахло свежесваренным кофе.
– Кать, – Саша взял её за руку, – я был неправ. Надо было сразу с тобой посоветоваться. Я просто… хотел, чтобы тётя почувствовала себя как дома.
– Я понимаю, – кивнула Катя. – Но мне важно, чтобы мы оба чувствовали себя как дома. И Лиза.
– Договорились, – Саша сжал её руку. – Отныне все визиты – только с твоего согласия. И знаешь, я подумал… может, устроим что-то вроде семейного дня? Раз в пару месяцев, чтобы все могли приехать, но в один день. И никаких сюрпризов.
Катя улыбнулась. Идея была хорошей – один день для всех родственников, а остальное время – для них с Сашей и Лизой.
– А ещё, – добавила она, – давай заведём свою традицию. Например, раз в месяц выезжать в лес. Только мы трое.
– Идёт, – Саша подмигнул. – А ещё можно пикники устраивать. Лиза будет в восторге.
Прошёл месяц. Катя с Сашей и Лизой действительно выбрались в лес, где разожгли костёр, жарили зефир и смеялись, глядя, как Лиза бегает за бабочками. Впервые за долгое время Катя почувствовала, что их дом – это не только стены, но и их маленькая семья, их правила, их традиции.
Тётя Надя позвонила через пару недель, как и обещала, заранее спросив, удобно ли приехать. Катя, к своему удивлению, не почувствовала привычного раздражения. Они договорились на выходные через месяц, и тётя Надя даже спросила, не нужно ли привезти что-то особенное.
А ещё через неделю приехали родители Кати – тоже по договорённости. Светлана Ивановна привезла новый рецепт пирога, а Виктор Петрович починил качели во дворе. Впервые Катя почувствовала, что родственники – не обуза, а часть их жизни, если всё организовано правильно.
Однажды вечером, когда они с Сашей сидели на балконе, глядя на звёзды, Катя вдруг сказала:
– Знаешь, я боялась, что мы никогда не найдём баланс. Но, кажется, у нас получается.
Саша обнял её, притянув ближе.
– Получается, потому что мы вместе, – сказал он. – И потому что ты настояла на своём.
Катя засмеялась, чувствуя, как тепло разливается в груди.
– А ты бы как поступил на моём месте? – спросила она, лукаво прищурившись.
– Наверное, сбежал бы в лес навсегда, – пошутил Саша, и они оба рассмеялись, глядя на звёздное небо.
Их дом снова стал их домом – местом, где уважали не только традиции других, но и их собственные.
Для вас с любовью: