Предыдущая часть:
Константин понимал, что этот разговор — лишь начало, но сама возможность говорить с Натальей после стольких лет давала ему надежду. Наконец она вздохнула и, посмотрев ему в глаза, тихо произнесла:
— Костя, я не знаю, как всё сложится. Но ради Ксюши и Рины я готова попробовать. Только не торопи меня.
Константин кивнул, его лицо смягчилось.
— Я не тороплю, Наташа. Спасибо, что дала шанс.
Наталья поднялась, поправив сумку на плече, и направилась к двери. Но перед тем как выйти, обернулась.
— Отдыхай, Костя. И… держись. Врачи говорят, у тебя всё наладится.
Она ушла, оставив Константина в раздумьях. Он лежал, глядя в потолок, где трещины складывались в причудливые узоры, и пытался осознать, как жизнь, казавшаяся такой предсказуемой, вдруг сделала крутой поворот. Ксения — его дочь, Арина — внучка, а Наталья, женщина из далёкого прошлого, снова вошла в его жизнь. Он чувствовал себя одновременно потерянным и окрылённым.
В палате тем временем снова зашумели. Олег Лебедев, неугомонный, как всегда, затеял спор с Владимиром Ивановичем, на этот раз о том, как лучше вести дела в деревне. Их голоса гудели, но Константин уже научился отгораживаться от этого шума. Его мысли возвращались к Ксении. Он вспомнил, как она вошла в палату с Ариной, как её глаза, полные усталости и заботы, вдруг напомнили ему Наталью в молодости. Он хотел поговорить с ней, узнать, как она жила, что любит, но понимал, что для этого нужно время.
Ксения, закончив смену, сидела в ординаторской, перебирая медицинские карты. Её мысли были заняты разговором с матерью. Наталья Дмитриевна, вернувшись в Речное, весь вечер была молчалива, и Ксения чувствовала, что правда о Константине перевернула не только её жизнь, но и мамину. Она вспоминала, как Наталья иногда задумывалась, глядя на старые фотографии в потрёпанном альбоме, хранившемся в шкафу. Тогда Ксения думала, что это просто ностальгия, но теперь понимала, что за этими паузами скрывалась тоска по несбывшемуся. Она хотела расспросить мать, но боялась задеть её чувства. Вместо этого она сосредоточилась на работе, проверяя, чтобы все пациенты получили свои лекарства.
Арина, как обычно, не сидела на месте. Убедившись, что мама занята, девочка снова ускользнула в палаты, где её уже ждали пациенты. Один из них, Григорий, протянул ей конфету, которую она с радостью приняла.
— Рина, ты когда ещё концерт устроишь? — спросил он, улыбаясь.
— Завтра! — звонко ответила Арина. — Я новую песенку выучила!
Ксения, заметив отсутствие дочки, вздохнула и пошла её искать. Найдя Арину в мужской палате, она покачала головой, но не стала ругать.
— Рина, хватит бегать, — мягко сказала она, беря дочку за руку. — Пора домой, папа уже заждался.
Арина послушно взяла маму за руку, но напоследок помахала пациентам, которые провожали её улыбками. Ксения, уводя дочку, бросила взгляд на палату Константина. Он смотрел на них, и в его глазах было что-то тёплое, почти родное. Ксения быстро отвела глаза, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она ещё не была готова к разговору с ним.
Дома Вадим, заметив задумчивость жены, решил её подбодрить.
— Ксюша, ты сегодня как будто в облаках, — сказал он, нарезая хлеб для ужина. — Всё из-за того пациента?
Ксения кивнула, садясь за стол.
— Вадик, это сложно объяснить. Мама рассказала, что Константин Иванович — мой настоящий отец. Я всю жизнь думала, что Виктор — мой отец, а теперь всё перевернулось.
Вадим присвистнул, но тут же взял её за руку.
— Это, конечно, новость. Но ты не одна, Ксюша. Мы разберёмся. А Рина, похоже, уже всех в больнице очаровала.
Ксения улыбнулась, глядя на дочку, которая уплетала бутерброд.
— Да, она у нас звезда. Вся в бабушку.
Наталья Дмитриевна, оставшись в Речном, не находила покоя. Она сидела на крыльце, глядя на звёзды, которые загорались одна за другой. Воспоминания о молодости, о Константине, о том, как она ждала его писем, нахлынули с новой силой. Она винила себя за то, что не рассказала Ксении правду раньше, но тогда казалось, что так будет лучше. Виктор, её покойный муж, был добрым человеком, и она не хотела омрачать его жизнь. Но теперь, когда Константин вернулся, всё изменилось.
На следующий день Наталья снова приехала в больницу. Она вошла в палату Константина с твёрдым намерением закончить начатый разговор. Ксения, провожая её, осталась у двери, словно не решаясь войти. Наталья посмотрела на Константина и, собравшись с духом, сказала:
— Костя, я всё обдумала. Ксюша имеет право знать тебя. И Рина тоже. Но не жди, что всё сразу станет как в сказке.
Константин кивнул, его глаза заблестели от сдерживаемых эмоций.
— Я понимаю, Наташа. Я готов ждать. И… спасибо, что приехала.
Константин остался один, чувствуя, как надежда медленно вытесняет тревогу. Он думал о том, как наладить отношения с Ксенией, как рассказать Николаю, что у него есть сестра. Его сын, несмотря на все свои выходки, в последнее время стал звонить чаще, словно чувствуя, что отцу нелегко.
— Батя, держись там, — говорил Николай по телефону. — К выходным приеду, поговорю с врачом. Если разрешат, заберу тебя домой.
Константин ценил эти звонки, хотя всё ещё не мог забыть, как сын опустошил его сейф. Но после смерти Тамары что-то в Николае изменилось. Он стал реже дерзить, даже помогал отцу с мелкими делами, как в тот раз, когда принёс продукты. Константин надеялся, что это начало перемен.
В больнице дни тянулись медленно. Константин лежал, слушая, как Олег и Владимир Иванович снова спорят, теперь уже о том, как лучше ремонтировать трактор. Их голоса сливались в привычный гул, но Константина это больше не раздражало. Он думал о будущем, о том, как встретится с Ксенией и Ариной вне больничных стен. В один из дней Арина снова забежала в палату, держа в руках рисунок, который она нарисовала для «дяденьки с бородой», как она называла Константина.
— Это для вас! — сказала она, протягивая листок с нарисованным солнцем и деревьями.
Константин взял рисунок, чувствуя, как тепло разливается в груди.
— Спасибо, Рина. Это самый лучший подарок.
Арина улыбнулась и убежала, а Константин долго смотрел на её рисунок, думая о том, как много он упустил. Ксения, зашедшая следом, остановилась у его кровати.
— Константин Иванович, вы в порядке? — спросила она, её голос был мягким, но настороженным.
— В порядке, Ксюша, — ответил он, впервые назвав её так. — Просто думаю о многом.
Ксения, помедлив, кивнула, её лицо выражало смесь растерянности и осторожной надежды. Она ушла, оставив Константина с его мыслями. Он понимал, что ей нужно время, чтобы принять его как отца. Но он был готов ждать.
Прошло полгода. Весна залила мир яркими красками. Ксения, сидя на парковой скамейке, вдыхала аромат цветущих деревьев, слушая пение птиц. Её мысли были лёгкими, как облака. Вадим, стоявший рядом, окликнул её:
— Ксюша, хватит мечтать! Пора идти, а то Константин Иванович и Наталья Дмитриевна обидятся, если опоздаем. У них сегодня важный день.
Ксения вскочила, её глаза сияли.
— Не опоздаем, Вадик! Ты не представляешь, как мне хорошо. Будто в облаках парю.
— И от чего такое настроение? — спросил Вадим, улыбаясь.
— Причин много, — ответила Ксения, закружившись. — Весна, во-первых. А ещё моя жизнь, как сказка. Простая медсестра, и вдруг узнаёт, что у неё есть брат! Но больше всего я рада за маму. Она тридцать лет ждала своего принца, и вот он пришёл — больной, уставший, но увидел её и исцелился.
Вадим рассмеялся.
— Тебе бы сказки писать, Ксюша. Складно получается. Кстати, у меня тоже повод для радости. Константин Иванович предложил мне возглавить его компанию, а Коля будет замом.
Ксения кивнула, её улыбка стала шире.
— А я рада, что мама теперь рядом. Могу Рину ей оставить, когда нужно. И Коля молодец, просит Наталью Дмитриевну за Ваней присмотреть.
Константин полностью выздоровел благодаря новому лечению. Он настоял, чтобы они с Натальей оформили отношения. За день до свадьбы они сидели в маленькой комнате больничного корпуса, где Наталья приехала навестить его. Ксения помогала с приготовлениями, выбирая цветы и обсуждая с матерью, как лучше организовать скромную церемонию.
— Костя, ты уверен, что хочешь этого? — спросила Наталья, глядя на него с лёгкой тревогой. — После стольких лет…
— Наташа, я никогда не был так уверен, — ответил Константин, беря её за руку. — Я упустил слишком много. Теперь хочу всё сделать правильно.
Ксения, стоявшая рядом, улыбнулась.
— Мама, всё будет хорошо. Главное, что вы вместе.
Наталья кивнула, её глаза заблестели.
— Спасибо, Ксюша. Ты права.
Ксения радовалась, что мать теперь под боком, и она может в любой момент оставить ей Арину. Николай, обретя сестру, стал мягче. Когда у него родился сын Ваня, он попросил Наталью Дмитриевну присмотреть за малышом, не стесняясь говорить тёплые слова.
— Наталья Дмитриевна, вы для меня как родная, — сказал он однажды, вручая ей Ваню, после того как они вместе провели день, ухаживая за мальчиком.
Как могла Наталья Дмитриевна, с её добрым сердцем, устоять перед таким признанием?