Знаете, есть такое выражение — «жизнь после смерти». Только я не про загробный мир говорю, а про то, как живешь, когда умирает самый близкий человек. Три года назад мой Володя скончался от инфаркта прямо на кухне, допивая утренний кофе. Сорок семь лет ему было — разве это возраст? Я тогда думала, что и моя жизнь закончилась.
Но нет, оказывается, сердце продолжает биться, легкие дышать, а ты просто существуешь по инерции. Работа-дом, дом-работа. По выходным сын Игорь с невесткой Леной привозили внучка Максика — единственные моменты, когда в доме слышался смех.
Работала я тогда старшим товароведом в сети продуктовых магазинов «Семейный». Скучная работа, если честно, но стабильная. Накладные, поставки, отчеты — все четко, без сюрпризов. Как раз то, что мне было нужно. Коллеги относились ко мне, как к мебели — уважительно, но без особого интереса. Галина Петровна, 50 лет, вдова, две смены в неделю дежурит по складу, детей взрослых воспитала — что с нее взять?
Дочка моя, Настя, двадцати пяти лет, жила с парнем Денисом в съемной квартире. Периодически приезжала, садилась напротив меня на кухне и говорила таким покровительственным тоном: «Мам, а ты бы хоть к парикмахеру сходила. Совсем запустила себя». Или: «Может, на курсы компьютерные запишешься? Время же свободное есть теперь».
Время... Господи, как много у меня его стало! Раньше день пролетал незаметно: Володя, дети, дом, работа — крутилась как белка в колесе. А теперь, вечерами сидела у телевизора с чашкой чая и смотрела сериалы про любовь. Молоденькие актрисы целовались с красивыми мужчинами, а я думала: «Хорошо им, молодым. А мне что остается? Внуков нянчить да на кладбище цветочки носить».
Подруги мои — Света и Тамара — тоже особо не радовали. Света после развода с мужем стала такой злющей, что про мужиков только и говорила: «Все они козлы, Галя! Тебе еще повезло — твой хоть умер порядочным». А Тамара, наоборот, замуж во второй раз вышла за своего одноклассника-вдовца, и теперь только и рассказывала, как они на дачу ездят, как в театр ходят. Слушаешь ее и думаешь: ну почему у нее получилось, а у меня нет?
Мне казалось тогда, что я уже старуха. Представляете? В пятьдесят лет считала себя развалиной! Смотрела в зеркало и видела только морщинки у глаз, седые корни волос, которые раз в месяц закрашивала дешевой краской из супермаркета. Фигура, конечно, поплыла после родов и сидячей работы, но я даже не пыталась что-то с этим делать. Зачем? Для кого?
Дети мои это поощряли, между прочим. Игорь говорил: «Мам, не парься ты. Главное, что здоровая. Внука нам помогаешь растить — это важнее всех этих глупостей». А Настя добавляла: «Да, мам, не до красоты сейчас. Папы нет уже, мы взрослые — живи спокойно, для себя».
Для себя... Только я не понимала, что это значит. Кто я без мужа, без маленьких детей, которых нужно кормить-одевать-учить? Оказывается, никто. Пустое место.
Каждое утро вставала в семь, варила себе овсяную кашу, пила кофе из той же чашки, что и Володя раньше — его чашку так и не смогла убрать. Одевалась в одну из трех блузок, которые купила еще при муже, брала сумочку и шла на автобусную остановку. В автобусе всегда садилась на одно и то же место — четвертый ряд справа. На работе включала компьютер, проверяла почту, разбирала накладные.
Обеденный перерыв проводила в маленькой комнатке для персонала, ела принесенные из дома бутерброды и пила чай из пакетиков. С коллегами особо не общалась — о чем говорить? У них молодые проблемы: дети в школу пошли, кредит на машину взяли, на отпуск копят. А у меня что? Как внука в садик отвели, как на кладбище ездила, как в поликлинике очередь занимала.
Вечером домой — и снова тишина. Иногда звонили дети, но разговоры были короткими: «Как дела, мам? Все нормально? Ну ладно, целую». И все. Я понимала, что у них своя жизнь, но все равно было обидно. Володя был не только мужем, но и лучшим другом — с ним можно было обо всем поговорить, поделиться мыслями, посмеяться. А теперь кому рассказать, что на работе произошло или что по телевизору интересного показали?
По выходным, когда приезжал Игорь с семьей, я оживала. Максик, мой внучок, носился по квартире, требовал сказки, просил поиграть с ним в машинки. Лена, невестка, помогала по хозяйству, готовила обед. Игорь смотрел футбол и рассказывал про работу — он электриком трудился на заводе.
Но даже в эти моменты я чувствовала себя какой-то... лишней. Они были семьей, а я — приложением к ней. Полезным, нужным, но все-таки приложением. Особенно это чувствовалось, когда Лена с Игорем о чем-то шептались на кухне, а потом замолкали, когда я входила. Наверняка обсуждали меня.
Спала я плохо. Ложилась рано, часов в десять, но до часа ночи ворочалась, прокручивала в голове прошедший день. Иногда включала телефон и смотрела фотографии — мы с Володей на море, дети маленькие, семейные праздники. Плакала тихонько в подушку и думала: «Господи, неужели это все? Неужели больше ничего не будет?»
Самое страшное было даже не одиночество, а ощущение собственной никчемности. Как будто я была половинкой, а когда вторая половинка исчезла, от меня остался только осколок. Не женщина, не личность — просто мама взрослых детей и бабушка внука.
Помню, как-то раз зашла в магазин косметики — хотела купить новый крем для лица. Продавщица, девочка лет двадцати пяти, такая яркая, ухоженная, посмотрела на меня и говорит: «А вам этот крем не подойдет, он для молодой кожи. Вот этот берите — он специально для возрастной». Возрастной! В пятьдесят лет! Я тогда даже не обиделась — просто согласилась. Действительно, какой мне антивозрастной уход, если возраст уже наступил?
Теперь, спустя время, понимаю, как глубоко я себя закопала. Но тогда мне казалось, что так и должно быть. Что это нормально — в пятьдесят лет поставить крест на себе как на женщине и жить только ради детей и внуков. Что романтика, страсть, бабочки в животе — это все для молодых, а мне остается только воспоминания да телевизор.
Друзья Володи постепенно перестали заходить. Сначала приходили, сочувствовали, предлагали помощь. Потом визиты стали реже, звонки короче. Оно и понятно — им неловко было с вдовой, да и жены их не очень-то одобряли общение с «одинокой женщиной». Будто я собиралась их мужей отбивать! Смешно даже подумать было.
Так и жила я в этой серой рутине почти три года. День сурка какой-то. И знаете, что самое ужасное? Я привыкла. Мне даже показалось, что мне это нравится — предсказуемость, отсутствие сюрпризов, никаких потрясений. Спокойствие.
Как же я ошибалась...
****
Продолжение рассказа читайте здесь
Спасибо всем, кто поддерживает канал лайком и подпиской.
Берегите себя🖤