— Лена, ты что творишь? — голос сестры дрожал от возмущения. — Ему пятьдесят восемь, тебе пятьдесят четыре, какая ещё свадьба?
Я молча отложила телефон и посмотрела на своё отражение в чёрном экране. Вот так. Даже близкие не понимают. А я ведь сама ещё неделю назад думала так же.
Всё началось с того объявления в газете. Нет, не о знакомствах — о продаже участка. Володя хотел избавиться от дачи тёщи, а я как раз присматривала место для своих роз. Мы договорились встретиться на участке в субботу.
Приехала я раньше. Бродила между грядками, представляла, где разобью клумбы, где поставлю теплицу. Участок запущенный, но с душой — видно, что хозяйка любила землю. Яблони старые, но здоровые, малинник густой, место под огород ровное.
И тут услышала мужской голос за забором:
— Мурка, ну куда ты лезешь? Там же крапива!
Я выглянула. Сосед — высокий, седоватый, в джинсах и клетчатой рубашке — пытался выманить рыжую кошку из зарослей. Кошка игнорировала его призывы с королевским достоинством.
— Попробуйте вот так, — крикнула я и поцокала языком.
Мурка немедленно выскочила и помчалась ко мне. Мужчина рассмеялся:
— Женщинам она доверяет больше. Умная кошка.
— А может, просто знает, кто настоящий хозяин на участке, — подмигнула я.
— Точно! — Он подошёл к забору. — Юра. А вы, наверное, новая соседка?
— Пока только присматриваюсь. Лена.
Мы разговорились через забор. Оказалось, Юра — тоже дачник выходного дня, живёт один, устал от пустой квартиры. Когда приехал Володя, мы уже полчаса болтали о рассаде и внуках.
— Ну что, берёте? — спросил Володя, явно торопясь.
Я посмотрела на участок, потом на Юру, который делал вид, что не слушает нашего разговора, но украдкой поглядывал в нашу сторону.
— Беру, — сказала твёрдо.
Юра помог перетаскать саженцы, починил калитку, установил садовую скамейку. Мы пили чай из термоса и говорили обо всём на свете. Он рассказывал про работу, я — про своё агентство недвижимости. Смеялись над одними и теми же фильмами, ругали одни и те же.
— А почему один? — спросила я как-то, когда мы сажали рассаду помидоров.
— Развёлся пять лет назад. Жена сказала, что мы как соседи по коммуналке живём. Оказалось, права была.
— Дети?
— Сын в Питере. Редко видимся. А у вас?
— Двое. Сын равнодушный, дочка гиперопекающая. Тоже развод, но давно уже — десять лет как.
Мы работали молча, каждый думал о своём. А я ловила себя на мысли, что мне приятно его присутствие. Не давит, не лезет с советами, просто рядом.
К концу мая стало понятно: происходит что-то серьёзное. Мы встречались не только на даче. Театры, выставки, долгие прогулки по городу. Юра дарил цветы и целовал руку, как в старых фильмах. Я чувствовала себя девчонкой.
Помню, как мы шли по проспекту, ели мороженое и спорили о фильме, который только что посмотрели.
— Финал непонятный, — говорила я. — Зачем ей было возвращаться к этому типу?
— А по-моему, правильно. Иногда стоит дать второй шанс.
— Второй — да. Десятый — уже глупость.
Он остановился, взял меня за руку:
— Лен, а мы друг другу какой шанс даём? Первый?
— По-моему, первый, — ответила я, и сердце забилось быстрее.
Дети отнеслись к этому по-разному. Мой Артём пожал плечами: "Если тебе хорошо, мам, то мне всё равно". А вот Катька насторожилась. Приехала специально "познакомиться" — и целый вечер подвергала Юру допросу с пристрастием.
— Квартира где? Работа какая? Дети есть? Внуки? Пенсия? Долги?
— Катя, ты что делаешь? — шипела я ей на кухне.
— Мам, я проверяю. Мало ли, вдруг он охотник за наследством.
— Какое наследство? У меня однушка на Потоке и дача с долгами.
— Тем более. Значит, любовь, — усмехнулась дочка.
Юра отвечал спокойно, с юмором. Рассказал про свою двушку в соседнем районе, про сына в Питере, про внучку-школьницу. Показал фотографии на телефоне. Катька постепенно оттаяла.
— Ладно, — сказала она под конец. — Но если мою маму обидишь, я тебе жизни не дам.
— Договорились, — серьёзно ответил Юра. — А если твоя мама меня обидит?
— Тогда сам разбирайся, — засмеялась Катька.
А через месяц Юра сделал предложение.
Мы сидели на нашей скамейке, смотрели на закат. Кошка Мурка устроилась у меня на коленях и мурлыкала. Розы зацвели — красные, жёлтые, розовые. Пахло свежей листвой.
— Лен, — сказал Юра, — а давай поженимся.
Я чуть не уронила чашку.
— Юр, ты чего?
— Да нормально я. Просто думаю: зачем тянуть? Мне с тобой хорошо, тебе со мной вроде тоже. Квартиры разменяем на одну побольше, дачи объединим. Будем вместе внуков воспитывать.
Сердце колотилось как бешеное. В пятьдесят четыре года — замуж? После десяти лет развода? После того, как я уже научилась жить одна, свободно, никому не подчиняясь?
— Юр, но это же...
— Странно? — Он взял мою руку. — А по-моему, в нашем возрасте надо сразу брать быка за рога, обговорив с ним правила игры. Хватит ходить вокруг да около.
Я засмеялась. "Правила игры с быком" — это было так по-юриному, так мило и нелепо одновременно.
— Какие правила? — спросила я.
— Ну, например: никто никому не указывает, что делать. Деньги — пополам, хозяйство — пополам. Если кто-то занеможет — ухаживаем друг за другом. Если надоедим — честно скажем. И никаких сцен ревности. Мы же взрослые люди.
— А если я буду храпеть?
— Куплю беруши.
— А если ты будешь смотреть футбол?
— Подарю тебе наушники.
— А если я разлюблю?
— Отпущу без скандала.
Неделю я мучилась. Советовалась с подругами. Галка сказала: "Совсем свихнулась? В нашем возрасте только приятели нужны, а не мужья". Светка, наоборот: "Хватит глупить, хорошего мужика упустишь".
А ещё была Маринка — разведёнка со стажем:
— Лен, ты его проверила хотя бы? А вдруг он жестокий?
— Мань, ему пятьдесят восемь, и он нормальный.
— А ты знаешь, сколько жёстких среди пенсионеров? Я вот в интернете читала...
— Марь, хватит меня пугать.
Сестра Вика вообще устроила скандал:
— Ты его проверила? А вдруг он за квартирой охотится? А вдруг у него долги? А вдруг он дружит с рюмкой? А вдруг...
— Вик, хватит. У него своя квартира, работа, нормальная пенсия. Не дружит, не курит, в театр ходит.
— Это всё показуха! Мужики в нашем возрасте все проблемные.
— А женщины что, беспроблемные?
— Женщины другое дело. Мы уже сформировались.
Я не стала спорить. Вика всегда была паникёршей. После развода особенно.
А я думала. О том, как хорошо засыпать рядом с кем-то. Как приятно готовить не только для себя. Как правильно Юра сказал про правила — в нашем возрасте глупо играть в романтические игры. Мы оба знаем цену отношениям.
Помню тот вечер, когда я приняла решение. Сидела дома, пила чай, смотрела в окно. На улице дождь, грустно, пусто. И вдруг подумала: а что если через десять лет я так же буду сидеть одна? Только старше, усталее, от мысли стареть одной совсем тоскливо стало.
Взяла телефон и позвонила:
— Юр, согласна.
— На что согласна?
— На правила игры с быком.
Он рассмеялся так заразительно, что я тоже расхохоталась.
— Значит, в загс пойдём?
— Пойдём. Только сначала детей предупредить надо.
Артём отнёсся философски: "Мам, ты уже не маленькая, сама разбирайся". Катька была более эмоциональна, но в итоге согласилась: "Если он тебя обидит, я ему голову оторву".
А вот Юрин сын Максим удивил. Приехал из Питера специально знакомиться. Оказался тихим, серьёзным парнем в очках. Мы сидели на кухне, пили кофе, и он вдруг сказал:
— Елена Васильевна, я должен вам кое-что рассказать.
Сердце сжалось. Началось. Сейчас выяснится что-нибудь.
— Папа вам про маму рассказывал?
— Говорил, что она ушла три года назад. Сильно хворала.
— Да, но не говорил, наверное, как трудно ей приходилось. И как он за ней ухаживал. Два года не отходил. Сам всё организовывал, уколы делал, по докторам возил. Когда её состояние ухудшилось, он вообще с работы ушёл.
Максим помолчал, покрутил чашку в руках.
— Он после совсем сник. Я беспокоился, что он сам... ну, вы понимаете. А тут вдруг звонит, голос другой — живой. Говорит: "Макс, я, кажется, влюбился". В пятьдесят восемь лет, представляете?
Я не знала, что сказать. Максим посмотрел на меня серьёзными глазами:
— Я просто хочу, чтобы вы знали: он умеет любить. По-настоящему. До конца.
— А ты не против нашего... этого?
— Почему должен быть против? Мне хочется, чтобы папа был счастлив. А с вами он другой — как раньше.
Свадьбу сыграли через месяц. Скромно, в кафе, только самые близкие. Я надела синее платье, которое Юра выбрал сам. Он — костюм, который мы покупали вместе.
В загсе было смешно и волнительно одновременно. Когда нас объявили мужем и женой, я подумала: "Боже, я же замужем! В пятьдесят четыре года!" И сразу стало легко.
— Вы будете Юрченко?. — спросила сотрудница загса.
— А я хочу оставить свою фамилию, — ответила я.
— Как хотите. Каждый вправе выбирать.
Юра пожал плечами:
— Мне всё равно. Лена Васильева или Лена Юрченко — главное, что моя.
Гости желали счастья, дарили подарки. Катька даже прослезилась: "Мам, ты такая красивая сегодня". Максим подарил нам фотоальбом с надписью: "Новой семье — новые воспоминания".
А Галка, которая ещё неделю назад крутила пальцем у виска, подошла и шепнула:
— Лен, а он ничего. Видно, что любит.
— Откуда видно?
— По глазам. Смотрит на тебя, как на икону.
А вечером, когда гости разошлись, мы сидели на дачной скамейке. Юра обнимал меня, Мурка дремала в ногах.
— Ну что, жена, — сказал Юра, — не жалеешь?
— Спроси через год, — ответила я.
— А если через год будешь жалеть?
— Тогда разведёмся. Мы же взрослые люди.
Он засмеялся:
— Именно. Никаких драм и страданий. Только честность.
Я подумала о том, какой странный путь привёл меня сюда. Объявление о продаже участка, кошка в крапиве, разговор через забор. Как легко можно было разминуться, не встретиться, пройти мимо своего счастья.
— Юр, а что если бы я тогда не поцокала языком?
— Тогда Мурка до сих пор сидела бы в крапиве, а мы оба — в своих квартирах. Скучали бы и не знали, что теряем.
Прошло полгода. Мы продали мою однушку и его двушку, купили трёшку в хорошем районе. Объединили дачи — теперь у нас огромный участок с розарием, огородом и беседкой. Живём, как договаривались: честно, без претензий, помогая друг другу.
Конечно, бывают трения. Юра храпит, я разбрасываю вещи. Он любит футбол, я — сериалы. Но мы научились договариваться. И самое главное — нам интересно друг с другом.
— Лен, а ты знаешь, что я о тебе думаю? — сказал он недавно.
— Что?
— Что ты меня спасла.
— От чего спасла?
— От превращения в брюзгу. Я уже начинал ворчать на молодёжь, ругать главных, жаловаться на здоровье. А с тобой снова чувствую себя человеком.
— А ты меня от чего спас?
— От мысли стареть одной.
Недавно Максим привозил внучку Дашу. Девчонка быстро освоилась, назвала меня бабушкой Леной и заставила Юру строить для неё домик на дереве.
Смотрю на них — дедушка с внучкой что-то мастерят, спорят, смеются — и думаю: как хорошо, что в пятьдесят четыре я не испугалась начать сначала.
— Баба Лена, — спросила Даша, — а вы с дедой Юрой из любви поженились?
— А как ты думаешь?
— По-моему, да. Вы же всё время смеётесь.
Из уст младенца, как говорится.
Вчера звонила сестра Вика. Голос уже не такой возмущённый:
— Ну как вы там? Не развелись ещё?
— Пока нет, — смеюсь я. — А что?
— Да у меня тут одна знакомая есть. Тоже развелась недавно, скучает. Спрашивает, где ты такого Юру откопала.
— Скажи ей: надо покупать дачные участки. И обязательно брать с собой кошку.
— Лен, ты серьёзно?
— Вполне. Но лучше — не бояться брать быка за рога.
Вика засмеялась:
— Ты у меня совсем ненормальная стала.
— Стала, — согласилась я. — И знаешь что? Мне это нравится.
Сегодня суббота. Юра возится в огороде, я поливаю розы. Мурка лежит на солнышке и наблюдает за нами с выражением полного удовлетворения. Будто говорит: "Ну наконец-то, додумались".
Может, она права. Может, действительно не стоило так долго думать. В нашем возрасте каждый день — подарок. И глупо тратить эти дни на сомнения.
Юра подходит, обнимает меня:
— О чём задумалась, жена?
— О том, что жизнь — штука непредсказуемая. Ещё год назад я и представить не могла, что буду поливать розы в обнимку с мужем.
— А теперь?
— А теперь думаю: а что там дальше нас ждёт?
Я оборачиваюсь к нему, и он целует меня. Просто так, посреди дня, посреди огорода. И мне вдруг становится смешно — мы же как подростки.
— Не скучно тебе со мной? — спрашиваю.
— Знаешь, — говорит он серьёзно, — мне кажется, со скукой у нас проблем не будет. Ты же видела, как Дашка на нас смотрит? Ждёт от дедушки с бабушкой новых приключений.
— И что ты предлагаешь?
— Может, съездим с ней на море? Или в горы? Давно мечтаю научить кого-нибудь ловить рыбу.
Я смеюсь:
— Юр, тебе не кажется, что мы немного поздно спохватились? Приключения в нашем возрасте...
— А по-моему, как раз вовремя. У нас есть опыт, есть деньги, есть время. И главное — есть мы друг у друга.
Он прав. Может быть, пятьдесят четыре — это не конец, а начало чего-то нового? Может быть, самое интересное только впереди?
И тут звонит телефон. Юра идёт отвечать, а через минуту кричит:
— Лен! К нам Максим с Дашей едут! На всё лето!
— Как на всё лето?
— Его в командировку отправляют, а Дашку не с кем оставить. Мать её во Владистоке живёт, к бабушке по маминой линии не хочет. Говорит, к нам хочет, к деду Юре и бабе Лене.
Я стою с лейкой в руках и понимаю: вот оно, начинается. Настоящая семейная жизнь. Не романтические ужины при свечах, а завтраки-обеды-ужины для школьницы. Не спокойные вечера на дачной скамейке, а помощь с уроками и объяснения, почему нельзя краситься в одиннадцать лет.
— Ну что, жена, — говорит Юра, — готова к новым приключениям?
Смотрю на него — румяный, счастливый, уже строящий планы, как будет учить внучку плавать и ездить на велосипеде. И понимаю: да, готова.
В пятьдесят четыре года я готова воспитывать одиннадцатилетнюю девочку. Готова вставать в семь утра и собирать завтраки. Готова быть не только женой, но и бабушкой.
— Готова, — говорю. — А ты?
— А я уже думаю, где поставить кровать.
И тут — самое неожиданное. Юра вдруг становится на одно колено прямо посреди огорода, достаёт из кармана маленькую коробочку:
— Лен, я кое-что забыл сделать полгода назад.
— Юр, ты что?!
— Дарю тебе кольцо. Настоящее обручальное. С бриллиантом.
Я гляжу на него — весь в земле, с сияющими глазами, держит кольцо, а вокруг помидоры и огурцы. И вдруг понимаю: это и есть моя сказка. Не принц на белом коне, а пенсионер на грядке с морковкой.
— Юрий Петрович, вы совершенно ненормальный, — говорю я, но руку протягиваю.
Кольцо оказалось точно по размеру.
— Откуда ты знал размер?
— Максим подсказал. Говорит, ты всё время снимаешь старое кольцо, когда тесто замешиваешь. Он размер записал.
Мурка потягивается и идёт к нам, мурлыча. Солнце садится за деревья, окрашивая всё вокруг в золотистый свет. А на пальце сияет бриллиант — первый в моей жизни.
И мне вдруг становится ясно: да, самое интересное точно впереди. И не важно, сколько мне лет — главное, что рядом есть человек, готовый дарить сюрпризы даже на огороде.
А через неделю к нам приедет Дашка. И начнётся совсем другая жизнь — шумная, беспокойная, полная детского смеха и взрослых забот.
И я жду этого не с сомнениями, а с любопытством: а что же будет дальше в этой истории под названием "новая семья с бриллиантовым кольцом"?
***
Здесь истории о том, как не бояться менять всё в любом возрасте.
Если вы тоже верите, что после пятидесяти жизнь не заканчивается, а только набирает обороты — оставайтесь со мной!
***