Елена поднималась по лестнице медленно, сумки с продуктами оттягивали руки. Третий этаж всегда казался самым высоким, когда несёшь тяжести. Она уже мысленно планировала вечер — разобрать покупки, заварить чай, посмотреть новости перед сном. Простые радости одинокой женщины пятидесяти лет.
На площадке её ждала Диана.
Племянница стояла возле двери с большим чемоданом и букетом жёлтых тюльпанов. Волосы растрёпаны, глаза красные — видно, плакала недавно. В руках мятые салфетки, которые она нервно теребила.
— Тётя Лена... — голос дрожал. — Ты же всегда мне помогала...
Елена поставила сумки на пол, достала ключи. Сердце сжалось — она уже знала, о чём будет разговор. Развод Дианы обсуждала вся родня последние полгода. Сначала скандалы, потом адвокаты, теперь вот — раздел имущества и поиск крыши над головой.
— Что случилось?
— Он выгнал меня. Совсем. Сказал, что квартира его, а я пусть иду к родителям. А ты знаешь маму — она сразу начнёт читать нотации, что надо было слушаться, за Витькой не выходить. Я не выдержу сейчас.
Диана протянула тюльпаны. Жест простой, но в нём столько мольбы, что Елена невольно их приняла.
— На недельку можно? Пока не найду работу, не сниму что-то своё. Я не буду мешать, честное слово. Буду помогать по дому, готовить...
Из-за двери послышался шорох — мама проснулась, услышала голоса. Через минуту дверь приоткрылась, показалось морщинистое лицо в бигудях.
— Диночка? Что ты тут стоишь? — старушка сразу поняла ситуацию по чемодану и заплаканному лицу. Взгляд переместился на Елену. — Ну пустим же, что ей делать... На улице же оставаться не будет.
Мама всегда умела так сказать, что отказ становился невозможным. Елена кивнула, молча отошла в сторону, освобождая проход. Диана благодарно обняла её, пахнуло незнакомыми духами и сигаретами.
— Спасибо, родная. Я всё понимаю, не буду злоупотреблять...
Но что-то внутри у Елены дёрнулось. Неделька... Она уже слышала это слово. Когда Диана училась в институте и приезжала на каникулы — тоже на недельку. Когда первый раз рассорилась с мужем — тоже на недельку. Недельки имели свойство растягиваться, как резинка, а потом оставаться навсегда.
Чемодан с грохотом покатил по коридору, Диана уже распоряжалась:
— Диванчик в зале свободный? Или лучше в твоей комнате раскладушку поставить?
Елена смотрела на жёлтые тюльпаны в своих руках. Красивые, свежие. Наверное, дорогие. И подумала почему-то: а когда она последний раз покупала себе цветы просто так, без повода?
Чужой в её кресле
Утро началось, как обычно — будильник в семь, душ, завтрак. Но завтракать пришлось стоя на кухне, потому что Диана разложила на столе какие-то бумаги, документы от адвоката. Говорила по телефону, размахивала руками, объясняла кому-то про алименты и имущество.
Елена не стала мешать, выпила кофе и пошла собираться на работу. В ванной комнате на её полочке теперь стояли незнакомые баночки — кремы, тоники, какие-то дорогие средства. Её скромная косметичка потеснилась в углу.
Выходя из ванной, она услышала мужской голос в гостиной. Диана кого-то привела. Елена хотела пройти мимо в свою комнату, но дверь была открыта, и она невольно заглянула.
На её любимом кресле, том самом, где она каждый вечер читала книги, сидел незнакомый парень лет тридцати. Листал её журнал "Домашний очаг", который лежал на столике. На столе стояла её любимая кружка — та, с сиреневыми фиалками, подарок на день рождения от коллег. В кружке остывал чай.
— Привет, — парень поднял голову, улыбнулся. — Вы, наверное, тётя Лена? Диана про вас рассказывала. Я Серёжа, её друг. Диана сказала, можно тут подождать, пока она в душе.
Елена стояла на пороге собственной комнаты и не знала, что сказать. Её рабочие документы, которые она вчера разложила для проверки, теперь были собраны в стопочку и отодвинуты в сторону. На освободившемся месте лежал мужской телефон и ключи от машины.
— Диана долго ещё будет? — спросила она тихо.
— Да не знаю, — парень пожал плечами. — Сказала, чтобы я подождал. Не возражаете же? Классный у вас дом, уютный такой.
Он снова углубился в журнал, как будто сидел в своей собственной гостиной. Елена прошла к шкафу, взяла сумку, нашла документы. Руки слегка дрожали — не от злости, а от какого-то странного чувства, которое она не могла определить.
Из ванной доносился звук фена — Диана укладывала волосы. Это займёт ещё полчаса минимум. Елена помнила её привычки с молодости.
— Я на работу, — сказала она и направилась к выходу.
— До свидания, — отозвался Серёжа, даже не подняв головы.
В прихожей Елена надевала туфли и вдруг поняла, что именно её так задело. Не то, что в доме чужой человек. Не то, что он сидит в её кресле или пьёт из её кружки. А то, что она, хозяйка квартиры, извинялась перед ним взглядом. Просила позволения пройти в собственную комнату.
Дверь захлопнулась за ней, и Елена, стоя на лестничной площадке, вдруг подумала: а что, если завтра этот Серёжа или кто-то другой опять будет сидеть в её кресле? И послезавтра тоже?
Ведь неделька только началась.
В магазине замков
После работы Елена не поехала домой. Она села в автобус и доехала до строительного гипермаркета на окраине города. Сама не понимала, зачем. Просто захотелось походить среди полок, подумать в тишине.
Бродила между рядами, рассматривала краски, обои, инструменты. Люди вокруг что-то выбирали, советовались с продавцами, строили планы. Она тоже когда-то так делала — после развода обустраивала квартиру, покупала новую мебель, меняла обои. Тогда казалось, что новая жизнь начнётся вместе с новым интерьером.
А теперь что? Опять перемены, но не её выбор.
— Девушка, вам помочь? — подошёл консультант в синей жилетке.
— Спасибо, я просто смотрю.
Но ноги сами привели её в отдел дверей и замков. Стенды с блестящими ручками, витрины с различными системами запирания. От простых щеколд до электронных замков с кодом.
— Для дачи выбираете? — поинтересовалась девушка-кассир.
Долгая пауза. Елена смотрела на врезной замок в упаковке. Простой, надёжный, с двумя ключами.
— Нет. Себе. В квартиру.
— А дверь какая? Деревянная? Металлическая?
— Деревянная. Межкомнатная.
Кассир удивлённо подняла брови, но промолчала. Видимо, решила, что клиент лучше знает, что ему нужно.
— Этот подойдёт. Установка простая, если руки растут откуда надо. А если нет — мастера вызвать можно, они за полчаса поставят.
Елена взяла коробку с замком, покрутила в руках. Железо холодное, тяжёлое. Два ключа в комплекте — один основной, другой запасной.
— Беру.
— Ещё что-нибудь?
— Нет, это всё.
На кассе расплачивалась дрожащими руками. Кассир пробивала товар и явно хотела что-то спросить, но сдержалась. Наверное, привыкла к странным покупкам.
Елена ехала домой в автобусе с пакетом на коленях и думала: что она делает? Зачем покупает замок на дверь собственной комнаты в собственной квартире? Это же глупо. Диана — родная племянница, не воровка какая-то.
Но в глубине души она знала — дело не в воровстве. Дело в том, что дом перестал быть домом, когда в нём нет места, куда можно закрыться и побыть одной. Где никто не будет рыться в твоих вещах, сидеть в твоём кресле, пить из твоей чашки.
Автобус тормозил на остановках, люди входили и выходили. Жизнь текла своим чередом. А у неё в пакете лежал маленький символ перемен — замок, который должен был вернуть ей право сказать "моё".
Ключи от собственной жизни
Мастер приехал на следующий день после обеда. Пожилой мужчина с инструментами и добродушным лицом. Работал молча, аккуратно. За полчаса врезал замок в дверь Елениной комнаты.
— Проверьте, — сказал он, протягивая ключи. — Поворачивается легко, защёлкивается хорошо.
Елена взяла ключи, повернула. Щелчок — и дверь заперта. Ещё поворот — открыта. Простое движение, а ощущение, будто что-то кардинально изменилось.
— Спасибо.
— Обращайтесь, если что, — мастер собрал инструменты и ушёл.
Диана в это время была на встрече с адвокатом. Мама дремала в своей комнате. Дом погрузился в тишину, и Елена села в своё кресло — то самое, где вчера сидел незнакомый Серёжа. Взяла в руки ключи, покрутила их на ладони.
Два небольших кусочка металла, а сколько смысла. Теперь она может закрыться, когда хочет побыть одна. Может не волноваться, что кто-то зайдёт без стука, переставит её вещи, будет копаться в документах.
Вечером Диана вернулась усталая и расстроенная. Видимо, встреча с адвокатом прошла не очень удачно. Она прошла на кухню, поставила чайник, громко хлопала дверцами шкафов.
— Тёть Лен, ты дома? — крикнула она через полквартиры.
— Здесь, — отозвалась Елена из своей комнаты.
Диана направилась к ней, но дверь не открылась. Ручка повернулась, но дверь осталась закрытой.
— Что такое? — удивление в голосе. — Тёть Лен, дверь заклинило что ли?
Елена встала с кресла, подошла к двери, повернула ключ. Открыла. На пороге стояла Диана с недоумением на лице.
— Ты что, от меня закрылась?
Пауза. Елена смотрела на племянницу — растрёпанную, усталую, беспомощную. Ещё вчера она бы тут же начала оправдываться, объяснять, что это случайно, что замок для безопасности, от воров.
Но сегодня что-то изменилось.
— Нет, — сказала она спокойно. — Я открылась. Для себя.
Диана моргнула, не сразу поняв смысл сказанного.
— То есть как это?
— Это значит, что у меня теперь есть место, где я могу побыть одна. Где никто не будет сидеть в моём кресле и пить из моей чашки без спроса.
Голос звучал ровно, без злости, но в нём впервые за много лет слышалась твёрдость. Диана постояла в дверях, потом развернулась и ушла на кухню. Чайник уже закипел и автоматически выключился.
Елена закрыла дверь, повернула ключ. Села обратно в кресло, взяла книгу. Читать не получалось — сердце билось слишком быстро. Но это было не страхом. Это было облегчение.
Шарф и новое понимание
Прошло три недели. Диана всё ещё жила в квартире, но что-то изменилось. Она больше не приводила друзей без предупреждения. Не трогала Елены вещи. Даже готовила иногда, как обещала в первый день.
Но чувствовалось напряжение. Диана явно не понимала, что произошло с тётей. Привыкла, что Елена всегда уступает, всегда идёт навстречу, всегда ставит чужие потребности выше своих. А тут вдруг — замок на двери и спокойное "нет" на просьбы, которые раньше воспринимались как должное.
Елена каждый вечер закрывалась в своей комнате. Читала, слушала музыку, просто сидела в тишине. Удивительно, как много энергии восстанавливается, когда знаешь — никто не войдёт без стука, никто не потревожит твой покой.
Однажды утром она проснулась от звуков в коридоре. Диана собирала вещи, укладывала их в тот самый чемодан, с которым пришла.
— Уезжаешь? — спросила Елена, выглянув из комнаты.
— Да. Нашла квартиру. Маленькую, но свою. — Диана не смотрела в глаза. — Спасибо, что приютила. Знаю, было нелегко.
— Куда спешишь? Можешь ещё побыть, если нужно.
— Нет, — Диана покачала головой. — Лучше сейчас. Пока мы окончательно не поссорились.
Она закрыла чемодан, поставила его у двери. Потом прошла на кухню, вернулась с чем-то в руках.
— Это тебе, — протянула вязаный шарф нежно-голубого цвета. — Сама связала ещё зимой, хотела подарить на день рождения, но забыла. А теперь вот... кстати пришлось.
Елена взяла шарф, мягкий и тёплый.
— Красивый.
— И записка есть, — Диана положила на стол сложенный листок. — Прочитаешь потом.
Они обнялись неловко, как-то формально. Диана взяла чемодан и ушла. Дверь закрылась, в квартире стало тихо.
Елена развернула записку:
"Тёт Лен, ты была права. Я привыкла, что все мне должны, что я имею право на чужое пространство, чужое время, чужую жизнь. А оказалось — не имею. И это нормально. Теперь и я учусь быть собой, а не грузом на чужих плечах. Спасибо за урок. Диана."
Елена перечитала записку несколько раз. Потом прошла в свою комнату, не заперла дверь — не было нужды. Села в кресло, накинула на плечи новый шарф.
За окном начинался обычный день. Люди шли на работу, дети бежали в школу, где-то лаяли собаки. Жизнь продолжалась, как всегда.
Но теперь в этой жизни было место, которое принадлежало только ей. Комната с замком на двери и ключами в кармане. Маленькая, но такая важная победа — право сказать "моё" и знать, что это действительно так.
Елена взяла книгу, открыла на закладке. В доме было тихо и спокойно. Именно так, как должно быть в доме.