Августовский вечер тянулся липкой тишиной. За окном шуршали тополя, старый холодильник негромко урчал, на столе остывал чай с мятой. Марина закрыла ноутбук с таблицами записи клиентов и потянулась — спина, как струна. Сын в комнате тихо сопел, оставив настольную лампу включённой — завтра контрольная, готовился допоздна. Всё спокойно. Наконец-то.
Телефон вздрогнул на подоконнике. Сергей. Тот самый, который два года назад захлопнул дверь квартиры вместе с общими мечтами.
Марина смотрела на экран, пока звонок не стих. Упёрлась ладонями в край раковины. Потом телефон завибрировал снова. Она взяла трубку, будто к горячему утюгу прикоснулась.
— Алло? — голос сорвался, как скрип двери в подъезде.
На том конце вдохнули слишком близко к микрофону.
— Привет… Марин, не поздно?
— Поздно, Серёж. Но раз уж… говори.
— В субботу… Нужно, чтобы ты пришла. С Ильёй. У Ларисы юбилей. Она хочет, чтобы все видели, что мы цивилизованные люди. Без скандалов. Ну, ты понимаешь…
Марина усмехнулась без радости. Цивилизованные. Он говорит это ей — женщине, которая собирала его рубашки в чёрные пакеты, пока он писал ей месседж: «Мне нужна женщина, с которой можно расти». Расти… Он ушёл к Ларисе, «звезде рынка недвижимости», которая продавала квартиры, как пирожки. А Марине он оставил ипотеку, кучу долгов и кроссовки для сына сорок первого размера — вдруг за лето вымахал.
— Почему я должна это делать? — тихо спросила она.
— Ну… это важно для имиджа. Она открывает новый офис. В гости придут партнёры. Ей нужно показать, что у нас… всё хорошо. Я… Я тебя прошу. Если нужно — компенсирую. Подарка не надо, просто придите на час.
В трубке был знакомый хрип — Серёжа всегда говорил так, когда ему было стыдно и хотелось казаться выше ростом. Когда-то этот хрип таял в её волосах. Теперь он лишь царапал слух.
— Странно слышать «прошу» от человека, который однажды сказал: «Я не обязан всю жизнь тащить на себе твою усталость».
— Я был дурак, — выдохнул он. — Марин, давай без прошлого. Это… деловой вопрос. Помоги и забудем.
Марина положила телефон на стол и, не прерывая соединение, прошла на кухню за стаканом воды. Её рука дрожала не от злости — от воспоминаний. Как зимой у них прорвало трубу, и он, матерясь, вызывал слесаря, а потом обвинял её в «вечно разбросанных деньгах». Как в тот день, когда Илья принёс пятёрку по математике, Сергей лишь буркнул: «Ну, молодец», — не отрываясь от новостей инвестканала. Как уходил: новый пиджак, чемодан на колёсиках, запах чужих духов.
Она вернулась к телефону.
— Ладно. Я подумаю, — сказала. — У меня запись на субботу до шести. Если успеем — зайдём на полчаса. Без гарантий.
— Спасибо! — почти выкрикнул он. — Я… скажу Ларисе. Давай я пришлю адрес и… дресскод, хаха. Шутка. Приходите как удобно.
— Сергей, — Марина остановила его на полуслове. — Это не ради вас. Это ради моего спокойствия. Чтобы поставить точку, ясно?
Короткая пауза. Где-то на его стороне звякнуло стекло, кто-то шепнул: «Ну? Что там?» — и голос Сергея стал ниже.
— Ясно. До субботы.
Она отключилась и прислонилась лбом к холодному стеклу окна. Во дворе хлопнула дверь машины, кто-то смеялся, отдаляясь. На кухонном стуле висел её новый белый халат — не медсестринский, другой: плотная ткань, аккуратная вышивка с её именем.
Два года назад она бы ревела — тихо, в подушку, чтобы сын не услышал. Теперь — нет. Плакать не хотелось. Хотелось выспаться, утром успеть на маникюр к Оле (она берёт только «своих») и всё же найти платье, в котором она будет выглядеть не «лучше Ларисы», а лучше той Марины, что стояла когда-то у окна с с болью в глазах и смотрела вслед Сергею.
— Мам? — послышался сонный голос из коридора. — Всё нормально?
— Нормально, солнышко. Ложись, — ответила она и заглянула к сыну. Илья накинул одеяло на одно плечо, торчала худющая рука — весь в отца ростом, весь в неё упрямством.
Закрыв дверь, Марина набрала сообщение подруге:
«Катя, прикинь — позвал на юбилей своей. Говорит, имидж. Илью тоже. Скажи честно: идти — это слабость?»
Ответ прилетел сразу, как будто Катя ждала в засаде:
«Идти — это как мерить старое платье. Не чтобы носить, а чтобы убедиться: теперь велико. И да, возьми то зелёное. Ты в нём хищница».
Марина улыбнулась. Зеленое — так зелёное. Она выключила свет и задержалась на пороге кухни, прислушиваясь к собственному дыханию. Где-то глубоко в груди, там, где раньше жгло, теперь гудело ровно, как мотор новой жизни: без рывков, без чужих рук на руле.
Телефон пискнул — пришёл адрес. Большой ресторан на набережной, пафос, стекло, огни. Внизу — прикреплённая картинка с золотыми шарами: «ЛАРИСЕ — 40».
— Сорок, — шепнула Марина. — Ну что, Лариса, посмотрим, как у тебя там всё «без драм».
Она поставила будильник на семь, на автомате отметила в планере: «суббота — до 18:00 приём; 19:30 — ресторан». И добавила маленькую, почти детскую пометку: «Губная помада — сливовая. Без компромиссов».
За окном вспыхнули трое поздних салютных огней — кто-то отмечал чужой праздник. Марина проводила их взглядом и, впервые за долгое время, уснула быстро — с лёгкой, опасной мыслью: а вдруг финальная точка окажется восклицательным знаком?
***
Всю пятницу Марина жила в режиме автопилота — клиенты, звонки, закупка расходников, проверка школьных тетрадей у Ильи. Но где-то в голове всё время пульсировала мысль: «Завтра. Они. Лариса».
Вечером, когда в доме уже пахло куриным бульоном и свежей выпечкой, Марина достала из шкафа зелёное платье, о котором говорила Катя. Мягкая ткань чуть прохладила ладони. Декольте — ровно настолько, чтобы выглядело элегантно, но при этом ясно давало понять: бывшая жена — не „уставшая домохозяйка“.»
— Мам, мы что, на свадьбу идём? — усмехнулся Илья, заглянув в комнату.
— На юбилей, — поправила Марина.
— А почему нас позвали, если они нас терпеть не могут?
Марина на секунду замерла.
— Потому что иногда людям надо показать картинку, которая не имеет ничего общего с реальностью.
В субботу она закончила приём клиентов на 10 минут раньше, чем планировала. Успела домой, переоделась, поправила макияж. Илья, в тёмных джинсах и белой рубашке, выглядел старше своих пятнадцати.
Такси остановилось у сверкающего ресторана на набережной. Стеклянные двери, зеркальные колонны, внутри — фейерверк блёсток, официанты с подносами шампанского, голоса, которые звенели натянутой вежливостью.
Сергей встретил их у входа. В сером костюме, но с какой-то сутулой осанкой — как будто этот костюм был на размер больше его нынешнего «я».
— Вы… шикарно выглядите, — сказал он, цепко глядя на Марину. — Спасибо, что пришли.
— Мы ненадолго, — ответила она. — У нас завтра дела.
Они вошли в зал, и сразу почувствовалось — их заметили. Несколько женщин у дальнего стола переглянулись, что-то зашептали. На подиуме в центре зала, в ослепительном платье, стояла Лариса. С бокалом, с идеальной укладкой, с улыбкой, которая явно напрягала скулы.
— О, это же… Марина? — голос Ларисы звучал чуть выше, чем нужно, будто она старалась перекричать собственное раздражение. — Очень рада. Как мило, что пришли.
Марина кивнула. И в этот момент уловила, как взгляд Ларисы скользнул по её платью, по лицу, по сыну… и замер на его часах — подарок бабушки, но явно дорогой на вид. В глазах именинницы мелькнуло что-то неприятное, почти жадное.
Вечеринка шла своим чередом. Лариса принимала подарки, чокалась бокалами, делала селфи с гостями. Сергей сновал между столами: то подать воду, то подвинуть стул, то убрать пустые тарелки. Иногда она кивком вызывала его, чтобы он что-то принёс или проверил.
Марина молча наблюдала. Всё, чем когда-то попрекал её Сергей, теперь стало для него обыденной работой. Это уже была не помощь, а беспрекословное выполнение приказов. Он делал это быстро и без возражений, будто боялся, что Лариса услышит лишнее слово.
За соседним столом двое мужчин о чём-то смеялись, глядя в его сторону. Марина уловила обрывок: «Вот это карьерный рост…» — и ответное: «Главное, чтобы начальница была довольна».
Илья тихо шепнул:
— Мам, он что, ей прислуживает?
— Похоже на то, — ответила Марина. — Но мы сюда не за этим пришли.
Она знала, что этот вечер ещё не закончен. Лариса пока держалась в рамках, но Марина видела — вопрос «по-настоящему» вот-вот прозвучит. И он станет тем, ради чего стоило сюда прийти.
***
Торт с фейерверком ещё не успели поставить на стол, а Лариса уже контролировала каждое движение официантов. Сергей, всё это время таскавший напитки, расставлял бокалы. Марина сидела с Ильёй у края зала и наблюдала.
Когда все зааплодировали и Лариса сделала тост «за дружбу и успех», она обвела гостей взглядом, задержавшись на Марине чуть дольше, чем на остальных.
— Кстати, — сказала она неожиданно громко, — а это ведь бывшая жена Сергея?
Гости оживились. Кто-то наклонился к соседу, шепнул пару слов. Лариса, не смутившись, продолжила:
— Сергей, а ты алименты ей платишь?
В зале на секунду повисла тишина. Марина почувствовала, как напрягся сын, но положила руку ему на колено.
— Плачу, — буркнул Сергей, отводя взгляд.
— Интересно, из чего? — прищурилась Лариса. — Ты же уволился. Значит, это мои деньги, да?
— Это не твои деньги, — тихо сказал он, но в голосе уже не было твёрдости.
Марина решила вмешаться:
— Вы ошибаетесь. Эти деньги — его обязанность. А обязанность мужчины — содержать своих детей, а не только демонстрировать себя на чужих праздниках.
В зале кто-то хмыкнул, кто-то кашлянул в кулак. Лариса улыбнулась, но в её улыбке не было тепла.
— Вы говорите так, как будто разбираетесь в обязанностях мужчин, — холодно заметила Лариса.
— Зато я прекрасно знаю обязанности женщин, — ответила Марина. — И точно знаю, что унижать человека, с которым вы живёте, при всех — это последнее дело.
Лариса приподняла бровь.
— Ну, у нас разный взгляд на отношения, — сказала она и отошла к другой группе гостей.
Сергей остался стоять, переминаясь с ноги на ногу. Подошёл к Марине чуть позже, когда музыка заглушила шум.
— Спасибо, что вмешалась, — пробормотал он. — Я… не ожидал.
— Я не жду благодарности, — спокойно ответила она. — Просто хочу чтобы ты наконец сделал что-то для себя. Разведись с ней.
Он замер.
— Марин, ты серьёзно?
— Абсолютно. Ты несчастен, это видно всем. Да, ты всегда мечтал, чтобы женщина зарабатывала, а ты жил красиво. Ну вот, ты получил. Как тебе?
Сергей нахмурился:
— Не твоё дело.
— Ты прав, не моё. Моё — сын. И знаешь, и я рада, что он видит, каким не должен быть мужчина.
Он уже открыл рот, но из-за спины донёсся резкий окрик Ларисы:
— Сергей! Быстро подойди сюда, помоги принести подарки!
Сергей вздрогнул и, не глядя на Марину, пошёл к жене.
— Мам, мы можем уже уйти? — тихо спросил Илья.
— Да, можем, — кивнула она, поднимаясь. — Здесь всё уже сказано.
Они вышли из зала, оставив позади смех, звон бокалов и Сергея, который, согнувшись, тащил тяжёлые пакеты за своей новой хозяйкой.
***
На улице было прохладно, вечерний ветер с реки перебивал запах духов, пропитавший платье. Марина вдохнула глубже, чем за весь вечер. Илья шёл рядом молча, но в его взгляде читалось облегчение.
— Мам, он… всегда так с ней? — тихо спросил он.
— Не знаю, — ответила она. — Но это уже не наша проблема.
Такси подъехало быстро. Когда машина отъехала от ресторана, Марина ещё раз глянула в сторону зала — сквозь стекло было видно, как Лариса что-то говорит, размахивая руками, а Сергей кивает и уносит очередной пакет.
Телефон завибрировал. Сообщение от Сергея: «Спасибо, что пришли». Марина набрала ответ: «Не за что. Если деньги будут нужны — у меня кран на кухне подтекает. Можешь подработать». И нажала «отправить».
Илья усмехнулся, увидев её довольное лицо.
— Что смешного? — спросила она.
— Ты сегодня была крутая, — сказал он.
Марина улыбнулась. Впереди были каникулы, забронированный отпуск у моря и чувство, что прошлое окончательно закрыто. Сергей остался там, где сам захотел быть. А она — шла дальше.
***
Спасибо за ваши комментарии и поддержку! 💬 Подписывайтесь, впереди много историй, от которых невозможно оторваться.