Они и вправду знали друг друга с детства. А как могло быть иначе, если жили они не просто в одном доме, а даже в одном подъезде?Родители Катерины были предпринимателями, и девочка рано стала самостоятельной. «Мы тебе доверяем» - таков был лейтмотив отношения к ней родителей. Это витало в воздухе. И Катерина в общем-то, оправдывала это доверие. Конечно, случались и шалости, и какие-то выходки, но в целом серьезных проблем она отцу с матерью не доставляла.
Дима же был из музыкальной семьи. Отец – виолончелист, мать – пианистка. Предполагалось, что мальчик пойдет тем же путем, и выбор ему предстоял лишь один – фортепиано или виолончель.
Сверстники рано сделали вывод, что перед ними – будущий «ботаник», и в дворовой иерархии Дима занял едва ли не последнее место. В музыкальную школу его отдали в семь лет – мать просто отвела его туда за руку. И с этого самого дня мальчику велено было беречь свои руки, равно как и инструмент. А значит – не ввязываться в драки, как бы ни складывались обстоятельства.
Три года спустя, когда Димка раз за разом ошибался, играя какую-то сложную пьесу, учительница хлестнула его линейкой так, что сломала палец. Этот день и стал в некотором роде поворотным в его судьбе.
Дома никого не было. А отпереть дверь левой рукой никак не получалось. Здесь, на лестничной клетке, Димку увидела Катерина. Она отняла у мальчика ключ, вставила его в замочную скважину, зашла вместе с Димкой в соседскую квартиру, велела мальчику сунуть руку под холодную воду…
А потом они вместе сидели на полу, Димка плакал от боли и обиды, впервые за долгое время он плакал перед чужим в общем-то человеком. А Катерина утешала его так, словно была не едва знакомой соседкой, а старшей сестрой. Она не ушла до тех пор, пока не вернулись родители Димки, и не вызвали такси, чтобы поехать в травматологию.
После этого случая мальчик наотрез отказался ходить в «музыкалку». Не помогло ничего. Родители всячески убеждали его, что произошла просто весьма неприятная случайность, приводили в пример людей искусства, по отношению к которым были строги, и даже жестоки их наставники, но это пошло гениям на пользу. Отец с матерью пытались даже подкупить Димку, подбирая ему подарки и обещая отдых у моря.
Не помогло ничего.
Пришлось матери отправиться в музыкальную школу и написать соответствующее заявление.
Вместо того, чтобы играть на пианино, Димка стал тусоваться…при храме. Просто потому, что тут работали различные кружки - и совсем молодой парень, Олег Зорькин, обучал ребят славяно-горицкой борьбе.
Позже из небольшого кружка вырос клуб реконструкции. Ребята не только овладевали приемами единоборств, но мастерили кольчуги, шлемы и учебные мечи, учились стрелять из луков и выживать в полевых условиях. Летом вся команда отправлялась в специальный лагерь, где был у ребят даже свой корабль – большая лодка, напоминавшая старинную ладью.
Димка изменился даже внешне – стал подтянутым, руки налились силой. Никто во дворе больше не осмеливался его задирать. Наоборот, у него нередко просили совета. Сам же он никогда не обижал маленьких.
С Катериной они оставались добрыми друзьями – порою вместе делали уроки, отправлялись на какие-нибудь вылазки – например, зимой в парк на лыжах, или просто проводили вечера вместе. Им было хорошо и легко друг с другом. Но ни тени смущения, ни подобия влюбленности - отчего-то не промелькнуло меж ними.
Потом судьба развела их надолго. Родители Катерины продали квартиру, добавили денег и купили жилье в новом, престижном доме, в отдаленном районе города. Димка же отправился служить в армию.
Катерине было уже двадцать семь, когда она снова встретила друга детства. Столкнулись они в поликлинике, куда Дмитрий пришел по банальной причине - делать флю-орографию. Он узнал Катерину сразу, а она его – нет. Так бывает, когда помнишь озорного щенка-подростка, а потом видишь матерого зверя. К тому времени Катерина и сама уже кое-что повидала, поэтому поняла – насколько круто жизнь обошлась с ее старым приятелем.
Оба обрадовались встрече, и с тех пор пути их пересекались довольно часто. Но Дмитрий никогда не рассказывал о прошлом. Как-то, в ответ на прямой вопрос подруги, он обмолвился, что был «военным разведчиком», но Катерина доподлинно не знала – правда это или нет. Теперь же он работал с мальчишками, как когда-то его наставник – рукопашный бой, искусство выживания…. И с наибольшей вероятностью встретить Дмитрия можно было именно там – в спортивном зале тринадцатой школы.
Он не был женат и, похоже, не собирался. А Катерина тогда встречалась с человеком, в которого была влюблена какой-то темной любовью, похожей на морок. Она не рассказывала о нем Дмитрию, потому что понимала, что связалась с недостойным, что играет в этих отношениях жалкую и зависимую роль.
А потом случилось то, что подруга Катерины называла «рифмами пространства»
Тот, от кого Катерина никак не могла оторваться – ударил ее так сильно, что пришлось провести долгое время перед зеркалом, ретушируя след на лице. Сама Катерина знала – это финал, сейчас она поставит точку, потому что в следующий раз этот вспыльчивый и резкий человек может изувечить ее непоправимо, и надо отрываться, пусть ценою душевных мучений, но отрываться.
Пока это еще возможно.
Катерина пришла в спортивный зал, в разгар тренировки, устроилась в уголочке, совсем незаметно, просто потому, что ей хотелось побыть рядом с Дмитрием, в его обществе ей было легче.
И, конечно, его не обманул толстый «штукатурки» на ее лице.
…Они сидели в опустевшем спортзале, Дмитрий обнимал ее за плечи, и спрашивал так тихо, что окажись рядом чужой человек – он бы не услышал:
- Мне вправить ему мозги?
- Не надо, - дома она не плакала, а здесь всхлипнула, и какой же усталый был у нее голос, - Не надо, я уже ушла… я не хочу, чтобы тянулся этот шлейф – разборок, боли, обид…я свободна – вот что главное.
Спустя несколько месяцев после этой сцены, Александр Савин позвал Катерину в экспедицию. Про Дмитрия она подумала сразу. С ним ей было не страшно отправиться куда угодно.
За метеоритом? Хоть в космос!
Выслушав ее по телефону, старый друг сказал:
- Мне нужна карта… И еще - сведи меня с этим Александром, я хочу знать, к чему мне готовиться.
*
У него было человеческое имя – Иван. Но так его никто не звал.
Судьба.
Одно время он работал манекенщиком– не потому, что нуждался в деньгах, он просто желал развлечься. Его холодная, «льдистая» красота оказалась востребована – и он получил известность уже в начале своей недолгой карьеры.
По той же причине – от внутренней скуки (несмотря на внешнюю наполненность дня) он снялся в нескольких сериалах. На второстепенных ролях, хотя тут же у него появились фанатки. И режиссеры – повинуясь «спросу» (девицам, которые желали его и только его видеть на экране) – видя это, режиссеры готовы были сделать его одним из главных героев.
Но он неизменно отказывался от таких предложений, не желая тратить слишком много сил и времени. Превыше всего он ценил свободу, которая вкупе с деньгами давала ему возможность удовлетворять любые желания.
В те же годы, когда он небрежно прохаживался по подиуму, одна из подруг выкроила из его – слишком простого, обыденного имени, имя другое – Ян, а потом, как-то незаметно он превратился в Янчика, и с тех пор редко кто звал его иначе.
Та подруга не задержалась в его жизни надолго – как вообще никто не задерживался, потому что «строить семейную жизнь» с ним было абсолютно невозможно. Он оставался взрослым ребенком, не желавшим признавать слово «нельзя», нарциссом до мозга костей. И его любимая забава – ночные гонки на автомобилях по улицах города, когда в роли соперника была такая же отвязанная молодежь - забава эта не приедалась ему.
Не было ничего удивительного в том, что часто он просыпался под вечер, с тяжелой головой, и не стоило сразу подходить к нему. Еще час после этого он мог провести в ванне, в теплой бурлящей воде. Будь он постарше – вряд ли выдержал бы долго такую жизнь, но молодость брала свое.
И когда он выходил на улицу, поклонницы – некоторые из которых дежурили у подъезда – вновь приходили к мысли, что он хорош как ангел.
Падший ангел.
…Но в этот раз у него не вышло вдоволь полежать в джакузи. Он не отреагировал бы на телефонный звонок, но мельком бросил взгляд на экран - и увидел, что звонит сестра Верочка, которая беспокоила его не так часто. Иной раз она звонила, когда влипала в какие-то неприятности, а порой – после полугодового отсутствия, могла набрать его номер только затем, чтобы рассказать свой сон.
Он со вздохом взял телефон мокрой рукой, и не сразу получилось у него принять вызов.
- Что? – спросил он со вздохом, не утруждая себя поздороваться.
- Янчик, ты представляешь….
Он не мог представить себе девушку, больше подходящую под ту самую «блондинку из анекдотов», чем его сестра. Но в то же время он знал, что душа ее – перед ним открыта, что с Верочкой не придется бояться какой-то хитрости, злого умысла.
И вот сейчас она жаловалась ему, что рухнули все ее планы, и отпуск у нее пройдет «не-тра-ди-ци-онно»
- Что? – он сморщился (сестра иногда удивительно подбирала слова, не сразу поймешь, что она имела в виду)
Верочка скороговоркой рассказала ему и о Сейшелах, и о тайге, куда она отправится взамен островов, и о загадочном метеорите, из которого – если его, конечно, найдут – она закажет себе набор украшений, и после этого никогда ничем не будет болеть.
Вся эта затея была настолько авантюрной даже для Верочки, что он, ее брат, не сразу смог поверить в реальность замысла. Но когда Верочка сказала, что они уже сейчас – вот прямо совсем скоро – будут покупать билеты до ближайшего к метеориту крупного города, он вдруг – неожиданно для самого себя – сказал, что хочет отправиться с ними.
Вечное, неутолимое желание развлечься подняло голову, сказало: «А что, если?»
Верочка быстро соображала
- Я не знаю, получится ли уговорить Сашу…Он какой-то нервный в последнее время. Но там есть проводник… Я добуду тебе его телефон. Свяжись с ним, и скажи, что ты хочешь отправиться в такой вот эксклюзивный тур. Если ты предложишь хорошую сумму – пари держу, что он не откажется.
Продолжение следует
ПС. Большое спасибо за донат.