Автобус обратно отходил в девять вечера. Маша села у окна и смотрела, как мелькают огни чужого города. В голове роились мысли, эмоции, планы. Что она скажет Игорю завтра? Как поведёт себя при встрече? И главное — как защитить Артёма от неизбежной боли?
В телефоне пришло сообщение от мужа: «Завтра вечером буду дома. Привезу подарки. Целую». На слово «подарки» Маша горько усмехнулась. Интересно, что он привезёт на этот раз? Конфеты с морского курорта? Или сувенир из того самого магазинчика, где они с его любовницей сегодня покупали молоко…
Домой она добралась в половине второго ночи. Артём спал, оставив на кухонном столе записку: «Мам, разогрей ужин в микроволновке». Спокойной ночи. Маша не стала есть. Она сидела на кухне с чашкой чая и планировала завтрашний день.
День, когда её семейная жизнь либо закончится окончательно, либо получит шанс на спасение. Хотя, честно говоря, спасать было уже нечего.
Пятница началась с того, что Маша проснулась в шесть утра, хотя будильник был поставлен на семь. Сон был тревожным, полным обрывков вчерашних впечатлений: смех Максима, нежная улыбка Светы, довольное лицо Игоря. Она лежала в постели, вслушиваясь в утренние звуки просыпающегося дома, и понимала, что это — последнее утро их прежней жизни.
Сегодня всё изменится навсегда. За окном моросил дождь, превращая остатки вчерашнего снега в серую кашу. Небо нависло низко и тяжело, словно предчувствуя семейную драму. В квартире было тихо и прохладно, централизованное отопление ещё не включили, а до настоящих холодов оставалось несколько недель.
Артём вышел на кухню сонный и взъерошенный, в пижамных штанах и старой футболке. За ночь он будто ещё больше вытянулся — длинные руки и ноги едва помещались в привычную одежду.
— Доброе утро, мам. Как съездила к подруге? — спросил он, наливая себе чай.
— Нормально, — ответила Маша, стараясь, чтобы голос звучал обычно. — Поговорили, повспоминали старое.
— А папа сегодня приедет?
— Да, вечером. После работы.
Артём намазал хлеб маслом и посмотрел на мать внимательно. В его четырнадцатилетних глазах было что-то взрослое, понимающее.
— Мам, а у тебя всё в порядке? Ты какая-то странная последние дни.
— Просто устала на работе. Много отчётов перед концом месяца.
— Понятно, — кивнул подросток, но было видно, что он не очень-то поверил этому объяснению.
Когда Артём ушёл в школу, Маша осталась одна со своими мыслями и тревожными планами. День предстоял трудный. Нужно было как-то дотянуть до вечера, когда вернётся Игорь, и решить, как себя вести. Сразу выложить все карты на стол или сначала посмотреть, что он станет рассказывать о своей командировке? Нет, решила она твёрдо. Хватит жить в неведении. Сегодня он узнает, что я всё знаю.
На работе день тянулся мучительно долго. Маша механически выполняла свои обязанности, но мысли улетали далеко. Она в уме репетировала будущий разговор с мужем, подбирала слова, представляла его реакцию. То ли он будет отрицать очевидное, то ли сразу признается во всём...
— Маша, ты сегодня рассеянная, — заметила Светлана Ивановна. — Всё думаешь о муже?
— Да, что-то в этом роде... — вздохнула Маша.
— Не переживай. Мужики, они такие — работают, стараются для семьи. Главное же, что домой возвращается!
Домой ли? — горько подумала Маша. — Или к нам он приезжает, как в гости, а настоящий дом — у него где-то ещё.
Рабочий день закончился в пять. Маша добиралась домой на автобусе и чувствовала, как внутри всё сжимается от предстоящего объяснения. В сумке лежала коробочка с уликами измены: фотографии, документы, записки — вещественные доказательства того, что её брак оказался ложью.
Дома её ждал Артём — с недоделанными уроками и вопросом:
— Мама, а во сколько папа приедет?
— Не знаю точно. Он сказал — после работы.
— Хорошо... Я по нему соскучился.
Сердце Маши сжалось от боли. Сын любил отца, ждал его возвращения. А отец в это время, возможно, уже планировал бросить первую семью ради новой жизни… с другой женщиной.
В семь вечера хлопнула входная дверь. Голос Игоря в прихожей прозвучал бодро и весело:
— Я дома! Где мои дорогие?
— Папа! — Артём выбежал из своей комнаты и обнял отца.
— Привет, чемпион! Как дела в школе? Не получил двоек, пока меня не было?
Игорь взъерошил сыну волосы и поцеловал его в макушку.
— Всё нормально, — отозвался Артём. — А что привёз?
— Сюрприз! Но сначала — поздороваемся с мамой.
Игорь прошёл на кухню, где Маша помешивала суп. Он подошёл сзади, обнял за талию и поцеловал в щёку. Обычный семейный ритуал — раньше такой естественный, а теперь казавшийся ей почти невыносимым.
— Привет, дорогая! — поздоровался Игорь, снимая куртку. — Соскучилась?
Маше показалось, что в его голосе звучит фальшь.
— Конечно, — ответила она, даже не обернувшись.
— Как командировка?
— Отлично. Все вопросы решили, проект утвердили. Теперь будет хорошая прибавка к зарплате.
Те же слова, что он говорил Свете на пляже… Заученная ложь, которую он повторял, как молитву.
— Это хорошо, — спокойно сказала Маша. — Нам пригодится.
За ужином Игорь подробно рассказывал о поездке — и каждое его слово было ложью. О переговорах, которых не было, о коллегах, с которыми он не встречался, о гостинице, в которой не жил. Маша слушала — и дивилась, как легко он врет, как буднично и естественно звучат эти выдуманные подробности.
— Папа, а что за сюрприз? — нетерпеливо спрашивал Артём.
— Сейчас покажу, — усмехнулся Игорь.
Он достал из сумки коробку конфет и небольшой сувенир — статуэтку чайки.
— Конфеты местные, очень вкусные. А эта чайка пусть напоминает о море, — сказал он, подмигнув сыну.
Маша взяла коробку — на ней была надпись на иностранном языке и нарисованы пальмы. Точно такие же конфеты, какие Игорь привозил раньше, и которые Артём когда-то нашёл странными.
— Красивая чайка, — произнесла Маша, внимательно рассматривая статуэтку. — Где купил?
— В сувенирной лавке, рядом с гостиницей, — почти мгновенно ответил он.
Ложь! Маша знала, что эти подарки куплены совсем в другом месте — в курортном городке, где у него была новая жизнь.
После ужина Артём ушёл к себе доделывать уроки.
Игорь удобно устроился в гостиной перед телевизором, а Маша убирала посуду. Всё выглядело, как обычно — как за все двенадцать лет брака. Только теперь каждая минута этой идиллии казалась ей мучительной пыткой.
Когда начать этот разговор? Думала она, споласкивая тарелки. Сейчас? Или подождать, пока Артём не ляжет спать?..
Но решение приняло само время.
В десять вечера сын пожелал спокойной ночи и ушёл к себе. В гостиной остались Игорь и Маша.
Он щёлкал пультом, бездумно переключая каналы, а она сидела напротив, с открытой книгой — но не могла осилить ни строчки. Между ними повисла глухая, тягучая тишина, от которой становилось не по себе. Становилось невыносимо.
Наконец, Маша не выдержала. Поднялась, вышла в кабинет мужа, а вернулась — с той самой коробочкой, когда-то от кактуса…
Игорь поднял глаза от телевизора и замер — в руках у Маши был знакомый предмет.
— Что это? — спросил он, но в голосе уже скользнула тревога.
— А ты как думаешь? — тихо ответила Маша, ставя коробочку на журнальный столик перед диваном.
Игорь заметно побледнел. Он смотрел на коробочку, потом на жену, потом снова на коробочку…
— Откуда она у тебя?
— Я разбила твой кактус, когда убирала в кабинете. Случайно. А под горшком нашла вот это.
Маша открыла коробочку, достала фотографии и аккуратно разложила их на столе веером, словно игральные карты.
Игорь молча смотрел на снимки.
— Кто эта женщина? — наконец спросила Маша тихо, сдержанно.
— Маша, я всё объясню...
— Кто эта женщина? — теперь она спросила громче, настойчиво.
— Её зовут Света. Мы… мы встречаемся.
— А этот мальчик?
Игорь долго молчал. Потом выдохнул:
— Мой сын...
Слова повисли в воздухе, как приговор. Маша услышала то, что уже давно знала — но легче от этого не стало.
— Сколько мальчику лет?
— Пять...
— Значит, ты изменял мне уже шесть лет назад?
— Нет! — быстро возразил Игорь. — Мы познакомились три года назад.
— А Максим? — не отступала Маша.
— Он от её первого брака...
— Ложь, — спокойно произнесла она. — Я видела справку из детского сада. В графе “отец” — твоя фамилия.
— Не ври мне больше, — устало сказала Маша. — Я вчера была в том городе. Видела вас всех вместе.
Игорь вскочил с дивана:
— Что?! Ты следила за мной?
— А что мне оставалось делать? Ты врёшь мне каждый день.
— Маша, постой! Давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? О том, что у тебя другая семья? О том, что ты собираешься нас бросить?
— Кто тебе сказал, что я собираюсь вас бросить? — вспыхнул Игорь.
— Сама слышала. Вчера, на пляже, ты пообещал Свете развестись со мной.
Игорь вновь сел на диван и закрыл лицо руками. Несколько минут он молчал, потом, наконец, поднял голову и посмотрел на жену.
— Да, я планировал поговорить с тобой. Но… не так, не сейчас...
— А как? Как ты собирался сообщить мне, что у тебя другая семья?
— Маша, пойми… мы с тобой давно живём как соседи. Между нами давно нет близости, нет любви. Мы просто существуем рядом…
— И это повод заводить любовницу и ребёнка на стороне?
— Не называй Свету любовницей, — вспылил Игорь. — Я её люблю.
— А меня?
— Тебя я… — он запнулся, — уважаю. Ценю как мать моего сына, как хорошую хозяйку.
Но любви между нами давно нет…
Маша почувствовала, как что-то внутри окончательно ломается — треск тихий, едва уловимый, но бесповоротный. Двенадцать лет брака он одним словом назвал «соседским существованием».
А её чувства? Его уважение — к «хозяйке дома»…
— А когда ты планировал мне об этом сообщить? — голос прозвучал тихо, откуда-то из глубины.
— Я думал… после Нового года, — не смотря на неё, пробормотал Игорь. — Хотел дать тебе время привыкнуть к мысли.
— Какой ты заботливый… — язвительно бросила Маша.
— А Артём? Ты подумал о сыне?
— Артём уже большой. Он поймёт. И я не собираюсь его бросать. Буду навещать, общаться.
— Навещать? — Маша с трудом сдержала слёзы. — Своего сына ты теперь будешь навещать?
— Маша, не утрируй… Развод — это не конец света. Многие семьи так живут.
— А тот мальчик, Максим? Ты ему тоже отец?
Игорь выдохнул, опустил голову.
— Да… — тихо сказал он. — Я его тоже люблю.
— Больше, чем Артёма?
— По-разному… Максим маленький, он нуждается во мне больше.
Маша встала, подошла к окну. За стеклом мерцали чужие жизни — огоньки окон, в которых кто‑то сейчас сидел со своими тайнами. Где‑то, возможно, тоже измены, разводы, а где‑то — всё-таки любовь и верность.
Сзади раздался приглушённый голос Игоря:
— Маша, пойми… Я не хотел, чтобы ты узнала так. Я бы всё рассказал, спокойно, по-человечески.
— По‑человечески? — она обернулась, глядя ему в лицо. — Шесть лет лжи — это по-человечески?!
— Я не хотел делать тебе больно…
— Теперь не больно? — коротко бросила Маша.
Игорь молчал. Он сидел на диване, опустив голову. Вдруг будто постарел — ни былой бодрости, ни уверенности.
— Что ты предлагаешь? — наконец спросила Маша.
— Развод… По‑человечески, цивилизованно. Без скандалов. Мы поделим имущество, решим вопрос с Артёмом. Я буду платить алименты.
— А сам, значит, к Свете переедешь?
— Да…
— Поженитесь?
— Планируем…
продолжение