Белый лифт медленно опускался на первый этаж. Я пришёл на работу заранее, поэтому не торопился. Наконец дверцы открылись, и я шагнул в кабину к своему изображению в чёрном костюме, белой рубашке и синем галстуке, смотрящему на меня из зеркала. Кнопка четвёртого этажа ярко вспыхнула, когда я нажал на неё. И лифт, известив меня о движении приятным женским голосом, отправился вверх. Но, по ощущениям, вертикальный транспорт двигался чересчур долго и вместо четвёртого этажа отвёз меня на девятый. Двери кабины раскрылись, и ко мне вошла интересная девушка. Обычно я не рассматриваю незнакомых женщин, но эта дама привлекла моё внимание.
У неё были красно-рыжие волосы и тёмно-синие глаза, похожие на море во время бури. Стройное тело её покрывало бирюзовое платье с открытыми плечами, а на обоих предплечьях красовались татуировки роз с листьями: на правой руке - красная роза, а на левой – чёрная. Из-под платья выглядывали зелёные туфли-лодочки на высоком каблуке. Лицо её, со вздёрнутым носом и чуть заметными веснушками, показалось мне удивительно знакомым, но где конкретно я его видел, не мог вспомнить. Я смущённо улыбнулся, и рыжеволосая красотка ответила мне изгибом тонких губ. Через минуту лифт исправился и отвёз меня на нужный этаж. Я зачем-то помахал на прощание девушке рукой, и она пожелала мне мелодичным голосом хорошего дня.
Придя на рабочее место, я тут же включил компьютер, и он весело забарабанил кулером. Коллеги тоже потихоньку подходили и включали свои электронные машины. С минуты на минуту на федеральной торговой площадке должен был закончиться аукцион на аудиотовары, и я ждал его итог. К несчастью, мои мрачные ожидания подтвердились: наша компания ООО «Флагман» проиграла какому-то ООО «Октава». Через минуту заиграла знакомая мелодия, и я взял трубку. Из динамика телефона прозвучал голос Владимира Васильевича.
- Доброе утро, Александр Михайлович, – начал заместитель начальника бодрым голосом. - Как там наши торги?
- Увы, ничего не вышло, Владимир Васильевич. Мы оказались на третьем месте, – пробубнил я.
- Очень жаль, вы опять упустили клиента. Это в пятый раз уже на этой неделе. Надо лучше стараться. Помните, что от количества выигранных аукционов напрямую зависит ваша зарплата. Вы работаете у нас второй месяц, и уже нужно показывать результат. Я смотрю, что на площадке появилось два подходящих для нас заказа: один на медицинские товары и второй на оргтехнику. Вы тогда возьмите компьютерные комплектующие, а Петру Аркадьевичу мы поручим медтехнику. Как составите заявку, пошлите мне её на электронную почту на согласование.
- Хорошо, - по-солдатски отчеканил я.
- До связи, – буднично произнёс заместитель и положил трубку.
Я, сжав зубы, принялся за изучение новой аукционной документации. Вдруг ко мне подошла Тамара Валерьевна, которой было глубоко за пятьдесят, в синем костюме и бежевой блузке с узким воротом.
- Опять Васильевич звонил? – поправив очки в толстой роговой оправе, заметила коллега. - Да не переживай сильно. Аукцион – это как подбрасывание монетки: орёл или решка. Бывает, выигрываешь, а бывает и нет. Чем в большем количестве аукционов участвуешь, тем выше шансы. Со временем привыкнешь. Тяжело, наверное, после полиции на гражданской работе?
- Не особо. Там я работал больше. Смены были по двенадцать часов, а здесь всё-таки восемь и нет переработок. И опасности никакой нет. Только что палец степлером проколешь. А на улице постоянно приходилось иметь дело с уголовниками, наркоманами и пьяницами. Всегда был риск, что кто-то пырнёт или шмальнёт. Здесь, конечно, больше бумажная работа…. Везде свои плюсы и минусы.
- А пенсию-то хорошую платят?
- На жизнь хватает.
- А чего тогда здесь-то делаешь?
- Ну, не дома же целыми днями в сорок лет сидеть, с ума же сойдёшь.
- И то верно, - согласилась Тамара Валерьевна. - Ладно, работай, не буду тебя отвлекать.
Я продолжил заниматься подготовкой документации, а закончив, отправил её на проверку Владимиру Васильевичу. Потом звонили клиенты, торопили со сроками поставки. Распечатав несколько накладных, я отдал их в работу Степану, который на газели развозил товар. Четыре часа пролетели незаметно, и наступило обеденное время. На втором этаже была отличная столовая «Тёплый уголок». И я отправился туда. Придя в заведение, я выбрал щи, салат «Цезарь», картофельную запеканку и клюквенный морс. Расположившись за столиком у окна, с удовольствием принялся за еду. Периодически я разглядывал посетителей столовой. Всё искал ту девушку, которую встретил утром в лифте, но, увы, нигде её не нашёл. Зато меня отыскал Пётр Аркадьевич в малиновом пиджаке и красном галстуке.
- Привет, Александр, - панибратски сказал он, поставив поднос с солянкой, салатом из крабовых палочек и чёрным чаем напротив моего. – Как работа?
- Потихоньку.
- А слышал, что Владимир Васильевич тобой недоволен, - сморщив орлиный нос, заметил Пётр. - Мне вот тоже жаловался, что ты фирму подвёл и такой аукцион слил. Это тебе не гражданских прессовать, тут надо головой думать, мозги напрягать, а не мускулы. Вот у меня, например, из десяти взятых в работу аукционов восемь выиграно. А почему? Потому что к каждому клиенту нужен индивидуальный подход. Особые условия. Тот, кто может создать такие условия, тот и девочку танцует. Учись, пока я жив.
- Будем учиться, - холодно ответил я и, не доев обед, пошёл на выход.
Следующие четыре часа тянулись медленнее. Заместитель посмотрел мою документацию и, сделав пару поправок, одобрил её. С надеждой на победу я отправил заявку заказчику. Затем нашёл ещё два перспективных тендера и занялся ими. В шестнадцать тридцать позвонила жена.
- Привет, как дела на работе? – жизнерадостно спросила Лера.
- Втягиваюсь потихоньку.
- Ты у меня молодец, не сидишь без дела! Слушай, у меня тут кое-что наклёвывается - мы нашли хорошее место для новой аптеки. И как ты понимаешь, мне нужно будет отъехать в область, так что два дня меня не будет. Окей?
- Окей. Расширяетесь?
- Да, пока финансы генеральному позволяют, он будет открывать новые точки.
- Тогда до понедельника. Привет Георгичу.
- Пока, – весело сказала супруга и завершила разговор.
Вот так всегда: она вечно в каких-то командировках. И на первом месте всегда был бизнес, и только бизнес. И потому детей не завели, потому что как же она на полтора года оставит свои любимые аптеки, как же без неё останется её обожаемый генеральный директор Борис Георгиевич. Он же не может без неё, а муж может.
В бумажной работе прошёл ещё один час, и трудовой день закончился. Наступил долгожданный вечер пятницы, самое лучшее время на неделе. По дороге домой я зашёл в магазин за продуктами. Закинув в корзинку яйца, хлеб и молоко, я поспешил к кассе и тут снова увидел её, незнакомку из лифта. В этот раз она была в голубой футболке и чёрных джинсах, рыжие роскошные волосы ниспадали на её тонкие плечи, а уши были украшены небольшими серёжками-конго из красного золота. В пластмассовой корзине у красотки лежало полусладкое шампанское и длинная коробка шоколадных конфет.
- Доброго вечера, - подходя к девушке, сказал я
- Здравствуйте, - подняв на меня тёмно-синие, почти чёрные глаза, ответила незнакомка, — это вы, тот парень из лифта. Я вас узнала.
- Да, лифт почему-то поехал на девятый этаж, хотя я ждал четвёртый.
- Опасный лифт, - улыбнулась барышня.
Возникла неловкая пауза, и рыжеволосая красавица хотела уйти, но я, понимая, что перехожу некую грань, всё же спросил:
- А как вас зовут?
На секунду мне показалось, что в её вечно пасмурных глазах забрезжил рассвет.
- Виола, а вас?
- Александр, – с лёгкостью ответил я.
- Какое сильное имя. Вы, наверное, как Александр Македонский - завоеватель. Только вы завоёвываете не страны, а сердца девушек.
- Нет, что вы. Я совершенно обычный человек.
- В каждом человеке есть что-то особенное.
- А ваше имя означает фиалка, - блеснув знанием латыни, сказал я.
- Да, совершенно верно. И, как любые цветы, я могу быстро завянуть. Так что с вашего разрешения я пойду, чтобы не состариться на ваших глазах.
- До свиданья, Виола, - сказал с грустью я.
- До встречи, Александр.
Рыжеволосая девушка пробила товары на кассе самообслуживания и выпорхнула из магазина. Я постоял минут пять, глядя ей вслед, положил в корзину ещё пару паштетов и, оплатив покупку на кассе, отправился домой. По дороге на меня напоролся Иван Феоктистович, наш председатель ТСЖ. В жёлтой футболке и спортивных штанах он напоминал бочку, из которой торчали маленькие руки и ноги, а также небольшая лысая голова с пухлыми губами.
- Александр Михайлович, я так рад, что вас встретил, – шмыгая носом-пуговкой, выпалил председатель.
- Что-то случилось?
- Соседка на вас жалуется. Говорит, что в вашей квартире по ночам кто-то кричит. Вы же в сорок пятой квартире проживаете?
- Да, так и есть, - удивлённо ответил я, - но по ночам я сплю, и у нас достаточно тихо.
- Что ж, смотрите сами. Она ведь и участковому может заявить.
- Нет, нет, у нас всё спокойно, - заверил я.
- Кстати, вы на новый шлагбаум уже деньги сдали?
- А что, старый сломался?
- Нет, но начинает глючить: то открывается, когда не надо, то не открывается вовсе, да и семь лет ему уже. Пора менять. К тому же, так решило общее собрание дома, вы же сами голосовали по почте.
- Хорошо, - нехотя согласился я, - сколько денег?
- Две с половиной тысячи рублей.
- Я переведу на телефон.
- Буду ждать, - улыбаясь свежепоставленными коронками, сладко произнёс Иван Феоктистович и отправился дальше.
Придя в квартиру, я быстро переоделся в домашнее и устремился на кухню. Живот тянуло, и нужно было срочно наполнить утробу. Я достал алюминиевую сковородку и зажарил яичницу. Затем положил получившееся блюдо на большую фаянсовую тарелку с золотым ободком. Из тарелки на меня смотрели три холодных глаза бога Шивы. Даже было страшно уничтожать такую красоту, но есть было нечего, и пришлось пойти на святотатство.
Утолив первый голод, я стал думать о Виоле. Откуда я её знаю? Может быть, со школы? Я нашёл свой ученический альбом в корпусном шкафу спальни. Перебирая фотографии детских лет, наконец наткнулся на общее фото с именами и фамилиями. Какие же мы были все смешные: девчонки в белых бантиках, мальчики с галстуками. Ещё все улыбаются и не знают, что их ждёт впереди. Вот Костя, он, подававший больше всех надежд, погибнет в ДТП, так и не закончив университет, а это Лена - она умрёт от пневмонии в тридцатилетнем возрасте. Впрочем, были и удачные судьбы. Юля, несмотря на то что первый муж её бросил, стала директором хлебозавода. А Лёха теперь в Москве, и у него собственная фирма по производству мебели. Остальные устроились более-менее, но жизнь покусала всех. С кем-то я ещё поддерживал связь, но большинство пропало из поля моего зрения. Виолы среди них не было. Я начал в голове перебирать однокурсников, но тоже без результатно: в практически мужском коллективе ведомственного ВУЗа такая девчонка была бы звездой и запомнилась бы на всю жизнь.
И тут меня словно молнией шарахнуло. Я взял ближайший стул, залез на него, открыл верхние дверцы шкафа и достал пыльную коробку, к которой не обращался лет двадцать. Здесь хранилась зелёная тетрадь в клетку формата А4, в которой я писал свои подростковые рассказы. Пролистав её, я нашёл ту самую историю. Я тогда увлекался романами Ричарда Бахмана и пытался подражать ему. Новелла так и называлась «Виола». Рассказ был банальный до скуки. В нём девушка по имени Виола изменяет мужу, а интрига заключалась в том, что муж её был серийным маньяком. В итоге он узнаёт о её измене и застаёт свою супругу с любовником. Чем закончилось, я не помнил, а листок с окончанием рассказа был вырван. Самое забавное, что в своих подростковых историях я присваивал адреса своим персонажам, но адреса не выдуманные, а настоящие. И вот адрес Виолы в рассказе был: улица Кутузовская, дом тринадцать, квартира пятьдесят шесть.
Странно, что я забыл её, ведь литературные персонажи – это плоть и кровь писателя. Можно забыть друзей, одноклассников, но созданных тобой героев – невозможно. Автор приводит их тени в этот мир из того, другого мира, и они навсегда связаны с писателем. И тут у меня мелькнула дикая мысль: а не проверить ли мне этот адресок? Что это: совпадение или нечто большее? Я не верил в мистику, но мир так неоднозначен, и может быть всё что угодно.
Я быстро натянул джинсы и синюю рубашку, надел белые кроссовки и вышел на улицу. Искомый дом, судя по навигатору телефона, находился в десяти минутах ходьбы. Это была кирпичная многоэтажка с застеклёнными лоджиями и балконами. Я вычислил подъезд. Домофон был сломан, и это облегчило мне задачу, поскольку входная дверь в подъезд была открыта. Лифтом я не стал пользоваться, поскольку не знал этажа, да и не хотелось шуметь. Медленно поднимаясь по лестнице, я разглядывал номера квартир. Как всё это было привычно. Работая в патрульно-постовой службе, вот также я нередко поднимался с напарником, ища нужный номер квартиры. Мы шли и не знали, что нас ждёт. Точнее, мы предполагали, что нас ожидает, но реальность всегда приносила сюрпризы. Однажды мы даже накрыли целый притон наркоманов. У трёх наркош было столько солей, что, наверное, им хватило бы на всю жизнь. На одной лестничной площадке я обнаружил стеклянную пепельницу, полную окурков. Здесь кто-то курил, нарушая общественный порядок.
Я добрался до девятого этажа и увидел цифру пятьдесят шесть на обитой белой кожей двери. Опять девятый этаж. Как в прошлый раз. Меня колотило от возбуждения, как будто там, за дверью, мог быть мой самый страшный детский кошмар. Я пересилил себя и нажал на кнопку чёрного электрического звонка.
Дверь распахнулась, и на её пороге оказалась Виола. На ней было бордовое платье, а огненные волосы были завиты в колечки в виде крупных и мелких завитков. В ушах зелёными звёздами сверкали серьги-пусеты. Ноги украшали высокие красные туфли с Т-образным ремешком. Губы, покрытые винной помадой, расплылись в улыбке при виде меня.
- Вот мы и увиделись в третий раз, - прозвучал мелодичный голос девушки.
- Да, - выдавил после некоторого молчания я, ошарашенный её красотой и тем, что именно она оказалась за дверью, - вы знаете, я ищу… ищу своего приятеля и, видимо, перепутал подъезд, извините.
Я хотел уйти и уже направился к лифту, когда Виола окликнула меня:
- Постойте, вы не могли бы мне помочь? Я купила шампанское и никак не могу его открыть. Может быть, вы сможете?
- Да, – ответил я как зачарованный и зашёл следом за рыжеволосой девушкой в квартиру.
Я снял обувь в маленькой прихожей и, пройдя по коридору, оказался в просторной гостиной. Стены комнаты были покрыты тёмно-зелёными обоями. На потолке висела люстра в виде пяти чёрных драконов, держащих в зубах фонари. Справа у стены громоздилось открытое коричневое пианино, слева стоял кожаный диван, а рядом с ним овальный стеклянный столик, на котором, призывно сверкая в свете ламп, находилась бутылка с шампанским. Я взял металлический штопор, лежащий рядом, и с лёгкостью откупорил бутылку.
- Готово, - механически констатировал я.
- Спасибо, и, как настоящему герою, вам полагается выпить за спасение дамы, - пропела рыжеволосая красавица и протянула мне два хрустальных бокала на высокой ножке.
Я налил себе и дал полный фужер Виоле. Мы пригубили шампанское.
- А в честь чего шампанское? – поинтересовался я.
- Удачно выигранный суд. Дело в том, что мой бывший муж при разводе отсудил у меня ребёнка. Видите ли, он может создать более лучшие условия для жизни сына. Я подала на апелляцию и победила. Теперь мой малыш вернётся ко мне.
Раздался громкий стук во входную дверь, как будто кто-то бил по ней кувалдой.
- О боже, это он! – воскликнула барышня.
- Кто? – с комком в горле спросил я.
- Борис, мой бывший.
- Послушайте, давайте вызовем полицию. Они в этом разбираются лучше всего. Поверьте. Я сам бывший полицейский.
- Поздно, - обречённо произнесла Виола, когда щёлкнул дверной замок, - я совсем забыла, у него же остались дубликаты ключей.
В гостиную влетел здоровенный бугай с короткой стрижкой в чёрной майке и шортах, ноги его были обуты в кожаные берцы. В правой руке он держал револьвер Кольт, а в левой зажимал какую-то бумагу.
- Ах, ты дрянь, я никогда не отдам тебе своего сына, – прорычало чудовище с накаченными мышцами. – А это ещё кто? Что за урод? Хахаль твой? С ним хочешь ребёнка воспитывать? Сейчас я его сам воспитаю!
Мордоворот развернулся ко мне и пошёл в мою сторону. Борис был в полтора раза больше меня. Я, конечно, знал приёмы борьбы и был не робкого десятка, но против такой громадины необходимы специальные средства, а их у меня не было. К тому же в руке у него сверкал револьвер. Я попытался ударить первым, но, видимо, бугай занимался боксом, и реакция у него была лучше. Он уклонился и жахнул меня. У меня было такое ощущение, что мне в голову прилетела каменная глыба. Я тут же потерял равновесие и свалился на ковёр, а мой рот заполнился кровью.
Виола закричала и, схватив бутылку с шампанским, ударила Бориса по правой руке. Тот от неожиданности и боли выронил пистолет. Рыжеволосая девушка хотела схватить оружие, но здоровяк ухватил её своими ручищами за плечи и, подняв, с силой опрокинул на музыкальный инструмент так, что голова Виолы врезалась в выступающий край пианино. Удар был настолько мощным, что клавиатура треснула, и в разные стороны комнаты полетели чёрные и белые клавиши. Когда Борис отбросил мёртвую женщину, как сломанную вещь, я увидел, что совсем рядом со мной лежит Кольт.
Я схватил оружие, поднялся и наставил револьвер на психопата. Он, ничуть не испугавшись, шёл на меня, как огромный чёрный медведь. Я выстрелил ему в грудь, но это не произвело никакого эффекта. Бугай продолжал двигаться в мою сторону. Тогда я снова стал нажимать на курок. Только после четвёртого выстрела чудовище, наконец, остановилось. Губы Бориса расплылись в какой-то идиотской улыбке, и он медленно осел на пол, распластавшись посередине серого шерстяного ковра, на котором был изображён индийский бог Кали.
Я сунул револьвер в карман и прошёл в ванную комнату. Мне нужно было умыться и продышаться. Зеркало сообщило мне, что у меня разбита губа и из носа течёт кровь. Быть может, он сломан. Синяя рубашка была вся покрыта тёмными пятнами. Придя в себя, я вернулся в гостиную. Рыжеволосой Виолы и здоровенного Бориса на месте не было. Вместо девушки на полу лежала какая-то седая старая женщина в розовом халате с разбитой головой, а вместо бугая валялся лысый старик в трусах и майке с четырьмя огнестрельными ранами в груди. Я достал Кольт, но вместо него в руке оказался мой именной Макаров, который мне вручили на службе за укрепление законности и правопорядка. Я потрогал своё лицо – губы оказались целыми.
Раздался шум на лестничной площадке, я вбежал в прихожую и быстро закрыл входную дверь на защёлку. В неё тут же забарабанили, и мужской голос что-то закричал с той стороны. Но мне было уже всё равно, что он говорил: я совершил двойное убийство с особой жестокостью, и теперь меня ждут долгие годы тюрьмы. Стало как-то душно, и я прошёл в гостиную. В комнате находилось большое окно. Я открыл его настежь. Повеял свежий ветерок, и задышалось гораздо легче. Было уже темно, и внизу на улице горели фонари. У подъезда стояли две полицейские машины. Рядом с ними ходили люди в до боли знакомой синей форме. Толпились зеваки. И там, между ними, находилась Виола. Я узнал её по огненно-рыжей копне волос и светло-синим глазам: шторма в них больше не было, море успокоилось, и наступил штиль, они ярко светились, словно два маленьких солнца. Я увидел, что рыжеволосая красотка протянула ко мне свои руки, и я шагнул в её материнские объятия.
Автор: Marsianin2
Источник: https://litclubbs.ru/articles/67621-personazh.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: