Воскресный день выдался солнечным и спокойным. В просторной гостиной Валентины Сергеевны пахло свежей выпечкой: пирожки с капустой, яблочный пирог и целая гора золотистых котлет. На столе переливались хрустальные бокалы, а в вазе сияли разноцветные фрукты.
За большим столом собралась вся семья: хозяйка Валентина Сергеевна, её сын Артём с женой Дарьей, сваты и семилетняя внучка Лиза. Девочка чувствовала себя центром внимания. Она сидела рядом с бабушкой и ковырялась вилкой в салате, выуживая оттуда кукурузу.
— Бабушка, а почему огурчик хрустит? — вдруг спросила Лиза, подняв кверху вилку с зелёным кусочком.
— Потому что он свеженький, моя хорошая, — улыбнулась Валентина Сергеевна и поправила внучке бант на голове. — Кушай, на здоровье!
Лиза посмотрела на всех, широко улыбнулась и громко захрустела огурцом. Но вместо того чтобы положить остаток в свою тарелку, она с явным удовольствием швырнула надкусанный кусок обратно в общую салатницу.
Дарья ахнула:
— Лиза, ну зачем ты так?..
Артём нахмурился и отодвинул свою тарелку подальше.
— Лиза, — строго сказал он, — это неправильно. Надкусанное нельзя возвращать в общую еду.
Девочка нахмурилась и, надув губы, повернулась к бабушке за поддержкой.
Валентина Сергеевна захихикала, прикрывая рот ладонью:
— Ну что ты, Артём! Она же ребёнок. Слюнями не подавишься! В семье все свои!
Лиза сразу оживилась и победоносно воскликнула:
— Вот! Бабушка сказала, что можно!
Артём тяжело вздохнул и встретился взглядом с Дарьей. В этом взгляде читались усталость и недоумение.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Первое столкновение
Дарья аккуратно придвинула к себе салатницу и сказала спокойным, но твёрдым голосом:
— Лиза, так делать нельзя. Если ты не уверена, что съешь, лучше не бери. А если взяла, то клади в свою тарелку. Другим неприятно есть после тебя. Понимаешь?
Лиза поджала губы, глаза её заблестели от обиды. Она резко отвернулась к бабушке:
— Бабуля! А тётя Даша меня ругает!
Валентина Сергеевна наклонилась к внучке, обняла её за плечи и с улыбкой ответила:
— Да не обращай внимания, золотце. Ты же просто играешь!
Дарья покраснела от возмущения:
— Это не игра, Валентина Сергеевна. Это элементарные правила гигиены.
Хозяйка весело всплеснула руками:
— Господи, какие ещё правила? Слюнями не подавишься! Мы же семья, а не чужие люди за столом.
Лиза обрадовалась и, не удержавшись, вставила своё слово:
— Вот! Бабушка разрешила!
Артём нахмурился ещё сильнее. Он видел, как дочь уже чувствует себя победительницей, как будто ей дали зелёный свет на любую шалость.
Дарья отвернулась к своим родителям — сватам. Те сидели молча, но по их ошарашенным лицам было ясно: происходящее их неприятно удивляет.
В воздухе повисло напряжение. Казалось, ещё немного, и тёплый семейный обед превратится в поле боя.
Виноградный скандал
Когда с основными блюдами было покончено, на стол подали фрукты. Большая стеклянная ваза манила яркими яблоками, апельсинами и тяжёлыми гроздьями винограда. Лиза, как только их увидела, оживилась и тут же потянулась рукой.
— Ой, какая красивая виноградинка! — воскликнула она, выбрав самую крупную и блестящую.
Девочка поднесла ягоду ко рту, откусила половину и тут же сморщила лицо:
— Фу, кислая! — и, не задумываясь, швырнула остаток обратно в вазу. — Пусть другие доедят!
— Лиза! — вскрикнула Дарья, в ужасе глядя на плоды.
Артём резко поставил чашку на стол, отчего по комнате разнёсся звон. Его лицо налилось краской.
— Мама! — голос дрожал от сдержанного гнева. — Это уже переходит все границы! Это не игра, это отвратительно! Лиза, немедленно извинись! Мы не будем есть фрукты, в которые ты плюнула!
В гостиной воцарилась тишина. Даже ложки замерли в руках.
Валентина Сергеевна торопливо вмешалась, улыбка её казалась натянутой:
— Артём, ну что ты! Она же ребёнок. Ну бросила виноградинку — и что? Мы же все родные, никто от этого не умрёт.
— Родные или нет, — твёрдо ответил Артём, — но никто не обязан есть еду, которая уже побывала во рту другого человека! Подумай, если бы она сделала так в чужом доме. Что бы сказали? Её бы просто выгнали из-за стола!
Дарья молча сжала губы. Её родители сидели с ошарашенными лицами, явно не понимая, как такое вообще может происходить.
Лиза, испугавшись громкого голоса отца, потупила взгляд и прижалась к бабушке, но та, хоть и гладила внучку по голове, впервые почувствовала, что её привычная защита звучит неубедительно.
Попытка сгладить
Неловкость повисла в воздухе. Дарья тихо встала и протянула руку девочке:
— Лиза, пойдём, помоем ручки. Освежишься немного.
Девочка нехотя поднялась и, оглядываясь на бабушку, пошла с ней в ванную. Остальные молча смотрели им вслед. На столе оставалась ваза с фруктами, но никто больше к ней не прикасался.
Через несколько минут они вернулись. Лиза выглядела немного спокойнее, хотя в глазах ещё плясали искорки озорства.
— Вот и всё, ручки чистые, — бодро сказала Дарья, стараясь разрядить обстановку.
— А теперь... — Валентина Сергеевна торопливо заговорила, словно желая стереть неприятный эпизод. — Кто хочет кофе с тортиком? Я специально "Прагу" купила!
Она принесла большой торт, украшенный шоколадным кремом и белыми розочками из сливок. При виде него Лиза тут же оживилась. Страх перед недавним окриком отца испарился.
— Бабушка, можно мне вот эту розочку? — Девочка протянула руку к центру торта, но не дождавшись ответа, ткнула пальцем прямо в кремовую вершину.
— Лиза! — вскрикнула Дарья, вскакивая. — Немедленно убери руку!
Но было поздно. Девочка, взглянув на тётю вызывающе, медленно поднесла палец ко рту и с шумным чавканьем слизала крем.
— Фу... — тихо вырвалось у одного из сватов.
Валентина Сергеевна замерла с ножом в руке. На её лице мелькнуло понимание, что внучка перешла черту, но она всё равно попыталась сгладить ситуацию:
— Ну, что вы опять! Ткнула пальчиком — подумаешь! Сейчас срежем этот кусочек, и всё! Лиза просто любопытная, все дети так делают!
Артём смотрел на дочь и на мать тяжёлым, ледяным взглядом. В его молчании уже чувствовался разрыв, который было почти невозможно остановить.
Разрыв
В комнате стояла тяжёлая тишина. Артём медленно поднялся из-за стола. Его лицо было бледным, взгляд холодным и непреклонным.
— Мама, — сказал он тихо, но в его голосе звенела сталь. — Воспитанные дети так не делают. Это не любопытство, это хамство. И именно ты поощряешь это.
Валентина Сергеевна вспыхнула и попыталась возразить:
— Артём, ты что такое говоришь? Она же ребёнок! Разве можно на неё так злиться?..
— Можно и нужно! — резко перебил он. — Если ты не перестанешь покрывать её выходки, мы перестанем приходить. И, слышишь, мама? В нашем доме Лиза появится только тогда, когда научится элементарным правилам приличия!
Дарья встала, её руки дрожали. Губы подрагивали, но она ничего не сказала — только кивнула мужу. В её глазах был немой упрёк к свекрови:
"Я ведь предупреждала".
Сваты, растерянно переглянувшись, тоже поднялись.
— Нам, пожалуй, пора... — пробормотал тесть, явно избегая смотреть на Валентину Сергеевну.
Лиза, до этого торжествующая, теперь испуганно всхлипывала. Она чувствовала: что-то пошло совсем не так.
— Папа... дядя Артём... я больше не буду... — пролепетала она, но её слова утонули в гнетущей тишине.
Артём холодно отвернулся и взял пальто. Его решение было окончательным.
Одиночество
Когда дверь за Артёмом, Дарьей и сватами закрылась, в гостиной повисло ощущение пустоты. Лиза громко заплакала, размазывая слёзы по лицу.
Валентина Сергеевна опустилась рядом, пытаясь успокоить внучку. Её голос дрожал:
— Не плачь, деточка... Ешь тортик... сколько хочешь и как хочешь...
Но слова звучали глухо и бессильно. На скатерти расплывалось кремовое пятно от детского пальца, в центре торта зияла ямка, и именно этот след словно символизировал трещину, прошедшую по семье.
Вечером Валентина Сергеевна долго сидела одна в тишине. Она смотрела на телефон, но не решалась набрать сына — знала, что услышит холодный отказ.
Недели превратились в месяцы. Артём и Дарья перестали приезжать, если знали, что у матери будет Лиза. Сваты тоже всё чаще находили причины отказаться от приглашений.
В доме, где когда-то царили шумные обеды и звонкие смехи, теперь чаще всего стояла тишина.
Валентина Сергеевна всё ещё уговаривала себя, что поступала правильно, защищая внучку. Но каждый раз, когда взгляд её останавливался на скатерти с застарелым кремовым пятном, внутри с болью шепталось:
"А вдруг я всё разрушила сама?.."
А также заходи в канал моей хорошей знакомой. Обязательно подписывайся на Трусы из моего гардероба!
Погрузитесь в другие захватывающие истории! Прочитайте наши рассказы!