Я всегда считала, что мне с свекровью повезло. Ну не то чтобы мы прямо подруги, нет. Просто… нормальные человеческие отношения. Без яда, без закулисных манёвров. Она не лезет ко мне с упрёками, я стараюсь не раздражать её по пустякам. Классика: мы друг друга уважаем. Или… уважали?
– Лен, а ты что хочешь на день рождения? – спросила она за неделю до праздника.
– Ой, Мария Васильевна, да вы сами решите, мне всё приятно… – вежливо отмахнулась я.
Но она настаивала.
– Да ладно тебе, скажи честно, я ведь всё равно буду дарить. Вот и скажи, что тебе хочется. Только не говори "ничего", а то как в прошлом году было – ну, помнишь?..
Я помнила. Тогда она принесла мне огромный плед с тигром. Огромный, рыжий, шерстяной, с запахом то ли нафталина, то ли мандариновой водки. Я не знала, как его стирать, а выбросить было жалко – свекровь же старалась.
Поэтому в этот раз решила честно:
– Ну… Я бы духи хотела. Лёгкие, нежные. Цветочные, наверное… Знаете, есть такие — Dior J’adore. Только не покупайте, если дорого. Я просто так, чтобы вы ориентировались…
Она кивнула с серьёзным видом.
– Поняла. Духи. Цветочные. Нежные. Dior J’adore. Принято.
И я расслабилась.
Наступило утро моего дня рождения. Муж, Серёжа, поздравил первым. Обнял, всучил коробочку, в которой оказались серёжки — милые, скромные. Всё как я люблю.
– Мы с мамой потом приедем,после работы, – сказал он, уходя . – Там подарок будет, не скажу какой, мы выбирали вместе.
Я насторожилась.
– Вместе?
– Ну да… Она хотела сама, я просто подсказал. Всё будет круто, обещаю.
"Ой, что-то мне подсказывает, что не будет…" — пронеслось у меня в голове.
И действительно. Приезжают они вечером, с пакетом. Большим таким, красивым, в золотых узорах. Я уже чувствую запах духов, почти слышу, как колышется золотой флакончик внутри…
– С днём рождения, Леночка! – говорит Мария Васильевна, целует меня, вручает пакет. – Вот тебе — от нас!
Я разворачиваю… и вижу вафельницу.
От разочарования у меня навернулись слёзы.
– О, боже, какой чудесный подарок – пролепетала я – Спасибо…вам, вафельница… это так прекрасно и неожиданно…
Я, наверное, выглядела как человек, который надеялся на мороженое, а получил горчицу.
Свекровь продолжала улыбаться. А Серёжа довольно хмыкнул.
– Я же говорил – крутая штука! У нас на даче такая, офигенные вафли делает. Я специально выбрал самую мощную!
Я смотрю на них… и не знаю, плакать мне или смеяться.
– Спасибо большое, правда… – говорю, отодвигая коробку. – Обязательно опробую…и соберу всех на чай с вафлями.
Мария Васильевна подмигнула.
– Ага, опробуй. Как настроение будет – позвони мне, я рецептик скину, очень вкусные получаются, с корицей. Серёжа их обожает.
То,что я расстроилась ,это не говорит не о чём.
Я целый вечер мысленно прокручивала фразу: «Я бы хотела духи… Dior… нежные…».
И никак не могла увязать это с вафельницей.
– Ну зачем? – шептала я себе в ванной, пока мазала крем на лицо. – Зачем спрашивать, если всё равно подарите то, что вам хочется?
– А ты не радуйся, что подарок дорогой, – вдруг буркнул Серёжа, зайдя в ванну. – Она вообще-то 7 тысяч стоит. Отличная вафельница. Надо уметь быть благодарной.
– А я и благодарная, – спокойно ответила я. – Только духи стоят столько же, а пользы от них больше.
– Ну да, конечно, духи тебе важнее, чем то, чтобы мужу вафли печь. Логично.
Я промолчала. На душе было неприятно. Не подарок, не цена — а вот это ощущение, что тебя снова не услышали.
Через пару дней мне стало скучно. Решила: ну ладно, чего уж, попробую. Достаю коробку с вафельницей, распаковываю… и вдруг что-то шуршит внутри.
Плотный конверт, обёрнутый бумагой. Открываю — внутри деньги и записка. Почерк Марии Васильевны.
> "Леночка прости. Меня муж заставил купить эту чёртову вафельницу. Отдай её Серёже – пусть он сам жарит вафли: нечего тебе маникюр портить.
А деньги тебе – на духи и помаду.
Люблю. Целую.
М.В."
Я сначала засмеялась. Потом вдруг ощутила тепло в груди – настоящее, родственное, тёплое. Она всё поняла. Всё почувствовала. И сделала по-своему.
Сняла крышку вафельницы. Улыбнулась.
– Ну что, Серёженька… Теперь вафли — твоя забота.--- проборматала я ,будешь печь из, как миленький.
Вечером, когда Серёжа вернулся с работы, я уже стояла на кухне. На столе — разобранная вафельница, аккуратно протёртая от заводской пыли, рядом — рецепт от Марии Васильевны с подписью: «Добавь щепотку любви — и всё получится».
Серёжа снял куртку, принюхался.
– О, вафли печёшь? Молодец! Я же говорил, офигенная штука. Слушай, давай их на выходных всегда делать, ладно? Утро, кофе, вафли… кайф же!
Я поставила на плиту чайник и, стараясь говорить спокойно, сказала:
– Это будет твоя вотчина. Свекровь велела тебе её отдать. А ещё сказала: «Нечего мне маникюр портить».
– Что?
Я взяла конверт и кинула ему на стол. Он открыл, пробежал глазами и замер.
– Ты это серьёзно?
– Абсолютно. Смотри сам.
Он прочитал записку, потом пересчитал деньги. Заметно напрягся.
– 30 тысяч… Она что, с ума сошла? Это ж много.
– Ну, на Dior хватает. И на помаду. Помнишь, я тебе про ту нюдовую от Chanel говорила? Вот теперь будет. Спасибо, Серёжа. Спасибо, Мария Васильевна.
Я улыбнулась, взяла деньги и вышла из кухни, оставив мужа в раздумьях.
На следующий день мне позвонила свекровь.
– Леночка, ну что, нашла записку?
– Нашла. Вы чудесная женщина, Мария Васильевна. Спасибо вам большое. Я, честно говоря, чуть не расплакалась.
– Ну ты же знаешь моего Серёжку… Упрямый, как баран. Всё ему вафли да запеканки в голове. А я как представила тебя, пекущую с утра вафли с этой железкой, у меня прям сердце кольнуло. Думаю: «Нет, не дам!».
Мы обе рассмеялись.
– Но вафельница у нас осталась, – сказала я. – Я ему уже выделила полку для рецептов. Пусть разгуляется.
– Вот и умничка. А духи-то какие взяла?
– Dior J’adore. Как и говорила. Серёжка в обморок упал, когда узнал цену.
– Ничего, пусть знает, сколько стоит женская радость. Я вот молодая была – тоже всё себя жалела. А потом в пятьдесят вдруг поняла: лучше бы я тогда купила себе хорошую помаду, чем ещё один таз для засолки.
Я улыбнулась.
– Вы прямо как из книги говорите. Очень точно.
– Я просто жизнь прожила. Это научит лучше любых книжек.
Она помолчала и вдруг добавила:
– Леночка, ты если что – всегда мне звони. Даже если просто поболтать. Не обязательно повод.
– Хорошо. Я запомню. И спасибо вам ещё раз. Вы чудесная.
– Да ну что ты, чудесная… Просто нормальная.
Через неделю, в воскресенье, меня разбудил аромат вафель.
Я сонно вылезла из-под одеяла, потянулась и пошла на кухню. Серёжа стоял у плиты в фартуке с надписью «Король завтраков», с лопаткой в руке. На столе — гора румяных вафель, клубника, сливки, шоколадная крошка.
– Ни фига себе… – прошептала я.
– Та-дам! – сказал он, поворачиваясь. – Это всё — тебе. Извинения, благодарность, любовь, всё вместе.
Я обалдела.
– А за что извинения?
Он положил лопатку на стол и посмотрел на меня с серьёзным лицом.
– За то, что я тебя не услышал. Ты говорила, а я думал, что знаю лучше. А ведь ты так прямо так и сказала про духи… Прости, правда. Я был глухой муж.
Я подошла, обняла его за талию и положила голову на грудь.
– Серёженька! Ты не глухой. Просто я буду иногда говорить громче.
– Вот теперь я слышу. Кстати… ты сегодня особенно хорошо пахнешь. Это те самые?
– Те самые.
Он улыбнулся.
– Значит, не зря я купил тебе вафельницу.
– Что? – отпрянула я. – Это ты её всё-таки купил?
– Ну… как бы… я настоял. Мама предлагала духи, а я ей: «Да ну, банально. Лучше вафельницу!»
Я закатила глаза.
– Уму непостижимо.
– Ну теперь-то всё на своих местах, – сказал он, поднимая чашку кофе. – У нас есть вафельница, у тебя – духи, у мамы – удовлетворение, что всех перехитрила.
– И у тебя — новые обязанности на кухне.
– А вот это нечестно!
– А это жизнь.
Позже я рассказала эту историю подруге. Та аж прослезилась.
– Лена, у тебя офигенная свекровь. Моей бы такое даже в голову не пришло. Она бы меня и без вафельницы оставила, и без духо́в, и ещё лекцию прочитала бы, как я «мужа плохо кормлю».
– Вот и я думала раньше, что мне просто повезло со свекровью. А теперь поняла — нет. Это взаимность. Я с ней по-человечески, и она со мной. И это так ценно…
– Ты прям как в рекламе, – усмехнулась подруга. – «С любовью, от свекрови!»
– Именно. С любовью.