В лесной избушке было натоплено. От печи шёл жар. Агафья подвела Арину к столу, а Насте велела тише мыши под веником быть.
Она принесла воды, налила в чашу, наклонилась над ней и принялась шептать, словно только водица и должна была услышать её призыв.
- Выпей и умойся, - велела Агафья, подвинув чашу к Арине.
Девушка несмело сделала глоток. Вода была ледяная. Арина почувствовала, как холод опускается вниз по пищеводу в желудок и растекается по всему телу волной.
Она подняла глаза на ведунью.
- И что теперь?
- Три дня твоё сердце будет свободно от тоски, голова станет ясной. Только учти, насильно тебя никто не держит, а значит, если сама себя в руки не возьмёшь – так и будешь маяться и время терять. Судьбу свою упустишь… А теперь идите. Ни одного зайца по дороге вам больше не встретится, тропа прямо к дороге выведет.
***
Утро ласково коснулось лица первым осенним лучом, просочившись сквозь занавески.
Арина впервые за долгое время проснулась не от разрывающегося громкой трелью будильника, а оттого, что выспалась. В голове не было того едкого осадка, что оставляли после себя мысли о Никите.
Она потянулась к телефону и первым делом удалила чат с бывшим парнем. Арина решила, что ели и пожалеет об этом, то потом. А пока, вместо того чтобы с привычной тоской вздыхать о прошлом, набрала сообщение Саше.
«Доброе утро. Если ты сегодня свободен, давай встретимся?»
Ответ пришёл почти мгновенно, будто он только того и ждал.
«Доброе! Конечно, свободен. Если ещё не завтракала, могу через час заехать за тобой, выпьем кофе».
Она улыбнулась, невольно сравнив с Никитой, который мог продержать её в ожидании полдня.
Через час они сидели за столиком у большого окна. Легко и непринуждённо болтали о всяких мелочах, о книгах. Солнце грело спину. Аромат свежей выпечки и кофе наполняли зал крошечной кофейни уютом. Официант с улыбкой поставил перед ней высокий стакан айс-латте, по стенкам которого стекали ручейки конденсата. Стекло было тонким, изящным, и от этого казалось невероятно хрупким.
Арина замерла. Внутри всё сжалось в знакомом холодном комке. Она посмотрела на свои пальцы, будто уже видя на них кровавые порезы от невидимых осколков.
- Извините, - её голос прозвучал тише, чем хотела. Она поймала взгляд официанта и смущенно отвела глаза. - Можно… можно попросить другой стакан? Не стеклянный. В бумажном, или в кружке, если можно?
Официант вежливо улыбнулся, но в его глазах мелькнуло легкое недоумение.
- Конечно. Что-то не так с этим?
Арина почувствовала, как горит лицо. Она ненавидела эти моменты объяснений.
- Нет, всё в порядке, просто я… я боюсь его разбить.
- О, не волнуйтесь, оно прочное…
Она нервно провела пальцем по краю стола, избегая смотреть на тонкое стекло.
- Замените, пожалуйста, - вдруг вступился за неё Саша.
Официант кивнул и забрал стакан. Арина опустила взгляд в стол, готовясь к шквалу вопросов или к снисходительной улыбке. Никита в таких случаях всегда пытался переубедить её, будто она могла так просто перешагнуть через свой детский страх. «Да не бойся!» - со смехом говорил он. Потом начинал подшучивать над ней.
- Боишься порезаться, да? - спокойно спросил Саша. - У моего друга Витька такая же проблема. В детстве наступил на осколок елочной игрушки. С тех пор если видит разбитые бутылки или просто тонкое стекло – аж бледнеет. Хоть нашатырь неси.
- Угу. У меня тоже из детства, - она подняла на него глаза и выдохнула, чувствуя, как от высказанной правды на душе становится легче. - Я думала, что одна такая. Разбила банку с компотом, пыталась её собрать. Порезала ладонь так, что до сих пор виден шрам.
Арина протянула ладонь. Тонкая белая полоса пересекала её. Девушке захотелось, чтобы Саша взял её за руку. И парень уже было потянулся к ней, но официант вернулся с кофе в высокой керамической кружке.
- Этот вариант подойдёт? — уточнил он.
- Да, идеально. Спасибо вам большое, — ответила Арина и убрала руку.
На душе у неё было тепло и спокойно.
- В следующий раз пойдём туда, где подают в керамической посуде, - сказал Саша непринуждённо. – Я из-за Витьки все эти рестораны наизусть знаю.
***
Они начали встречаться. Сначала это были осторожные свидания, прогулки и разговоры за кофе. И вскоре Арина с удивлением поймала себя на мысли, что целую неделю не вспоминала о Никите. Это оказалось гораздо проще, чем она думала. Душевная пустота понемногу заполнялась новыми впечатлениями: смехом Саши, его вниманием, ощущением надёжности. Постепенно она почувствовала, как в сердце капля за каплей пробивается лёгкое и светлое чувство, и поняла, что влюбляется.
Однажды ночью телефон снова коротко завибрировал. На экране горело сообщение от Никиты: «Спишь?»
Сердце на секунду ёкнуло. Рука по старой привычке потянулась к телефону. Но вместо того чтобы ответить, Арина провела пальцем по экрану, вызвала меню и нажала «Удалить чат».
Сообщение исчезло.
На душе стало невероятно легко, будто выбросила наконец старый тяжёлый хлам, который таскала с собой годами. И на следующий день даже не вспомнила об этом. Пока не вышла с работы.
У офиса, прислонившись к стене и уткнувшись в телефон, стоял Никита. Арина замерла. Увидев её, он убрал мобильный в карман и сделал шаг навстречу. Выглядел потерянным, сконфуженным. Она уже и забыла, что этот парень может быть таким уязвимым. Нахлынули воспоминания о первых свиданиях, когда Никита смущённо улыбался и сыпал глупыми шутками, пытаясь понравиться.
- Арин, привет, - он попытался улыбнуться, но улыбка вышла неловкой. - Я тебя тут жду.
Она молчала, не в силах выдавить из себя ни звука, чувствуя, как знакомый хаос поднимается внутри.
- Я таким глупым был, - он запустил руку в волосы и проследил за её взглядом. Арина всегда говорила, что любит его кудряшки. - Я всё осознал. Ты... ты самая лучшая девушка в моей жизни. Прости, что не сразу понял. Все эти месяцы только о тебе и думал.
Вроде бы и говорил те самые слова, которых она ждала от него больше года. Слова, ради которых была готова на всё. Но слышала она теперь, как пусто и фальшиво звучат эти фразы, будто плохо выученная роль.
Прежде чем успела ответить, он выдохнул то, ради чего, вероятно, и пришёл:
- Давай всё вернём. Я всё исправлю.
И сердце предательски замерло в груди на долю секунды. Только вместо привычной бури эмоций, тоски и надежды, Арина ощутила лишь… пустоту и ясность.
Она смотрела на него: кудряшки, страдальческое выражение лица - всё это тщательно срежиссированное покаяние, — и не чувствовала ровным счётом ничего. Не осталось ни боли, ни злости, ни любви. Он больше не был особенным для неё. Всё, что когда-то в нём видела, было лишь плодом её собственного воображения. А теперь словно стекло протерла… Как же мало нужно женщине, чтобы влюбиться в иллюзию. Он просто, не скупясь, говорил красивые слова, не подтверждая их делами. Это она сама придумала и сваяла из этих слов идеальный образ.
- Никита, эта история для меня закончена, — сказала она тихо, но твёрдо. - У меня теперь другой.
Его взгляд скользнул по пустой площади перед офисом, и он вдруг усмехнулся снисходительно и по-прежнему самоуверенно.
- Ну и где же он, этот твой другой? — спросил, вздёрнув подбородок вверх.
В голосе опять зазвучала привычная издевка, будто был уверен, что она всё выдумала.
Теперь всё казалось простым и ясным настолько, что стало стыдно перед самой собой за дни, потраченные на страдания и ожидание, что Никита вернётся однажды и сделает её счастливой.
- Всё в порядке, Арина? - раздалось за спиной.
ДРУГИЕ РАССКАЗЫ ПРО АГАФЬЮ ТУТ
И она почувствовала, как оковы прошлого разжимаются.
Александр подошёл, встал с ней рядом. А она взяла его под руку, повернулась спиной к Никите и сделала шаг вперёд - в свою новую, настоящую жизнь.
- Да, Саш, всё прекрасно. Я свободна.
Никита смотрел ей вслед, не веря, что его разлюбили. Окликнул её по имени.
Арина шла рядом с тем, кто из раза в раз завоёвывал её не пустыми словами, а своими поступками, и с благодарностью сжимала руку, которая всегда находила её ладонь. Она, наконец, поняла, что любить безумно может лишь тот, кто без ума. Кто позволяет своим желаниям, даже тем, что никогда не станут реальностью, командовать собой и управлять своей жизнью. Настоящие же любовь и счастье - это не «в омут с головой». Это ответственность за свои чувства и поступки. Это выбор. Ежедневный и осознанный.
«Всего-то и нужно было - просто перестать выбирать того, кто меня не ценит», - подумала Арина. И не оглянулась.