Белый снег, серый лёд
На растрескавшейся земле
Одеялом лоскутным на ней
Город в дорожной петле
А над городом плывут облака
Закрывая небесный свет
А над городом жёлтый дым
Городу две тысячи лет
Прожитых под светом
Звезды по имени Солнце
Удивительное дело — за столько лет, прошедших с гибели Цоя, мы, столько раз бывая в Питере, ни разу не побывали в «Камчатке»! Не то чтобы мы были фанатами «Кино» в юности, но, конечно, слушали, и до сих пор дома полная дискография группы имеется. Наверное, просто думалось, что место это тусовочное, для своих, да и, честно сказать, почему-то казалось, что оно дальше от центра — в глубине Петроградки. А этой зимой, прокладывая на карте маршрут на день, увидели, что «Камчатка» совсем недалеко от музея-квартиры А.И.Куинджи, где мы планировали провести утро, и вполне по пути в Ботанический сад, который был в плане на вторую половину дня. Так мы оказались во дворе дома 15 по улице Блохина.
И вроде бы взрослый уже дядька, а всё равно какое-то волнение в этом месте. Как, кстати, и от концертов проекта «Кино 2021». Вроде и нет вокалиста, а он есть — до мурашек!
Сейчас там не просто котельная, а Клуб-музей «Котельная Камчатка», у которого, естественно, есть сайт с афишей, а главное — с историей места. Кому интересно подробнее, можно перейти по ссылке, а мы процитируем немного фактов, просто чтобы было понятно, что это за место.
История котельной «Камчатка» началась осенью 1986 года, когда в неё пришли работать Сергей Фирсов и Виктор Цой. Котельная отапливала один дом, в котором было женское общежитие 1-го ремонтно-строительного треста города Ленинграда. Дом был довольно большой, шестиэтажный, 1938 года постройки с обычной для общежитий коридорной системой с одним туалетом и кухней на этаже. В доме не было и нет до сих пор горячей воды. На первом этаже, прямо над котельной, находилась бойлерная с двумя большими баками для нагрева воды. Двор был завален дымящимся шлаком и углём до второго этажа. Во дворе был был маленький гараж, большая трансформаторная будка, а также выходил брандмауэр большого соседнего здания, в котором был штаб гражданской обороны города Ленинграда. Во двор можно было попасть с улицы Блохина через большие, всегда открытые ворота между нашим домом и забором соседнего озеленительного треста. В котельную спускались по лестнице, открывали железную дверь и попадали в зал, где стояли три котла, занимавшие практически всё помещение. Вдоль котлов направо был проход шириной метра полтора, который вёл в комнатушку — бытовку, в которой отдыхали кочегары. В комнатушке направо было маленькое окошко, вытянутое горизонтально на уровне асфальта во дворе. Оно закрывалось маленькой форточкой, поднимавшейся вверх. Под окном вдоль стены стоял диван да пара табуреток, на левой стене была раковина, слева от неё дверь в туалет, а справа дверь в душ. Напротив входа была маленькая дверь в небольшое помещение, в котором стоял диван, на котором можно было спать. Слева от входной двери в котельную было помещение, в которой была угольная, уголь в которую запихивали трактором или просто закидывали лопатами. /Сергей Фирсов, 2013 г./
Значит, первыми были мы с Цоем, потом Цой привел Олега Котельникова, на тот момент художника-оформителя группы Кино, я привел Славу Задерия – лидера группы Алиса. Следующим я привёл Башлачёва и Диму Винниченко, который тогда играл в группе Токио. Вообще нас объединял Ленинградский Рок-клуб, членами которого мы все тогда являлись. Позже к нам прибились Костя Белявский, в то время администратор группы АукцЫон, и Яша Серёжа Яловегин, который не имел прямого отношения к музыке, но работал со мной вместе проводником. Подтянулся к нам в компанию Бондарик Виктор Романович, бессменный басист группы АукцЫон. За ним Женя Титов, игравший тогда на басу в Народном Ополчении и АУ, и создавший в дальнейшем свою группу Титя и Беломорканал.
Мы приводили своих друзей, которым нужна была работа и побольше свободного времени. Котельная для этого подходила идеально. Да и на самой работе было много времени для самосовершенствования, можно было читать, слушать музыку, играть на гитарах, писать стихи, и вообще делать что угодно. Работа заключалась в том, что раз в два-три часа надо было выйти к котлам и закинуть в них лопат десять угля. Потяжелее было в морозы — закидывать надо было каждый час. Ну и ещё, конечно, накидать угля с улицы себе на смену, а если он замёрзший, то разбить сначала его ломиком. Ну и в конце смены вычистить котлы от шлака, и шлак вынести на улицу, вымыть шлангом всю котельную, помыться самому и тогда уже ждать смену. /Сергей Фирсов к 30-летию Камчатки (11.11.2016)/
Во время смены мы должны были вести вахтенный журнал, записывать в него каждый час температуру за бортом, температуру на котлах и обратку — то есть температуру возвращающейся воды. Но как-то получилось, что мы с первого дня писали в эти журналы всё что-угодно, только не то, что требовалось. А писали туда всё, что в голову взбредёт: стихи, поэмы, рисунки и записки друг другу. Так эти журналы стали документом эпохи. За четырнадцать лет работы Камчатки их набралось довольно много — штук сорок. Мы до сих пор поддерживаем эту традицию — в оконной нише и сейчас лежит очередной журнал, тщательно отделанный нашим звукооператором Андрюшей. Вы тоже можете что-нибудь написать в него. Виктор Цой за два года работы на Камчатке написал в наших журналах только четыре строчки:
я лежу на диване
гости отправились вон
остановка мотора
вряд-ли нарушит мой сон
Камчатка работала как котельная до начала 2000 года. После того, как дом подключили к центральному отоплению, мы стали думать что делать дальше, обидно было просто так бросить это место. После долгих мытарств и хождений по инстанциям всё-таки удалось в 2003 году открыть Камчатку как клуб. Правда до сих пор никакого официального статуса у неё нет, но хоть работает и на том спасибо. /Сергей Фирсов, 2014 г./
Мы, честно говоря, не ожидали увидеть тут кафе — удивились довольно людному залу с длинными столами и лавками. Посетители пили пиво под музыку «Кино», а их детишки шумно носились по комнате. Мемориальной ауре это не способствовало. Может — и не надо, ведь «Цой жив!»
Пиво мы пить не стали — недавно пообедали. Но пару песен посидели, послушали. Купили на память магнитики с портретами Цоя, Янки и Башлачёва, да и вынырнули в засыпанный снегом двор.
И две тысячи лет война
Война без особых причин
Война дело молодых
Лекарство против морщин
Красная, красная кровь
Через час уже просто земля
Через два на ней цветы и трава
Через три она снова жива
И согрета лучами звезды
По имени Солнце
Дальше наш путь лежал в Ботанический сад Петра Великого, но это будет другая история...
Санкт-Петербург, 4 января 2025
