Знаете, есть люди, которые притягивают к себе беды, как магнит железо. Не потому, что они плохие — нет, совсем наоборот. В них слишком много жизни, слишком много желания чувствовать себя живым. Моя подруга Виктория была именно такой.
Познакомились мы в университете, на первом курсе. Она сидела в первом ряду, записывала каждое слово преподавателя, а я — где-то в середине, мечтал о перемене. После пары она обернулась:
— Ты что там до сих пор рисуешь? План побега с пар?
Вот так и началась наша дружба. Странная. Если подумать — она всегда была звездой, а я просто наблюдателем. Но, может быть, именно это ей и нужно было — человек, который не пытается затмить, а просто слушает.
Виктория была красива. Той красотой, которая не кричит о себе, а просто есть. Темные волосы, зеленые глаза, изящные руки. Но главное — в ней горел какой-то внутренний огонь. Она могла рассказать об обычной лекции так, что хотелось бежать и перечитывать все учебники. Могла заплакать над фильмом и тут же засмеяться над собственными слезами.
— Знаешь, — говорила она мне как-то раз. — я боюсь стать скучной. Вот представь: дом, работа, дом, работа. Где жизнь-то?
Я тогда не понял, что она имела в виду. Думал, обычные студенческие страхи. Как же я ошибался.
На третьем курсе она познакомилась с Димой. Дмитрий Сергеевич — так его называли в архитектурном бюро, где он работал. Спокойный, надежный. Из тех мужчин, которые не говорят красивых слов. Но делают. Помню, как она рассказывала о первом свидании:
— Он молчал почти весь вечер. А потом вдруг говорит: "Я хочу строить дома, в которых люди будут счастливы." Представляешь? Не квартиры, не коммерческую недвижимость — дома для счастья!
Они поженились через два года. Свадьба была скромная, но какая-то особенно теплая. Дима смотрел на Вику так, словно не мог поверить, что она его. А она... она светилась от счастья.
Первые годы брака были, кажется, идеальными. Дима делал карьеру, они купили квартиру в новом районе. Вика работала в модном журнале, писала статьи о стиле жизни. У них было все, о чем мечтают молодые пары.
Но я видел, как со временем что-то менялось в её глазах. Не сразу, постепенно. Как будто тот огонь, который в ней горел. Начинал тускнеть от слишком размеренной жизни.
— Понимаешь! — сказала она мне однажды. Когда мы встретились выпить кофе, — У меня ощущение, что я живу не свою жизнь. Дима приходит с работы. Мы ужинаем. Смотрим телевизор. Ложимся спать. И так каждый день. А где романтика? Где приключения?
— Вика, но вы же счастливы...
— Счастливы? — она засмеялась горько. — А что такое счастье? Стабильность? Предсказуемость? Но тогда чем это отличается от смерти?
Я помню этот разговор очень четко, потому что именно тогда понял — моя подруга стоит на краю пропасти. И самое страшное, что она этого не осознавала.
Постепенно Вика начала "оживать" по вечерам. Сначала это были невинные посиделки с коллегами из журнала. Потом — презентации, вечеринки, мероприятия. Дима не возражал, он вообще редко возражал. Просто смотрел своими спокойными серыми глазами и кивал.
— Дима что-то сказал? — спрашивал я иногда.
— А что он может сказать? — отвечала Вика. — Он не собственник. Понимает, что у меня своя жизнь.
Но я видел Диму иногда. Когда она не замечала. Видел, как он смотрел на свой телефон в два ночи, когда ее не было. Видел, как быстро гасла улыбка на его лице, когда Вика торопилась куда-то, даже не поцеловав на прощание.
А потом появился Максим.
Максим был всем тем, чем не был Дима. Яркий, остроумный, непредсказуемый. Он работал в рекламном агентстве. Знал всех в городе. Мог устроить вечеринку из ничего. И он заметил Вику.
— Представляешь, — рассказывала она мне, и глаза ее горели как прежде, — он сказал, что я самая интересная женщина из всех, кого он встречал. Что во мне есть тайна.
Я молчал. Что можно было сказать? Что Дима любит ее уже семь лет, но никогда не говорил красивых слов? Что тайна в том, что она просто соскучилась по вниманию?
Связь с Максимом продолжалась полгода. Полгода, в течение которых Вика превратилась в другого человека. Она стала опять такой, как в университете — живой, искрящейся, непредсказуемой. Но было в этом что-то неестественное, как будто она играла роль самой себя.
Дима молчал. Всегда молчал. Даже когда она приходила домой под утро с размазанным макияжем. Даже когда ее телефон звонил в неподходящие моменты. Он просто смотрел и молчал.
— Почему он ничего не говорит? — жаловалась мне Вика. — Нормальный мужчина должен ревновать, устраивать скандалы!
— А может, он просто любит тебя?
— Любовь должна быть страстной! А у нас... У нас даже ссор нет. Как можно жить без ссор?
Я понял тогда, что она хочет, чтобы Дима боролся за нее. Хочет драмы, эмоций. Подтверждения того, что она важна. Но Дима был не из тех, кто устраивает спектакли. Он просто любил. Тихо, надежно, навсегда. Но этого ей было мало.
Конец пришел неожиданно и одновременно закономерно.
Это было в ноябре. Вика пошла на вечеринку к Максиму, вернее, не к нему, а где он должен был быть. Она тщательно подготовилась — новое платье, прическа, макияж. Хотела произвести впечатление.
Но Максима там не было. Он уехал в командировку, забыв предупредить. Вместо этого были его друзья, которые знали о ее существовании. Но относились к ней как к очередной интрижке своего приятеля. Один из них, подвыпив, даже сказал:
— А ты та самая замужняя? Макс говорил, что таких не стоит воспринимать серьезно.
Вика ушла с той вечеринки раньше, чем планировала. Ехала домой в такси и плакала — не от обиды, а от какого-то внезапного прозрения. "Что я делаю? — думала она. — Что я, черт возьми, делаю со своей жизнью?"
Домой она приехала в половине второго ночи. Поднялась по лестнице, привычно достала ключи...
И ключ не повернулся.
— Дима! — позвала она, стуча в дверь. — Дима, открой!
Тишина была оглушительной. Не просто отсутствие звуков, а какая-то плотная, давящая тишина, которая говорила громче любых слов.
Она позвонила ему. Телефон был отключен.
Присела на корточки, заглянула в замочную скважину. Механизм был другой. Новый.
Дима поменял замок.
— Нет, — прошептала она. — Не может быть...
Но могло. Тихий, молчаливый Дима наконец заговорил. Языком нового замка, языком окончательного решения.
Позже она рассказывала мне про ту ночь, и я слышал в ее голосе что-то, чего раньше не было. Отчаяние? Нет, не только. Понимание. Запоздалое, горькое понимание.
— Я сидела на этой лестнице, — говорила она, — и вдруг поняла, что потеряла. Не квартиру, не мужа. Я потеряла дом. Понимаешь? У меня был дом, и я его разрушила своими руками.
Той ночью она провела в гостинице. Дешевой, на вокзале. Лежала на жесткой кровати в своем дорогом платье и думала. Впервые за много месяцев — просто думала.
"Чего я хотела? — спрашивала она себя. — Внимание? Страсть? Подтверждение того, что я еще молода, еще привлекательна? А что получила? Пустоту. Абсолютную пустоту."
Утром пришла на работу. Коллеги смотрели с любопытством — она была в том же платье, что и вчера, с размазанным макияжем. Но никто не спросил. В мире глянцевых журналов такие вещи случались.
К обеду курьер принес конверт. Документы на развод. Дима просил только одного — чтобы она не появлялась в их доме. Квартира была оформлена на его мать, так что юридически Вика не имела на нее прав.
— Он все продумал, — рассказывал мне Вика. — До мелочей. Знаешь, что больше всего поразило? В бумагах не было ни слова обвинения. Просто: "В связи с изменившимися обстоятельствами прошу расторгнуть брак." Вот так. Сухо, официально, без лишних эмоций.
Она пыталась с ним встретиться. Приходила к нему на работу, но охранник сказал, что господин Дмитрий просил ее не пропускать. Звонила — номер был заблокирован.
Максим, узнав о разводе, исчез из ее жизни так же внезапно, как и появился. Оказалось, замужние женщины его интересовали именно своей недоступностью. Свободная разведенка была уже не так привлекательна.
Месяца через четыре я встретил Диму случайно. Он шел по улице с девушкой — молодой, простоватой на вид, в очках. Они о чем-то беседовали, и я увидел то, чего не видел у него давно — покой. Не счастье, нет. Но покой.
— Познакомься, — сказал он, заметив меня. — Это Елена. Мы работаем в одной фирме.
Елена улыбнулась застенчиво. В ней не было Викиной яркости, ее магнетизма. Но было что-то другое. Надежность, искренность, простота.
"Он нашел то, что искал. — подумал я. — Женщину, которая не будет искать приключений на стороне."
А Вика... Вика металась. Сняла квартиру на окраине, пыталась наладить личную жизнь. Но все мужчины, которые появлялись в ее жизни, казались какими-то неправильными. То слишком настойчивые. То слишком равнодушные.
— Понимаешь! — говорила она мне. — Я теперь знаю, что потеряла. Диму нельзя было ни в чем упрекнуть. Он был идеальным мужем. А я... я искала проблемы там, где их не было.
Прошло два года. Вика вышла замуж повторно. За обеспеченного мужчину средних лет, владельца сети магазинов. Свадьба была пышной, дорогой. Все говорили, что она удачно устроилась.
Но когда мы встретились после медового месяца. Я увидел в ее глазах ту же пустоту. Что и тогда, на лестничной площадке.
— Он хороший человек. — сказала она про нового мужа. — Обеспечивает, не ограничивает, дает свободу. Все как я хотела.
— И что?
— А ничего. — Она пожала плечами. — Знаешь, я раньше думала, что проблема была в Диминой молчаливости, в нашей размеренной жизни. А оказалось... оказалось, проблема была во мне. Я не умею быть счастливой. Не умею ценить то, что имею.
Мы сидели в том же кафе, где когда-то она рассказывала мне о своих страхах стать скучной. Только теперь она боялась другого — остаться навсегда одинокой, даже находясь в браке.
— Ты знаешь, что самое страшное? — продолжала она. — Дима меня простил. Не в том смысле, что сказал об этом — он вообще ничего не сказал. Но когда я случайно встретила его с Еленой в торговом центре, он подошел, поздоровался, представил жену. Без злости, без обиды. Просто как старую знакомую.
— И это плохо?
— Это хуже злости. Злость означает, что ты еще важен. А равнодушие... Равнодушие означает, что тебя нет. Совсем нет.
Она замолчала, играя ложечкой в кофейной чашке. А потом добавила тихо:
— Я думаю о той ночи каждый день. О том, как стояла перед заменённым замком. И знаешь, что понимаю? Дима не поменял замок в порыве гнева. Он долго думал, долго решался. А потом просто понял, что больше не может. И сделал то, что должен был сделать намного раньше.
— Ты его до сих пор любишь?
Она подняла на меня глаза, и я увидел в них слезы.
— Я его никогда не переставала любить. Вот в чем трагедия. Я изменяла человеку, которого любила, в поисках чего-то, что у меня уже было. Любви. Внимания. Заботы. Все это у меня было. Но мне казалось мало.
Виктория замолчала, а я подумал о том, как часто мы разрушаем свою жизнь в поисках жизни. О том, как боимся скуки и обыденности, не понимая, что именно в них и скрывается настоящее счастье. О том, что иногда самые тихие люди любят сильнее всех, а мы этого не ценим, потому что привыкли к громким словам и ярким жестам.
Несколько месяцев назад я узнал, что у Димы и Елены родился ребенок. Сын. А Вика до сих пор ищет себя в новом браке, пытается понять, что такое счастье, и можно ли его вернуть, если однажды потерял по собственной глупости.
Иногда я думаю: а что было бы, если бы в ту ноябрьскую ночь ключ повернулся в замке? Если бы Дима промолчал и на этот раз? Может быть, они были бы сейчас вместе, воспитывали детей, жили той самой "скучной" жизнью, которой так боялась Вика?
Но ключ не повернулся. И некоторые двери, закрывшись однажды, не открываются больше никогда.
Если вам понравилось, поставьте лайк.👍 И подпишитесь на канал👇. С вами был Изи.
Так же вам может понравится: