Прошлая статья была целиком посвящена истории рождения и концепции плана Шлиффена в широком смысле. Как все знают, план в итоге реализован не был и Германия вынуждена была воевать на 2 фронта долгих 4 года. Почему же так случилосьи виноват ли в этом был граф Шлиффен или реализаторы его плана?
Наследство графа-стратега
Можно сказать, что докладная записка Шлиффена стала отчетом о проделанной работе перед уходом на пенсию. Работу над своим планом он завершил в декабре 1905 г., а уже 1 январе 1906 г. был заменен на посту начальника Большого Генштаба графом Юлиусом фон Мольтке. Новый начальник Генштаба не был столь же убежден, как его предшественник, в том, что именно краткосрочная война является панацеей будущей военной стратегии. Например, в начале 1905 г., то есть когда кайзер только-только предложил ему в перспективе пост начальника Генштаба, а план Шлиффена не существовал на бумаге, высказал Вильгельму II вполне разумную мысль:
«Сегодня мы имеем более 30 лет мира, и я полагаю, что наши взгляды во многом стали очень миролюбивыми. Каким образом и будет ли вообще возможно использовать массовую армию, которую мы собираемся собрать, я полагаю, никто не может знать заранее. Изменился и наш противник: нам больше не придется иметь дело с вражеской армией. которой мы можем противопоставить свое превосходство, как это было раньше, но с вооруженной нацией. Это будет народная война, которую нельзя будет завершить решающей битвой, но это будет долгая и тяжелая борьба со страной, которая не признает себя побежденной, пока не будет сломлена вся ее национальная мощь. Она также затронет и наш народ, даже если мы и должны победить, то мы исчерпаем себя до крайности».
Мольтке-младший получил в наследство «план Шлиффена», доктрину скоротечной войны и разгрома одного из противников (Франции) до вступления в военные действия другого (России) без какой-либо возможности от этого наследства отказаться. Что и было зафиксировано в вышедших 1 января 1910 г. «Основных принципах высшего командования войсками» (Grundziige der hoheren Truppenfiihrung Berlin: Reichsdruckerei, 1910), где указывалось, что важнейшей составляющей германской военной доктрины является достижение «цели всей кампании после одного лишь решительного сражения».
А куда было деваться Мольтке? Если бы он начал бы убеждать кайзера, что выиграть войну против англо-франко-русской коалиции невозможно, то ему бы просто указали на дверь. Зачем такой начальник Большого Генштаба, который не может спланировать победоносную войну? Само собой, приходилось признать «план Шлиффена» разумным и имеющим важное зерно и попытаться его приспособить к реалиям складывающейся ситуации, как никак годы шли, ситуация менялась. Мольтке,возможно, не рассчитывал, что «план Шлиффена» решит исход всей войны, но явно надеялся, что Германия, добившись важного успеха в первые дни войны, сможет обеспечить себе выгодные стартовые условия, которые обеспечат ей успех, даже в случае если после поражения Франции война не завершится.
Что поменял в плане Мольтке?
Тем не менее, Мольтке внес в план своего предшественника ряд изменений, которые были направлены, прежде всего, на то, чтобы тот не был столь рискованным и авантюрным. Главные изменения заключались в том, что было несколько усилено левое крыло Западного фронта — в ущерб правому крылу, которое Шлиффен стремился максимально усилить, и именно им нанести сокрушительный удар по Франции. Если Шлиффен предполагал соотношение между правым и левым флангами как 7 к 1, то Мольтке внес изменения, доведя его до 6 к 2. Если у Шлиффена южнее Меца стояло, как указывалось выше 5 полевых и резервных корпусов (7-я армия), то по плану Мольтке там были развернуты уже две (6-я и 7-я) армии — 8 полевых и резервных корпусов и 1 резервная дивизия. Во многом подобные решения были вызваны опасениями, что французы в ответ нанесут удар в Эльзас и Лотарингию, в общем-то они имели право на существование, хотя Шлиффен считал, что французы будут настолько деморализованы мощным обходным ударом, что и думать забудут о каком-либо наступлении. В принципе, надо отметить, что формально ударная группировка не была слишком уж ослаблена: левый фланг был усилен не столько за счет нее, сколько войсками, сформированными после 1906 г., и планомерным увеличением германской армии. Но все равно при таких изменениях утрачивалась существенная пропорция в сторону правого фланга.
Кроме того, Мольтке (младший) из политических соображений был вынужден отказаться от вторжения в имевшие нейтральный статус Нидерланды, ограничившись лишь Бельгией. Причем, в отличие от Шлиффена, который оценивал бельгийскую армию как слабую и не играющую серьезной роли, Мольтке выдвинул идею, что Бельгия, получив поддержку Великобритании и Франции, окажет значительно более серьезное сопротивление.
Что касалось распределения войск по театрам военных действий то она в целом осталась той же. Также без изменений осталась и суть «плана Шлиффена». Это четко и ясно определил в своих воспоминаниях рейхсканцлер Бетман-Гольвег — человек, безусловно, прекрасно информированный и о военных, и о политических планах руководства Германии, к которому он сам и принадлежал.
«Наши военные имели, как я давно уже знал, только один военный план, базирующийся на вполне верном и теперь оправданном положении, что предстоящая Германии война будет вестись на два фронта. Военный план состоял в следующем: наивозможно быстрое наступление на западе: в первое время его проведения — оборонительная тактика на востоке и только после удачи западного наступления - переход в наступление в большом масштабе и на востоке. Только такая стратегия представляла возможность преодолеть численный перевес врагов. Однако для удачного проведения наступления на западе настоятельно требовался, по мнению военных, поход через Бельгию. Политические и военные соображения вступали в этом вопросе в резкое столкновение. [...] Для всякого сколько-нибудь трезво рассуждающего наблюдателя страшная опасность войны на два фронта была так ясна, что критиковать с гражданской точки зрения военный план войны, со всех сторон продуманный и признанный необходимым, значило бы взять на себя слишком большую ответственность».
В Восточной Пруссии Мольтке оставил здесь почти те же силы, которые были назначены в плане Шлиффена, но лишь немного видоизменил их состав: вместо 10 полевых и резервных дивизий и 7 ландверных бригад он назначил на русский фронт 9 полевых и резервных и 1 кавалерийскую дивизии, ландверный корпус и 3 ланд- верные бригады.
От стратегии к политике
Что же было важнейшей составляющей всех планов германского Генштаба от Мольтке (старшего) до Мольтке (младшего)? Изначально, хотя основные и наиболее детальные военно-стратегические наработки касались кампании против Франции, германский план в общем был направлен на войну против России: именно на Восточном фронте предполагалось вести более методичную войну, которая, как следствие, должна была сопровождаться захватом обширных территорий. Франция — как союзник России — должна была быть выведена из строя в ходе краткосрочной кампании, что, возможно, исходя из ситуации могло бы даже не сопровождаться аннексией ряда территорий. Ситуация с Россией была диаметрально противоположной. Направленность германской политики подтвердил британский государственный секретарь по иностранным делам баронет Эдуард Грей, который во время Июльского кризиса 1914 г. заявил чрезвычайному и полномочному послу в Лондоне гофмейстеру графу А. К. Бенкендорфу, что он «знает из очень серьезных источников, что в глазах Германии центр тяжести военных операций перемещается довольно быстро с Запада на Восток. Несколько лет назад Франция являлась первым и главным германским противником, тогда как Россия, ослабленная войной, требовала менее меньших оборонительных усилий.
Теперь положение будто бы совершенно изменилось; мало-помалу главным противником становится Россия».
Как указывал крупный военный специалист, генштабист и генерал-лейтенант русской армии Василий Федорович Новицкий, «Германский план, вообще говоря, вполне соответствовал тем объективным условиям, которые существовали в то время в Европе для ведения Германией войны на два фронта, то есть, иначе говоря, немцы правильно оценили сравнительную силу и боеспособность своих противников на западе и на востоке и в зависимости от этого сделали правильное распределение своих сил между Западным и Восточным фронтами».
В конце отметим, командование германской армии на Восточном театре военных действий — т.е. командующий 8-й армией,которым по плану развертывания войск должен был стать генерал-инспектор 1-й военной инспекции (со штаб-квартирой в Кёнигсберге), которым с 1913 г. являлся генерал-полковник Макс фон Притвиц унд Гаффрон — получал от Берлина довольно широкие полномочия и возможность самостоятельно принимать принципиальные решения. Ему предписывалось обеспечить, с одной стороны, безопасность Восточной Пруссии, а с другой, даже если русские не буду проявлять особой инициативы, не почивать на лаврах, а оказать тем или иным способом поддержу австро-венгерскому союзнику, который, как предполагалось, будет активно наступать на юге (прежде всего, в Галиции).
Был даже специально выделен Силезский ландверный корпус генерала Ремуса фон Войрша, который изначально не предусматривалось использовать на в Восточной Пруссии — чем он, собственно, и занимался. Германское командование исходило из уверенности, что какие бы действия — лишь бы активные — ни вела 8-я армия, она уже этим фактом облегчит положение союзника. Если русские войска перейдут в наступление против Восточной Пруссии, то 8-я армия героически эту важнейшую прусскую провинцию защитит и тем самым отвлечет на себя крупные силы Российской империи, следовательно, меньше «русских мужиков» отправится в Галицию. Но если русское командование решит в Восточную Пруссию не идти и ограничится выставлением оборонительного заслона (чтобы бросить основные силы против Австро-Венгрии), то германские войска должны будут перейти в наступление, действуя совместно с австро-венграми. Таким образом, командование 8-й армии должно было принимать решения по обстоятельствам, учитывая конкретную оперативную обстановку, не особенно оглядываясь на Ставку, которая в это время должна была в основном заниматься разгромом Франции.
Карта действий русской армии в августе 1914 года. Жирной синей стрелкой показано предложение Притвица об отводе войск из Восточной Пруссии
Подводя итог, можно сказать, что «план Шлиффена» во всех его вариациях изначально предусматривал превентивный удар, и именно на опережении противника и строилась вся стратегическая его составляющая. Этот амбициозный план, в принципе, требовал дополнительных мобилизационных мероприятий, которые следовало проводить скрытно, прежде всего, по обеспечению логистики, снабжения и т. д. Учитывая все это, а также тот факт, что германская армия была наиболее хорошо подготовлена к немедленному ведению военных действий, чем любая их европейских армий, часто повторяемые и сегодня утверждения, что инициатором войны является кто угодно, только не Германия, не соответствуют действительности. В Германии был подготовлен амбициозный, но при этом очень хорошо продуманный, авантюрный, но имевший очень большие шансы на успех, план войны. Но он был разрушен в августе 1914 в большей степени именно русской армией, перешедшей в наступление гораздо раньше. Причем в такое наступление, которое 8ая армия отразить или задержать не смогла. А об этом у меня более года назад была очень подробная статья, кому интересно - приглашаю.