В ординаторской пахло крепким кофе и усталостью. Нина Петровна, полная медсестра предпенсионного возраста с вечно строгим выражением лица, размешивала сахар в своей чашке.
— Десять лет в хирургии, а такого не видела, — проговорила она, не обращаясь ни к кому конкретно. — Чтобы врач с ребёнком на работу ходил.
Молоденькая Светлана, только год после училища, сочувственно вздохнула.
— Так а куда ему деваться, Нина Петровна? Анна ведь… ну… ушла. Собрала вещи и ушла. Говорят, к кому-то. А Дашенька одна остаётся. Игорь Сергеевич просто разрывается.
— Разрывается он, — хмыкнула старшая медсестра, но в её голосе не было осуждения, скорее, горькое понимание. — Талант от Бога, руки золотые, а в жизни вот так. Уже которую неделю с дочкой. Хорошо хоть, девочка тихая.
Они обе замолчали, думая о хирурге Игоре Сергеевиче. Его имя было на слуху во всей больнице. Особенно после того, как он взялся за почти безнадёжный случай — ту самую пациентку из седьмой палаты
— А миллионерша-то как? Всё так же? — спросила Света, понизив голос.
— Так же. Стабильно тяжёлое состояние. Маргарита… Красивое имя. И сама, говорят, женщина видная. После нападения привезли. Наши светила руками развели, а Сергеевич вцепился. Спас. Теперь вот не отходит от неё, всё надеется, что из комы выйдет.
Светлана выглянула в коридор. В небольшом детском уголке, устроенном возле поста, сидела маленькая девочка с двумя тёмными косичками. Она сосредоточенно рисовала что-то в альбоме, не обращая внимания на больничную суету.
— Дашенька — просто ангел. Умница такая, никому не мешает. Смотреть на неё — сердце сжимается.
— А муж этой Маргариты? — снова сменила тему Нина Петровна. — Антон. Приходит, посидит минут десять с каменным лицом и уходит. Моложе её, говорят. Больше и не знаем ничего. Странный тип.
В этот момент дверь ординаторской открылась, и на пороге появился высокий, уставший мужчина в белом халате. Это был Игорь Сергеевич.
— Нина Петровна, Света, готовьтесь. Мне кажется, у нашей пациентки в седьмой палате наметилась положительная динамика.
Детский уголок был расположен в нише, откуда хорошо просматривался почти весь коридор, но саму нишу было видно не всегда. Даша сидела на маленьком стульчике и раскрашивала принцессу в фиолетовое платье, когда рядом на скамейку для посетителей опустился мужчина. Она его уже видела. Это был дядя, который приходил к спящей тёте. Он достал телефон.
— Да сколько можно ждать! — зашипел он в трубку. — Я плачу не за то, чтобы этот… эскулап сопливый ставил на ней эксперименты! Она должна была… В общем, делай что-нибудь!
Даша вздрогнула от злого голоса. Она не поняла всех слов, но точно знала, что дядя ругает её папу. Папу, который спасает людей. Ей стало обидно и страшно. Мужчина резко встал и быстрыми шагами удалился.
Чуть позже, когда медсестры были заняты, Даша на цыпочках подошла к приоткрытой двери палаты номер семь. Ей было любопытно посмотреть на тётю, из-за которой злой дядя ругался на папу. Женщина на кровати была очень бледная, опутанная проводами, но Даше показалось, что она просто крепко спит. Как мама, когда уставала.
— Дашенька, сюда нельзя, милая, — мягко сказала подошедшая сзади медсестра Светлана и, взяв её за руку, увела обратно в детский уголок.
А в это время Маргарита барахталась в липкой, вязкой, непроницаемой темноте. Она не чувствовала тела, не понимала, где находится. Был только страх и бесконечное одиночество. Где Антон? Где её любимый муж, который обещал всегда быть рядом? Почему он не держит её за руку, не зовёт, не помогает ей выбраться из этого чёрного кошмара?
Она звала его мысленно, но в ответ была лишь тишина. Внезапно сквозь густой мрак пробились звуки. Сначала неразборчивые, далёкие. Потом она различила два голоса — спокойный женский и… детский. Тоненький, чистый, как звон колокольчика. Ребёнок. Где-то совсем рядом ребёнок. Эта мысль, простая и ясная, стала для неё спасательным маяком. Если здесь есть дети, значит, это место не такое страшное. Значит, это мир живых. Она должна вернуться. Ради этого голоса, ради этого знака жизни.
Маргарита собрала в кулак остатки воли, всю свою ярость и жажду жизни, и сделала немыслимый рывок навстречу этому далёкому звуку. Тело пронзила острая, всепоглощающая боль, свет ударил по глазам. Она открыла их и увидела над собой расплывчатые фигуры в белых халатах. Люди засуетились, заговорили громче. Она вернулась.
Когда сознание окончательно прояснилось, перед ней сидел тот самый уставший врач.
— Маргарита, вы меня слышите? — его голос был спокойным и глубоким. — Меня зовут Игорь Сергеевич. Вы в больнице.
— Что… что случилось? — прошептала она пересохшими губами.
— Вы были без сознания почти три недели. У вас тяжёлая черепно-мозговая травма. Вы помните что-нибудь?
Три недели. Цифра оглушила её. Она отчаянно пыталась зацепиться хоть за какое-то воспоминание.
— Я… помню, как вышла из машины. У нашего дома. И всё.
Вскоре в палату вошёл Антон. Маргарита ждала его, как спасения, но то, что произошло дальше, повергло её в шок. Он не бросился к ней, не обнял, не поцеловал. Он просто подошёл к кровати и положил руку ей на плечо, словно они были едва знакомы.
— Ну вот, ты и очнулась. Врачи говорят, идёшь на поправку.
— Антон… я так боялась… — начала она, но он перебил её.
— Слушай, у меня тут важный звонок, я на минутку.
Он вышел в коридор, проговорил с кем-то несколько фраз и вернулся.
— Рит, мне бежать надо, дела по бизнесу не ждут. Ты тут под присмотром. Я заскочу позже.
И он ушёл. Просто ушёл. Маргарита смотрела на закрывшуюся дверь, и внутри всё похолодело. Он не был рядом, когда она умирала. Он не обрадовался, когда она вернулась к жизни. Ни капли нежности, ни слова любви. Только холодное безразличие. И тут её обожгла ещё одна мысль. Почему она лежит в этой, пусть и неплохой, но самой обычной городской больнице? С их состоянием она должна была находиться в лучшей частной клинике страны, а то и за границей. Что-то было не так. Всё было не так.
И в этот момент из глубин подсознания, из той чёрной тьмы, в которой она блуждала, всплыла обрывочная фраза, сказанная детским голосом: "Я бы на месте этой тётеньки вообще притворилась мёртвой для мужа, чтобы он показал, какой он на самом деле". Она не знала, где и когда это слышала, но слова впились в мозг с невероятной чёткостью. Идея, безумная и страшная, родилась мгновенно. Она нажала кнопку вызова медсестры. Когда в палату вошёл Игорь Сергеевич, она посмотрела на него твёрдым, решительным взглядом.
— Доктор. У меня к вам необычная просьба. Мне нужно, чтобы вы мне подыграли. Я хочу, чтобы вы сообщили моему мужу… о моей смерти.
— Это исключено! — Игорь Сергеевич даже отшатнулся. — Я врач, а не актёр в дешёвом театре. Я не могу лгать о смерти пациента, это неэтично и незаконно!
— Пожалуйста! — в голосе Маргариты зазвенели слёзы. — Умоляю вас. Я должна знать правду. Меня обманывают, я чувствую это! Что-то ужасное происходит за моей спиной, и это единственный способ выяснить. Пожалуйста, помогите мне.
Она смотрела на него с такой мольбой, с такой отчаянной надеждой, что он невольно замер. В её глазах он увидел ту же боль и растерянность, которые поселились в его собственной душе несколько недель назад, когда он вернулся домой и нашёл лишь пустые шкафы и короткую записку от Анны. Предательство. Он знал это чувство слишком хорошо. Тяжело вздохнув, он кивнул.
— Хорошо. Но только один раз. И я не хочу знать подробностей.
Когда Антон в следующий раз приехал в больницу, его встретил Игорь Сергеевич с самым скорбным выражением лица, на какое был способен.
— Мне очень жаль, — тихо произнёс он, избегая смотреть Антону в глаза. — Мы сделали всё, что могли. Её сердце остановилось полчаса назад. Внезапная остановка… Осложнения после травмы. Мои соболезнования.
Он развернулся и быстро ушёл по коридору, чувствуя себя последним негодяем. Маргариту тем временем накрыли простынёй с головой.
Антон постоял секунду, на его лице не дрогнул ни один мускул. Затем он медленно вошёл в палату. Подошёл к кровати. Посмотрел на неподвижную фигуру под простынёй. Потом, брезгливо оттопырив палец, ткнул в неё. Никакой реакции. И в этот момент его лицо исказилось. Он запрокинул голову и разразился беззвучным, сотрясающим всё тело хохотом. Он смеялся дико, с облегчением, как человек, сбросивший непосильную ношу.
Выхватив телефон, он быстро набрал номер.
— Зайчонок! Да, это я! — зашептал он в трубку, захлёбываясь от радости. — Всё! Она умерла! Слышишь? Умерла! Мы свободны! Теперь всё наше! Да, придётся заплатить этим идиотам за их "работу", но даже меньше, чем договаривались. Чего они тянули, не могли на месте её прибить… Ну ничего, главное — результат! Я еду к тебе, любимая!
Он повернулся, чтобы уйти, и замер. В дверях палаты, скрестив руки на груди, стоял доктор Игорь Сергеевич. Лицо его было белее халата. Антон инстинктивно обернулся на кровать, и в этот момент его телефон с громким стуком упал на пол.
"Мёртвая" Маргарита сидела на кровати. Простыня сползла на колени, а в руке она держала свой телефон, на экране которого отчётливо было видно идущую видеозапись.
— Ты… ты… — просипел Антон, его лицо стало мертвенно-бледным. — Ты покойница! Ты всё подстроила! Я вас всех уничтожу!
С диким воплем он выскочил из палаты и, расталкивая немногочисленных посетителей в коридоре, бросился к выходу.
— Его нужно задержать! — воскликнул Игорь.
— Не надо, — устало покачала головой Маргарита. — Теперь им займутся специальные люди. Видеозапись уже отправлена куда следует. Он далеко не убежит.
Игорь Сергеевич молча смотрел на неё. Сильная, волевая женщина, только что пережившая чудовищное предательство. Когда он вышел, чтобы дать ей прийти в себя, она откинулась на подушки, и по её щекам покатились крупные, беззвучные слёзы. Она плакала не от горя, а от опустошения.
В этот момент дверь палаты тихонько приоткрылась, и в щель просунулась голова с двумя косичками.
— Вам больно? — тоненьким голосом спросила Даша.
Маргарита вздрогнула и быстро смахнула слёзы.
— Нет, милая. Всё в порядке.
Даша подошла ближе.
— Папа говорит, большие тоже плачут. Но только чуть-чуть. А потом надо выпить чаю с печеньем.
Маргарита невольно улыбнулась сквозь слёзы. Она протянула руку и коснулась её косички.
— А тебя как зовут, чудо?
— Даша. А вас?
— Маргарита.
— Папа зовёт меня стрекозой, — поделилась Даша секретом. — Потому что я быстрая.
Маргарита замерла. Это было её детское прозвище. Она интуитивно почувствовала невероятную связь с этой маленькой, серьёзной девочкой. Между ними мгновенно возникла симпатия, хрупкая и нежная, как крылья той самой стрекозы. Они проболтали почти час, пока за Дашей не пришёл её смущённый отец.
На следующий день в больнице появились люди в форме. Они долго и обстоятельно беседовали с Маргаритой в её палате, записывая показания. Маховик правосудия начал свой медленный, но неотвратимый оборот.
К вечеру того же дня Маргарита вызвала к себе главного врача больницы — грузного, важного мужчину с одышкой.
— Я хочу выписаться, — заявила она без предисловий.
— Исключено, — отрезал главврач. — С вашими травмами вы должны находиться под наблюдением ещё как минимум несколько недель. Я не могу взять на себя такую ответственность.
— Тогда давайте заключим сделку, — глаза Маргариты холодно блеснули. — Я перевожу на счёт вашей больницы сумму, достаточную для полного ремонта хирургического отделения и закупки нового оборудования. А вы… вы официально отправляете Игоря Сергеевича в оплачиваемый отпуск. Срочный. По семейным обстоятельствам. Он побудет моим личным врачом у меня дома. И его дочь, Даша, конечно, поедет с ним. Ей будет лучше в загородном доме, чем в больничных коридорах.
Главврач побагровел. Это был откровенный шантаж, но предложение было слишком соблазнительным. Ремонт, о котором он и мечтать не мог, сам плыл в руки. Он представил себе новые операционные, благодарность от министерства, премию…
— Это… крайне нестандартное решение, — прокряхтел он, поправляя очки.
— Зато крайне выгодное для всех, — отрезала Маргарита.
Через час все формальности были улажены. Игорь Сергеевич, ошарашенный таким поворотом событий, вместе с Дашей переезжал в огромный загородный дом Маргариты. Даша была в неописуемом восторге от большой комнаты с видом на сад, а Игорь чувствовал себя неловко и постоянно извинялся.
— Игорь Сергеевич, — остановила его Маргарита, когда он в очередной раз пробормотал что-то о неудобствах. — Перестаньте, пожалуйста, извиняться за то, что у вас такая замечательная дочь. Благодаря ей я, возможно, и выкарабкалась.
Прошло несколько месяцев. На суде Игорь сидел рядом с Маргаритой. Он пришёл поддержать её. Когда прокурор начал зачитывать список травм, нанесённых ей наёмниками по заказу Антона и его любовницы, Игорь похолодел.
Сухой, протокольный язык перечисления переломов, ушибов и гематом звучал страшнее любого эмоционального рассказа. Он смотрел на профиль Маргариты, на её сжатые губы, и в этот момент с оглушительной ясностью понял, что больше никогда не сможет оставить эту хрупкую, но несгибаемую женщину. Что он должен быть рядом, чтобы защищать её. Он нашёл её руку и крепко сжал. Маргарита, не поворачивая головы, ответила на его пожатие. В этом простом жесте было всё: благодарность, доверие и рождение нового, глубокого чувства.
Игорь вернулся на работу в обновлённое, сверкающее новым оборудованием отделение. Но Даша больше не ходила с ним. Она оставалась дома с "новой мамой", как она теперь называла Маргариту. Маргарита полностью перестроила свой рабочий график, чтобы самой забирать Дашу из школы и помогать ей с уроками. Её бизнес-империя могла и подождать.
Однажды вечером, когда они втроём сидели на террасе и пили чай, Игорь, волнуясь, сделал Маргарите предложение. Она, смеясь, ответила, что ждала этого уже два месяца. Подготовка к свадьбе захватила их с головой. К удивлению Игоря, главными организаторами стали Маргарита и Даша. Они вместе выбирали платье, спорили о цвете салфеток и составляли список гостей, полностью поглощённые приятными хлопотами. Глядя на своих любимых девочек, таких разных и таких родных, Игорь Сергеевич понимал, что наконец-то обрёл то, чего ему так не хватало. Все были на своих местах. Все были счастливы.
👍Ставьте лайк, если дочитали.
✅ Подписывайтесь на канал, чтобы читать увлекательные истории.