— Илья звонил. Зарплату урезали на треть.
Юлия не подняла глаз от телефона, где листала интернет-магазин. На экране красовались сумки, которые стоили половину Ильиной зарплаты.
— Пусть другую работу ищет.
Тамара Николаевна поставила чашку на стол чуть резче обычного. Чай расплескался.
— Другую работу, — повторила она. — В нашем городе, где заводы закрыты, а магазинов больше, чем покупателей.
— Не моя проблема, — Юлия нашла понравившиеся туфли, добавила в корзину. — Я не выходила замуж за бедного.
София играла на ковре с кубиками, периодически хныкая — хотела есть, но обед не был готов. Юлия собиралась приготовить его после того, как закончит с покупками.
— А за кого выходила? За банкомат?
— За мужчину, который должен обеспечивать семью, — Юлия подняла глаза от экрана. — Или у вас в советское время было по-другому?
— В советское время я работала с утра до вечера и ребёнка растила. Без нянек и без жалоб.
— Ну и молодец. А я устаю от одной Сони. Мне нужен отдых.
Тамара Николаевна посмотрела на невестку — та лежала на диване в пижаме в два часа дня, хотя ребёнок не спал с семи утра.
— Устаёшь, — она взяла с пола детские игрушки, которые валялись там уже третий день. — А кто тогда не устаёт? Илья, который двенадцать часов в день работает в мороз?
— Он мужик. Ему положено.
— А мне что положено? Я пенсию трачу на внучку, готовлю, убираю...
— Никто не заставляет, — Юлия отложила телефон, села на диване. — Хотите — не помогайте.
София подошла к бабушке, потянула за рукав:
— Бабуля, кушать хочу.
— Сейчас, внученька.
Тамара Николаевна пошла на кухню разогревать вчерашний суп. Юлия проводила её равнодушным взглядом и снова взялась за телефон.
— И кастрюлю помой, пожалуйста, — крикнула она вслед. — А то вчера плохо отмыла.
Вечером пришла посылка. Курьер принёс три коробки — туфли, сумка и косметика.
— Что это? — спросила Тамара Николаевна, глядя на коробки.
— Заказывала кое-что, — Юлия забрала посылки в спальню.
— На какие деньги?
— На Ильины. А на чьи ещё?
Тамара Николаевна прошла за ней. В спальне уже стояли коробки от предыдущих заказов — кремы, платья, украшения.
— Юлия, мы же договаривались экономить. Илья просил потерпеть пару месяцев.
— Я и экономлю. Могла бы больше купить.
— Больше? — Тамара Николаевна взяла одну коробку, посмотрела на ценник. — Это сумка стоит как моя пенсия за два месяца.
— Хорошие вещи дорого стоят, — Юлия вырвала коробку из рук свекрови. — И вообще, не ваше дело, на что я трачу деньги мужа.
— Мужа? — голос Тамары Николаевны стал тихим, опасным. — А кто эти деньги зарабатывает?
— Илья. Это его обязанность.
— Обязанность, — Тамара Николаевна кивнула. — А твоя какая? Лежать на диване и тратить чужие деньги?
— Моя обязанность — растить ребёнка и вести дом.
— Ребёнка растишь? — Тамара Николаевна показала на Софию, которая сидела в грязной футболке с остатками завтрака. — Дом ведёшь? — она указала на немытую посуду, разбросанные вещи.
— Я устаю! — Юлия повысила голос. — Вы не понимаете, каково это — сидеть дома с ребёнком!
— Не понимаю? Я троих детей подняла, работала, мужа больного выхаживала. И не ныла при этом.
— Времена другие были. Сейчас женщина имеет право на отдых.
— Право! — Тамара Николаевна не выдержала. — А ну пошла на работу, сидишь на нашей шее! Два года сидишь! Ешь наше, тратишь наше, а в ответ — одни претензии!
Юлия побледнела от возмущения:
— Как вы смеете! Я мать вашей внучки!
— А я — мать твоего мужа! И я устала смотреть, как ты его используешь!
София заплакала от громких голосов. Юлия взяла её на руки, прижала к себе.
— Видите, ребёнка напугали своими криками.
— Я напугала? — Тамара Николаевна показала на коробки. — А ты её не пугаешь, когда тратишь деньги на игрушки для взрослых вместо того, чтобы купить нормальную одежду?
— Мне нужно хорошо выглядеть.
— Для кого? Для дивана?
— Для мужа! Когда он приедет!
— Муж приедет, увидит пустой холодильник и кучу твоих тряпок. И что подумает?
Юлия метнулась к телефону:
— Я Илье пожалуюсь! Скажу, как вы со мной разговариваете!
— Звони, — Тамара Николаевна взяла чек от посылки. — Заодно объясни ему, на что потратила деньги, которые он просил сберечь.
Юлия замерла с телефоном в руках. На чеке была сумма, равная половине месячной зарплаты мужа.
— Это... это мелочи. Мне нужно было...
— Мелочи? — Тамара Николаевна достала из ящика стопку других чеков. — А это? И это? За два месяца ты потратила больше, чем я на еду за полгода.
София перестала плакать, но настороженно смотрела на маму и бабушку.
— Я имею право...
— Права, права! — Тамара Николаевна сжала чеки в кулаке. — А обязанности где? Сына кормить, дом содержать, за ребёнком смотреть?
— Я слежу за ребёнком!
— Следишь? Когда? Между заказами в интернете?
Вечером позвонил Илья. Юлия схватила трубку первой:
— Илюша, твоя мать меня оскорбляет! Говорит, что я сижу на шее, что тратишь деньги!
В трубке была тишина. Потом Илья устало вздохнул:
— Юль, мне Сбербанк прислал смс. Ты сегодня потратила сорок тысяч.
— Это ерунда. Нужные вещи.
— Нужные? Мне урезали зарплату, а ты покупаешь сумки?
— Илья! — голос Юлии стал капризным. — Я же не прошу купить мне машину. Это мелочи.
— Мелочи, — Илья говорил тихо, но Юлия услышала в его голосе что-то новое. — Юль, мне нужно подумать.
— О чём думать?
— О нас. О том, как мы живём.
Через неделю Илья приехал с вахты. Он был молчаливым, усталым. За ужином достал распечатки банковских операций.
— Юль, посмотри на цифры.
Юлия нехотя взглянула на листы. Суммы её трат выглядели внушительно, когда были собраны вместе.
— И что?
— За три месяца ты потратила больше, чем мама за год.
— Мама у тебя экономная. А я молодая женщина.
Тамара Николаевна молча кормила Софию. Илья посмотрел на мать, потом на жену.
— Юль, мне предложили постоянную работу здесь. Зарплата меньше, но я буду дома.
— Меньше? — Юлия отложила вилку. — Насколько меньше?
— В два раза.
— Нет, — она покачала головой. — Это не вариант. Как я буду жить на такие деньги?
— А как живут другие семьи?
— Не знаю и знать не хочу. Ты мужчина, твоя обязанность — зарабатывать.
Илья посмотрел на дочку, которая тянула к нему руки, потом на мать, которая весь вечер молчала.
— Мам, — сказал он тихо. — А ты что думаешь?
Тамара Николаевна подняла глаза:
— Думаю, пора твоей жене работать. Или учиться работать.
— Никуда я не пойду! — Юлия встала из-за стола. — У меня ребёнок маленький!
— А ну пошла на работу, сидишь на нашей шее! — крикнула свекровь невестке.
— У всех женщин дети маленькие, — сказал Илья устало. — Но они как-то работают.
Через месяц Илья перешёл на местную работу. Зарплата действительно была в два раза меньше. Юлии пришлось урезать расходы на себя.
— Это временно, — говорила она, рассматривая объявления о работе без особого энтузиазма. — Пока ты не найдёшь что-то получше.
— Может, это ты найдёшь что-то, — отвечал Илья.
Тамара Николаевна смотрела на них и понимала: некоторые люди меняются только тогда, когда жизнь их заставляет. Юлия будет искать работу, потому что деньги кончились. Но делать это будет со злостью, считая себя жертвой обстоятельств.
— А в садик Соню когда отдадим? — спросила она у невестки.
— Когда найду работу.
— А работу когда найдёшь?
— Когда Соню в садик отдам.
Тамара Николаевна усмехнулась. Порочный круг, в котором удобно было жить, пока муж зарабатывал на всех.