Стакан звенел о блюдце, когда Анна Сергеевна размешивала сахар. Металлическая ложка стучало о стекло, создавая неприятный скрежет.
— Да что ты за мужик такой, если даже семью прокормить не можешь! — голос тёщи резал слух острее этого скрежета. — Мой сын лучшего заслуживал!
Илья сидел за кухонным столом, сгорбившись над остывающим чаем. Его пальцы медленно поворачивали кружку, оставляя влажные следы на деревянной поверхности.
— Мама, прекрати! — Марина встала между мужем и свекровью, загораживая Илью своим телом. — Илья старается!
— Старается? — Валентина Петровна усмехнулась, и морщинки вокруг глаз стали глубже. — Четыре месяца старается? Моя Светка права была — нечего было за безработного выходить!
Марина ощутила, как горячая волна поднимается от живота к горлу. Она сжала губы, удерживая слова, которые могли разрушить и без того хрупкое равновесие в семье.
За два дня до этого разговора Илья сидел на той же кухне, склонившись над телефоном. Экран светился в полутьме раннего утра, отражаясь в его глазах. Объявления о работе мелькали одно за другим: «Требуется... Опыт работы... Возраст до тридцати пяти...»
Марина стояла у плиты, намазывая масло на хлеб для школьного завтрака Максима. Запах поджаривающихся тостов наполнял кухню домашним теплом.
— Пап, а велосипед? — Максим жевал бутерброд, оставляя крошки на клеёнке. — Ты обещал к весне.
— Будет, — Илья не оторвался от экрана, где очередное объявление требовало «молодого специалиста с горящими глазами». — Обязательно будет.
— Максим, иди собирайся в школу, — Марина погладила сына по вихрастой голове, ощущая мягкость детских волос под ладонью.
Когда звук закрывающейся двери возвестил об уходе мальчика, она села напротив мужа. Стул скрипнул под её весом.
— Илья, давай поговорим. Ты себя загоняешь.
— О чём говорить? — он отложил телефон, и экран погас, оставив на кухне только утренний свет из окна. — Я никто. Четыре месяца ищу работу — везде отказ. Слесарь пятого разряда никому не нужен.
— Ты мне нужен. Максиму нужен.
— Кормилец из меня никудышный, — Илья встал, стул отъехал назад с протяжным скрипом. — Твоя мать права — зря ты за меня вышла.
— Не смей так говорить! Моя мать вообще не имеет права судить!
Но Илья уже шёл к двери, оставляя за собой запах горечи и разбитых надежд.
***
Вечером того же дня звонок в дверь прозвучал резко и настойчиво. Марина открыла, и на пороге стояла Валентина Петровна с объёмной сумкой и недовольным выражением лица.
— Мам, ты предупредить не могла?
— А что, к дочери теперь записываться надо? — Валентина Петровна прошла в квартиру, оставляя на полу мокрые следы от ботинок. — Где этот твой?
— Илья на подработке. Грузчиком.
— Грузчиком? — тёща покачала головой, и её тщательно уложенные волосы дрогнули. — Докатился. А я говорила — выходи за Костю Белова. Сейчас бы в достатке жила.
— Мам, я люблю Илью!
— Любовь любовью, а кушать хочется каждый день. Ладно, чай поставь.
За чаем, когда пар поднимался от кружек и смешивался с табачным дымом от соседской квартиры, Валентина Петровна продолжала:
— Вот Светлана, твоя золовка, рассказывала — Илья совсем опустился. Даже на собеседования перестал ходить.
— Откуда Света это знает?
— Да она его видела — сидит в парке целыми днями. Притворяется, что на работу ходит.
— Это неправда! — Марина стукнула ладонью по столу, и чайные ложки звякнули в кружках.
— Не кричи на мать! Я плохого не желаю. Но факты есть факты — мужик без работы уже четыре месяца.
***
На следующее утро приехала золовка Светлана — сестра Ильи. Она явилась без предупреждения, как всегда, словно весь мир должен был подстраиваться под её расписание. Илья как раз вернулся с ночной смены с разгрузки, его рабочая одежда пахла складской пылью.
— Братец, бледный какой, — Светлана окинула его оценивающим взглядом. — Совсем себя не бережёшь.
— Света, что ты хотела? — Илья устало опустился на табурет, и тот заскрипел под его весом.
— Помочь хотела. У моего Димы на фирме вакансия есть. Правда, курьером, но всё же работа.
— Курьером? — Илья поднял голову, и в его глазах мелькнуло что-то болезненное. — Мне сорок лет, Света.
— А что такого? Гордость твоя не позволяет? Или ты думаешь, что завод откроется, и тебя с распростёртыми объятиями примут?
— Я подумаю.
— Думай быстрее. А то Маринка от тебя сбежит. Женщине нужна опора, а не... — она не договорила, но её взгляд сказал всё.
— Не что? — Илья сжал кулаки.
— Не обуза, — Светлана встала, поправляя дорогую сумочку на плече. — Я как лучше хочу. Димка, кстати, тоже считает, что ты сам виноват. Надо было вовремя переучиваться.
***
Вечером Марина вернулась со второй смены. В квартире пахло заваренным чаем и чем-то ещё — тревогой, что ли. В гостиной сидели её сестра Оля и Илья.
— Оль, ты чего приехала?
— Да вот, решила навестить. Илюша чаем поит, — Оля улыбнулась. — Рассказывал, как дела.
— И как дела? — Марина посмотрела на мужа, изучая его лицо.
— Нормально, — буркнул Илья.
— Нормально? — Оля хмыкнула. — Марин, может, тебе помочь чем? Денег могу занять.
— Спасибо, не надо, — Марина села рядом с мужем, ощущая тепло его тела.
— Справитесь? На твою зарплату медсестры? Не смеши. Вот мой Игорь — тот да, может семью обеспечить. А этот...
— Оля! — Марина повысила голос.
— Что Оля? Правду говорю. Мужик должен быть добытчиком, а не сидеть на шее у жены!
Илья молча встал и ушёл в спальню. Его шаги по коридору звучали глухо, как удары молотка по дереву.
***
На следующий день, в воскресенье, собралась вся родня. Повод — день рождения Максима. Мальчику исполнилось десять лет, и квартира наполнилась голосами, смехом и запахом домашних угощений.
За столом расположились: Илья, Марина, обе матери, Светлана с мужем Дмитрием, Оля с Игорем. Максим сидел во главе стола, его глаза светились от внимания и подарков.
— Максим, поздравляю! — Дмитрий протянул мальчику белый конверт. — Тут на велосипед. Раз уж папа не может купить.
Илья побледнел, словно из него выпустили всю кровь.
— Дима, это лишнее, — тихо сказала Марина.
— Что лишнее? Ребёнок не виноват, что отец неудачник, — вступила свекровь, отставляя чашку с громким стуком.
— Анна Сергеевна, при ребёнке не надо! — Марина встала.
— А что такого я сказала? Разве не правда? Четыре месяца без работы! Мой покойный муж такого бы себе не позволил!
— Ваш муж в другое время жил! — не выдержала Марина.
— В любое время мужчина должен оставаться мужчиной! — поддержала Валентина Петровна. — Вот Игорь — пример!
Игорь самодовольно ухмыльнулся:
— Я просто умею крутиться. А некоторые привыкли на одном месте сидеть, вот и результат.
***
Илья встал из-за стола, его стул отъехал назад с резким скрипом:
— Максим, прости. Мне нужно выйти.
— Пап, ты куда? — мальчик схватил отца за рукав рубашки.
— Ненадолго, сынок.
Илья направился к выходу. Марина побежала за ним, её каблуки стучали по паркету.
— Илья, стой! Не обращай внимания!
— Они правы, Марин. Все правы. Я неудачник.
— Нет! Ты хороший человек, любящий отец!
— Но плохой муж и кормилец, — Илья прислонился к стене подъезда. — Может, тебе правда лучше без меня?
— Не смей так говорить! — Марина схватила его за плечи, ощущая напряжение мышц под тканью рубашки. — Мы семья!
Сверху послышались шаги. По лестнице спускалась свекровь.
— Вот и докричались! Соседи уже жалуются! Илья, хватит позориться!
— Мама, уходите! — Марина преградила ей путь.
— Это мой сын! Я имею право!
— Нет, не имеете! Это моя семья!
***
Вернувшись в квартиру, Марина обнаружила, что гости собрались в гостиной и о чём-то шептались. Их голоса смешивались в неразборчивый гул, полный осуждения.
— Марин, мы тут посовещались, — начала Оля. — Может, тебе с Максимом к нам переехать? Пока Илья работу не найдёт.
— Или ко мне, — добавила Валентина Петровна. — Мальчику нужна стабильность.
— Да вы что, сговорились все? — Марина закричала. — ВЫМЕТАЙТЕСЬ отсюда! Все!
— Доченька, мы же как лучше... — начала тёща.
— Вон! Немедленно вон из моего дома!
— Марина, ты подумай о ребёнке! — свекровь встала. — Илья СЛОМАЛСЯ! Он уже не поднимется!
— Это вы его сломали! Вы! Своими упрёками, своим ЯДОМ!
Светлана фыркнула:
— Ой, да ладно! Сам виноват! Нормальный мужик давно бы нашёл работу!
— Светлана, ты родную мать в дом престарелых сдать хотела! Какое ты имеешь право судить? — Марина повернулась к золовке.
— Это другое!
— Ничего не другое! Дима, забирай жену и уходите!
***
Когда входная дверь закрылась за последним гостем, квартира словно выдохнула. Марина прислушалась к звукам — где-то скрипнула половица, потом всё стихло. Она сняла туфли и пошла искать мужа.
Илья сидел на краю кровати в спальне, опустив лицо в ладони. Плечи его поникли, а в позе читалась такая безнадёжность, что у Марины сдавило горло.
— Илья...
— Разведись со мной, Марин, — он даже не поднял головы. — Они правы. Ты достойна большего.
Марина опустилась рядом с ним на постель. Матрас едва прогнулся под её весом.
— Илья, посмотри на меня. Посмотри!
Он медленно оторвал ладони от лица. Глаза покраснели, в них стояла боль.
— Я выходила замуж не за слесаря пятого разряда, — Марина взяла его руки в свои. — Я выходила за человека, которого люблю. За отца своего ребёнка. За мужчину, который носил меня на руках, когда я сломала ногу. Который не спал ночами, когда Максим болел.
— Но я не могу обеспечить семью... — голос его дрогнул.
— А я разве просила шубы и бриллианты? — Марина сжала его пальцы. — Мне нужен муж, а не банкомат!
— Марин...
— Нет, теперь ты послушай! Да, сейчас трудно. Но мы справимся! Только не сдавайся! Не позволяй им сломать тебя!
В его взгляде мелькнуло что-то похожее на надежду.
***
Неделя прошла в привычных заботах. Максим ходил в школу, Марина — на работу, Илья искал новое место и помогал по дому. Казалось, жизнь входила в нормальное русло.
В четверг Марина вернулась домой чуть раньше обычного. Ещё на лестнице она услышала голоса из квартиры — женские, знакомые. Открыв дверь ключом, она увидела странную картину.
За кухонным столом, как на совещании, сидели обе матери — её и мужа. Светлана, Ильина сестра, устроилась напротив них. На столе лежали исписанные листы бумаги.
— Что происходит? — Марина бросила сумку на пол у порога.
— А, Маринка! — свекровь Анна Сергеевна повернулась к ней с деловитым видом. — Мы составили соглашение. О разделе имущества. Чтобы полюбовно всё решить.
— Какое соглашение? Вы о чём говорите?
— О вашем разводе, конечно, — мать протянула ей листок, исписанный её аккуратным почерком. — Мы всё обсудили. Квартира остаётся тебе и Максиму, Илья переедет к Анна Сергеевна.
Марина схватила бумаги и, не читая, разорвала пополам:
— Вы совсем с ума сошли?
— Марина, будь благоразумна! — Валентина Петровна поднялась со стула. — Мы только хотим помочь! И потом — Илья согласен!
— Что?! — Марина развернулась и побежала в комнату. — Илья!!!
Он сидел в старом кресле у окна, рядом стояла спортивная сумка — та самая, с которой он когда-то ездил в командировки.
— Ты правда уходишь?
— Так будет лучше, Марин. Для всех, — он избегал смотреть на неё.
— Для кого лучше? Для этих гарпий? Илья, опомнись!
— Я трезво всё оценил. Они правы — я тяну вас вниз.
Марина подошла к нему почти вплотную. Он был вынужден поднять голову.
— Если ты сейчас уйдёшь, я этого не прощу, — её голос звучал твёрдо. — Не потому что бросаешь меня. А потому что сдаёшься! Потому что позволяешь им решать за нас!
— Марин...
— НЕТ! — она отрезала жестом руки. — Либо ты сейчас встаёшь и выгоняешь их всех отсюда, либо уходи! Но знай — обратно я тебя не приму! Не потому что не люблю, а потому что мне НЕЖЕН муж, а не тряпка!
Илья поднял голову. Что-то в его лице изменилось — появились решимость и давно забытое достоинство.
Он встал, протянул Марине руку. Она взяла её, и они вместе вышли на кухню.
— Мама, — Илья обратился к свекрови ровным голосом. — Забирай свои бумажки и уходи.
— Илюша, ты не понимаешь... — Анна Сергеевна растерянно замахала руками.
— Понимаю. Всё понимаю. Вы все решили, что я конченый человек. Что я не справлюсь. Но это моя жизнь и моя семья!
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать! — лицо матери покраснело.
— А вы как смеете решать за нас? — Илья не повышал голос. — Мама, я люблю тебя, но если ты ещё раз позволишь себе вмешиваться в мою семью, я прекращу общение!
— Илья! — Светлана вскочила со стула. — Ты соображаешь, что говоришь?
— Впервые за четыре месяца соображаю. Света, твой совет про курьера — спасибо, я подумаю. Но унижать меня ты не имеешь права!
— Марина, скажи ему что-нибудь! — Валентина Петровна умоляюще повернулась к дочери.
— Я горжусь своим мужем, — Марина обняла Илью за плечи. — А вам всем — дорога известна.
— Вы ещё пожалеете! — свекровь схватила сумочку и направилась к выходу. — Когда останетесь без копейки!
— Это наши проблемы, — спокойно ответил Илья. — Всего доброго.
***
Дверь захлопнулась, и Илья обнял жену покрепче:
— Прости меня. Я чуть не наделал глупостей.
— Илья, мы справимся. Работа найдётся. А пока... мы же семья!
Из своей комнаты выглянул Максим — мальчик явно слышал весь разговор:
— Мам, пап, они ушли?
— Ушли, сынок, — Илья подошёл к сыну и присел рядом с ним. — И насчёт велосипеда... Будет. Может, не самый дорогой, но будет. Обещаю.
— Пап, мне не велосипед нужен, — Максим серьёзно посмотрел на отца. — Мне нужно, чтобы ты был рядом.
Илья крепко обнял мальчика:
— Буду, Максим. Всегда буду.
Поздно вечером позвонила Светлана:
— Илюх, прости. Я перегнула. Димка сказал, вакансия ещё открыта. Не курьером — менеджером по логистике. Обучат. Зарплата небольшая пока, но перспективы есть.
— Спасибо, Свет.
— И ещё... — голос сестры стал неуверенным. — Мама плачет. Говорит, что ты её прогнал.
— Не прогнал. Просто расставил границы.
— Правильно сделал. Я бы раньше так сделала, да духу не хватило.
Месяц спустя Илья действительно вышел на новую работу. Коллектив оказался дружным, начальство — справедливым. Ещё через три месяца его повысили до старшего менеджера.
Велосипед Максиму купили к началу лета — выбирали всей семьёй в большом спортивном магазине. Мальчик сиял от счастья, катая обновку по двору.
Родственники тоже приходили в гости. Но теперь — только по приглашению. И больше никогда не позволяли себе учить молодых, как жить.
Потому что настоящая семья — это не те, кто раздаёт советы, а те, кто остаётся рядом, когда эти советы никому не нужны.
Автор: Владимир Шорохов © Книги автора на ЛитРес