Тая нахмурилась, видя смятение на лице мужа. Она почувствовала неладное, хотя и не понимала, что именно могло так взволновать Егора. Обычно он не обращал внимания на сплетни и слухи, а тут вдруг так разволновался из-за каких-то разговоров в бухгалтерии.
— Егор, мне нечего скрывать, – сказала она, глядя мужу прямо в глаза, — я люблю тебя и никогда бы не позволила себе ничего такого, что могло бы тебя обидеть или заставить сомневаться во мне. Если ты мне не веришь, то для меня это очень обидно.
Егор опустил глаза, чувствуя, как стыд захватывает душу. Он понимал, что повел себя глупо и несправедливо по отношению к жене. Вместо того чтобы поговорить с ней откровенно, он стал подозревать ее, основываясь на каких-то нелепых слухах, что как сорока разболтала Нотка Печёнкина. Он ещё со школы знал, как она любит собирать разные сплетни, а потом приукрасив рассказывать их другим.
— Прости меня, Тая, — пробормотал он, — я был неправ. Просто услышанное сегодня в столовой, меня задело. Раньше ведь такого про нас не болтали. Не знаю, почему я сразу не поговорил с тобой.
Тая вздохнула и подошла к мужу, обняв его за плечи.
— Все хорошо, Егор. Главное, что мы поговорили об этом.
Пожалуйста, в следующий раз просто спроси меня, если что-то тебя беспокоит. Договорились?
— Договорились, — соглашаясь кивнул он головой.
— А теперь пошли спать, я очень устала, день сегодня был суматошным. Из района ожидается проверка, вот мы к ней и готовимся.
Егор прижал жену к себе, чувствуя, как постепенно отступает тревога. Он знал, что Тая – его крепость, его верный друг и надежный тыл. И он чуть не разрушил это своими глупыми подозрениями. Они легли в постель, но сон долго не приходил. Егор ворочался, мучимый угрызениями совести. Он не мог понять, почему позволил каким-то сплетням так сильно повлиять на себя. Ведь он всегда гордился тем, что доверяет Тае, что между ними нет секретов. Неужели он действительно поверил, что она могла его предать? Тая чувствовала его беспокойство и прижалась к нему ближе. Она понимала, что ему нужно время, чтобы переварить случившееся. Завтра будет новый день, и они забудут об этом неприятном эпизоде, как о страшном сне. Главное, что они поговорили и смогли услышать друг друга.
Несколько дней Ольга ждала что в селе пойдут разговоры о том, что в семье Репниных не всё так гладко, и жена изменяет мужу. Но время шло, никаких разговоров не было, и она, не выдержав спросила Ноту.
— Ну что, как там наши голубки?
— Какие ещё голубки? — не поняла Печёнкина.
— Тайка с физруком.
— А я почём знаю.
— Так встречаются они или нет, ты же уверяла что они любовники?
— Да не знаю я, — с раздражением отвечала Нота, — Валька с Катькой молчат, ничего не говорят. Знаешь, мне сейчас не до этого, Макарова грозилась меня в учётчики перевести, если я отчёт запорю. Так что иди Оль, занимайся своим делом, пока нам обоим не влетело от этой мымры, а я буду отчёт готовить.
Ольга была разочарована. Она так надеялась, что слухи о неверности Тайки разнесутся по селу, и в семье Репниных начнутся скандалы, и тогда она сможет без труда подобраться к Егору. Но, похоже, её план не сработал. А она уже размечталась, как утешает Егора, как он ищет в ней понимания и поддержки, как постепенно забывает о своей жене и переключается на неё. Теперь же получалось, что все её усилия пошли прахом. И виновата во всем эта треклятая Нотка, которая то ли наврала с три короба, то ли просто не смогла распространить слухи так, как надо. «Ну ничего, — успокаивала себя Горина, — я подожду, дыма без огня не бывает. Раз этот Ткачёв положил глаз на Тайку, значит продолжит за ней ухлёстывать. Всё равно, когда-то да проколются. А я у тогда своего не упущу, преподнесу Егору всё в лучшем виде».
Дни шли своим чередом. В селе кипела обычная жизнь, люди работали, занимались домашними делами. Егор и Тая старались не вспоминать о неприятном разговоре. Но в глубине души у каждого оставался осадок. Егор все еще чувствовал вину за свои подозрения, а Тая – легкую обиду за то, что муж ей не доверял. После того случая на празднике, она старалась как можно меньше общаться с Ткачёвым, и делала это только в самых редких случаях. Он же наоборот, по самому пустяковому поводу обращался только к ней с различными просьбами, и всё время вертелся рядом. В какой-то момент Тая не выдержала, и сказала ему.
— Анатолий Александрович, пожалуйста, переключите своё внимание, на кого-то другого. Я замужем, мужа своего люблю, и ваши знаки внимания, очень неуместны.
Ткачёв, услышав такую отповедь, залился краской и стал оправдываться.
— Ну что ты, Таисия Михайловна. Я ведь это делаю не из-за каких-то корыстных побуждений, а просто по дружбе. Мы ведь с вами коллеги.
— И даже по дружбе, не надо, — строго произнесла Тая, — тем более мы с вами совсем не друзья. А то, что работаем в одной школе, не даёт вам право так поступать.
— Хорошо, я больше не буду, — понурив голову, ответил Ткачёв.
— Тая, что ты такого наговорила Ткачёву, что он обходит тебя стороной, — спросила как-то Тамара Митрофановна, — раньше ведь всё время рядом вертелся, то пальто подаст, то чаю предложит.
— Ничего, — усмехнулась Тая, — просто указала ему его место, только и всего.
Ольга, наблюдая за Репниными со стороны, не видела никаких признаков разлада в их семье. Они по-прежнему выглядели счастливыми и любящими. Это злило ее до глубины души. Ей казалось, что все ее усилия напрасны, что она никогда не сможет разрушить их брак. Но она не сдавалась. Она продолжала вынашивать новые планы, надеясь, что рано или поздно ей удастся добиться своего. В один из дней она увидела, как Тая о чём-то разговаривала с физруком возле школы. И хоть не слышала о чём был разговор, тут же сообщила об этом Печёнкиной.
— А ты Нотка права оказалась, — говорила она своей подружке, — есть что-то между Тайкой и этим физруком. Своими глазами видела, как они возле школы любезничали. Наверное, о свидании договаривались.
— Вот гадина, из-под носа мужика уводит, — вспылила Нота, — и куда только Егор смотрит, она на виду у всего села, рога ему наставляет, а он ей подарки таскает. Валька говорила, видела у неё кулон золотой, дорогущий. Спросила откуда, а та так довольно: «Муж на восьмое марта подарил». Прямо прибила бы её.
— Зачем прибивать то, — подмигнула Печёнкиной Ольга, — просто нужно сделать так, чтобы о её похождениях Егор узнал. Он тогда сам её прибьёт.
Нота, распаленная словами Ольги, почувствовала, как в ней закипает злость. Она ещё со школы терпеть не могла Таю, считая ее выскочкой и лицемеркой, поэтому всегда старалась хоть как-то напакостить. А тут случай удобный подвернулся. Она в тот же вечер пошла к своим приятельницам, учительницам, Екатерине и Валентине, которые жили в доме напротив Гориной, и пересказала всё, что услышала от Ольги, не забыв и от себя добавив пару выдуманных подробностей.
— Гуляет она с ним, — уверяла Нотка своих приятельниц.
— А мне кажется это неправда, — пожала плечами Екатерина, — после праздника, они даже толком не разговаривают друг с другом.
— Претворяются, — тут же парировала Печёнкина, — делают вид, что между ними ничего нет, а на самом деле любовники. Думают, что люди дураки и ничего не замечают. Вот скажите, — Нота разводила руками, — как можно такой, как Тайка, доверять учит детей? Чему она их сможет научить, если гулящая?
— Ерунду ты Нота говоришь, нет меду ними ничего, — одёрнула её Катерина Михайловна и ушла в другую комнату.
— А я думаю ты правду говоришь, — поддакнула ей Валентина, — это они специально так себя ведут. Нужно будет Михаилу Юрьевичу рассказать, что из себя представляет эта Репнина.
— Вот вот хоть ты меня поддерживаешь, — одобрительно закивала Нота, — расскажи, пускай все в школе узнают про этих двоих.
Валентина, на следующий же день поспешила поделиться «новостью» с директором школы. Она расписала все в самых ярких красках, не забыв упомянуть и про золотой кулон, и про «любезничанье» возле школы. Михаил Юрьевич выслушал ее внимательно, и проговорил.
— Хорошо, я разберусь во всём этом, а вы пока придержите язык за зубами. Не стоит говорить об этом с остальными.
Михаил Юрьевич несколько дней наблюдал за Таей и Анатолием. Он не заметил между ними ничего предосудительного, но все же решил поговорить с Таисией Михайловной начистоту. Вызвав ее к себе в кабинет, деликатно поинтересовался, все ли у нее в порядке в личной жизни. Тая, удивленная таким вопросом, ответила, что все хорошо и она счастлива в браке. Михаил Юрьевич облегченно вздохнул. Он не хотел верить в грязные сплетни, распускаемые завистниками. Но, чтобы раз и навсегда положить конец этим разговорам, решил провести небольшое собрание педагогического коллектива. На нем он в мягкой форме указал на недопустимость распространения слухов и сплетен, призвал коллег к уважению личной жизни друг друга. Его слова возымели действие. После собрания Валентина прекратила распространять слухи о Тае и Анатолии.