Этот вопрос, оставшийся, впрочем, неразрешённым, возник в деле, которое я отлично знаю, знаю буквально все тома от корки первого до корки последнего. Излагать его существо сейчас нет никакого смысла, хотя оно очень, очень, очень любопытно и по существу, однако там есть один капитальный аспект, который как раз обсудить стоит, так как он носит, строго говоря, системный характер.
Это дело попало в Россию в отношении гражданина России с Украины. Стадия дела — сформулированное и заочно предъявленное обвинение. Тогда ещё между Украиной и Россией действовала Конвенция, согласно которой такая передача дел уголовного преследования была возможна. Делалась она так: следствие Украины обращалось в Прокуратуру Украины, та обращалась в Министерство юстиции Украины, Министерство юстиции Украины — в Министерство юстиции РФ, Министерство юстиции РФ — в Прокуратуру РФ, а та же направляло дело по подследственности.
И вот дело пришло в милицейское следствие в России (тогда ещё не было СК РФ). Но на допросе обвиняемый поставил один вопрос, который явно был процессуальным и существенным.
Дело в том, что в России это дело, во всяком случае так, как оно было квалифицировано на Украине, было делом частно-публичного обвинения (ч. 3 ст. 20 УПК РФ), в то время как на Украине такого порядка уголовного преследования не существовало и дело было возбуждено публично. Всё бы ничего, но обстоятельства ч. 4 ст. 20 УПК РФ, позволяющие возбуждать дела частно-публичного обвинения в публичном порядке, в деле отсутствовали (и не только в деле, но их не было в реальности), а с другой стороны и следствие и суд в РФ могут действовать исключительно по УПК РФ, но, разумеется, не в соответствии с УПК Украины. Вопрос, который был поставлен обвиняемым, был такой: «А что написано в заявлении о возбуждении уголовного дела и кем это заявление подписано?»
Фокус был в том, что единственный человек, который был вправе вообще написать такое заявление по указанному делу был... сам обвиняемый, а он, конечно, такого заявления отнюдь не писал. Значит, или этого заявления нет, или же оно было подписано ненадлежащим лицом, скажем, подпись была подделана...
На самом деле этого заявления в деле не было и быть не могло, так как речь в деле шла о хищении... у самого обвиняемого самим обвиняемым.
А согласно ч. 1 ст. 20 УПК РФ:
Статья 20. Виды уголовного преследования
1. В зависимости от характера и тяжести совершённого преступления уголовное преследование, включая обвинение в суде, осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке.
...
То есть если даже на следствии этот вопрос проигнорировать, то когда это дело попадёт в суд, то вопрос о заявлении снова встанет в полный рост. А если дело возбуждено без необходимого повода, а с точки зрения законодательства России это именно так, то поддерживать обвинения в нём явно нельзя.
Но с другой стороны, там, где это дело возбуждалось и расследовалось, а именно на Украине... всё с этой стороны было в порядке. В деле было много другого забавного, но мы сейчас не об этом. В Россию это дело попало вполне законным порядком.
Вопрос:
а что надо в таком случае делать следователю, если законно попавшее к нему дело возбуждено с точки зрения юрисдикции, где оно возбуждено, возбуждено законно, а с точки зрения юрисдикции, где действует следователь — нет?
PS Ну, производство по этому делу было прекращено, но совершенно по иным основаниям, которых было предостаточно и без того.