Он по-прежнему хорош собой. Элегантен. Строг. Краски не потускнели, блеск не исчез. Форму не потерял.
Но капризен ужасно. Требует отдельную жилплощадь и повышенное внимание. Аккуратность и чистоту. Если что не так…
Хотя в 50 лет мог бы уже остепениться. Не мальчик. Тем более японец. Сдержанность и гармония. Ничего лишнего.
Японский столовый сервиз фирмы Sone.
В январе 1977 года тётушка Валя отмечала пятидесятилетие.
Юбилей решили провести в ресторане. Валентина Петрова была начальником отдела Производственного управления сельского хозяйства Сахоблисполкома. Гостей ожидалось много. И ресторан был выбран хороший. Большой. Ресторан «Сахалин» в Южно-Сахалинске.
По тем временам поход в ресторан был не частым явлением в жизни советской семьи, поэтому готовились к событию заранее. Готовилась тётя Валя, её муж дядя Коля и младший сын Сергей. Старший Женя жил и работал на материке, приехать на юбилей маменьки у него не получилось.
На этой старой фотографии середины 50-х годов тётушка с мужем и сыном Женей. Сережи с ними нет, не родился, наверное, ещё.
Готовилась к юбилею и наша семья. Даже я!
Как мама ни сопротивлялась.
Она была решительно против моего появления в ресторане, решительно! Потому что я маленькая для ресторанных вечеров! Ещё чего не хватало!
Но тётушка сурово сказала, что это её юбилей, и она меня приглашает. И мама сдалась. И даже повела меня к портнихе. Портниха перешила мамино парчовое платье в мой ресторанный наряд. Нежная сиреневая парча в серебристой нитке аккуратно села на мою худую угловатую фигуру. Мне понравилось!
Помню зимний морозный Южно-Сахалинск и ресторан. Много гостей за столами, стоящими буквой П. И больше ничего.
В смысле, больше ничего не помню.
Волновалась, наверное, очень. Почему-то думала, что все будут смотреть на меня, показывать пальцем и смеяться. Меня в этом возрасте всё время терзали странные фантазии.
Когда поняла, что никто на меня не смотрит, я успокоилась и быстро наелась. А потом мне стало скучно. Этот странный синдром ресторанной скукоты преследует меня до сих пор. Мне в ресторанах интересно пока я голодная. А как наемся, так сразу хочется свалить.
Но с тётушкиного юбилея я свалить не могла, поэтому пришлось мужественно терпеть апофигей.
Вместе со мной апофигей терпел и брат Серёга. Он был студентом, модным и симпатичным парнем, поэтому мне было приятно сидеть с ним рядом и ухохатываться над всякой ерундой. Прилюдно мы называли друг друга кузен и кузина и всячески производили впечатление. А под столом пинались ногами. И постоянно хихикали. Мы были редкостными весельчаками в обществе друг друга.
Но даже это веселье быстро нам надоело, и мы удрали пораньше домой. Пробежав рысцой морозные вечерние улицы, мы ввалились в тёплый подъезд, где Серёга обнаружил, что забыл дома ключи.
Тащиться назад в ресторан по холоду нам не хотелось, поэтому мы долго сидели на лестнице, ожидая, когда родные вернутся домой.
Они пришли сытые-пьяные-нос-в-табаке. Мама, тётушка и наши папани, два Коляши, как они себя называли. Взрослые очень удивились, увидев наши сиротские физиономии, потом смеялись.
От того юбилейного вечера осталась фотография тётушки и дяди за праздничным столом.
А ещё остался столовый сервиз. Огромный столовый сервиз.
Подарков тётушке подарили много. В те далекие времена деньги дарить было не принято, поэтому все ломали голову над подарком. Чтобы красиво и полезно.
А в магазинах ничего не было, поэтому приходилось проявлять чудеса изворотливости, доставая дефицит. Коллеги в управлении путём неимоверных ухищрений достали и подарили тётушке большой столовый сервиз на 12 персон.
48 тарелок разной величины и глубины, овальные блюда, соусницы, масленки, перечницы, солонки и королева стола – супница!
68 предметов!
Такого количества посуды в отдельно взятой семье я никогда не видела!
И началась долгая жизнь сервиза в наших семействах.
Как пользовали это великолепие в тётушкином доме, я не помню. Скорей всего, что никак. Потому что красивой посуды в продаже не было, а ту, что была в хозяйстве, не трогали.
Пытаясь найти хоть какую-то информацию о сервизе в интернете, я нашла несколько объявлений о продаже его братьев-близнецов с пометкой «состояние отличное, никогда не был в употреблении, витринный вариант».
И я этому верю!
Я помню серванты моего детства со стеклянными дверцами и полками, уставленными красивой посудой. Хрусталь, ковёр, чешская мебель и красивый сервиз были гордостью хозяйки любой советской семьи.
Сервизы годами стояли на полочке и украшали собой комнату. Их берегли!
Наш герой простоял десять лет на Сахалине, потом в Мариуполе, и вот уж 25 лет живет на берегу Балтийского моря.
Когда мы с бабушками стали жить вместе, я сказала, что красивой посуде место на обеденном столе! Поэтому я выбросила старые тарелки и завела новые порядки.
Наш герой, выйдя из многолетней дремоты, заработал вовсю! Почти все застолья проходили с его непосредственным участием. Гостей у нас собиралось много, поэтому и сервиз показывался во всей красе.
За годы ударного труда были разбиты три маленькие тарелки и подбит угол перечницы. Как это произошло, история умалчивает. Посуду всегда любила мыть мама, она же её и била, она же это тщательно скрывала.
Поэтому потери у нас есть, что подчеркивает ценность нашего героя, как участника больших и малых дел.
По клейму я пыталась найти информацию о заводе-изготовителе сервиза. К сожалению сведений мало. Японская компания Sone занималась посудой и обанкротилась в 1970-е годы. За годы своего существования она выпустила много столовых и чайных сервизов, но эти изделия не стали ценными или коллекционными. Это был своего рода ширпотреб. Но ширпотреб хорошего, на мой взгляд, качества.
А долгие годы служения на наших обеденных столах дают сервизу право называться семейной ценностью. Настоящей реликвией! Которая перешла по наследству мне.
А потом перейдет к детям.
А потом к внукам.
Если не разобьется по пути!