— У нас в роду всегда мальчики рождались, а ты девочек принесла. Что-то тут не то, — с подозрением произнесла свекровь, сидя на стуле в кухне.
Наталья устало прислонилась к столешнице, собирая наспех детские бутылочки. Казалось, даже руки не слушались: каждое движение давалось через силу. Две маленькие девочки — Катя и Лена, полуторагодовалые близняшки, — наконец-то уснули после долгих капризов.
Дом наполнился непривычной тишиной. Только со стороны плиты слышалось мерное шипение кастрюли, да вторая, более тяжёлая музыка — дыхание Зинаиды Павловны. Женщина сидела неподвижно, как высеченная из камня, и её тень вытянулась по стене, словно темное облако.
Наталья краем глаза заметила, что лицо свекрови искажено. Обычно строгое, сегодня оно было похоже на маску обиды и внутренней злости.
Она понимала: спокойный разговор не получится.
— Зинаида Павловна, — Наталья тихо выдохнула, оборачиваясь, — вы что-то хотели сказать?
Пожилая женщина подняла взгляд. Её глаза, холодные и пронзительные, словно обнажили самую душу невестки.
— Хотела, — ответила она, сдерживая дрожь в голосе. — Всю ночь не спала, всё думала, перебирала в памяти — до седьмого колена! Всех мужчин нашего рода вспомнила. И знаешь, что поняла?
Наталья напряглась. Сердце тревожно застучало.
— Что именно?
— Что в нашем роду всегда рождались только мальчики, — сказала Зинаида Павловна с нажимом, будто удар молота. — Сыновья, внуки, правнуки. Сплошная мужская сила. А ты... — её палец дрожащей стрелой указал в сторону детской комнаты, — ты принесла двух девчонок!
Эти слова прозвучали как пощечина. Наталья побледнела, сжала в руках пустую бутылочку так, что пластиковая стенка жалобно треснула.
— Это ваши внучки, Зинаида Павловна. Катя и Лена. Ваши кровинки, — прошептала она.
Но в голосе свекрови не было и тени тепла.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Обвинение
— Кровинки? — с горькой усмешкой переспросила Зинаида Павловна. — Да ты хоть понимаешь, что говоришь? У меня был один сын — Андрей. Единственный продолжатель рода! И что теперь? Род прервется из-за твоих девчонок?
Она резко поднялась, стул грохнул о пол. Женщина подошла ближе, её дыхание стало частым и резким.
— Значит, это не дети Андрея, — прошипела она. — Признавайся, Наталья, от кого они? Ты ему изменяла? Подсунула чужое семя в наш дом?
Наталью точно холодной водой облили.
— Что?! — она резко выпрямилась, глаза распахнулись от ужаса. — Как вы смеете? Это дети Андрея! Наши дети!
Но свекровь не унималась.
— Не ври! Род не обманешь! У нас мальчики рождаются, всегда! А девки — это чужая кровь! Ты опозорила моего сына, опозорила всех нас!
— Замолчите! — голос Натальи сорвался. — Вы с ума сошли!
— Это ты сошла с ума! — закричала Зинаида Павловна, тряся кулаками.
Дверь в кухню с грохотом распахнулась. На пороге стоял Андрей. Его лицо потемнело, глаза метали молнии.
— Мама, замолчи немедленно, — его голос был низким, но в нем звенела сталь.
Зинаида Павловна замерла. В её глазах мелькнула мольба.
— Андрюша... сынок... Ты же понимаешь! Вспомни дедов, прадедов! Все — мальчики! А она подсунула тебе чужих детей!
Андрей шагнул вперёд, прошёл мимо матери и встал рядом с Натальей. Его рука легла на плечо жены, которую била дрожь.
— Это мои дети, мама, — твёрдо сказал он. — Мои дочери. Мои кровиночки.
Слова прозвучали так, что спорить было бессмысленно.
Конфликт
— Но род... род прервется! — сорвалась Зинаида Павловна. Её голос дрожал, в нём слышался страх, злость и отчаяние одновременно. — Ты не понимаешь, Андрюша! Весь наш род — сила в мужской крови. Мужчины — защитники, продолжатели, опора! А девки... девки нам зачем? Они же чужим будут принадлежать, в чужую семью уйдут!
— Хватит, — Андрей произнёс тихо, но так твёрдо, что слова зазвенели в воздухе.
— Я не могу молчать! — выкрикнула женщина. — Это не твои дети, я чувствую! У нас не бывает девчонок! Она тебя предала!
Наталья вспыхнула.
— Вы что несёте?! Как можно такое говорить про родных внучек?!
— Родных? — свекровь засмеялась коротко, жестко. — Разве? Я-то знаю, как бывает. У нас законы рода нерушимы. А ты... ты принесла в наш дом позор!
Наталья шагнула ближе, её глаза блестели от слёз и злости.
— Позор — это ваши слова, Зинаида Павловна. Позор — унижать мать ваших внучек!
— Тихо, — Андрей поднял руку, защищая жену. — Хватит оскорблений.
Но мать, будто не слышала.
— Она не достойна быть твоей женой! Она принесла чужих детей! — выкрикнула она, а её лицо исказилось так, что Наталье стало жутко.
— Мама, — голос Андрея прозвучал как удар. — Ни слова больше!
Он посмотрел на неё взглядом, которого Зинаида Павловна никогда раньше не видела. Это был не сын, покорно кивавший на её упрёки. Это был мужчина, готовый защищать свою семью до конца.
На мгновение в кухне стало так тихо, что слышно было, как тикают часы в соседней комнате. Наталья прижималась к мужу, чувствуя его поддержку и силу.
И только дыхание Зинаиды Павловны нарушало эту тишину.
Ультиматум
— Ты сейчас же извинишься перед Натальей, — твёрдо сказал Андрей. — И больше никогда, слышишь, никогда, не смей говорить о моих дочерях такое.
— Андрюша... сынок... — в её голосе мелькнула жалобная нотка. — Я ведь только добра хочу... Я защищаю наш род...
— Род — это не твои сказки про "только мальчиков", — жёстко прервал он. — Род — это я, моя жена и наши дети. И они продолжат его, если захотят. А твои суеверия и злые слова — ничто.
Женщина пошатнулась, словно её ударили.
— Значит, ты выбираешь её? — прошептала она.
— Я выбираю правду. Я выбираю семью. Если ты не способна уважать моих детей, ты нас потеряешь.
Слова Андрея повисли в воздухе тяжёлым грузом. Наталья смотрела на мужа и чувствовала, как внутри её поднимается волна облегчения. Впервые за всё время он так решительно встал на её сторону.
— Но я... я ведь мать твоя... — Зинаида Павловна едва держалась на ногах.
— А она — мать моих детей, — ответил он. — И если ты не способна смириться, то нам лучше держаться подальше.
Кухня замерла. В глазах Натальи блестели слёзы — смесь боли и благодарности. В глазах Зинаиды Павловны — растерянность, словно весь привычный мир рушился.
— Я... я... — прошептала она, но слов больше не было.
Женщина резко отвернулась, зашаркала по полу, и через минуту в прихожей хлопнула дверь.
Андрей тяжело выдохнул и повернулся к жене.
— Прости, — сказал он, обняв её. — Я не знал, что она способна на такое.
— Она... она никогда не любила наших девочек, — прошептала Наталья. — Просто терпела, пока не прорвало.
Муж крепче прижал её к себе.
— Я с вами. Всегда.
И это было не обещание — клятва.
Сплетни
Казалось, всё закончилось с тем, как хлопнула входная дверь. Но это было только начало.
Через несколько дней Зинаида Павловна разнесла по всей родне слух: будто Наталья "нагуляла девочек" и подбросила Андрею чужих детей.
Телефон в доме стал звонить чаще, чем обычно.
— Андрей, здравствуй, это тётя Марина, — голос в трубке был напряжённый. — Ты извини, что так прямо... Но я слышала, что мама твоя говорит. Это правда?
— Какая ещё правда? — нахмурился Андрей.
— Ну... — тётя понизила голос, — мол, девочки-то не твои. Ты, сынок, не обижайся, но лучше бы сделать ДНК-тесты. Для спокойствия, понимаешь?
Андрей сжал кулак.
— Тётя Марина, это полная чушь!
— Да не кипятись, — попыталась смягчить она. — Мы ж не враги тебе. Просто у нас в роду всегда мальчики рождались. Всегда. И вдруг — девчонки. Ты сам подумай.
— А вы сами подумайте! — вспыхнул он. — У вас сын и дочь. Если в роду только мальчики, то откуда у вас Марина появилась? Или, может, дядя Витя тут ни при чём?
— Ты что такое несёшь?! — взревела тётка. — Как ты смеешь на меня намекать?!
— А как вы смеете на мою жену и моих дочерей?! — голос Андрея стал ледяным. — Вы, все вместе с матерью, распускаете грязные сплетни. А я больше это терпеть не собираюсь.
— Да ты... да ты... — тётка заикалась от возмущения, а потом резко бросила трубку.
Наталья, сидя рядом, смотрела на мужа широко раскрытыми глазами. Она слышала каждое слово.
— Ты слишком резко, — тихо сказала она.
— Нет, Наташа, — Андрей обнял её за плечи. — Я мягко. Потому что хотелось бы сказать ещё жёстче.
Он понимал: волна злобы и подозрений уже пошла по всей родне. И остановить её будет непросто.
Разрыв
Слухи разрастались, словно пожар в сухом лесу. Родственники перешёптывались, кто-то звонил Андрею, кто-то шептал за его спиной.
"Он всё понимает", — говорила тётка Марина соседке. — "Просто молчит. Даже тесты делать боится, потому что всё вскроется".
До Натальи доходили обрывки разговоров, её глаза наполнялись слезами.
— Они никогда не полюбят наших девочек, — шептала она по вечерам мужу. — Для них они всегда будут чужими.
— Пусть так, — отвечал Андрей твёрдо. — Тогда у нас просто не будет этой родни.
И они действительно перестали общаться с родственниками. Телефонные звонки остались без ответа. Встречи — без приглашений. Дом стал тише, но в этой тишине не было злобы, только спокойствие.
— Ты уверен, что правильно? — как-то спросила Наталья.
— Абсолютно, — кивнул он. — Я выбираю семью, которую мы создали. Катю, Лену и тебя. Остальное — шум, грязь и зависть.
Наталья уткнулась лицом ему в плечо и впервые за долгое время почувствовала, что опасность миновала. Да, родня отвернулась, но рядом с ней был муж, и он оказался сильнее всех сплетен.
Однажды, проходя мимо зеркала, Андрей остановился. В отражении он увидел себя — и в глазах узнал ту решимость, которой раньше не замечал.
"Род не прервётся, — подумал он. — Род — это не мифы про мальчиков. Род — это любовь. И пока есть мои девочки, он будет жить".
В соседней комнате тихо засмеялись Катя и Лена. Наталья подхватила их на руки и повернулась к мужу.
В её глазах светилось то, что было важнее любых слов.
Семья осталась целой. И это было главным.
Не пропустите ещё наши увлекательные истории! Читайте другие рассказы!