Родственники решили распоряжаться моими деньгами. Но просчитались...
***
Галина Михайловна заметила, как зять оценивающе оглядывает её кухню — будто прикидывает, сколько это всё стоит. Она молча разлила кофе по чашкам.
Она уже три месяца наблюдала эти взгляды, но сегодня Андрей решил перейти от взглядов к словам.
— Слушай, Галь, мы тут с Леночкой думали... — начал он, и она поняла: сейчас будет что-то неприятное.
Когда зять называл её «Галь», а не «Галина Михайловна», разговор никогда не шёл о погоде.
Лена виновато ковыряла ложечкой сахар в чашке. Дочка всегда так делала перед неприятными разговорами — ещё в школе, когда приносила двойки.
Некоторые привычки не меняются, думала Галина Михайловна, наблюдая за тридцатишестилетней «девочкой».
— Мы решили, что неправильно так жить, — продолжал Андрей, откинувшись в кресле хозяйским жестом. — Каждый сам по себе. А ведь мы — семья.
«Ага, семья», — мысленно отметила Галина Михайловна.
Семья вспоминалась, когда нужны были деньги на отпуск, новую машину или очередной ремонт в их квартире.
— И что именно вы решили? — спросила она ровным тоном, которым когда-то разговаривала с особо наглыми поставщиками.
Андрей воодушевился:
— Твоя пенсия — наш общий котёл. Ну подумай сама: ты одна, тратишь копейки, а мы втроём, плюс ипотека, плюс Максимкины занятия...
— Котёл, — повторила Галина Михайловна задумчиво.
— Ну да! — подхватил зять. — Мы всё честно: ты к нам переезжаешь, мы тебя обеспечиваем всем необходимым, а пенсия идёт в общее дело. Справедливо же?
Галина Михайловна отпила кофе.
Интересно, что он понимает под словом «справедливо». Наверное, то же, что понимал её покойный муж, когда тратил её зарплату на свои нужды, а потом объяснял: «Мы же семья, Галя».
— А квартира? — уточнила она.
— Ну, квартиру пока оставь себе, — великодушно разрешил Андрей. — Потом видно будет.
«Потом видно будет» — это когда она станет совсем беспомощной, а квартиру можно будет продать «для её же блага».
Галина Михайловна мысленно аплодировала — план у зятя был продуман до мелочей.
— Леночка, а ты что думаешь? — обратилась она к дочери.
Лена подняла глаза — виноватые, несчастные:
— Ну мам, мы действительно еле сводим концы с концами. А у тебя деньги просто лежат...
— Просто лежат, — эхом отозвалась Галина Михайловна.
— Да! — оживился Андрей. — На вкладе проценты смешные. А в семейном деле — польза всем.
Она слушала и удивлялась: откуда он знает про вклады?
Ах да, Лена же имеет доверенность на случай, если с мамой что-то случится. Видимо, решила изучить, что там «просто лежит».
— Сколько, ты думаешь, я трачу в месяц? — спросила Галина Михайловна.
— Ну, на еду, коммуналку... тысяч пятнадцать максимум, — прикинул зять. — А пенсия у тебя под тридцать. Значит, каждый месяц пятнадцать тысяч просто теряются.
«Теряются».
Значит, деньги на качественные продукты, на такси к врачам, на то, чтобы жить достойно, а не считать каждую копейку — всё это «теряется».
А оплата интернета, чтобы видеть внука по видеосвязи, — тоже излишество.
— Понятно, — сказала она. — Дайте подумать.
— Да что тут думать-то? — поморщился Андрей. — Мы же не чужие люди.
Не чужие. Это верно.
Чужие люди редко бывают настолько самоуверенными в своих планах на её счёт.
После их ухода Галина Михайловна долго сидела на кухне, глядя в окно.
Во дворе играли дети — наверное, у их родителей тоже есть планы на бабушкины пенсии. Семейная экономика нового времени.
Она взяла телефон и набрала номер дочери.
— Лена, это действительно твоя идея?
Пауза. Потом:
— Мам, ну мы правда в трудном положении...
— Я не об этом спрашиваю.
— Андрей сказал, что так будет лучше для всех.
— Для всех, — повторила Галина Михайловна. — А обо мне ты подумала?
— Мам, ну что тебе одной делать с такими деньгами? Ты же разумный человек...
Разумный человек.
Значит, должна разумно согласиться отдать всё, что копила сорок лет. А если откажется — станет неразумной, эгоистичной, плохой матерью.
— Хорошо, — сказала она. — Завтра утром схожу в банк.
— Правда? — в голосе дочери прозвучало облегчение. — Мам, ты не пожалеешь, честное слово.
После разговора Галина Михайловна открыла ноутбук и зашла в банковское приложение.
Основной вклад — четыреста семьдесят тысяч. Накопительный счёт — ещё сто двадцать. Текущий счёт с пенсией — тридцать восемь.
Итого шестьсот двадцать восемь тысяч рублей.
Неплохой «котёл» получается.
Она закрыла приложение и улыбнулась. Завтра действительно стоит сходить в банк. И забрать оттуда кое-что.
Только не совсем то, о чём мечтают её заботливые родственники.
Утром Галина Михайловна надела свой лучший костюм — тот самый, в котором ходила на важные совещания, когда ещё работала.
Странно: одежда словно возвращала ей былую уверенность.
В зеркале отражалась не беспомощная пенсионерка, а женщина, которая сорок лет управляла финансами предприятия.
В банке она объяснила менеджеру, что хочет частично закрыть вклады — перевести деньги на специальный счёт для крупных покупок.
Девушка кивнула понимающе: такие операции стали обычным делом.
— Переводим на карту или наличными частично снимете?
— Наличными возьму пятьдесят тысяч, остальное на новый счёт.
Пока оформлялись документы, Галина Михайловна думала о том, что скажет семье.
Десять лет назад она принесла в банк первые деньги. Копила по пятьсот, потом по тысяче в месяц. Отказывала себе в театре, в хорошей косметике, в поездках.
Откладывала «на будущее».
Будущее наступило. Только оно оказалось не тем, что она представляла.
Дома её уже ждали.
Лена металась по кухне, заваривала чай, Андрей сидел за столом с видом человека, ожидающего приятных новостей. Максим, семилетний внук, рисовал в альбоме.
— Ну как, мам? — нетерпеливо спросила дочь.
— Сходила, — коротко ответила Галина Михайловна, кладя на стол конверт с деньгами.
— Оформили перевод на наш счёт? — Андрей потянулся к конверту.
— Нет, — она отодвинула конверт к себе. — Решила показать вам, как выглядят мои накопления.
Галина Михайловна достала пятьдесят тысяч. Даже эта сумма произвела впечатление.
Андрей заинтересованно наклонился, Лена широко раскрыла глаза.
— Мам, ты не все деньги сняла? — ахнула дочь.
— Не все. Но кое-что решила потратить.
— Как потратить? — настороженно спросил зять.
Галина Михайловна сложила купюры в аккуратную стопку:
— Часть денег я откладываю Максиму на совершеннолетие. Пусть сам решает, на что тратить, когда вырастет.
Внук поднял голову от альбома:
— Мне? Правда, баб?
— Правда. Только никому не давай в долг.
— А остальные деньги? — Андрей смотрел жадными глазами.
— Остальные я трачу на себя. Часть — на ремонт квартиры. Хочу сделать красиво, пока силы есть.
— Какой ремонт? — удивилась Лена. — У тебя же всё нормально!
— Нормально — это когда можно и лучше. А я хочу именно лучше.
Андрей поморщился:
— Ну это же можно было потихоньку, своими силами...
— Можно. Но я хочу сразу и качественно.
Галина Михайловна мысленно улыбнулась:
— Ещё часть денег потрачу на путешествия. Хочу посмотреть Байкал, Камчатку. Пока ноги носят.
— Путешествия? — Лена была в шоке. — Мам, это же опасно в твоём возрасте!
— В моём возрасте опасно многое. Например, доверять деньги родственникам.
— Ты с ума сошла! Тратить такие суммы на прихоти!
— На прихоти? — Галина Михайловна посмотрела на него с любопытством. — А твой отпуск на море в прошлом году — не прихоть?
— Это другое дело! Я работаю, мне отдых необходим!
— А мне, значит, не нужен. Сорок лет работала — и всё, теперь только существовать в четырёх стенах?
Она взяла со стола ручку и блокнот:
— А ещё я решила научиться компьютерной грамотности. И получить права. Представляешь, Андрей, в семьдесят лет получить права!
— Ты издеваешься? — зять потемнел лицом.
— Немножко, — честно призналась Галина Михайловна.
— А оставшиеся деньги просто лежат в банке. На случай, если понадобится хороший частный пансион. Чтобы жить достойно и не зависеть от чужих решений.
— Мам! — Лена расстроилась. — Как ты можешь так говорить!
— А как ты могла согласиться лишить мать всех накоплений?
— Мы же не лишаем! Мы предлагаем разумно использовать!
— Разумно, — задумчиво повторила Галина Михайловна. — Знаешь, что по-настоящему разумно? Когда человек сам распоряжается заработанными деньгами.
Андрей встал, раздражённый:
— Значит, семья тебе ничего не значит?
— Семья мне очень дорога, — спокойно ответила она. — А вот «котёл» — совсем не дорог.
Максим вдруг рассмеялся:
— Баб, а что такое котёл?
— Котёл, внучек, — это когда все деньги складывают вместе. А потом самый голодный всё съедает.
— Мам! — возмутилась Лена.
— Что «мам»? Ты думала, я не понимаю?
Переезжаю к вам — значит, квартиру можно сдавать. Отдаю пенсию — получаете ещё тридцать тысяч в месяц. А содержание бабушки много не стоит — каша да телевизор.
Она спокойно убрала деньги обратно:
— Только вот незадача: бабушка оказалась сообразительнее, чем вы рассчитывали.
Андрей и Лена переглянулись.
В их взглядах читалось разочарование: красивый план рушился на глазах.
— Ладно, — процедил зять, стараясь сохранить достоинство. — Живи как хочешь. Только помощи от нас не жди.
— Справлюсь как-нибудь, — пообещала Галина Михайловна.
После их ухода она заварила себе хороший чай — тот самый дорогой, который покупала по большим праздникам.
И подумала: а ведь жизнь сама по себе уже праздник, если не экономить на себе ради чужих планов.
В конверте лежали деньги — её деньги.
И теперь она точно знала, как ими распорядиться.
По-настоящему разумно.
Добро пожаловать в клуб женщин, которые учатся жить для себя.
Здесь еще много рассказов о том, как перестать быть удобной. И стать счастливой.