Идея родилась спонтанно. Лариса Петровна, узнав, что Алиса ни разу не была на Черном море, возмутилась:
— Педиатр, не знающий, как пахнет морской бриз? Это профнепригодность! Берите отпуск! Неделю минимум!
Марк Сергеевич поддержал:
— Отличная идея. У меня как раз запланирован отъезд на юг по делам филиала. Можем совместить. Миша в восторге.
Катя, услышав, подскочила на месте:
— Правда? Море? Настоящее?
— Правда, — улыбнулась Алиса, глядя, как дочь обнимает Мишу, кружась от радости.
— Пап, а дача под Геленджиком свободна? — спросил Миша.
— Свободна. Большая, у моря. Идеально для отдыха и… деловых встреч.
Путешествие на самолете было для Кати первым. Она прилипла к иллюминатору, ловя каждое слово Миши о облаках и высоте. Марк Сергеевич и Алиса сидели рядом. Он тихо рассказывал о красотах Кавказа, о местных санаториях, которые курировала его клиника. Алиса слушала, ловя его спокойный, уверенный голос, и в душе теплело.
Дача оказалась не помпезной виллой, а уютным двухэтажным домом с террасой, увитой виноградом, и собственным спуском к галечному пляжу. Воздух густо пах морем и солнцем.
— Боже, как тут хорошо! — выдохнула Алиса, выходя на террасу с видом на бирюзовую гладь.
— Видишь вон тот мыс? — Марк Сергеевич встал рядом, легонько коснувшись ее плеча, указывая направление. — Там лучший закат. Обязательно посмотрим.
Первые дни пролетели в море, солнце и смехе. Катя, сначала робко заходившая в воду, под руководством Миши осваивала маску и трубку. Их смешные возгласы:
— Миш, смотри, рыбка полосатая!
— Это бычок, дуся! Вот смотри, тут крабик зарылся!
— Ой, живой! Убежал!
Марк Сергеевич часто отлучался на встречи, но вечера неизменно принадлежали всем. Ужинали на террасе под треск цикад. Говорили обо всем: о работе Алисы, об учебе Кати и Миши, о прогрессе Лизы (девочка пошла на поправку), о книгах, о море.
Однажды вечером, после особенно жаркого дня, Марк Сергеевич предложил:
— Завтра едем на катере. Покажу вам бухты, куда только по воде доберешься.
— Ура! — Катя захлопала в ладоши.
— Пап, возьмем снаряжение для снорклинга? — оживился Миша.
— Конечно. И корзину для пикника.
Катер бежал по лазурной глади, оставляя за кормой пенную дорожку. Берега сменялись: крутые скалы, поросшие пицундской сосной, уютные бухточки с золотистым песком. Марк Сергеевич умело управлял суденышком, иногда позволяя Мише рулить под присмотром. Алиса сидела на носу, чувствуя соленые брызги на лице, ветер в волосах. Груз прошлого казался таким далеким, как и серый Петербург.
— Вот здесь остановимся, — объявил Марк Сергеевич, направляя катер в небольшую, почти круглую бухту с изумрудной водой. — Глубина отличная, вода чистейшая. И народ сюда редко забредает.
Пока Миша и Катя, визжа от восторга, ныряли с борта, разглядывая подводный мир, Марк Сергеевич расстелил плед на небольшой каменистой площадке у воды. Алиса помогала раскладывать еду.
— Спасибо, — тихо сказала она, глядя, как он аккуратно режет сыр. — За все. За эту поездку. Это как… глоток воздуха после долгой темноты.
Он отложил нож, встретив ее взгляд. Его глаза, цвета моря в солнечный день, были теплыми и глубокими.
— Я рад, что вам здесь хорошо. Вы обе… заслужили этот свет. А я… я рад видеть этот свет на ваших лицах.
Он взял ее руку. Нежно, без нажима. Просто прикоснулся, давая почувствовать опору, тепло, молчаливое понимание. Алиса не отняла руку. В этом прикосновении не было спешки, только тихое признание пройденного пути и надежда на будущее.
— Мам! Марк Сергеевич! — крикнула Катя, вынырнув у самого берега. Миша плыл рядом. — Там под скалой… целый сад из водорослей! И рыбы, как попугаи!
— И осьминог! — с хохотом добавил Миша. — Маленький, испугался нас и смылся в щель!
— Покажете? — улыбнулся Марк Сергеевич, отпуская руку Алисы, но его взгляд остался на ней.
— Конечно! — Катя вылезла на камни, стряхивая воду. — Только перекусим сначала. Ой, сыр! И виноград!
Пикник превратился в веселый хаос. Они ели виноград, бросая косточки в море, смеялись над рассказами Миши о проделках осьминога, делились планами. Катя, раскрасневшаяся и счастливая, вдруг сказала, глядя на море:
— Знаете, я тут подумала… Папа… он как эта бухта. Заброшенная. И ему, наверное, одиноко. Но он сам выбрал быть там, где нет света. А мы… мы уплыли. В большое, синее море.
Наступила тишина. Даже Миша перестал жевать. Алиса почувствовал комок в горле. Марк Сергеевич положил руку Кате на плечо:
— Мудрая мысль, Екатерина. И очень смелая.
На обратном пути Катя и Миша, уставшие и довольные, задремали на корме, сбившись в кучку под одним полотенцем. Алиса стояла рядом с Марком Сергеевичем у штурвала. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо и воду в огненные тона.
— Тот мыс, — тихо сказал он, кивая вперед. — Смотрите.
Катер мягко вошел в тихую воду у скалистого мыса. И закат развернулся во всей красе: небо пылало алым, золотом и лиловым, отражаясь в абсолютно гладком, как зеркало, море. Казалось, они плывут по расплавленному золоту.
— Красота… — прошептала Алиса, завороженная.
— Да, — согласился Марк Сергеевич. Его голос был тише шелеста волн. — И она стоит того, чтобы ее видеть. Вместе.
Он обнял ее за плечи. Легко, бережно. Алиса прислонилась к нему, чувствуя тепло его тела, ритм сердца, бьющегося в унисон с плеском воды о борт. Они молча смотрели, как солнце касается воды, растворяясь в ней, оставляя лишь багряную дорожку. Никаких громких слов. Никаких обещаний. Только тихое единение в лучах уходящего дня, море, уносящем все печали, и надежное плечо рядом. Шаг за шагом. От прошлого – к этому закату. И к новым рассветам.
Ключи судьбы. Все части - 1,2,3,4,5,6