Традиции разных народов накладываются на нынешнее законодательство стран, где они проживают. Это всегда наиболее усреднённая норма, уравнивающая всех, однако бывают случаи, когда права отдельной группы необходимо дополнительно оговаривать в главном законе страны. И даже в этом случае, вековые догмы будут сильнее, нежели буква закона.
Сантош Саини, вдова полицейского, погибшего при исполнении служебных обязанностей. Прожили они не долго, поэтому прав на какие-либо льготы женщина не имеет. Только если займёт его должность, станет в ряды правоохранителей, тогда и казённая квартира, и преференции достанутся ей. К тому же со склочными родственниками почившего супруга не придётся жить, хотя и есть такое негласное правило. Начав работать, Сантош воочию убеждается, что в Индии до сих пор угнетают Далитов (касту неприкасаемых, самое низшее сословие). Ей тяжело на это смотреть, но служба, власть, меняет всякого и полицейская начинает переходить ту грань, которая для любого смертного является невозвратной в мир духовного покоя.
Снимая фильмы-эндемики, те, действие которых происходит в уникальных психо-философско-экзистенциальных условиях, в Индии, например, или Бразилии, и которые имеют право ставить только коренные жители, живущие внутри общности, надо учитывать многие аспекты повседневности. Отражая их, следует иметь ввиду, предполагать, реакцию масс. Пусть она будет исходить не от большинства, однако если нечто, запечатлённое в картине может потревожить определённую группу, имеющую достаточный вес в количественном выражении, а создатели к тому же делают это находясь вдалеке от места действия, тогда такая работа совершенно обоснованно может относиться к разряду профанации, посягательству на рознь между разными этническими, социальными, традиционными структурами. И в таком случае воспринимать кино нужно не как достоверные художественные образы очевидцев, а в качестве вольной интерпретации постороннего, желающего высказаться, но не имеющего для этого никаких оснований.
В данном случае, режиссёрка Сандхия Сури, дочь отца, коренного индуса, рождённая в Великобритании, воспитанная и получившая образование в Соединённом Королевстве. Доподлинно неизвестно, жила ли Сури хоть сколько-нибудь долгое время на родине отче, но то, что она сняла несколько документальных фильмов о ней, правда, со слов очевидцев или используя архив Британского института кино, мы знаем точно. Поэтому, когда смотришь на экран и видишь, предположим, ухаживания старшей по званию почтенной дамы за новобранкой, одаряемой то спортивным костюмом, то серьгой в нос, сразу закрадываются сомнения в искренности и честности авторов произведения. К тому же, чрезмерное педалирование темы сегрегации, которая не так остро стоит сейчас, нежели это пытаются представить создатели, сгущая тяжёлые тучи над колодцем вечно униженных и оскорблённых, наводит на мысль о корыстных целях выставить настоящее положение вещей в негативном свете посредством кинематографических манипуляций.
Относительно недавно мы созерцали фильм Всё, что нам кажется светом, где так же как и здесь, только в меньшей степени, европейские продюсеры старались «отразить» объективную реальность и точно так же с преобладанием отрицательных частиц. Это уже становится нормой, когда на любом заметном кинофестивале обязательно должна присутствовать картина о сермяжной правде из Ирана, Индии или другой страны (До Северной Кореи не добрались, так как нет источника для оголтелой пропаганды). И подобная тенденция совсем не радует простого зрителя. Потому что знающие и думающие, а их большинство, никогда не поверят в такого рода однобокую иллюстрацию, а глупым и недалёким обскурам станет совсем не интересно.
Затруднительно говорить о художественных достоинствах или недостатках ленты, когда с самого начала есть недоверие к авторам. Может быть, не исключено, они исполнены благими намерениями и желают только процветания этнической родине. Только тогда делается такое кино не под диктовку бывших колонизаторов, явно жаждущих опорочить недавнюю колонию. Надо ехать в гущу событий, разбираться, жить и дышать одним воздухом с людьми. Посещать полицейские участки, где не спрашивают первым делом принадлежность к касте. Съездить в деревни неприкасаемых, дети которых теперь учатся в институтах и занимают высокие посты. И только на основе этого опыта точно и чётко сформулировать главную мысль фильма. А не отрывисто переходить с темы жестокости полицейских, на мотив зыбкого положения Далитов. Подъезжая к финалу на дымящемся поезде, способном забрать всякого с любым грехом на душе и в пути очистить её.
Сантош очень откровенная для действительного индийского кинопрома драма, в которой действующие лица не вызывают никакого положительного чувства к себе. Даже главная героиня, сердобольная сначала женщина, насквозь коченееющая в процессе неблагодарной службы, в конце вызывает отвращение. И если в жизни, в какой-нибудь стране, можно, так же как и она, сначала уподобиться ненавистным блюстителям порядка, а потом легко избавиться от всего содеянного одним махом, тогда это точно не Индия, о которой здесь идёт речь. Создатели пытаются выдать своё представление о ней за единственно верное, и в этом главный недостаток этой работы.