Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 «Перемены в СССР» часть 90
Мария Романовна замерла, ожидая своей участи. Испытывая нервное напряжение, она стояла с открытым ртом, с литровой банкой в руках и не могла пошевелиться.
Перпету́я Дормедо́нтовна постучала кулаком по прилавку, чтобы привлечь внимание продавца к себе, но та не реагировала.
— Ну ты чё теперь рот-то разинула? — Старушка прикрикнула на Хаванову, а потом оглянулась на окно и, задала ещё пару вопросов: — Кого ты там увидала? Приведение, что ли?
Но продавщица молчала, продолжая стоять с открытым ртом.
— Романовна! — Покупательница помахала перед её лицом рукой. — Очнись! Ты что, окаменела, что ли, или тебе обслуживать меня неохота, вот ты и резину тянешь?
Ответа не последовало. В кулинарию вошла Татьяна Ширяева с пирожными. Не здороваясь, она с ходу спросила у продавца:
— Тебе жить надоело?
Мария Романовна молча хлопала ресницами. Перпету́я Дормедо́нтовна ответила за неё вопросом на вопрос:
— Ты чего разоралась-то?
— Да я ещё даже и не начинала! — Заявила ей Татьяна. — Вы помалкивайте, бабуся! Я вам слова не давала.
— Какая я тебе бабуся?! — Старушка постучала себя по груди и гордо представилась: — Перпету́я Дормедо́нтовна я!
— Тьфу, да язык можно сломать с вашим имечком, а уж про отчество я и вовсе молчу, — смеясь, Ширяева махнула рукой.
— Вот и молчи! — огрызнулась старушка. — За мной будешь. А то пришла, разга́вкалась тут. Меня обслужит Романовна потом, хоть до закрытия кулинарии можешь стоять тут и орать. У тебя же глотка-то лужёная!
— А у меня порода такая! — Хвастливо заявила Татьяна.
— Знаю я твою породу… — С презрением проговорила Перпету́я Дормедо́нтовна. — Упаси бог с такой породниться.
— Да что вы себе позволяете?! — Возмутилась Ширяева и пригрозила: — Да я за это могу вас и привлечь!
— Давай. Нашла тоже мне, чем испугать.
— Тише. Тут не базар, а кулинария! — Наконец-то прорезался голос у Хавановой.
— А то я не знаю, — огрызнулась Татьяна, а потом положила свёрток с пирожными на прилавок и приоткрыв его, потребовала: — Забирай свои пирожные и пока не съешь их на моих глазах, я не уйду.
Продавец отодвинула свёрток и возразила:
— Да не буду я их есть, мне жирное нельзя.
Но Ширяева стояла на своём:
— Тебе нельзя, а детям значит моим можно?
— Так я же им пирожные дала, чтобы они маму мою помянули.
— Это сейчас значит так называется, да?! — негодуя выкрикнула Татьяна.
— О чём это ты? Что-то я никак не пойму? — Настороженно переспросила её Мария Романовна.
— Отравить ты их надумала и причём умышленно. А для прикрытия повод нашла, дала пирожные, чтобы мать твою помянули.
— Да у меня и в мыслях этого не было! За кого ты меня принимаешь?
— А вот это я и проверю. Если не съешь, то я милицию вызову и пусть они тебя прижучат.
— За что?
— За всё хорошее. От этих пирожных тараканы дохнут. — Ширяева вытащила из кармана спичечный коробок, открыла его и протянула продавцу. — Вот полюбуйся! Это твоих рук дело.
Увидев на дне коробка кусочек пирожного и дохлого таракана Хаванова брезгливо сморщилась, а потом возмутилась:
— Почему сразу моих-то? Может он от старости помер или от дихлофоса.
— Мне, по-твоему, кроме как на дихлофос, больше деньги не на что тратить?
— А я почём знаю?
— Вот милицию вызову, ули́ки им предъявлю и тогда ты по-другому заговоришь.
— Ты в своём уме, Тань? Какие ещё улики?!
— Пирожные и дохлый таракан. Я-то в своём уме, а ты-то из себя дурочку-то не строй! — Ширяева раскраснелась и готова была дать отпор в любой момент.
— Бабоньки, имейте совесть! — обратилась к ним Перпету́я Дормедо́нтовна. — У меня режим. Я есть хочу!
— Так идите и ешьте! — прикрикнула на неё Ширяева.
— Так я же за винегретом пришла! — пояснила старушка. — Стою вот, жду, когда вы меж собой отношения выясните.
Хаванова поставила банку с винегретом на весы, посмотрела на стрелку, постучала костяшками счёт и собралась объявить стоимость, но Перпету́я Дормедо́нтовна, пригрозила ей указательным пальцем и предупредила:
— Так дело не пойдёт! Пока мою банку без винегрета не взвесишь, я покупать его у тебя отказываюсь.
— И правильно сделаете! — поддержала её Ширяева. — И вообще лучше винегрет сегодня у неё не берите!
— Это почему это? — испуганно переспросила покупательница, прижимая сумку к себе.
— Да потому! Если уж таракан от пирожного издох, то кто гарантию даст, что вы тоже к праотцам не отправитесь? Лично я бы на вашем месте не рисковала.
— Постой, постой, а может ты и права.
— Да кого вы слушаете, Перпету́я Дормедо́нтовна?! — возмутилась продавец. — Вы же каждый день к нам за винегретом приходите, и на здоровье никогда не жаловались.
— Но только почему-то именно сегодня, ты мне целую банку винегрета навяливала купить.
— Это она всё заранее продумала! Вас видимо половиной банки на тот свет не отправить, вот она и решила подстраховаться и уговаривала купить целую банку, чтобы уж наверняка, — высказала вслух своё предположение Татьяна. — К вечеру бы вы уже вот, как этот таракан, — она протянула ей спичечный коробок с дохлым насекомым, — дух испустили.
— Батюшки мои-и… — заохала старушка. — Да за что она так меня траванýть-то решила?
— Милиция выяснит за что, не переживайте! — Ширяева похлопала бабушку по плечу.
— Какая ещё милиция?! — на лице Хавановой появился испуг.
— Наша! — ответила на вопрос Ширяева. — Наша милиция нас бережёт!
— Чушь какая… — недоумевая, продавец покачала головой. — Никого я травить не собиралась и не собираюсь. — Она посмотрела на старушку и спросила: — Винегрет-то будете покупать, или нет?
— Нет, конечно. Что я сама себе враг, что ли? — Перпету́я Дормедо́нтовна схватила трость и замахнулась ею на продавца. — Банку мне верни, и я пойду.
— Погодите, Перпету́пея, тьфу ты, отчество забыла, — остановила её Ширяева.
— Перпету́я Дормедо́нтовна я, а никакая не Перпету́пея, — поправила её старушка.
— Надо записать и запомнить, — сказала Татьяна. — Я как раз письмо в политбюро собиралась написать. И про это всё-всё подробно распишу. В свидетели пойдёте?
— Пойду. Конечно, пойду. Ты пиши, а я всё подпишу.
— Вот и славно! — обрадовалась Ширяева и одарила старушку своей голливудской улыбкой. — Вдвоем-то мы с вами моментально её прижучим. Пускай отвечает за свои дела. А то смотри-ка, что Романовна вытворяет: чуть-чуть моих сыновей жизни не лишила.
— Вот-вот, правильно говоришь. А я каждый день к ней за винегретом хожу. И видать, надоела я ей, — старушка горько вздохнула. — Вот она и решила от меня избавиться. Да прямиком к самому Брежневу, на тот свет отправить. Вот ведь что творится-то!
Пока она сокрушалась, Мария Романовна освободила банку от винегрета. Протянула её старушке и ласково обратилась к ней:
— Перпету́я Дормедо́нтовна милая, да как вам только такое в голову пришло? Это ж надо до такого додуматься!
— А чё тут думать-то?! — возразила ей старушка. — Всё сходится, правильно Танька говорит. Зря я про неё раньше плохо думала, а она баба-то вишь какая шустрая: себя в обиду не даст и меня тоже. Уважает старость не то, что ты, взяла и сравнила меня с помойным ведром.
— Да не с помойным, а с мусорным, — уточнила Хаванова. — Ну что же вы мои слова переиначиваете?
— Одна малина, что мусорное, что помойное, ещё стоит и оправдывается, — с обидой в голосе проговорила бабушка.
— Ну не скажите — это большая разница! Поганое — это поганое, а мусорное — мусорное, — продолжала стоять на своём продавец. Старушка насупилась и посмотрела на неё исподлобья. — Перпету́я Дормедо́нтовна милая, простите меня! Я же без задней мысли про ведро-то ляпнула.
— Ага, как же! Так я тебе и поверила.
— А вы поверьте! — попыталась переубедить покупательницу продавец.
— Да и неспроста ты меня уже второй раз милой назвала и уже который раз по имени отчеству ко мне обращаешься. То так всё запомнить не могла, а тут, здрасте-пожалуйста, без запинки оно у тебя с языка слетает.
— Так запомнила, чтобы вас уважить!
— Не ври мне! — стукнула кулаком по прилавку старушка. Весы задребезжали. — Совсем совесть потеряла.
— Ну так, где потеряла, там и найдут! — опять вступила в разговор Ширяева. — Сейчас не те времена. Андропов теперь вместо Брежнева будет. А уж кто-кто, а он, как бывший кагэбист, порядок наведёт. А бывших кагэбистов, сами понимаете, не бывает.
— Это точно! — подтвердила Перпету́я Дормедо́нтовна. — Письмо напишешь, а я подпишу.
— Повезло вам, бабушка, что мои архаровцы почуяли подвох и додумались пирожным таракана накормить. А то бы, страшно сказать, к вечеру, а может и раньше, вы бы уже дух испустили. Тьфу-тьфу-тьфу, — Татьяна сплюнула через левое плечо, — чтобы вас не сглазить. — А потом пошевелила спичечный коробок, из него вылез таракан и пополз по прилавку к весам.
— Смотри-ка, а таракан-то ожил! — воскликнула старушка. — Вот те и улика!
— А я что вам говорила?! — Хаванова схватила таракана за усы, а потом бросила его на пол и раздавила. — Никого я травить не собиралась и не собираюсь!
— Но он же кверху лапками лежал и не шевелился? — озадачилась произошедшим Татьяна.
— Так он, похоже, обожрался и уснул! — предположила продавец. — А ты уж тут такой шум подняла: меня понапрасну оговорила, Перпету́ю Дормедо́нтовну напугала. Надо бы про тебя кое-куда написать, да уж ладно.
— Романовна, ты мне винегрет-то взвесь! — виновато попросила старушка.
— Сколько?
— Да, как всегда, полбанки, — ответила она. Взглянув на Ширяеву, сказала: — Ох, и блажная ты, Танька.
— Да ну вас… Я же спасти вас хотела, а вы… — Ширяева с досады махнула рукой и вышла из кулинарии, мысленно ругая сыновей: «Ну, архаровцы… Домой из школы придут, ох, я им и зада́м…»
Хаванова проводила её взглядом и в душе перекрестилась: «Знать-то, повезло мне, что Таньке сыновья не сказали, что я их обсчитать хотела!»
© 05. 08. 2025 Елена Халдина
В первую очередь буду публиковать продолжение романа в Телеграм.
Жду вас в Телеграм
#рассказы #роман #семейныеотношения #дети #истории #ЕленаХалдина #мистика #ЗвёздыПадаютИопятьВзлетают #детектив #СССР
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 часть 91 Чё только ради дочери не сдела́шь, если любишь её будет опубликовано 13 августа 2025 в 07:55 по МСК
Предыдущая глава ↓
Прочитать все романы можно тут ↓