Неприлично ранний визит с багажом
Этот человек подъехал к дому, когда хозяева еще даже не собрались завтракать, а слуги только накрывали столы и раскладывали приборы. Из кеба выгрузили почти 64 килограмма багажа: фотографическое оборудование, которое человек распорядился занести в дом.
В эпоху строгих викторианских правил появляться с визитом так рано считалось крайне неприличным. Но Чарлз Латуидж Доджсон, дьякон Высокой церкви, профессор математики в Оксфорде и страстный фотограф, не всегда соблюдал этикет. Тем более что хозяева дома часто проявляли снисходительность к тому, кого знали также под именем Льюиса Кэрролла, автора "Алисы в стране чудес" и "Алисы в Зазеркалье". Знаменитому сказочнику охотно прощали чудачества - англичане умеют ценить своих эксцентричных гениев.
Как началось увлечение фотографией
Считается, что Доджсон увлекся фотосъемкой, когда издатели отвергли его рисунки. Он рисовал всю жизнь, и делал это с юмором и фантазией, но без особого мастерства, как считали книгоиздатели.
Но есть версия, что причина была совсем в другом: Чарльз Доджсон был педантичным, набожным, застенчивым и, откровенно говоря, посредственным преподавателем. Он заикался, плохо слышал на одно ухо, читал скучные лекции и не проявлял особого интереса к студентам. Зато в душе он оставался мальчишкой, жадным до новинок, игр и озорства - фотография давала возможность ярко проявляться всем этим чертам характера.
Новое и оригинальное хобби, доступное не каждому
Когда Доджсон увлекся фотографией, это было модное и очень редкое занятие. Долгое время в Англии действовали строгие патентные ограничения, мешавшие развитию фотографии, и лишь после их отмены в 1854 году Доджсон сделал первые свои кадры. Вскоре он заказал свой первый набор фотооборудования. Тогда новейшей технологией считался процесс, где все - от подготовки к съемке до проявки, делалось прямо на месте.
Такое дело требовало терпения и аккуратности - всего этого у Доджсона было в избытке. Он снимал и дома, и в гостях, появляясь со своим снаряжением: камера, штатив, бутылки с химикатами и растворами, дистиллированная вода, посуда, весы, спиртовка и стопка стеклянных пластинок.
Гениальность во всем
При полном погружении в мир фотографии, он еще успевал преподавать, писать математические книги, придумывать игры и шифры, увлекаться театром и активно участвовать в жизни колледжа. Кроме того, Доджсон разработал собственную систему учета для его обширной корреспонденции: за 37 лет он зарегистрировал почти 99 000 отправленных и полученных в свой адрес писем. Также он записывал, чем угощал гостей, сколько времени потратил на то или иное занятие.
Портреты вместо модных постановок
Что же касается его увлечения фотографией - конечно же, поначалу он снимал, как любой новичок - пейзажи, здания, цветы, знакомых. Но довольно быстро понял, что всеобщие "фотографические тренды" - в духе академических картин, противоречат его вкусу.
Его жанром стал портрет. Особенно популярны в 1860–1880-х гг. были "визитки" - так назывались маленькие портретные фотографии, наклееные на глянцевый картон, которые дарили друзьям, обменивали, собирали в альбомы. В богатых домах таких альбомов, как правило, было несколько, с бархатными или сафьяновыми переплетами и замочками - их предлагали гостям для развлечения, пока не пришло время садиться за стол.
Доджсону все это казалось безвкусицей, поэтому сам он предпочитал делать портреты детей. Он придумывал для ребятни забавные истории и игры, держал для своих маленьких приятелей в квартире множество занимательных игрушек, маскарадные костюмы, десятки музыкальных шкатулок. Для детей процесс фотографирования становился веселой, увлекательной игрой, поэтому портреты получались очень непринужденными, живыми и естественными.
Но фотография в его жизни никогда не существовала отдельно от писательства. Камера могла отнять у него целый день, но книги - занимали всю душу. Как только "Алиса" принесла ему известность, мир Доджсона стал делиться на два параллельных занятия: фотография и страницы рукописей.
Книги, которые покорили мир
Две книги Кэрролла, "Алиса в стране чудес" и "Алиса в Зазеркалье", при жизни автора разошлись фантастическим для XIX века тиражом - 180 000 экземпляров. Это требовало и труда, и организованности, и деловитости. Писатель предпочитал вникать в каждую деталь издательского процесса - вплоть до того, как лучше упаковывать и перевязывать книги. Так, например, письмо с его инструкциями о том, как нужно складывать в пачки и перевязывать книги, долгие годы висело в издательстве "Макмиллан".
Он умел быть серьезным и шутливым одновременно. В письме руководству колледжа он писал: "Поскольку сегодня фотография широко используется для запечатления выражений человеческого лица, было бы неплохо устроить лабораторию для фиксации тех выражений, что появляются на лице человека в момент сложных математических решений".
Это казалось шуткой, но через четыре года году вышла книга Чарльза Дарвина "Выражение эмоций у человека и животных" с фотографиями Реджландера, друга Доджсона. Он прочитал ее с огромным интересом и даже отправил автору один из своих снимков.
Закат фотографического увлечения
В 1880 году увлечение Доджсона фотографией начало угасать. Считалось, что причиной тому стало появление новых технологий в этом деле, которые ему показались слишком радикальными. Но скорее всего, дело было в каком-то личностном кризисе.
Через год он отказался и от преподавания, надеясь переключиться целиком на литературную деятельность. Однако его новый детский роман оказался скучным, а сборники математических задач, изложенные с характерным для писателя юмором - интересными лишь узкому кругу специалистов.
Тем временем слава Кэрролла росла вместе с тиражами его знаменитых сказок. Он при жизни становится классиком, живой достопримечательностью Оксфорда, олицетворением английского юмора.
Как и прежде, дети охотно собирались в его квартире, чтобы послушать необычные, занимательные истории, вот только он уже не фотографировал их сам, а водил в ближайшее ателье и писал веселые письма, в которых шутил так, как только умел один Кэролл: "Если в списке банкротов и полицейских сводках не найдете моего имени, можете успокоить свою маму - у мистера Доджсона все в порядке".
Его камера замолчала задолго до того, как перестало писать перо, но взгляд остался тем же - внимательным и немного озорным. Льюис Кэрролл одинаково хорошо умел ловить свет в объективе и слова на бумаге, превращая и то и другое в настоящие чудеса. И, возможно, именно поэтому его истории и сегодня кажутся такими живыми - как старые фотографии, на которых время не властно над улыбкой...
Нескучная классика в Одноклассниках