— Он не достоин твоих слез, — говорит парень, и мне требуется несколько секунд, чтобы узнать его.
Угрюмый Макс, лучший друг Дениса, сказав это, тихо вздыхает, а я в недоумении выгибаю брови.
— Откуда ты… То есть, о ком ты говоришь? — спрашиваю, похолодев.
Сбитый прицел (6)
Напрягаю спину и сижу, не шевелясь. Не нужно быть гением, чтобы понять, что в темной комнате есть кто-то еще. Мне не то, чтобы страшно, скорее, неприятно от того, что кто-то наблюдал момент моей слабости. Пусть даже я не знаю этого человека. Ощущение, будто кто-то забрался в душу без приглашения.
Незнакомец нерешительно прочищает горло, видно, понимает, что его засекли. Это, определенно, какой-то парень, и от этого становится еще хуже.
Медленно поворачиваю голову, пытаясь разглядеть во тьме силуэт, и тогда слышу голос.
— Он не достоин твоих слез, — говорит парень, и мне требуется несколько секунд, чтобы узнать его.
Угрюмый Макс, лучший друг Дениса, сказав это, тихо вздыхает, а я в недоумении выгибаю брови.
— Откуда ты… То есть, о ком ты говоришь? — спрашиваю, похолодев.
Неужели мои чувства к Денису так очевидны? Или же он ткнул наугад и попал прямо в яблочко? Дурацкие стереотипы. Из-за чего еще шестнадцатилетняя девчонка может сопливить в темной комнате, правильно? Только из-за какого-то парня! Может, Макс и не знает, из-за какого именно.
— Мы оба знаем, о ком, — произносит Макс, кажется, печально. — Ты слишком крута, чтобы плакать из-за него.
Скриплю зубами и резко поднимаюсь на ноги.
— А ты, по-моему, слишком офигел и лезешь не в свое дело! — выплевываю грубо и шагаю к двери, агрессивно заправляя за уши растрепавшиеся волосы.
Оказываясь в коридоре, поддаюсь панике. Он знает. Угрюмый Макс знает о моих чувствах к Денису! Вечно молчаливый, отстраненный и какой-то тяжелый. Парень, следующий тенью за Денисом. Тот, с кем меньше всего мне бы хотелось оказаться запертой в одной комнате. Он знает!
А значит, есть большая вероятность того, что знает и Денис. Каким бы молчуном ни был Макс, они с Адамовым всё же лучшие друзья. О май гад. Боже. Мой.
Нет, так не пойдет. Мне нужны объяснения!
Разворачиваюсь на пятках и решительно двигаюсь обратно. Распахиваю дверь и со всей дури впечатываюсь носом во что-то твердое и теплое. Ойкаю и хватаюсь за лицо. Как же больно! Я слышала, как в носу что-то подозрительно щелкнуло, если это перелом – меня официально можно считать полнейшей лузершей. А кто еще мог бы сломать нос о железобетонную ключицу высокого угрюмого типа, слившегося с темнотой?
— Извини, я не знал… — оправдывается Макс, как будто бы он специально стоял в дверях и ждал, когда я на него налечу. — Ты в порядке?
— Предупреждать же надо! — недовольно ворчу я, потирая нос. — Колокольчик, что ли, повесь на шею, если тебе так нравится бродить в темноте!
— Мне нравится быть незаметным, — серьезно говорит Макс. — Так что от этой идеи вынужден отказаться.
М-да. С юмором у человека явно беда, раз он всё воспринимает так буквально.
Несколько секунд смотрим друг на друга в полном молчании. Никогда не замечала, насколько осознанный у Максима взгляд. Другие одноклассники редко так внимательно смотрят. В их глазах – нетерпение, суета, бурлящие чувства, никакой концентрации. А у него… не знаю… создается ощущение, что про тебя здесь всё поняли, даже то, что ты сама еще не успела понять.
Мне всегда казалось, что лучший друг Дениса зациклен исключительно на самом себе и не видит дальше собственного носа. Как же сильно я заблуждалась!
— Я это… — начинаю нервно, потому что чувствую себя не в своей тарелке. — Спросить хотела… Короче, кто еще знает?
Вместо ответа он пожимает плечами, из-за чего у меня начинает стучать в висках.
— Ты кому-то говорил? Ему, например?!
Плечи Макса высоко поднимаются, а затем опускаются. Только по этому движению я понимаю, что он тяжело вздохнул.
— Я никому не говорил и не собираюсь говорить.
Становится намного легче, и я выпускаю воздух из легких с удовлетворением, однако неполным.
— Как ты понял? — задаю последний волнующий меня вопрос.
Он делает шаг вперед, вынуждая меня попятиться, и бесшумно прикрывает дверь.
— Чтобы это понять, достаточно просто на тебя смотреть.
Макс чуть наклоняет голову, напоследок одаряет меня еще одним проникновенным взглядом и удаляется по коридору.
— Хочешь сказать, ты – единственный, кто смотрит? — ехидно бросаю ему в спину.
Он притормаживает и поворачивает голову.
— Хочу сказать, я – единственный, кто видит. Тебе не о чем беспокоиться.
Кажется, только что у нас с ним состоялся самый длинный разговор за всю историю, но я бы с удовольствием отмотала время назад и на этот раз не пошла бы в ту комнату. Потому что со мной происходит что-то странное, что я не могу толком объяснить, и мне это не нравится.
Стою посреди коридора с глухо колотящимся сердцем, в котором со свистом набирает обороты смерч из разнообразных чувств, и не могу сфокусироваться ни на одном из них.
Если раньше я не могла понять, как такой веселый и жизнерадостный Денис может дружить с таким нелюдимым и замкнутым парнем, то сейчас поняла. В Максиме что-то есть. Что-то такое, из-за чего я до сих пор не могу прийти в себя. Я вдруг понимаю, что не знаю его инициалы, и что очень хочу узнать.
В какой-то момент мне удается ухватиться за одну эмоцию. Это обида. Обида, что он ушел первым. Что он завершил разговор, который в глубине души мне хотелось бы продлить.