Одна маленькая история вцепилась мне в ухо кривыми зубами и больно гложет, требуя внимания. И только мне захотелось порассуждать про летние заготовки, как тётя Валя сразу вспомнилась, хоть она и крутила банки без изысков, а слово "маракуйя" вообще считала ругательным. Так смотришь, вроде и рассказать особо нечего, жизнь у неё была обычная, как у всех. Трудилась правда тяжко, да семью любила истово, до полного самоотречения, а больше умного за ней не водилось, откуда? Поздним летом, когда начиналась огородная страда, тётя Валя на летней кухне солила огурцы в трехлитровые банки. Штук сто. А помидоры просто мариновала, тоже банок пятьдесят, не меньше, - уксус в магазинах был в 90е, слава богу, помидоры свои, а сахар по случаю, всегда с зимы подкупали. И грибы тоже солили под гнёт и в погреб - грузди-рыжики. Кто его знает, каких еще фильдиперсов могла накрутить тётя Валя, если бы у неё было время или условия, или деньги, или силы. А мои юношеские фантазии по усовершенствованию рецептов она мягко отметала, теперь я понимаю почему. Это была не игра, а конвеер по заготовке обязательного ассортимента на зиму для большой семьи и никакого творчества, просто дополнительная тяжёлая работа. Вода из колодца, банки намыть, маринад кипит, а печка в летней кухне на дровах, кто понимает о чем я. Про фудблогеров в те времена ещё не слыхали, передавая вкусные рецепты друг другу на листочках из блокнота. Лично я - переписывала их потом с этих листочков в большую тетрадку калиграфическим почерком. Голубцы "от бабушки" или какой-нибудь пирог "Ноктюрн" от коллеги по работе.
Вот как раз с праздника на работе и началась эта история. В моей аптеке тогда было принято вафельный торт к чаю покупать "в складчину", а наливку и закуску - разнообразные банки летних заготовок, тащить из дома. И дёшево и вкусно и можно похвастаться хорошим рецептом.
Вот только память вместо радостных моментов зачем-то хранит ехидные диалоги за праздничным столом.
- Зря вы так много уксуса, Елена Петровна, в маринад положили...
- Никто не просит вас, Марь Ивановна, есть мои грибы, не мучайтесь, в вашем салате вообще баклажаны с плесенью..
Эдакие гладиаторские бои на банках своих заготовок - у кого салат вкуснее. Казалось бы - не ешь, если не нравится никто же насильно не кормит. Но это было бы слишком просто, слишком по-дружески, а наш террариум любил на праздники дополнительно развлечься. Так что мои кулинарные способности, как Зена - королева воинов, закалились
в жестокой конкуренции и желчном стëбе под видом дружеского юмора и помощи. Это ж не дай тебе бог неправильно нарезать колбасу или напутать с сервировкой. Неважно, что в бумажных стаканах булькает чья-то бражка, вилки алюминиевые, а вместо бумажных салфеток на углу стола сиротливо притулился рулон туалетной бумаги. До сих пор не понимаю зачем было так уж демонстративно экономить.
На самом деле я не про вилки хотела, хотя про них, конечно, тоже, но сегодня не обо мне речь.
Тёти Валина дочка Ленка, с которой мы вместе учились на аптекарей, попала работать по распределению в похожий гадюшник и также проходила курс молодого бойца в полном объёме. Но если я из последних сил изображала безразличие или неумело огрызалась, то она из тех же последних сил хотела подружиться с обидчиками. Всё ей казалось, что взрослые, умные, активные коллеги не хотят ее, деревенщину, принимать в свой круг. Но если постараться и угодить и не спорить и не обижаться, то можно заслужить у них немножечко внимания и уважения. Чуть чуть. Она старалась, как могла: мыла пепельницу заведке, пекла для всех пирожки к чаю, в свой выходной безропотно выходила на смену и не обижалась на странные шутки. Не помогало ничего, её всё равно коллективно травили, просто так, потому что скучно, но, собственно история о чем? Правильно, о тёте Вале и летних заготовках.
Ленка особо не рассказывала дома о своих бедах. Во-первых, стыдно, что ты не нравишься, значит плохой, не оправдал и надо стремится исправить . Во-вторых, ей не повезло с родителями. Тётя Валя была деревенской примитивной гусыней, даже стрижку не делала никогда. И брюки не носила. Она, конечно была доброй, но старой уже, лет сорок восемь , наверное, и папа тоже - простой газосварщик. Они дочку выучили и уехали из Питера жить на Мсту, в Тверскую область в родные места. Построили там дом, землю взяли в аренду, ферму содержали. Дочке Ленке оставили заработанную на севере трёхкомнатную квартиру и раз в месяц со знакомым проводником передавали ей всякую деревенскую еду. Молоко- яйца, мясо - картошку. Ленка привыкла свежее домашнее масло в домашнюю варёную картошечку добавлять и домашнего кролика в домашней сметане тушить. Ничего особенного, я вам скажу. Мясо и мясо. Зато у аптечной заведки дочка за француза вышла замуж и заведка на свадьбу летала во Францию на пять дней и пила там вино и настоящий коньяк. Французский. И духи привезла оттуда и давала всем нюхать коробочку. Все нюхали благоговейно... А у теть Вали двести кроликов хозяйство и корова и поросёнок и птицы всякой видимо невидимо, а огорода двадцать пять соток, не считая поля картошки. Она про такие духи и не слышала, а ладони и лицо всю жизнь мазала вазелином. Если был.
Что она может посоветовать взрослой и самостоятельной семнадцатилетней дочери? Правильно, ничего не может. Заведка говорила, что дочка у неё теперь живёт по европейски и борщ не варит. Вообще жрать всякие борщи и гречку там неприлично, гречку едят только свиньи на фермах, уборку в доме положено поручать приглашённым людям из третьих стран, а завтракают французы все поголовно круассанами и всё равно стройные. Потому что тесто специальное, не такое, как у наших дурацких пирогов.
Боже... Коллектив, открыв рот, жадно впитывал информацию про французские изыски и тоскливо переглядывался. Вот это - жизнь, вот это элегантность, вот это утончённый шик - позавтракать круассаном, знать бы ещё, что это такое. И пирог Ленкин со сливовым повидлом на последнем празднике демонстративно не ели, хотя она очень старалась и приготовила его не хуже других. Ленка рыдала над еле откушенным пирогом и ей многие коллеги сочувствовали, но что делать, если тесто неправильное, а никто толстеть не хочет. Такое дело.
Послать бы, по хорошему, всю эту братию сексуально-пешеходным маршрутом и не страдать из-за ерунды, но подруга моя решила срочно реабилитироваться. Она зачем-то пообещала устроить застолье на всю компанию, 20 человек по поводу своего дня рождения,не больше, не меньше. Это была непосильная ноша в принципе, в августе 1990 года, тем более, для неопытного ребёнка, который жил на 87 рублей аптекарской зарплаты. Меж тем, коллектив взбодрился, ожидая кулинарного фиаско, а Ленка кинулась продумывать праздничное меню. По всему выходило, что выгоднее всего испечь гигантский "Наполеон". Яйца куриные для коржей и масло для крема можно добыть у тёти Вали на Мсте, заодно и навестим, всего-то ехать семь часов поездом. Это был август, страда в самом разгаре и мы обе здорово пригодились по хозяйству, а вечером уселись есть помидорный салат со сметаной, жареную картошку с грибами и теплые оладьи с яблоками и земляничным вареньем. Запивали мы это безобразие холодным молоком и тут Ленка не выдержала. Жалко всё таки, когда родители малообразованные и про настоящую жизнь ничего не понимают. Хотелось ей хоть немножко подтянуть мать до своего уровня и я подругу очень поддержала, Господи Боже. Как давай мы наперебой рассказывать про круассаны с кофе и неведомый нам багет с апельсиновым джемом, зато в Париже. А не эта вот вся деревенщина... Яичница на сале, ведро хрустящих огурцов и блины.
Французы от такой еды бы замертво попадали, наверное. Хотелось нам, так сказать, с помощью круассана немного приоткрыть занавеску, которая закрыла от тёти Вали настоящую красоту, приобщить её к мировой культуре. Так, слово за слово, мы раскрыли все тайны. И про Париж, и про будущее застолье, и про всяческие издевательства. Две малолетних идиотки, разомлев на вечернем солнышке, ябедничали изо всех сил на тяжкие обиды и страдания, а тётя Валя, насупившись и темнея лицом, заталкивала хрен с укропом в приготовленные банки, периодически задавая уточняющие вопросы. Эх.
Пора мне как то закруглять унылый свой романс, хочу его закончить на бравурной ноте.
В день, когда был назначен праздник, по случаю Ленкиного дня рождения, к черному ходу аптеки подъехала иностранная машина, сверкающая лакированным боком. Из машины вышла нарядная тётя Валя в кружевной блузке и напыщенный до невозможности Ленкин отец, дядь Миша, в новых ботинках и пиджаке.
Споро и слажено, как единый организм, "без шума и пыли" они потащили из машины бесконечные сундуки и рундуки и моментально накрыли праздничный стол. НО КАКОЙ!
Гусь, запеченный в яблоках, молочный поросенок, начинённый кашей, ветчина со слезой и домашние чесночные колбасы, двадцать видов закусок и салатов, маринованные крошечные огурчики, кабачки-перцы и роскошный каравай из русской печки. Всё это располагалось на великолепных блюдах богатого сервиза в восточном стиле, с кучей пиал, в которых маслянистыми горками поблескивали рыжики, острые баклажаны и прочие дары природы.
На отдельном столе, прикрытые льняным полотенцем, румянились расстегаи с рыбой, мясом, пироги и ватрушки со своим творогом, брусникой и яблоками. Всё это одурительно пахло и вид имело неимоверно, сногсшибательно аппетитный. Притихший коллектив, во главе с заведующей, сползался в столовую и медленно терял дар речи. Кулебяку и запеченого гуся и в хорошие годы не у каждой хозяйки разбежишься попробовать, а в девяностом это было уже экзотикой.
По разработанному плану Ленка должна была изображать хозяйку и потчевать дорогих гостей. Но от волнения она вспотела, покрылась бурыми пятнами и спряталась за родителей.
Дождавшись, когда все суетливо налили себе в стаканы домашнюю наливку из морошки, тётя Валя обвела взглядом слегка смущенные лица. Ленкины обидчики вели себя, как нашкодившие коты, стараясь не встречаться с ней взглядом .
- Мы с отцом нашей единственной дочери , - чопорно кивнула тётя Валя на Ленку, очень рады, что она попала в прекрасный, дружный коллектив и хотели всех вас угостить в её день рождения. В благодарность за ваше хорошее к ней отношение, да, отец?
Дядь Миша гулко откашлялся в кулак, подумал секунду и многозначительно кивнул.
- Дочка нам все время рассказывает, что вы её учите жизни. - сказал он с лёгкой угрозой в голосе.
Он был гениальный газосварщик, дядь Миша и дочку обожал, как сумасшедший. А начальник предприятия присылал за ним личного водителя, если надо было срочно сделать какой-то важный заказ.
И он же любезно предложил перевезти подарки для любимой дочки и водителя выделил на час.
А машинист в кабине перевёз поросят, гусей -лебедей и прочие запасы, прямо в вагоне электропоезда, следовавшего на Питер. А я выпросила сервиз на 21 персону у бывшей одноклассницы и приперла все эти блюда на другой конец города, к Ленке домой, чтобы тётя Валя сделала все красиво.
А соседи остались смотреть за хозяйством, отпустив тётю Валю в город отдыхать на кухне на целых два дня, шутка ли.
Правда Ленка никому не говорила, что это ей мама помогала готовить. Очень ей хотелось, чтобы всех коллег впечатлили её кулинарные способности. Особенно гусь. Ей ведь и правда, после застолья никто больше плохого слова не сказал.
Зауважали, значит.
Я, кстати, подругу целиком и полностью поддерживала, простите меня, тётя Валя.
***
Еще рассказы про тетю Валю и Ленку можно прочитать ниже: