Мария проснулась от звука льющейся воды в ванной комнате и тут же поняла: что-то не так. За 12 лет совместной жизни она привыкла к утренним ритуалам мужа, как к часовому механизму: подъём в половине седьмого, пятиминутный душ, бритьё, завтрак и дорога на работу.
Но сегодня Игорь встал на полчаса раньше, а из ванной доносились звуки основательного умывания, словно он готовился не к обычному рабочему дню, а к важному свиданию.
Октябрьское утро за окном их панельной девятиэтажки выглядело серо и уныло, как застиранная простыня, брошенная на бельевых верёвках между домами. Листья на тополях давно пожелтели и облетели, оставив голые ветки царапать стекло при каждом порыве ветра. В квартире царил привычный полумрак утренних часов: экономичные лампочки в люстре давали скудный свет, который лишь подчеркивал потертость обоев и выцветшие пятна на ковре.
Маша натянула старый махровый халат, подаренный ещё тёщей в первые годы брака, и направилась на кухню ставить чайник. Каблуки Игоря уверенно цокали по паркету в коридоре — он выбирал рубашку. Обычно этот процесс занимал не больше минуты, но сегодня звуки продолжались уже минут пять.
Открывались и закрывались дверцы шкафа, шуршала целлофановая упаковка — видимо, он доставал что-то новое.
— Игорь, завтрак готов! — крикнула Маша, расставляя на столе тарелки с привычным узором в мелкий горошек.
— Иду! — отозвался он, и в голосе послышалась какая-то особенная бодрость.
Когда муж появился на кухне, Маша невольно подняла брови.
На Игоре была белоснежная рубашка, которую она не помнила — видимо, куплена без её участия. Дорогая, судя по качеству ткани и безупречной глажке. К рубашке он подобрал галстук глубокого синего цвета, который оттенял его зелёные глаза и делал лицо моложе. А ещё от него исходил незнакомый аромат: не тот дешёвый одеколон, которым он пользовался годами, а что-то более изысканное и дорогое.
— Красивый галстук, — осторожно заметила Маша, наливая кофе в его любимую кружку с надписью «Лучший папа».
— А? Да, в командировке купил, — ответил Игорь, не поднимая глаз от бутерброда.
«Командировка»... За последние три месяца их стало вдвое больше, чем раньше. Игорь работал в строительной компании менеджером по региональным проектам, и поездки в небольшие города были частью его обязанностей.
Но раньше он ездил неохотно, всегда жаловался на неудобства, скучал по дому. А теперь — словно расправил крылья: возвращался довольный, отдохнувший, иногда даже с легким загаром. Осенью это казалось особенно странным.
— Куда на этот раз? — спросила Маша, садясь напротив и обжигаясь горячим чаем.
— В город на севере области. Проект жилого комплекса, нужно решить вопросы с подрядчиками, — Игорь говорил быстро, почти накатанным текстом. — Может, задержусь до пятницы.
В этот момент на кухню вошёл четырнадцатилетний Артём — в пижамных штанах и растянутой футболке, с взъерошенными тёмными волосами и сонным лицом. Подростковая неуклюжесть проявлялась в каждом движении: казалось, руки и ноги всё ещё не привыкли слушаться хозяина после очередного скачка роста.
— Доброе утро, солнце, — Игорь привычно взъерошил сыну волосы. — Как дела в школе?
— Нормально, — буркнул Артём, наливая себе чай. В его возрасте «нормально» было универсальным ответом на любой взрослый вопрос.
— Папа опять в командировку едет, — сообщила Маша сыну.
— До пятницы не будет, — отозвался Артём и кивнул, жуя хлеб с маслом. Потом вдруг поднял голову и посмотрел на отца:
— А ты в прошлый раз забыл дома зарядку для телефона. Мама нашла её в твоей тумбочке.
Игорь на мгновение напрягся, но тут же, точно вспомнив, улыбнулся:
— Хорошо, что напомнил. А то без связи останусь.
— И ещё... ты какой-то весёлый стал после командировок, — добавил Артём с подростковой прямолинейностью. — Раньше ворчал всегда, когда ехать надо было.
Маша почувствовала, как что-то холодное шевельнулось внутри. Из уст ребёнка — и правда. Игорь действительно изменился. Не только внешне: новая одежда, другой аромат, более тщательный уход за собой. Он стал иначе держаться: увереннее. И появилась странная лёгкость в поведении, словно он сбросил с себя тяжёлый груз.
— Может, просто привык к работе... — неуверенно предположила Маша.
— Да, работа стала интереснее, — поспешно согласился Игорь. — Новые проекты, перспективы…
Он встал из-за стола, чмокнул жену в щеку — тоже как-то быстро, будто галочку поставил. Раньше их утренние прощания были куда теплее.
Игорь мог бы обнять её за талию, прошептать что-нибудь приятное на ухо — или просто постоять рядом лишнюю минуту, попивая кофе и глядя в окно на просыпающийся двор.
— Береги себя, — сказала Маша, но дверь уже хлопнула.
Через окно она видела, как Игорь вышел из подъезда и направился к своей серой машине. Движения его были быстрые, нетерпеливые. Он даже не оглянулся на окна их квартиры, как делал это раньше. Просто сел в машину и уехал, оставив после себя облачко выхлопных газов в холодном утреннем воздухе.
— Мам, а что такое измена? — неожиданно спросил Артём, намазывая джем на хлеб.
Маша чуть не поперхнулась чаем.
— С чего ты спрашиваешь?
— Да так, — пожал плечами Артём. — В фильме вчера смотрел. Там жена узнала, что муж изменяет, и такой скандал устроила... А как это понять можно? Измену-то?
Сердце Маши забилось быстрее. Подростки иногда задают вопросы с неожиданной точностью, сами того не подозревая.
Она подбирала слова осторожно:
— Ну… люди начинают вести себя по-другому. Скрытничают, врут, меняют привычки.
— Как папа с командировками? — простодушно уточнил Артём.
— Что ты имеешь в виду? — голос Маши прозвучал резче, чем она хотела.
— Да ничего, — пожал плечами подросток, — просто он теперь другой какой-то. И телефон всё время в кармане носит. Раньше мог дома оставить, а теперь даже в душ с собой берёт.
Это было правдой. Маша давно заметила: телефон стал для Игоря почти священным предметом. Раньше он мог забыть его дома или разрядить и даже не волноваться, а сейчас — аппарат всегда при нём, всегда заряжен, и Игорь проверяет сообщения с какой-то особой тщательностью. И ещё ставит на беззвучный режим — раньше за ним такого не водилось.
— Иди собирайся в школу, — сказала Маша сыну. — А то опоздаешь.
Когда Артём ушёл, Маша осталась одна со своими тяжёлыми мыслями. Она попыталась отогнать подозрения — ну а вдруг и правда, просто работа стала интереснее? Может, новые проекты вдохновляют мужа? Но сердце подсказывало совсем другое. Женская интуиция, выработанная годами брака, била тревогу, как пожарная сигнализация.
День на работе в медицинском центре прошёл как в тумане. Маша механически набирала цифры в компьютер, сверяла документы, терпеливо отвечала на вопросы пациентов, но мысли её постоянно возвращались домой. Она вновь и вновь прокручивала в голове события последних месяцев, анализировала каждую мелочь, каждое изменение в поведении мужа...
И чем больше Маша думала, тем больше деталей всплывало. Вот эта новая привычка — сразу после возвращения из командировок идти в душ... Раньше, бывало, ходил немытым до вечера, развалится на диване с газетой — и хоть бы что. А теперь — первым делом в ванную, даже чемодан не откроет.
Странные, почти тайные улыбки, которые появлялись у него, когда он читал сообщения на телефоне. Как он стал тщательнее за собой следить: подстригает ногти, ухаживает за кожей, следит за весом...
И этот новый одеколон — дорогой, изысканный, такой раньше для себя не покупал.
— Маша, ты сегодня рассеянная какая-то, — заметила коллега Светлана Ивановна, пожилая медсестра с многолетним опытом. — Проблемы?
— Да так... — Маша вздохнула. — Муж стал часто уезжать в командировки. Скучаю.
— А ты не волнуйся, — участливо сказала Светлана Ивановна. — Мужики, они такие: работают, стараются. Зато денег больше приносит, да?
Маша задумалась. Нет, денег больше не стало. Наоборот... В последние месяцы Игорь стал как-то туже с деньгами. Объяснял это кризисом в компании, задержками зарплаты.
А ведь если командировки стали более частыми и важными, логично было бы ожидать повышения дохода...
Вечером, когда Артём делал уроки в своей комнате, Маша сидела на кухне с чашкой остывшего чая и размышляла.
За окном уже стемнело. Включились фонари во дворе, освещая детскую площадку и скамейки, где сидели немногочисленные вечерние прохожие.
В квартире царила привычная тишина — шумел холодильник, тикали часы на стене, где-то капал неисправный кран в ванной.
Телефон завибрировал: сообщение от Игоря — «Доехал хорошо. Завтра с утра встреча. Целую».
Коротко, делово, без тепла...
Раньше он писал иначе: рассказывал про дорогу, про гостиницу, спрашивал о ней и Артёме. А теперь — минимум информации, словно отчитывается перед начальством.
Маша набрала в ответ:
— Хорошо. Мы дома. Артём спрашивал про тебя. Скучаем.
Ответа не последовало. Хотя раньше Игорь всегда отвечал на её сообщения довольно быстро.
— Мам, а где папа? — Артём вышел из своей комнаты с учебником математики в руках.
— В командировке, я же говорила, — ответила Маша.
— А в каком городе?
— На севере области... Точно не помню название.
— Странно… — нахмурился Артём.
— А вчера я слышал, как он по телефону говорил про какой-то южный город. Что-то про тёплую погоду и море рядом, — тихо сказал Артём.
У Маши внутри похолодело. Север области — это промышленные города, шахты, заводы… Никакого моря там и в помине нет. И погода в октябре везде одинаково прохладная.
— Может, ты ослышался? — попыталась она успокоить и себя, и сына.
— Может быть, — неуверенно ответил Артём, но в его голосе слышались сомнения. — Просто он как-то тихо говорил, не как обычно. И когда меня увидел — сразу трубку положил.
Этой ночью Маша долго не могла заснуть. Лежала в пустой постели без Игоря — она казалась огромной и холодной… Пыталась найти разумное объяснение всем странностям.
Может быть, у него просто кризис среднего возраста? В сорок два многие мужчины начинают переосмысливать жизнь: меняют стиль, увлекаются новыми хобби… Может, он просто хочет лучше выглядеть, продвинуться по карьерной лестнице?
Но внутренний голос нашёптывал другое. Голос, который знал Игоря двенадцать лет, который помнил каждую его привычку, каждую особенность… Что-то кардинально изменилось в её муже, и это пугало.
На следующий день Маша решилась на небольшое расследование.
Вернувшись с работы, она зашла в кабинет Игоря — его маленькое царство с компьютером и папками с документами. Обычно она туда не заходила: у каждого должно быть личное пространство… Но сейчас обстоятельства изменились.
На столе лежали обычные бумаги: договоры, сметы, планы проектов. Всё выглядело вполне официально. Но в ящике Маша обнаружила странную вещь — блокнот с адресами и телефонами. Среди них несколько раз встречалось женское имя “Света” с пометками вроде «не забыть позвонить» и «купить подарок».
Сердце ёкнуло. Конечно, Света могла быть коллегой, партнёром по работе, кем угодно… Но зачем покупать подарок коллеге? И почему записи выглядели такими аккуратными, даже — нежными?
В этот момент в квартире хлопнула дверь — вернулся Артём.
— Мам, а что ты делаешь в папином кабинете? — с удивлением спросил он.
— Пыль протираю, — быстро соврала Маша, закрывая ящик.
— А ты знаешь, я тут кое-что вспомнил, — сказал Артём, бросая рюкзак на пол. — Папа в прошлый раз из командировки привёз какие-то странные конфеты. Таких у нас в городе я не видел — и упаковка была на другом языке.
— На каком другом? — Маша напряглась.
— Ну, я точно не знаю, но не на нашем… Там ещё какой-то курорт был нарисован: пальмы, море. А ведь он вроде бы на север ездил...
продолжение