Наталья стояла возле старой пятиэтажки на Советской в девять вечера. А перед ней — машина мужа.
Та самая серая «Камри» с царапиной на заднем бампере. С наклейкой кота Саймона на стекле — подарок племянницы. Номер знакомый до боли: А777МР.
Но быть этой машины здесь не должно. Вообще.
Потому что утром Виктор сказал:
— Еду в Тверь, командировка. Дня на два. Презентацию нужно сдать лично.
Поцеловал в щёку — дежурно, как чек пробивают в магазине. Взял сумку, ноутбук.
— Созвонимся вечером.
И уехал. На этой самой машине.
А теперь она стоит здесь. Фары погашены, капот остывает — значит, давно приехала.
Наталья достала телефон. Последнее сообщение от Виктора пришло час назад: «Всё ок, устал, рано лягу. Не звони».
Будто знал, что она увидит.
— Чёрт, — прошептала она и обхватила себя руками. Вечерний холод пробирал насквозь, а внутри что-то оборвалось.
Где-то в глубине души давно ждала подвоха. Просто не знала — какого.
Она ещё раз посмотрела на машину. На подъезд с облупившейся краской и разбитым домофоном. На окна — в двух горел свет.
Второй этаж. Третий.
В каком из них сейчас её муж?
И главное — с кем?
Наталья села в свою машину, завела двигатель. В радио играл какой-то грустный джаз — как нарочно. Она выключила звук и поехала домой.
А в зеркале заднего вида всё уменьшалась серая «Камри» с котом на стекле.
Не звони, — эхом отдавалось в голове.
Хорошо. Не буду.
Но узнаю всё равно.
На следующее утро Наталья проснулась с головной болью и ощущением, что мир сместился на полградуса. Внутри пустота размером с футбольное поле.
Телефон молчал до половины десятого. Потом пришло сообщение от Виктора:
«Доброе утро. Всё хорошо, работы много. Вечером созвонимся».
Наталья уставилась на экран. Всё хорошо.
Да, наверное, у него-то всё просто отлично.
Она написала в ответ: «Как дела? Как презентация?» И тут же удалила. Потом написала снова: «огда вернёшься?» Тоже удалила.
В итоге отправила: «Ок».
На работе не могла сосредоточиться. Дети в седьмом классе изучали Смутное время, а у неё в голове творилась своя смута. Рассказывала про Лжедмитрия и думала: а сколько у каждого из нас «лжедмитриев» в жизни? Людей, которые притворяются теми, кем не являются?
— Марья Ивановна, а правда, что самозванца опознали по родинке? — спросила Вика Соколова, отличница и любимица.
— Не только по родинке, — ответила Наталья рассеянно. — Люди чувствовали подделку. Интуитивно понимали — что-то не так.
— А как? — заинтересовалась класс.
— По мелочам. По тому, как человек себя ведёт. Что говорит. Что скрывает.
Прозвенел звонок, дети убежали. А Наталья сидела и думала о родинках. У Виктора родинка на левом плече — она её целовала столько раз. А может, теперь ее целует кто-то другой?
Вечером не выдержала. Поехала на Советскую.
Машины не было.
Облегчение смешалось с разочарованием. Может, всё ей приснилось? Может, вчера была не в себе, навыдумывала?
Она вышла из машины, подошла ближе. На земле валялся окурок — «Парламент». Виктор курил именно эти. Хотя дома клялся, что бросил.
Ещё одна ложь.
Наталья подняла окурок. Свежий. Вчерашний максимум.
— Девушка, вы что-то ищете? — из подъезда вышла пожилая женщина с собакой-дворнягой.
— Да нет, просто, — Наталья растерялась. — А тут машина не стояла? Вчера вечером? Серая «Тойота»?
— Да! — женщина оживилась. — Стояла, стояла. Уже второй раз за неделю вижу. Не наша, дворовая. К кому-то приезжает.
— К кому?
— Да кто ж знает. Во втором подъезде народу много живёт. — Женщина покосилась на Наталью. — А вы зачем интересуетесь? Не жена ли какого владельца?
Наталья покраснела:
— Нет-нет, просто показалась знакомой.
— Ну-ну, — усмехнулась женщина и потащила собаку дальше. — Знакомые машины — они самые опасные.
Дома Наталья открыла ноутбук. Полезла в соцсети Виктора. Он почти не постил — мужчина солидный, не до глупостей. Но в друзьях, в друзьях нашлась Алина Крымова.
Коллега по работе. Красивая, лет тридцати. Тёмные волосы, спортивная фигура. В сторис — кофе с пенкой-сердечком, букет тюльпанов, селфи в спортзале.
И ещё — фото мужских рук на руле автомобиля. Без лица, без подписи. Просто руки.
У Виктора такие же длинные пальцы. Такие же родинки на костяшках.
Наталья увеличила фото. В отражении зеркала заднего вида мелькнул силуэт — высокий, в тёмной рубашке. Точь-в-точь как Виктор вчера утром.
В комментариях под фото подружка написала: «Опять приезжал?».
Алина не ответила.
На следующий день Наталья не выдержала. После работы поехала в офис, где числился Виктор. Многоэтажное стеклянное здание в центре — солидно, красиво.
— Простите, — обратилась к девушке на ресепшн. — Можно узнать, Виктор Семёнов на месте? Из отдела разработки.
— Семёнов? — девушка пощёлкала по компьютеру. — А он у нас уже полгода удалённо работает. В офис не ездит.
— То есть как?
— Ну работает из дома. Или откуда хочет. Гибкий график, понимаете? Современные технологии.
— А в командировки ездит?
— Какие командировки? — девушка удивилась. — У нас всё онлайн. Презентации тоже.
Наталья вышла на улицу на ватных ногах. Значит, никакой командировки не было. Вообще. Он просто соврал. Прямо в глаза. Спокойно, будничным тоном.
Вечером снова поехала на Советскую. Сидела в машине и ждала. Как частный детектив в дурацком фильме.
Около девяти появилась она.
Высокая женщина с короткими светлыми волосами. Спортивная куртка, джинсы. Шла к подъезду быстрым шагом, что-то говорила по телефону:
— Да, я уже дома. Нет, всё хорошо. До завтра.
Голос звучал знакомо. Наталья присмотрелась — и узнала.
Алина.
Та самая Алина из соцсетей. Только волосы покрасила и постриглась.
Но где Виктор? Где его машина?
Алина скрылась в подъезде. Наталья ждала ещё час. Никого.
Может, он не приезжал сегодня? Или уже уехал?
Или она вообще всё напридумывала?
Дома легла, но не спала. Крутилась с боку на бок, слушала тишину. В час ночи пришло сообщение от Виктора:
«Завтра вернусь. Рано утром».
Коротко. Без эмоций. Как сводка погоды.
Наталья долго смотрела на сообщение. Потом написала: «Соскучилась».
Ответа не было.
А в четыре утра она проснулась от странного звука. Кто-то осторожно открывал входную дверь.
Наталья лежала в темноте, прислушиваясь к каждому звуку. Скрип половицы в прихожей. Шорох одежды. Осторожные шаги к ванной.
Это был Виктор. Определённо он.
Она закрыла глаза, притворяясь спящей. Сердце колотилось так громко, что казалось — сейчас разбудит весь дом.
Из ванной донеслось журчание воды. Потом он прошёл на кухню — наверное, пить. Минут через десять осторожно лёг в постель. Старался не шевелиться, не разбудить.
Заботливый, — с горечью подумала Наталья.
Она так и не заснула до утра.
Виктор проснулся в половине восьмого. Как обычно — без будильника, внутренние часы работали безотказно.
— Доброе утро, — сказала Наталья, стоя у окна с чашкой кофе.
— Привет. — Он потянулся, зевнул. — Рано встала.
— Не спалось.
За завтраком молчали. Виктор листал новости в телефоне, она делала вид, что ест кашу.
— Как командировка? — спросила наконец.
— Нормально. Презентацию приняли.
— Что за компания была?
Он поднял глаза:
— А зачем тебе?
— Просто интересно. Мы же почти не разговариваем...
— «Софт Лайн». Занимаются автоматизацией процессов.
Наталья кивнула. Название звучало правдоподобно. Но она уже знала, что командировки не было.
— В гостинице жил?
— Да. — Виктор допил кофе, встал. — Мне на работу пора.
— Виктор.
— Что?
— А ты точно в Твери был?
Он замер у двери. Медленно обернулся:
— А что за вопрос?
— Просто, — она сглотнула. — Вчера вечером видела машину, похожую на твою. Возле дома на Советской.
— И что?
— Номер такой же был. Твоя машина.
— Наташа, — он вздохнул. — В городе тысячи серых «Камри». И номера могут совпасть. Или ты что-то напутала.
— С наклейкой кота Саймона?
Ещё одна пауза. Виктор подошёл, сел напротив:
— Ты за мной следила?
— Я случайно.
— Случайно. — Он усмехнулся. — На Советской. В девять вечера.
— А ты что там делал?
— Ничего не делал. Потому что был в Твери.
Врёт. Прямо в глаза врёт. И даже не краснеет.
— Витя, — она попыталась взять его за руку, но он отстранился. — Давай поговорим честно. Что происходит?
— Ничего не происходит.
— Тогда почему ты врёшь?
— Я не вру.
— Я звонила к вам в офис. Сказали, что ты удалённо работаешь. И в командировки не ездишь.
Виктор замолчал. Смотрел в стол, постукивал пальцами по столешнице.
— Ну и что теперь? — спросил наконец.
— Что — что?
— Ты же всё уже решила. Зачем спрашиваешь?
Наталья почувствовала, как внутри что-то рвётся:
— Я хочу правду!
— Правду? — он поднял глаза. — А ты готова её услышать?
— Готова.
— Хорошо. — Виктор откинулся на спинку стула. — Я не ездил в командировку. Был у Алины. Мы работали над проектом. Допоздна. Решил остаться у неё — чтобы не будить тебя.
Сердце провалилось куда-то в пятки.
— Работали?
— Да.
— До четырёх утра?
— До двух. Потом просто говорили.
— О чём?
— О работе. О жизни. — Он пожал плечами. — О том, о чём мы с тобой давно не говорим.
Наталья сжала кулаки:
— А со мной почему не говоришь?
— А о чём нам говорить, Наташа? — в его голосе появились нотки раздражения. — О том, как прошёл день? О том, что соседи снова музыку включили? О коммунальных платежах?
— Мы можем говорить о многом.
— О чём? Скажи конкретно — о чём?
Она открыла рот и не смогла ответить. Правда резала как нож: им действительно не о чем было говорить. Когда-то было. В самом начале. А потом жизнь съела все темы, оставив только быт.
— Видишь? — Виктор встал. — Поэтому и молчим.
— А с ней тебе есть о чём поговорить?
— Да.
Просто. Честно. Без объяснений.
— И что дальше? — прошептала Наталья.
— Не знаю. — Он взял куртку. — Честно не знаю.
— Ты её любишь?
Виктор остановился у двери. Долго молчал. Потом сказал:
— А тебя я тоже не помню. когда любил. По-настоящему.
И ушёл.
Наталья сидела на кухне и смотрела в окно. Значит, вот как всё закончилось. Не скандалом, не битьём посуды. Тихо. Буднично. Как заканчиваются семилетние браки, в которых люди разучились быть людьми.
Встала, пошла в спальню. Открыла шкаф, достала рюкзак.
Пора собираться в дорогу.
Виктор вернулся домой в половине седьмого. В прихожей пахло его одеколоном и осенним дождём.
— Наташ? — позвал он. — Я дома.
Тишина.
Прошёл на кухню — там на столе лежала записка:
«Уехала в Великий Новгород. Подумать. Не звони пару дней. Н.».
Виктор сел, перечитал. Почему-то ожидал скандала, слёз, требований объясниться. А получил спокойствие.
Странно, но стало не легче. Наоборот — пустота в груди разрослась до размеров квартиры.
Наталья сидела в поезде и смотрела в окно. За стеклом мелькали леса, деревни, перелески. Мир такой большой — а она семь лет жила в клетке молчания размером с двухкомнатную квартиру.
Телефон пищал сообщениями. Виктор писал:
«Получил записку. Когда вернёшься?»
«Наташа, давай поговорим».
«Я не хотел так.».
Она читала и не отвечала. Пока не знала, что сказать.
В Новгороде сняла номер в маленькой гостинице в центре. Долго гуляла по старым улочкам, заходила в кафе, покупала сувениры.
Одна.
Телефон в очередной раз запищал. Виктор:
«Алина сказала, что между нами ничего серьёзного не было. Что я всё выдумал».
Наталья усмехнулась. Может, и правда выдумал. А может, просто испугался — как легко можно потерять то, что имеешь.
Она написала ответ:
«Дело не в Алине. Дело в нас. Мы стали чужими, Витя. Совсем чужими».
Она убрала телефон и пошла к гостинице. Завтра хотела съездить в Псков. Или в Изборск. Или куда глаза глядят.
Мир оказался таким большим, когда перестаёшь бояться его исследовать.
А дома, дома пусть пока подождут.
Друзья, не забудьте подписаться, чтобы не пропустить новые публикации!
Рекомендую почитать: