— Слушай, Ань, ну ты не обижайся, ладно? — Михаил говорил мягко, как с ребёнком, но в его голосе сквозил холод. — Это всё-таки мой брат. Он всего на недельку. Ну поживёт — и уедет.
Анна стояла у кухонного окна, сжимая в руках чашку, в которой давно остыл кофе.
— Миша, а ты у него спрашивал, что значит "на недельку"? С ним же всегда так — приезжает на день, а уезжает через месяц. И весь месяц у нас бардак, пиво, друзья, маты, носки по всей квартире...
— Ну ты же понимаешь, у него сейчас проблемы. Развелся, с работы уволили, жить негде. А мы семья или как?
Анна ничего не ответила. Просто сделала глоток горького кофе, который обжёг горло и растёкся тяжестью под сердцем.
Брат Михаила, Егор, приехал в субботу вечером. Сразу с поезда — с рюкзаком, в мятых джинсах, с сигаретой за ухом и ухмылкой человека, которому весь мир должен.
— Анют, красавица ты наша! — сказал он, не спрашивая разрешения, чмокнув её в щёку. — Что, не ждала? А я вот он — любимый гость!
Анна отшатнулась едва заметно. Миша этого не заметил — он хлопал брата по плечу, тащил его в кухню, открывал пиво.
С первой же ночи Анна перестала спать спокойно. Егор громко разговаривал по телефону до ночи , топал по квартире босыми ногами, курил в ванной. А утром, проходя мимо кухни, Анна поймала на себе его взгляд — не просто пристальный, а оценивающе-хищный.
На четвёртый день Егор зашёл на кухню, когда Анна мыла посуду. Михаил ушёл на работу.
— Анют, а ты знаешь, что ты красивая? Не просто "ничего", а прям настоящая женщина, таких сейчас мало.
— Спасибо, — коротко бросила она, не оборачиваясь.
— А Мишка-то тебе не пара. Он мужик неплохой, но скучный до ужаса. Я бы на твоём месте…
— Перестань, Егор, — спокойно, но твёрдо сказала Анна. — Ты брат моего мужа. Веди себя соответственно.
Он засмеялся, будто она пошутила, и встал слишком близко. Анна отпрянула.
— Ладно-ладно, не кипятись. Но если что — я рядом, — прошептал он, и вышел.
Вечером она рассказала всё мужу.
— Ты с ума сошла? — воскликнул Миша. — Это мой брат! Он такой человек — с юмором, может ляпнуть не подумав. Но чтоб приставал?! Да ну!
— Он к себе в комнату зовёт, говорит, что ты мне не пара. Что это, по-твоему?
— Бред! Просто ты его не понимаешь. Егор — нормальный мужик. Только немного по жизни потерялся.
---Прошёл ещё день, потом второй. Егор вёл себя всё вольнее. Мог выйти из ванной в одном полотенце, демонстративно поворачиваясь к Анне спиной, оголённой до пояса. Мог заглянуть в спальню под предлогом "а не тут ли я телефон оставил?", когда она переодевалась. Или небрежно коснуться её плеча, будто случайно.
Анна избегала его. Закрывала за собой двери. Стирала вещи в прачечной, лишь бы не пересекаться. Но квартира была двухкомнатной, и пространство всё время сжималось, как удав.
Она снова заговорила с мужем.
— Миша, мне неприятно. Он переходит границы. Это не просто "он по жизни такой".
— А ты не думала, что ты просто мнительная? Ну ты красивая женщина, да. Может, он и глянул, ну и что?
— Ты правда не видишь? Он меня провоцирует. Он наглеет.
— Да прекрати, Ань. Ну как ты можешь такое говорить про моего брата? Тебе не стыдно?
Стыдно. Вот это слово её разозлило.
— А тебе не стыдно, что ты его защищаешь, даже не пытаясь меня услышать?
Миша хлопнул дверцей холодильника и вышел из кухни.
На следующий день Анна осталась дома одна. Была суббота. Миша с Егором ушли на рыбалку. Но через пару часов — Егор вернулся домой якобы передумал.
Анна лежала в комнате с книгой, когда в дверь тихо постучали.
— Анюта... Ты чего как в тюрьме? Выходи, чайку попьём.
— Не хочу. У меня голова болит.
— Я массаж делать умею... Могу помочь, — голос за дверью был мягким, почти ласковым.
— Уйди, Егор.
Долгое молчание. Потом шаги в сторону кухни.
Через час он был пьян. Слышно было, как он включает музыку, открывает ещё одну бутылку, поёт. Потом — снова шаги к её двери.
— Ты что, святая, что ли? Или забыла, как мужчины бывают страстными?
— Уйди! Я тебе сказала.
— Скучная ты, как и твой муж. Я бы тебя на руках носил, ты бы поняла, что такое настоящий мужик...
Анна встала, вышла в коридор и врезала ему по щеке. Рука дрожала, сердце колотилось.
— Ты не мужчина, ты мерзкий гость, которого давно пора выставить. Даже животные чувствуют границы, а ты — нет!
Он отшатнулся. Взгляд его потемнел.
— Осторожно, дорогуша. Ты ещё пожалеешь. Не я здесь лишний.
Вечером, когда вернулся Миша с рыбалки, Анна молчала. Она не хотела слышать, что "она всё придумала".
А Егор был как ни в чём не бывало — улыбался, жарил картошку, рассказывал байки про армию. Михаил смеялся.
Анна сидела напротив них за столом, словно между двумя стенами. И в этот момент она поняла — ей не просто страшно. Ей чуждо это всё. Дом, в котором её не защищают. Муж, который предаёт молчанием. Брат мужа, ставший кошмаром.
Через два дня она собрала чемодан.
— Ты что, ты куда? — удивился Михаил.
— Ухожу. Я больше не могу это безобразие терпеть.
— Это из-за Егора что ли ? Да ты что, с ума сошла?
— Нет , я не сумасшедшая, Миша. Просто не готова жить в доме, где мой страх не считается проблемой. Где моя безопасность не ценится.
— Да он скоро уедет! Можешь потерпеть?
— А мне жить с последствиями потом. С тобой, который даже не попытался поверить.
Он не пытался остановить её. Только прошептал: "Эмоциональная ты какая-то стала..."
Она уехала к подруге. Просто ушла.Без истерик. Без скандала.
А Егор остался. Михаил не прогнал его.
Это ведь брат.Так они остались вдвоем.
Прошло три недели.
Однажды утром Михаил проснулся — квартира была пуста. Ни Егора, ни его вещей, ни ноутбука, ни золотой цепочки, ни накоплений, что лежали в ящике комода.
А на зеркале Егор — написал красной помадой:
«Ты всегда верил не тем, Мишка. Спасибо за кров и глупость».
Анна сидела в маленькой уютной кухне у своей школьной подруги Ларисы. Та разливала кофе по кружкам и смотрела на неё с участием.
— Не думала, что ты уйдёшь. Вы же были... ну, почти идеальными.
— Я тоже так думала, — горько усмехнулась Анна. — Пока в наш дом не пришёл человек, который показал, что идеальность — это пшик, если тебя никто не слышит.
— Ну он же теперь один, этот твой Миша. Про его брата... ну, ты слышала?
— Да. Миша мне не позвонил — прислал смс: "Ты была права. Он меня обчистил."
— И что ты думаешь?
— А что? Я не злорадствую. Просто стало спокойно. Я теперь знаю, что мне не показалось.
— Ты - то теперь что собираешься делать?
Анна задумалась.
— Работать буду. Заниматься собой. Привыкать к новой жизни, которая не давит, а лечит.
Михаил сначала не мог поверить. Проверил все углы — ничего. Егора не было. А вместе с ним исчез кошелёк , документы на машину — тоже. Даже старые часы от отца, которые Михаил хранил в ящике стола, — исчезли.
Он сел на диван, с которого за последние месяцы редко вставал, и впервые заплакал. Не от обиды, а от осознания, как глубоко он ошибался. Он предал не только жену. Он предал самого себя — выбрав братскую "преданность", которая оказалась фантиком без конфеты.
Он не звонил Анне. Не смел. Ему было страшно и больно. Он только смотрел на её фото, которые остались в телефоне. Как она улыбается, поправляя волосы. Как смеётся, не зная, что в тот вечер брат уже смотрел на неё как на добычу.
Анна поменяла место работы. Она устроилась в небольшое архитектурное бюро. Коллектив — спокойный, без лишней суеты. Коллега по соседству, Николай, оказался немногословным, но внимательным человеком. Спустя пару недель они начали пить утренний кофе вместе, обсуждая новости, книги, фильмы.
— Николай,вы читали "Маленькую жизнь"? — спросила она как-то на обеде.
— Конечно. Сюжет тяжелый, но сильный. Как рана, которую не зашивают.
— Точно, — кивнула Анна.--- как метко вы подметили.
Он посмотрел на неё внимательно, будто понял, о чём она говорит между строк.
Однажды вечером Николай вызвался проводить её до дома. Дождь лил как из ведра, они очень долго простояли на остановке в ожидании автобуса — всё было как в фильме. Он держал зонт, она — сумку с продуктами.
— Коля,спасибо, что ты… просто рядом, — сказала она вдруг.
— Я не тороплю тебя ,Ань. Просто хочу, чтобы тебе было не страшно жить, — ответил он.
Михаил тем временем жил, как в вакууме. Он узналот родственников, что брат обчистил некоторых из них. И теперь не выходил на связь. Полиция развела руками — "пропал" не означает "преступник", доказательств никаких нет.
Друзья, которые раньше собирались в их квартире, больше не приходили. Один раз Михаил попытался позвонить Анне. Нажал на её имя. Послушал длинные гудки. Но ...не дождался ответа.
Через два месяца Михаил случайно встретил Анну — на улице, возле старого книжного магазина. Она была в светлом пальто, с цветами в руках. Рядом — мужчина. Михаил узнал его. Это был тот самый Николай — Анна когда-то показывала их общее фото с корпоратива.
Они шли и смеялись. Анна держала его под руку, легко, естественно. Михаил спрятался за углом дома и стоял там, пока они не скрылись из виду.
Ему не было больно. Больно — когда теряешь. А он потерял раньше. Тогда, когда не встал между женой и братом.
Анна больше не вспоминала Егора. Не потому что забыла, а потому что простила. Себя — за то, что долго терпела. Михаила — за слепоту. И даже Егора — потому что он был неудачей, но не концом.
Теперь у неё был выбор.
Не тот дом, где её не слышат. А жизнь, где у неё есть голос.