Мультик был поставлен на паузу, все кинулись осматривать комнаты в поисках Петра Семёновича. Или каких-либо следов, указывающих, где он может быть.
Начало 👇
- Кис-кис-кис! – самым ласковым голоском, на какой только могла быть способна, звала Петра Семёновича Василиса.
Ах да, наверное, нужно было пояснить, что пропавший – кот? Окрас рыжий, характер – нагло-вальяжный. Появился он в семье два года назад котёнком, которого притащила домой Вася. Без слёз на него было не взглянуть! Глазки гноились, в ушах клещи, тощий, слабый, даже мяукать не мог. Беззвучно открывал пасть, когда пытался привлечь внимание!
Изначально котёнка собирались подлечить, откормить, и найти ему семью. И Катя, и Максим считали, что в их крохотной квартирке нет места для ещё одного члена семьи. Поэтому первые две недели ему не давали кличку, чтобы не привыкал.
Однажды Вася пришла из садика, начала играть с котёнком и вдруг пролепетала:
- Пётр Семёнович!
И котёнок довольно заурчал.
- Почему Пётр Семёнович? – удивилась Катя, наблюдавшая эту сцену. Петром Семёновичем звали сторожа в детском саду.
- У него усы длинные. Рыжие! Как у Петра Семёновича!
Неожиданно котику кличка понравилась. И теперь наглая рыжая морда откликалась только на неё. Даже это «кис-кис-кис», с которым Василиса пыталась сейчас отыскать кота, на него не действовало.
Кот остался в семье, потому что в семье Васильевых ему тоже понравилось. Пришли потенциальные «усыновители», но спрятался в шкаф и отказывался выйти. А на попытки других его достать грозно шипел только-только проклюнувшимся голосом.
- Пётр Семёнович! – звала Катя.
- Пётр Семёнович! – вторил ей Максим. – Так, кто и когда видел кота в последний раз?
Все молчали.
- Утром, – вспомнила Катя. – Когда я его кормила. Поел хорошо, с аппетитом. Так что ничто не предвещало…
И она закусила губу.
- Ничто не предвещало, что он от нас уйдёт, – закончил за неё Максим.
- Он ушёл на улицу! – воскликнула Василиса, и её глаза наполнились слезами. – Корм недоел! Мама, он же с голоду умрёт! И даже ничего не взял!
Катя снова закусила губу, теперь чтобы не рассмеяться. Её позабавил не уход Петра Семёновича из дома, а то, что она представила: рыжий кот с котомкой своего любимого премиального корма за спиной!
А вот Вася, размазывая слёзы по щекам, продолжила самым трагическим голосом рассуждать:
- Наверное, он по нам соскучился и пошёл искать! Мам, он же не бывает на улице! Совсем-совсем! Он заблудится! Погибнет!
- Его съедят собаки, – вставил свои пять копеек Юра. – Мне Генка рассказывал, что его кота собаки весной задрали!
Василиса от его слов запрокинула голову и громко разревелась. Почти как пароходная сирена. Всё, вечер тишины окончен.
- Никто его не задрал, – сердито сказал Максим. – Тише ты! – сердито прикрикнул он на сына. А Катя обняла Ваську, понимая, что слёзы так просто не остановить. Пусть выплачется.
- А где он тогда? – спросило Юрка и всплеснул руками.
- Ну… найдётся. До завтра точно!
- Мама, – проревела Васька, вырвалась из рук Кати и грозно топнула ножкой. – Я спать не лягу! Без Петра Семёновича! Я искать его пойду!
- Спокойствие, только спокойствие, – пробормотала Катя. – Сейчас не слёзы нужно лить, а искать. Ещё раз осмотрим всю квартиру… Так, смотрим в шкафах, под ванной, в туалете. Ищем! Он наверняка где-то просто спит!
- Но мы же зовём его… а он… он… не отзывается! – Василиса разревелась с новой силой.
- Просто вредничает, – уверенно произнёс Максим. – Что, первый раз, что ли?
- Он всегда немного повредничает, а потом выходит! Это всё из-за бабы Маши! Она его не любит. И Пётр Семёнович её не любит. Вот и убежал, пока она тут стояла с открытой дверью, – серьёзно изрёк Юрка, не скрывая своей неприязни к соседке снизу.
- Я его вижу! – закричала вдруг Василиса. Пока брат говорил, она уже успела залезть на подоконник и теперь пыталась отрыть окно, крича: – Пётр Семёнович! Пётр Семёнович!
- Стой! – закричали одновременно Катя и Максим. В небольшой комнате было много мебели, и добраться до окна за секунду не получилось. Но страх, что Вася просто вывалится со второго этажа, заставил их кинуться к окну, опрокидывая стулья, журнальный стол, отпинывая в сторону разбросанные игрушки, сушилку для белья вместе с бельём…
Грохот стоял невероятный! Максим первый подскочил к дочери и схватил её за ноги. Девочка, так и не открывшая окно, охнула и упала на папу. Тот почему-то не устоял на ногах, и они повалились прямо на Катю, чуть задержавшуюся из-за запутавшейся в шнуре пылесоса ноги.
Во всей этой кутерьме громче всех кричал Юрка, не успевший сообразить, что происходит. Причём он кричал не что-то конкретное, а монотонное:
- А-а-а!
И в разгар «веселья» в дверь позвонили. Все разом затихли.
Настойчивая рука Марии Васильевны (разве кто-то сомневался, что это она?) жала на звонок с короткими перерывами. Казалось, её гнев чувствуется даже через дверь.
- Твоя очередь, – пробормотал Максим, скатываясь с жены. Та не стала спорить, кряхтя, встала, и, прихрамывая, пошла открывать, слыша, как Василиска упорно твердит:
- Я видела Петра Семёновича! Видела!
- Безобразие! – воскликнула соседка, услышав, как открывается замок. – Вы же обещали! Я только задремала! Что у вас тут происходит?
- Форс-мажор, – вздохнула Катя. – Честное слово, такое в планы не входило!
- Ой, а что это с тобой? – теперь голос соседки стал испуганным.
Катя повернулась к зеркалу, и сама испугалась! Волосы спутаны, вся помятая, губа разбита… А только что всё же было хорошо! Она так сладко дремала под мультик…
Нет, в их бедламе спокойный вечер может только сниться!
- Простите, у нас тут… – Катя замялась, не зная, как это всё объяснить. – Дети немного повздорили, – зачем-то соврала она. Наверное, не хотела лишний раз упоминать кота, которого соседка невзлюбила сразу, как он появился котёнком в их доме.
- Ну-ну, – подозрительно проговорила Марья Васильевна. Что она подумала, можно было только предположить. Может, общую семейную драку? – Заканчивайте уже. Не то я на вас управу-то найду. Ох, найду!
- Извините, – пролепетала Катя. Ей и правда стало неудобно перед пожилой соседкой. Дважды за один вечер она ещё никогда к ним не приходила.
Тяжело развернувшись, Марья Васильевна принялась спускаться по лестнице, держась за перила, а Катя вернулась в комнату. Вся её семья стояла у окна и смотрела куда-то во двор.
- Мам, там! – Василиса указала в сторону высокой, нескошенной травы. – Мы все видели!
- Ага! – кивнул Юра. – Мам, я сбегаю?
- Ну уж нет! – сказал Максим. – Ты и Васька помогаете маме прибрать комнату и идёте спать. Время-то видели? А я сам схожу за Петром Семёновичем. Он один на улице, напуган. А ты своими криками и топотом испугаешь его ещё сильнее! Убежит куда-нибудь, потом неделю искать будем.
- Иди, пока не стемнело, – кивнула Катя. – Хорошо хоть летом темнеет позже!
Дети особо не спорили. Васька только периодически тяжело вздыхала и громко шмыгала носом.
Уборка с детьми заняла больше времени, чем если бы Катя прибралась сама. Одно убирали, другое раскидывали – вот и вся помощь! Отправив детей мыться, чистить зубы, Катя тяжело опустилась на диван, думая, что впервые задаст Петру Семёновичу за его выходку! Всегда и всё сходило ему с лап, но сегодня… Сегодня она шлёпнет его. Газетой! Нет, полотенцем! И запрёт на всю ночь на кухне.
Спать в тёплой кроватке? Ну уж нет! Наказан!
***
- А где папа? – жалобно спросила Василиса, когда мама укладывала детей спать. Максим ушёл за котом больше часа назад, и она сама уже нервничала.
Но детям этого не показала.
- Гоняет вашего папу по всем дворам, – нарочито-ворчливо произнесла Катя. – Ух, я ему задам!
- Мама! – возмутился Юрка. – Папе-то за что?
- Да не папе! А Петру Семёновичу! За то, что режим для всех одинаковый. Нечего по вечерам из дома сбегать! И ты запомни: сбежишь вечером с друзьями на речку, не придёшь в нужное время, и тебе задам!
Юрка сразу отвернулся к стене и сделал вид, что спит. Катя включила детям аудиосказку (спасибо прогрессу! Сейчас она была бы не в состоянии что-то читать), и тихо выскользнула на кухню. Здесь она ещё раз посмотрела на телефон Максима, мирно забытый на столе, и подумала: какой дурак выходит из дома в двадцать первом веке без телефона?
Она выглянула в окно. Уже темнело. Фонари летом во дворе не включали, а единственный карманный фонарик, который мог быть у Максима, сейчас лежал на кухне. И да, он был в телефоне.
Ещё немного выждав, она тихо вошла в детскую, убедилась, что дети, вымотанные переживаниями за кота, уснули, оделась и выскользнула из квартиры.
***
Во дворе было тихо и громко. Тихо, потому что машин и людей уже неслышно. В их доме горело всего три окна. А громко – это сверчки вышли на свой вечерне-ночной променад. И как оглушительно они стрекотали в траве!
Макса видно не было. И куда его Пётр Семёнович заманил? Характер у кота был о-го-го! И, как говорилось выше, простым «кис-кис-кис» его не выманить.
- Максим! – негромко позвала Катя.
- Я тут! – раздался из кустов голос мужа.
Она тут же кинулась туда, споткнулась о ветку и с грохотом растянулась на земле. Асфальта в их дворе отродясь не было. Сегодня Катя подумала, что, может, оно и к лучшему.
- Аккуратнее! – сердито проворчал Максим, появляясь из полумрака. – Петра Семёновича спугнёшь! Вот же гад! Не идёт. И не убегает. Сидит где-то в траве за кустами. Я подхожу, он отбегает. Я подхожу, он отбегает! Ну что за чудище мы пригрели?
- Может, ты ему на хвост наступил? – потирая ушибленные места, проворчала Катя. – Просто так он на нас никогда не обижался!
- Ага, сразу я виноват, да? Ну наступил вчера разок. И утром… Но он сам свой хвостище мне в ботинок положил! А я ногу сунул не глядя!
Тут из травы раздалось сердитое:
- Мяу! – и супруги затихли. Надо же! Он ещё и недоволен!
- Пётр Семёнович! – позвала его Катя. – Выходи. Идём кушать!
Наверное, он бы к ним вышел. Потому что они услышали лёгкий, осторожный шорох в траве. Но нельзя же было обойтись в этот вечер без приключений?
Рядом громко залаяла собака, и в следующие секунды, откуда ни возьмись, появился пёс неопределённой породы.
И конечно же, он сразу кинулся в траву, где, притаившись, сидел кот.
Не забывайте подписываться на канал, сообщество VK, ставить лайки и писать комментарии! Больше рассказов и повестей вы найдёте в навигации по каналу.
Продолжение 👇🏻