Утром Максим вёл себя странно — нервничал, несколько раз перечитывал какие-то документы, долго говорил по телефону тихим голосом. После завтрака подошёл ко мне и неожиданно обнял.
— Лера, что бы ни случилось, помни — я тебя люблю.
— Что значит "что бы ни случилось"? — встревоженно спросила я.
— Просто так. Хочу, чтобы ты это знала.
Начало этой истории читайте в первой части
Он поцеловал меня в лоб и ушёл на работу. Я проводила его взглядом, понимая — это прощание. Сегодня мой муж придёт домой и скажет, что уходит к другой женщине.
День тянулся бесконечно. Я механически выполняла домашние дела, отвечала на вопросы Кати, готовила ужин, который, возможно, станет последним семейным. В голове крутились мысли о том, как жить дальше, как объяснить ребёнку развод родителей, где найти силы начать всё заново.
В шесть вечера не выдержала и решила поехать в офис Максима. Пусть увидит, что я всё знаю. Пусть объяснится.
Офисное здание встретило меня привычным гулом кондиционеров и запахом кофе. Я поднялась на четвёртый этаж, где работал муж, и направилась к его кабинету. Дверь была приоткрыта, изнутри доносились голоса.
— Максим, ты уверен, что это сработает? — узнала я голос Алины.
— Должно сработать. Другого выхода у нас нет.
— А если она не поверит?
— Поверит. У неё нет причин сомневаться.
— Но ведь это такой обман...
— Алина, мы делаем это для неё! Чтобы спасти её!
Спасти меня? От чего спасти?
Я тихо приблизилась к двери и заглянула внутрь. Максим стоял у окна, Алина сидела за его рабочим столом. Между ними лежали какие-то документы, фотографии, бумаги.
— Посмотри ещё раз на эти снимки, — сказала Алина, протягивая Максиму несколько фотографий. — Здесь всё ясно видно.
Максим взял снимки, внимательно изучил.
— Да, доказательств достаточно. Теперь главное — правильно ей всё преподнести.
— А если она захочет сама разобраться?
— Не захочет. После того, что мы ей покажем, у неё не останется сомнений.
Я не понимала, о чём они говорят. Какие доказательства? Какие снимки? В чём они хотят меня убедить?
— Максим, — продолжила Алина, — а ты подумал о последствиях? Когда правда выйдет наружу?
— Правда и так выйдет. Рано или поздно. Лучше она узнает от нас, чем случайно.
— Но мы же нарушаем её право знать истину с самого начала.
— Мы защищаем её от истины, которая может её разрушить.
Их диалог становился всё загадочнее. Я решила войти и потребовать объяснений.
— Привет, — сказала я, толкнув дверь.
Максим и Алина вздрогнули, быстро спрятали бумаги в папку.
— Лера! — воскликнула подруга. — Ты как здесь?
— Заехала к мужу. А ты что здесь делаешь?
— Я... э... консультировалась по юридическому вопросу. Максим помогает.
— По какому вопросу?
Они переглянулись, явно не зная, что ответить.
— Сложно объяснить, — сказал наконец Максим. — Семейные дела.
— Чьи семейные дела?
— Лера, давай дома поговорим. Сейчас неподходящее время.
— Почему неподходящее? Если речь идёт о семейных делах, я имею право знать.
Алина встала, взяла сумку.
— Я пойду. Увидимся завтра, Максим.
— Алина, подожди, — остановила я её. — Что происходит? Почему вы все последнее время ведёте себя так странно?
Подруга остановилась, посмотрела на Максима, словно спрашивая разрешения.
— Рассказывай, — кивнул он. — Всё равно она должна узнать.
— Лера, садись, — сказала Алина мягко. — То, что мы тебе скажем, будет непросто услышать.
Я опустилась в кресло, приготовившись к худшему. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно во всём офисе.
— Лера, помнишь Игоря Петрова? — начала Алина осторожно.
Имя прозвучало как удар молнии. Игорь — мой бывший коллега, с которым у нас был служебный роман пять лет назад. Кратковременный, но яркий. Закончилось всё его переездом в другой город и моим замужеством.
— Конечно помню. А при чём здесь он?
— Он вернулся в город три месяца назад, — продолжил Максим. — Устроился в крупную юридическую фирму. И начал... интересоваться тобой.
— В каком смысле интересоваться?
Алина достала из папки несколько фотографий и протянула мне. На снимках была я — выхожу из дома, отвожу Катю в школу, покупаю продукты в магазине. Все фотографии сделаны скрытой камерой с большого расстояния.
— Он следит за мной?
— Не просто следит, — мрачно сказал Максим. — Собирает информацию о нашей семье. О твоём распорядке дня, местах, где ты бываешь, людях, с которыми общаешься.
Я листала фотографии с растущим ужасом. Вот я сижу в кафе с Мариной. Вот забираю Катю с танцев. Вот встречаюсь с мамой в парке. Каждый снимок датирован, подписан временем и местом.
— Откуда у вас эти фото?
— Игорь нанял частного детектива, — объяснила Алина. — Но детектив оказался честным человеком. Когда понял, что его используют для преследования семейной женщины, обратился к нам.
— Ко мне как к юристу, — добавил Максим. — Хотел знать, законны ли такие действия его клиента.
— И что вы выяснили?
— Игорь планирует вернуть тебя, — сказал муж тихо. — Любой ценой. Он изучает нашу семью, ищет слабые места, моменты, которые можно использовать против нас.
Алина показала ещё один документ — распечатку телефонных разговоров.
— Он звонил в твою школу, представлялся дальним родственником, выяснял твой рабочий график. Звонил в управляющую компанию, пытался получить информацию о нашей квартире. Даже к Катиной учительнице подходил, расспрашивал о семье.
— Это невозможно, — прошептала я. — Зачем ему это?
— Помнишь, как вы расстались? — спросил Максим. — Ты сама рассказывала — он не хотел отпускать, говорил, что будет ждать, что вы созданы друг для друга.
Да, я помнила. Игорь действительно тяжело переживал наш разрыв. Но это было пять лет назад! За это время он женился, развёлся, строил карьеру в другом городе. Неужели все эти годы он думал обо мне?
— А что он планирует делать дальше?
— Установить контакт, — ответила Алина. — Начать случайные встречи, напомнить о прошлом, постепенно вклиниться в твою жизнь.
— И разрушить нашу семью, — добавил Максим с горечью.
Я смотрела на фотографии и не могла поверить в происходящее. Получается, пока я подозревала мужа в измене, реальная угроза приходила совсем с другой стороны.
— Почему вы мне сразу не сказали?
— Хотели сначала всё выяснить, — объяснил Максим. — Собрать доказательства, понять масштаб проблемы. А потом решить, как лучше поступить.
— Мы боялись, что ты испугаешься, — добавила Алина. — Или, наоборот, захочешь сама с ним встретиться и разобраться.
— А разве это плохая идея?
— С такими людьми не разбираются, — твёрдо сказал Максим. — Их останавливают.
Теперь стало понятно, почему они так часто встречались, о чём шептались, что планировали. Они защищали меня от человека, которого я считала забытым прошлым.
— И что вы предлагаете?
— Мы уже всё сделали, — сказала Алина. — Собрали доказательства его преследования, обратились в соответствующие инстанции. Ему запретили приближаться к тебе и нашей семье.
— А если он не остановится?
— Остановится. У него есть репутация, карьера. Дальнейшие действия могут всё разрушить.
Максим подошёл ко мне, присел на корточки рядом с креслом.
— Лера, прости, что скрывали. Мы хотели оградить тебя от всего этого кошмара.
— А я думала... — начала я и осеклась.
— Что ты думала?
— Что вы... что между вами что-то есть.
Алина и Максим переглянулись и рассмеялись.
— Серьёзно? — удивилась подруга. — Ты думала, мы встречаемся?
— А что мне было думать? Тайные встречи, переписка, недосказанность...
— Боже, Лера, — Максим обнял меня. — Как ты вообще могла такое подумать?
— А как ты на моём месте бы подумал, увидев сообщения от Алины в твоём телефоне?
— Наверное, точно так же, — признал он. — Прости. Мы так увлеклись защитой, что не подумали, как это может выглядеть со стороны.
Вечером дома мы с Максимом долго разговаривали. Он показал мне все материалы по Игорю, объяснил, как развивались события, почему решили действовать именно таким образом.
— А детектив правда к тебе обратился?
— Правда. Сказал — работал на разных клиентов, но такого откровенного преследования не видел. У Игоря была целая папка с информацией о тебе, планы по установлению контакта, даже список твоих предпочтений, который он составлял по наблюдениям.
— Это жутко.
— Это опасно. Такая одержимость может завести очень далеко.
— А сейчас всё закончилось?
— Официально — да. Неофициально будем ещё какое-то время быть настороже.
Я прижалась к мужу, чувствуя облегчение и благодарность. Пока я подозревала его в предательстве, он защищал нашу семью от реальной угрозы.
— Максим, а ты не сердишься, что я вас подозревала?
— Нет. На твоём месте я бы подумал то же самое.
— А если бы между вами действительно что-то было?
— Не было бы. Алина — замечательная женщина, но она мне как сестра. А ты — единственная, кого я могу любить.
На следующий день позвонила Алина.
— Лера, как ты себя чувствуешь?
— Лучше. Хотя всё ещё не до конца верится.
— А знаешь, что самое странное во всей этой истории?
— Что?
— То, что твои подозрения заставили нас понять — мы действовали неправильно. Скрывать от тебя правду было ошибкой.
— Почему?
— Потому что секреты разрушают доверие. Даже если они продиктованы желанием защитить.
— Ты права. В следующий раз, если будет следующий раз, рассказывайте мне всё сразу.
— Обещаю.
Через месяц Игорь исчез из города так же внезапно, как появился. Его уволили из юридической фирмы после того, как стало известно о его действиях. Максим сказал, что коллеги не могут доверять человеку, который преследует семейных женщин.
Но самым неожиданным стало то, что случилось через два месяца после этих событий. Я работала в саду, высаживая осенние цветы, когда к калитке подошла незнакомая женщина лет тридцати пяти. Стройная блондинка в дорогом костюме, с уверенной походкой деловой леди.
— Простите, вы Лера Максимова? — спросила она.
— Да, это я. А вы кто?
— Меня зовут Светлана. Я была женой Игоря Петрова.
У меня перехватило дыхание. Бывшая жена человека, который меня преследовал, стояла у моих ворот.
— Что вам нужно?
— Поговорить. Объяснить кое-что важное.
Я пригласила её в дом. Мы сели на кухне, я заварила чай, пытаясь понять, чего ожидать от этого визита.
— Лера, я узнала о том, что произошло, — начала Светлана. — О его преследовании вашей семьи.
— И что хотите мне сказать?
— То, чего не знаете ни вы, ни ваш муж. Игорь не просто одержимый бывший возлюбленный.
— Тогда кто?
Светлана достала из сумочки папку с документами.
— Он серьёзно болен. Психическое расстройство, которое развилось после нашего развода три года назад. Навязчивые идеи, мания преследования, фиксация на прошлых отношениях.
Я листала медицинские справки, заключения врачей, выписки из истории болезни. Картина складывалась пугающая.
— Почему вы мне это рассказываете?
— Потому что хочу, чтобы вы знали — это не ваша вина. И не вина ваших отношений пятилетней давности. Он болен, и его действия не связаны с реальностью.
— А где он сейчас?
— В специализированной клинике в другом регионе. На принудительном лечении. После того, что он сделал с вами, родственники настояли на госпитализации.
— Значит, он больше не появится?
— Не появится. Лечение займёт несколько лет.
Светлана допила чай и встала.
— Лера, есть ещё кое-что, что вы должны знать.
— Что именно?
— Ваш муж и подруга... они поступили очень правильно. Такие ситуации требуют осторожности и профессионального подхода. Если бы они рассказали вам сразу, вы могли бы попытаться решить всё самостоятельно.
— И что в этом плохого?
— А то, что люди в состоянии Игоря непредсказуемы. Ваше появление в его жизни могло спровоцировать более опасное поведение.
Вечером я рассказала Максиму о визите Светланы.
— Значит, он действительно был болен, — задумчиво сказал муж.
— А ты сомневался?
— Не сомневался, но думал, что это просто одержимость. Не знал, что всё настолько серьёзно.
— Максим, а если бы мы поступили по-другому? Если бы я узнала сразу?
— Не знаю. Возможно, всё закончилось бы хуже.
— Или лучше.
— Или лучше. Но теперь уже неважно. Главное — всё позади.
Той ночью я долго не могла заснуть, размышляя о произошедшем. Какая тонкая грань отделяет нормальную жизнь от кошмара. Как один больной человек может разрушить покой целой семьи. И как важно иметь рядом людей, готовых защитить, даже если их методы кажутся сомнительными.
Утром за завтраком Катя спросила:
— Мама, а почему вчера приходила незнакомая тётя?
— По работе, малышка.
— А почему ты потом была грустная?
— Не грустная, а задумчивая. Иногда взрослым нужно много думать.
— О чём?
— О том, как важно быть внимательными к близким людям.
— А мы невнимательные?
— Мы учимся быть внимательными.
Максим улыбнулся моему ответу и подмигнул. Мы действительно учились — быть честными друг с другом, доверять, не делать поспешных выводов.
Через несколько месяцев эта история стала казаться дурным сном. Игорь исчез из нашей жизни, оставив только воспоминания и важный урок о том, что прошлое иногда возвращается самым неожиданным образом.
А ещё я поняла кое-что важное о своей семье. Максим и Алина, рискуя моим недоверием, защищали то, что было для них дорого. Они могли рассказать правду сразу, переложить ответственность на меня. Но взяли на себя тяжёлую роль тайных защитников.
— Знаешь, — сказала я Максиму однажды вечером, — я благодарна вам за то, что вы сделали.
— За что именно?
— За то, что взяли всю тяжесть ситуации на себя. За то, что я могла спокойно жить, не зная об опасности.
— Мы же семья. Семья защищает друг друга.
— Даже ценой недоверия?
— Даже так.
Этот разговор стал точкой, после которой наши отношения изменились к лучшему. Мы стали больше говорить друг с другом, меньше домысливать, больше доверять.
А Алина осталась нашей лучшей подругой семьи. Той, которая в трудную минуту не отвернулась, а помогла. Теперь, встречаясь с ней, я вспоминаю не свои подозрения, а её преданность и готовность встать на защиту моего счастья.
История с Игорем научила меня главному — иногда самые страшные угрозы приходят не оттуда, откуда их ждёшь. А самые верные друзья — это те, кто готов рискнуть даже твоим расположением ради твоей безопасности.