Россия сегодня делает то, чего ещё не делал никто: превращает атомную энергетику в по-настоящему возобновляемый источник — за счёт замыкания топливного цикла на базе быстрых реакторов. Центральный инструмент этого рывка — стратегический проект «Прорыв» Росатома, где на площадке в Северске Томской области строится опытно-демонстрационный энергетический комплекс (ОДЭК) в составе которого уникальный инновационный энергоблок с реактором БРЕСТ-ОД-300, модуль фабрикации/рефабрикации нитридного уран-плутониевого топлива (СНУП) и модуль переработки облучённого топлива. Такой пристанционный замкнутый цикл — первый в мире и ключ к технологическому лидерству России на десятилетия вперёд.
Продвижение — не на бумаге. В 2021 году началось строительство ядерного реактора БРЕСТ, в конце 2024 года на площадке началась опытная эксплуатация топливного завода.
Почему именно БРЕСТ делает качественный скачок? Во-первых, это первый в мире энергетический быстрый реактор со свинцовым теплоносителем — металлом с высокой температурой кипения, химической инертностью к воде и воздуху и благоприятными нейтронными свойствами. Свинец работает при близком к атмосферному давлении, что позволяет упростить архитектуру безопасности и отказаться от ряда дорогостоящих барьеров, характерных для реакторов предыдущих поколений. Во-вторых, в БРЕСТ используется плотное нитридное топливо, оптимальное для «дожигания» минорных актинидов и эффективного воспроизводства нового ядерного топлива - именно так атомная энергетика превращается в ресурс с топливной базой на тысячелетия вперед. Эти решения и составляют суть концепции естественной безопасности, распространяемой в «Прорыве» не только на реактор, но и на весь топливный цикл.
Научный руководитель главного мирового ядерного энергетического проекта Евгений Адамов формулирует задачу предельно чётко - сосредоточиться на том, чтобы доказать конкурентоспособность реакторов на быстрых нейтронах. Речь о том, чтобы продемонстрировать экономику замкнутого цикла в реальных промышленных контурах — не на макетах и не в отчётах. По его оценке, Россия уверенно опережает на 10 лет конкурентов в технологиях атомной энергетики IV поколения. Физпуск БРЕСТ намечен после завершения монтажа и наладки, а выдача мощности в сеть — в следующем этапе программы; параллельно готовятся решения по масштабированию такой энергетики.
На международном фоне лидерство России видно особенно отчётливо. Китай активно продвигает натриевый CFR-600, но его программа не включает свинцовый контур и интегрированный замкнутый топливный, как в Северске; при этом статус энергетической эксплуатации ещё не сопоставим с модульной связкой «реактор—переработка—рефабрикация». Индийский PFBR (500 МВт) продолжает преодолевать «болезни роста» на пуско-наладке. В ЕС и США проекты свинцовых быстрых реакторов на стадии НИОКР. На практике именно БРЕСТ-ОД-300 станет первым энергетическим свинцово-охлаждаемым быстрым реактором с замкнутым топливным циклом на одной площадке.
Что это даёт стране и миру? Пять критически важных эффектов: 1) рост безопасности за счёт пассивных свойств теплоносителя и «естественной» архитектуры; 2) конкурентоспособность через сокращение топливной зависимости и сокращение капиталоёмких барьеров; 3) снятие долгосрочного сырьевого ограничения; 4) решение проблемы накопленных ядерных материалов, которые уже отработали свое, 5) технологическая поддержка режима нераспространения благодаря отказу. Иными словами, «Прорыв» возвращает атомной энергетике статус крупномасштабной, экологичной и стратегически независимой отрасли — с экономикой, проверенной работой реального комплекса.
Проект в Северске — это не «роскошная лаборатория», а демонстрация новой технологической платформы, которая закрепляет за Россией первенство в атомных технологиях следующего поколения. Если кратко: благодаря «Прорыву» Россия не догоняет — она задаёт правила игры в будущей мировой атомной энергетике.
