Архитектурная среда играет гораздо более глубокую роль в человеческой жизни, чем просто обеспечение утилитарных или эстетических потребностей. По мнению финского архитектора Юхани Палласмаа, здания служат «расширениями нас самих», вместилищами наших мыслей, воспоминаний и снов, своего рода посредниками между нашим сознанием и окружающим миром.
Иначе говоря, архитектура не только материализует культурные ценности, но и отражает психическое состояние общества.
Еще Карл Юнг рассматривал построенную среду как физическое выражение психики: современные города из стекла и бетона можно уподобить «персоне» – социальной маске сознательного эго, вытесняющей природную основу нашей психики.
Отсутствие природных элементов в современных городах, согласно юнгианскому взгляду, приводит к дисбалансу, на бессознательном уровне безжизненная урбанистическая среда воспринимается как чуждая и дезориентирующая. Юнг предполагал, что восстановление связи с примитивным бессознательным, например, путем интеграции природы в города, способно благотворно сказаться на психологическом здоровье людей.
С точки зрения когнитивной науки, наше восприятие архитектуры не пассивно, а активно формируется взаимосвязью тела и окружающего пространства.
Американский психолог Джеймс Дж. Гибсон ввел понятие «аффорданс» возможностей действия, которые среда предоставляет человеку. Мы воспринимаем помещение или объект не просто как совокупность форм, а через призму того, что с ними можно сделать, какие действия они нам предлагают. Архитектурное пространство таким образом дополняет человека, где наблюдатель и окружение образуют единую систему.
Современные эксперименты подтверждают эту идею. В одном исследовании с использованием ЭЭГ участникам показывали виртуальные двери разной ширины и требовали в одних случаях пройти через них, а в других, оставаться на месте. Выяснилось, что на ранних стадиях зрительной обработки мозг различал проходимую дверь от слишком узкой, но только когда испытуемый знал, что должен действовать. Иными словами, мозг воспринимал архитектурный элемент по-разному в зависимости от возможности действия, подтверждая, что восприятие пространства формируется предстоящими целями и потребностями. Этот принцип согласуется с концепцией Гибсона, где мы видим дверь иначе, если собираемся через нее пройти, потенциал действия изменяет саму перцепцию.
Подход экологической психологии и гештальт-науки также подчеркивает, что смыслы в восприятии возникают из целостного взаимодействия организма со средой.
Еще Ульрик Найссер, один из основателей когнитивной психологии, включил идеи Гибсона в свою теорию, утверждая, что наш ум постоянно выдвигает схемы ожидания и циклически сверяет их с окружающей обстановкой.
В архитектуре это значит, что человек активно исследует пространство и сопоставляет его с внутренними когнитивными моделями. Например, в знакомом здании мы предвосхищаем планировку и легко находим путь, тогда как новое пространство требует сформировать новую когнитивную карту.
Концепция когнитивной карты (Э. Толмен) нашла нейрофизиологическое подтверждение в открытии клеток места в гиппокампе (Дж. О’Киф), отдельные нейроны кодируют положение организма в пространстве. Гиппокамп интегрирует информацию о ландшафте и событиях, формируя в мозге целостную ментальную карту окружения. Такие нейронные механизмы объясняют, как архитектурная планировка способствует ориентированию: характерные ориентиры (ландмарки), структура коридоров и помещений облегчают построение ментальных схем для навигации.
Архитектор, проектируя больницу или музей, фактически влияет на формирование этих когнитивных карт посетителей, что особенно важно для интуитивной способности легко находить дорогу в сложном комплексе.
Развитие нейровизуализации в последние два десятилетия позволило непосредственно изучать, как мозг реагирует на архитектурные формы. Исследования функциональной нейровизуализации выявили специализированные зоны, задействованные при восприятии сцен и зданий.
В частности, парагиппокампальная область мест (parahippocampal place area, PPA) в височной доле мозга значительно активируется, когда человек разглядывает сложные архитектурные сцены, например, интерьер комнаты или городской пейзаж, по сравнению с отдельными объектами или лицами. Причем активность PPA слабо зависит от знакомости места или наличия движущихся объектов, но существенно выше при обзоре новых, ранее не виденных пространств.
Это указывает, что PPA специфически участвует в обработке пространственной геометрии и “сцено-памяти” – распознавании мест и окружений.
Другая важная структура, передняя поясная кора (ACC), связана с эмоциональной оценкой и регуляцией поведения; она, как показали опыты с виртуальной реальностью, активируется при прохождении через архитектурное пространство, особенно реагируя на изгибы и криволинейные формы в дизайне.
Любопытно, что эстетические эксперименты подтверждают предпочтение людей к криволинейным интерьерам, такие формы вызывают более сильный отклик в областях мозга, отвечающих за эмоции и вознаграждение (например, усиленная активация поясной извилины при созерцании изогнутых контуров).
Таким образом, нейроэстетика архитектуры показывает, что пропорции, формы и освещенность пространства способны менять паттерны мозговой активности и субъективные эмоции наблюдателя. Свет и цвет, в свою очередь, влияют на распределение внимания и настроение, естественное освещение и благоприятные цветовые решения могут снижать уровень стресса и активировать зоны позитивного эмоционального отклика.
Мост между архитектурой и нейронауками оформился в отдельную дисциплину – нейроархитектуру.
В 2003 году в США была основана Академия нейронауки в архитектуре (ANFA) с целью научно исследовать влияние построенной среды на нервную систему человека. Нейроархитектура объединяет усилия архитекторов, нейрофизиологов и психологов, стремясь перевести знания о работе мозга в практические рекомендации для проектирования.
Ключевая идея состоит в том, что понимание того, как мозг воспринимает пространство, позволит создавать более комфортные, здоровые и вдохновляющие среды обитания.
Уже сегодня накоплено немало данных о том, как планировка офисов может повышать продуктивность и снижать стресс, дизайн больничных палат, ускорять выздоровление пациентов, а устройство храмов – усиливать чувство возвышенного .
Так, классическое исследование Роджера Ульриха (1984) показало, что пациенты с видом из окна на природу выздоравливают быстрее, чем с видом на стену, убедительное свидетельство влияния окружающей обстановки на физиологические показатели стресса и иммунитета.
Подводя итог, можно сказать, что архитектура тесно переплетена с когнитивными и нейрофизиологическими процессами. Пространство, в котором мы живем и работаем, формирует наш опыт на всех уровнях, от бессознательных архетипических ощущений безопасности или тревоги, до осознанных мыслей, эмоций и воспоминаний.
Архитектура воздействует на мозг напрямую, через органы чувств и специфические нейронные сети, и опосредованно, влияя на наше поведение, социальные взаимодействия и психическое благополучие.
«Изменения в окружении изменяют мозг, а следовательно, меняют и наше поведение», отмечает нейробиолог Фред Гейдж .
Осознавая это, архитекторы получают возможность проектировать среды не только по критериям красоты и функциональности, но и на основе научных данных о работе мозга.
Интердисциплинарный подход, сочетающий архитектуру, когнитивную психологию и нейрофизиологию, уже сегодня помогает создавать пространства, более гармонирующие с природой человека, поддерживающие память и ориентацию, снижающие стресс, пробуждающие творческое мышление и ощущение благополучия.
Такое научно обоснованное проектирование способно повысить качество нашей жизни, ведь архитектура, в сущности, является продолжением нас самих и фоном, на котором разворачивается жизнь разума. Пространство и мозг неразрывно связаны в единой системе «человек – окружающая среда», и постижение этой связи открывает новые горизонты для создания по-настоящему человечных мест обитания!
Именно на перекрестке между традицией и наукой, рождаются решения, которые меняют не только интерьеры, но и внутреннее состояние человека. Если вы хотите глубже понять, как ваше пространство влияет на вас, и как трансформировать его под ваши задачи и ценности, вы можете обратиться за индивидуальным консалтингом.
Благодарю!