— Ну что, полковник, доигрался? Налюбовался на звёзды на погонах, теперь полюбуешься на звёзды через решётку? — голос был незнакомый, с хрипотцой, пропитанный дешёвым табаком и злорадством.
Игорь поднял голову от грязного столика в круглосуточной забегаловке, куда забрёл, спасаясь от промозглого ноябрьского ветра. Перед ним стояли двое. Коротко стриженные, в одинаковых чёрных куртках, с пустыми, холодными глазами. Бандиты? Коллекторы? Он задолжал всем, кому только мог. Банки, микрофинансовые организации, даже какие-то полукриминальные личности, которых нашла Кристина для «развития бизнеса».
— Я… я всё отдам. Мне нужно только немного времени, — пролепетал он, инстинктивно вжимаясь в спинку липкого диванчика. От былого полковника, уверенного в себе и властного, не осталось и следа. Перед ними сидел опустившийся, растерянный мужчина в помятом костюме, пахнущий перегаром и отчаянием.
— Времени у тебя нет, — усмехнулся второй, присаживаясь напротив. — Деньги нужны были ещё вчера. Твоя куколка нам должна. А так как она испарилась, платить будешь ты. Ты же у нас был «генеральным директором», — он сделал в воздухе издевательские кавычки. — Помнишь, как красиво говорил на презентациях? «Гарантированный доход», «инвестиции в будущее»… Будущее наступило, полковник. Время платить по счетам.
Игорь похолодел. Он понял, что это не просто коллекторы. Это были «инвесторы» Кристины. Те, чьи деньги она присвоила, подставив его.
В этот момент дверь забегаловки скрипнула, и на пороге появилась она. Кристина. В дорогой шубке, с идеальным макияжем, она выглядела как королева, случайно заглянувшая в притон для нищих. Двое в чёрных куртках тут же подобострастно вскочили.
— Кристина Игоревна, мы тут как раз беседуем с вашим партнёром…
— Я вижу, — она не удостоила их взглядом, все её внимание было приковано к Игорю. Она подошла к столику и села рядом с ним, от неё пахло французскими духами и морозом. — Плохо выглядишь, любимый.
Игорь молчал, не в силах вымолвить ни слова. Он одновременно ненавидел её и… был рад видеть. Она была его последней соломинкой, последней связью с той жизнью, где у него были деньги и статус.
— Я могу решить все твои проблемы, — прошептала она ему на ухо, её голос был вкрадчивым и убедительным. — И с этими ребятами, и с банками. У меня есть новая идея. Ещё более прибыльная. Но мне нужен ты. Твоё лицо, твоя репутация бывшего офицера. Люди таким, как ты, верят. Ты же не хочешь закончить свои дни в долговой яме? Или ещё хуже… — она многозначительно кивнула в сторону мрачных типов у бара.
— Что… что я должен делать? — выдавил он из себя.
Кристина улыбнулась своей хищной, ослепительной улыбкой. — Ничего сложного. Просто быть собой. Просто говорить то, что я скажу. Мы откроем благотворительный фонд. Помощь ветеранам. Святое дело, правда? Кто же откажется пожертвовать на такое?
Игорь смотрел в её красивые, бездонные и абсолютно пустые глаза и понимал, что это очередная афера. Ещё более циничная и грязная, чем предыдущая. Но страх был сильнее совести. Страх перед этими бритоголовыми, перед нищетой, перед полной безысходностью. Он кивнул.
Жизнь Елены, напротив, налаживалась и расцветала, как японская сакура в её новом проекте. Она выиграла тендер на озеленение территории элитного жилого комплекса. Это был большой успех, признание её таланта. Она с головой ушла в работу: дни напролёт проводила на объекте, спорила со строителями, выбирала в питомниках лучшие саженцы, вечерами до поздней ночи корпела над чертежами.
Её маленькая фирма «Зелёная Гармония» начала приносить стабильный доход. Она наняла двух помощниц, сняла небольшой офис. Елена преобразилась не только внутренне, но и внешне. Она похудела, сделала модную стрижку, обновила гардероб. От замученной домохозяйки не осталось и следа. Теперь это была уверенная в себе, элегантная деловая женщина.
Однажды к ней в офис пришла новая клиентка, женщина её возраста, с потухшими, заплаканными глазами. Она хотела заказать проект для своей дачи. В процессе разговора она разрыдалась и рассказала свою историю: муж ушёл к молодой, оставив её с кредитами и разбитым сердцем.
Елена смотрела на неё и видела себя год назад. Она налила женщине чаю с мелиссой, села рядом и взяла её за руку.
— Послушайте меня, дорогая, — мягко сказала она. — Я знаю, что вы сейчас чувствуете. Кажется, что земля ушла из-под ног и жизнь кончена. Это не так. Поверьте, это только начало. Сейчас вам нужно сделать одну вещь — разозлиться. По-настоящему, до скрежета зубов. Не на него, а на себя. За то, что позволили так с собой поступить. Эта злость даст вам силы.
— Но я не могу… Я его люблю… — шептала клиентка.
— Любите? Человека, который вас предал и унизил? Нет. Вы любите образ, который сами себе создали. А теперь смотрите. У вас есть дом, есть руки, есть голова на плечах. Вы плачете, а могли бы в это время учиться чему-то новому. Знаете, как говорят агрономы? Иногда, чтобы старое дерево начало снова плодоносить, ему нужна шоковая обрезка. Нужно срезать все сухие, больные ветки под самый корень. Больно? Да. Страшно? Очень. Но потом на их месте вырастут новые, сильные побеги, и дерево зацветёт так, как никогда раньше. Ваша жизнь — это ваш сад. И сейчас самое время провести в нём генеральную уборку. Нельзя опускать руки! Бороться можно и нужно всегда! За себя, за своё будущее!
Она говорила так страстно и убеждённо, что женщина перестала плакать и посмотрела на Елену с изумлением и надеждой. В тот день они проговорили несколько часов. И говорили не только о дизайне сада, но и о дизайне новой жизни. Когда клиентка уходила, она впервые за долгое время улыбнулась. А Елена, оставшись одна, почувствовала огромное удовлетворение. Она не просто создавала красивые сады, она помогала людям вновь обрести почву под ногами.
Вечером, разбирая старые бумаги, она наткнулась на фотоальбом. Вот они с Игорем молодые, на свадьбе. Вот он носит на руках маленькую Анечку. Вот они на новоселье в той, их первой, квартире. Сердце на мгновение больно сжалось. Ей стало жаль не себя, а того молодого лейтенанта с честными глазами, в которого она когда-то влюбилась. Куда он делся? В какой момент он превратился в того чужого, холодного человека, который разрушил их жизнь? Она не знала ответа. Она просто закрыла альбом и убрала его подальше. Прошлое должно оставаться в прошлом.
«Благотворительный фонд помощи ветеранам “Офицерская честь”» развернул бурную деятельность. Игорь, как председатель правления, снова был на коне. Он выступал на конференциях, давал интервью местному телевидению, встречался с бизнесменами и чиновниками. Его военная выправка, хорошо поставленный голос и умение говорить правильные слова производили впечатление. Пожертвования текли рекой. Наивные пенсионеры несли в фонд свои последние сбережения, предприниматели перечисляли крупные суммы, чтобы улучшить свой имидж.
Игорь поначалу даже пытался верить в то, что они делают что-то хорошее. Он настоял, чтобы часть денег действительно пошла на помощь нескольким ветеранам. Купили инвалидную коляску, оплатили операцию, отремонтировали квартиру. Сюжеты об этом показали по телевизору, что привлекло ещё больше пожертвований.
Но это была лишь ширма. Основная часть денег уходила на счета подставных фирм, а оттуда — в карман Кристины. Она снова купила шикарную квартиру, дорогую машину, летала на заграничные курорты. Игорю она выдавала «зарплату», которой хватало на съёмную квартиру и приличный костюм. Он снова был в золотой клетке, полностью зависимый от неё.
Иногда по ночам его мучила совесть. Он вспоминал глаза старушки, которая принесла в фонд свою пенсию, отложенную на похороны. «На благое дело, сынок», — сказала она ему. Он пытался поговорить с Кристиной.
— Кристина, это уже слишком. Мы обманываем стариков! Это же грех!
— Не будь ханжой, Игорёк, — смеялась она, пересчитывая пачки денег. — Деньги не пахнут. Эти старики всё равно бы их потратили на лекарства и умерли. А так они умерли, чувствуя себя благодетелями. Мы дарим им иллюзию, а они нам — комфортную жизнь. Всё честно.
От её цинизма у него кровь стыла в жилах. Он понимал, что погряз в этом болоте по уши. Пути назад не было. Он стал соучастником.
Аня, как опытный IT-специалист, иногда ради интереса отслеживала деятельность «фонда» своего отца. Она видела фальшивые отчёты на сайте, видела, как деньги уходят на счета фирм-однодневок. Она могла бы одним письмом в прокуратуру разрушить всю эту схему. Но она сдерживала себя.
— Мам, ты посмотри, что он творит! Он же вор! — говорила она Елене, показывая ей на ноутбуке свои находки.
— Оставь его, Аня, — спокойно отвечала Елена, поливая свои орхидеи. — Не марай руки. Жизнь — как эхо. Что крикнешь, то и отзовётся. Он свой крик уже издал. Теперь пусть ждёт ответа.
Развязка наступила неожиданно. Один из обманутых «благотворителей», крупный бизнесмен, которого фонд кинул на очень большую сумму, не стал обращаться в полицию. У него были свои методы. Однажды вечером, когда Игорь возвращался домой, его встретили в тёмном подъезде. Это были не те двое из забегаловки. Эти были серьёзнее. Его не били, нет. Его вежливо, но настойчиво усадили в чёрный джип и отвезли за город.
Там, в недостроенном коттедже, его ждал тот самый бизнесмен. Он спокойно, раскладывая пасьянс, объяснил Игорю, что если в течение недели деньги не вернутся на его счёт, то Игоря закопают здесь же, в фундаменте этого дома. И никто его никогда не найдёт.
Обезумевший от ужаса, Игорь бросился к Кристине. — Нас раскрыли! Нам нужно всё вернуть! Меня убьют!
Кристина выслушала его с ледяным спокойствием. — Убьют тебя, а не нас, — поправила она. — Все документы подписаны тобой. Я здесь вообще ни при чём. Я была просто волонтёром.
— Но деньги у тебя! — закричал он.
— Докажи, — усмехнулась она. — Прощай, полковник. Это был интересный опыт. Но пора двигаться дальше.
Она развернулась и ушла. А на следующий день Игорь узнал, что она улетела из страны. Он остался один. С многомиллионными долгами, обманутыми вкладчиками и смертельной угрозой, нависшей над ним.
В отчаянии он пошёл в полицию и написал явку с повинной. Он рассказал всё: про салон красоты, про благотворительный фонд, про Кристину. Он думал, что чистосердечное признание спасёт его. Но он был главным фигурантом, его подпись стояла на всех финансовых документах. Следствие началось. Его фамилия замелькала в новостных заголовках.
В один из весенних вечеров Елена с Аней сидели в гостиной. За окном шёл тёплый дождь, в камине потрескивали дрова. Елена создала в своей квартире островок уюта и покоя. Она показывала Ане эскизы нового проекта — зимнего сада для загородного дома. По телевизору шёл выпуск вечерних новостей.
— …и в заключение о громком судебном процессе, — произнёс диктор. — Сегодня был вынесен приговор по делу о мошенничестве в особо крупном размере. Бывший полковник Игорь Сомов, руководитель благотворительного фонда «Офицерская честь», признан виновным по статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации и приговорён к шести годам лишения свободы в колонии общего режима. Суд учёл его явку с повинной, но тяжесть содеянного и количество пострадавших не позволили назначить более мягкое наказание…
На экране показали Игоря. В зале суда, за стеклянной перегородкой. Постаревший, седой, сгорбленный. В его глазах была пустота.
Елена молча смотрела на экран. Она не чувствовала ни злорадства, ни удовлетворения. Только тихую, щемящую грусть. Она плакала. Но это были не слёзы обиды или жалости к нему. Это были слёзы прощания со своим прошлым, со своей молодостью, с тем человеком, которого она когда-то любила и который так бездарно растратил свою жизнь.
Аня подошла и обняла её за плечи.
— Видишь, мама, — тихо сказала она. — Жизнь всё расставила на свои места. Каждый получил то, что заслужил.
Елена кивнула, вытирая слёзы. Она посмотрела на дочь, на огонь в камине, на свои эскизы, разложенные на столе. Она посмотрела на свою новую, выстраданную, но такую настоящую жизнь. И впервые за долгое время почувствовала абсолютное, всепоглощающее спокойствие. Эхо откликнулось. Круг замкнулся. Впереди была только весна.