оглавление канала, часть 1-я
Я лежала на кровати с раскрытой книгой в руке и пыталась читать. Нет, читать-то у меня получалось, только вот смысла прочитанного мозг никак не улавливал. Сессия сдана, начало каникул, друзья-товарищи все разъехались кто куда, общежитие почти опустело. Только я одна никак не могла решить, куда мне податься. Домой? А чего там делать? Мама уехала на всё лето на какую-то немыслимую супер-пупер не то стажировку, не то курсы. Друзей в посёлке не осталось. Да и после тех приключений, которые мне довелось пережить несколько лет назад, возвращаться в родные места совсем не тянуло. (Подробнее об этом читайте в первой книге «Тайна урочища Багыш-хана»).
Были у меня планы провести каникулы вместе со своими друзьями Татьяной и Юриком, которые учились в соседнем областном центре, но на моё письмо с предложением Танька в коротеньком письме сухо ответила, что у них другие планы — они едут в романтическое путешествие на Камчатку. У них с Юриком была любовь, и после того, как Татьяна окончит свой медицинский, они собирались пожениться. Юрик на высшее образование не замахивался, говоря, что он больше привык работать руками, чем головой. Но это он лукавил. Голова у Юрика была ого-го. Просто по жизни он был шалопаем, которому корпение над учебниками было как кость в горле. Поэтому он выбрал себе рабочую специальность и сейчас учился в техникуме, а по вечерам умудрялся работать ещё и на заводе, с философской мудростью заявляя, что мужчина — это добытчик. Танька от подобных высказываний млела, как студень на солнце. В общем, у них была, что называется, идиллия. И влезать в неё у меня не было никакого желания, памятуя, что третий в данной ситуации точно — лишний.
Институтские друзья меня наперебой звали к себе в гости, но я отвечала туманными фразами, дескать, у меня Планы. Именно так — планы с большой буквы. На самом деле мне хотелось побыть одной. Был, конечно, ещё вариант: отправиться куда-нибудь, скажем, на Волгу или ещё на какую другую реку — благо у нас в стране их видимо-невидимо. Поплавать, например, на кораблике, посмотреть на наши русские города. Чем, казалось бы, не план? Но на меня напала какая-то апатия. Не хотелось шевелиться. А ещё больше хотелось уехать куда-нибудь подальше в тайгу, где кроме медведей вообще никого не будет. Впрочем, и медведей-то я упомянула так, для красного словца. Объяснялось такое моё состояние души просто: после происшествия в урочище Багыш-хана во мне что-то изменилось. Точнее, изменилось всё. Словно мир перевернулся с ног на голову. Всё чаще ко мне по ночам приходили картины странного мира, который я однажды увидела, соприкоснувшись с другой действительностью. Длинными ночами мне снились долины под фиолетовым солнцем с колышущейся под слабым ветерком сиреневой травой. Где-то глубоко внутри сознания меня не покидала мысль, что именно там мой дом. Разумеется, я от этой мысли отбрыкивалась со всей возможной энергией. Но получалось плохо.
На Юрика и Татьяну то приключение (если то, что с нами тогда случилось, вообще можно было назвать подобным легкомысленным словом) тоже повлияло. Но то ли их тогда не так сильно «зацепило», то ли их вспыхнувшая любовь затмила перед ними весь остальной мир, но, в отличие от меня, они продолжали жить обычной жизнью без особых терзаний. Учась в медицинском, Татьяна мне попробовала с умным видом объяснить, что, мол, человеческая психика так устроена, что все «перегрузы» сознания она просто отключает, как лампочку. Впрочем, её объяснения меня нисколько не удовлетворили. Почему-то моя психика ничего не отключила. Наверное, моя «лампочка» не подчинялась общим законам психологии. Ну да ладно… Сейчас я не об этом.
Покопавшись поглубже в себе, я обнаружила ещё одно тревожащее меня обстоятельство. Который день подряд я стала замечать, что часто встречаю одного и того же типа. Куда ни пойду — везде натыкаюсь на его пристальный взгляд. Кажется, даже затылком уже его чувствовала. Чем-то необычным это назвать было, вроде бы, нельзя. Подумаешь, парню девчонка понравилась — вот он и ходит за ней по пятам. Но интуиция мне подсказывала, что это был не мой случай. Нет, не то чтобы я не могла приглянуться незнакомому юноше. Девушка я была привлекательная, и на Природу-Матушку жаловаться мне было грех, но тут дело было совсем не в моей девичьей красоте, и в этом я была твёрдо уверена.
В общем, всё вышеизложенное упорно меня толкало на вариант с тайгой и медведями. Не успела я как следует этот проект обдумать, как в дверь требовательно постучали. Отложив книгу в сторону, морщась, словно от зубной боли, и ворча себе под нос: «Кого там чёрт принёс…», я направилась к двери. Только я её открыла, как на меня обрушился ураган, торнадо, тайфун в виде визжащей от избытка восторга Таньки, которая тут же повисла у меня на шее, вопя во всё горло:
— Сюрприз!!!
За ней маячила круглая, с торчащими ушами голова Юрика. Он радостно лыбился, держа в обеих руках пару увесистых рюкзаков. Освободившись от жарких объятий подруги, я отступила внутрь комнаты, давая возможность Юрику пройти внутрь и бросить свою ношу на пол. Мы крепко с ним обнялись, впрочем, без особых излишеств в виде визга и писка.
Усадив друзей на диван, я, не скрывая радости, спросила:
— Каким ветром?! Вы же, вроде, на Камчатку собрались, романтическое путешествие или что-то типа того…
Танька, не в силах усидеть на месте от распирающих её эмоций, принялась бегать по маленькой комнате. Её отросшие светло-русые волосы, собранные в хвост на затылке, метались как у степной кобылицы, несущейся по полю. На мой вопрос она небрежно махнула рукой:
— А… Дымовая завеса… Хотели тебе сюрприз устроить. — Она, наконец, притормозила и, с горящими азартным огнём очами, выпалила: — Мы едем в Кандалакшу!!! Юрик всё устроил! — И она ласкающим взглядом посмотрела на любимого.
А я про себя хмыкнула. Осторожнее нужно быть с желаниями, милочка. Хотелось тебе к медведям — вот тебе и «к медведям». Да уж… В следующий раз нужно загадать что-нибудь попроще. Юрик с довольной улыбкой наблюдал за Татьяной и был в этот момент похож на большого ленивого кота, который смотрит на миску со сметаной, мурча себе под нос: «Ты — моя…». Я было открыла рот, чтобы спросить, почему именно Кандалакша, а не, скажем, Земля Франца-Иосифа, как подруга, угадав моё намерение, сурово проговорила:
— Все вопросы — потом! У нас поезд через два часа. Давай, помогу тебе собраться…
Тут подал голос Юрик. С намёком на возмущение он протянул:
— Девчонки, а пожрать?? Я голодный… У меня с утра маковой росинки во рту не было…
Та Танька из моего далёкого детства немедленно бы поставила наглеца на место, сказав что-нибудь эдакое, едко-ехидное, а эта новая Танька, ласково улыбнувшись, пропела:
— Возьми там пирожки… Сверху в моём рюкзаке, — и закончила почти мечтательно: — …твои любимые…
Юрик с облегчением выдохнул и полез в Танькин рюкзак. А я, вовремя напомнив себе о долге хозяйки, встречающей гостей, добавила:
— Чайник за шторкой…
Ну в самом-то деле, не давиться же любимому другу пирожками всухомятку!
Собралась я быстро. Честно говоря, если бы не «помощь» подруги, то у меня бы вышло ещё быстрее. Её бьющий во все стороны энтузиазм моментально заполнил собой комнату, грозя взорваться в любой момент, как воздушный шарик, в который накачали слишком много воздуха. Она металась от шкафа к моему рюкзаку, вытаскивая вещи, и оценивающим взглядом окидывала сначала меня, потом вытащенную шмотку, при этом произнося одну и ту же реплику:
— Это не пригодится…
В общем, через полчаса я уже сдала ключ от комнаты на вахте, и мы направились к автобусной остановке. Народу в подошедшем автобусе было на удивление много. Не то чтобы как «селёдок в бочке», но достаточно для того, чтобы не разглядеть в толпе конкретного человека. Ехать нам было до конечной, поэтому я надеялась, что сумею получить от друзей некоторые подробности нашего предстоящего путешествия. И подруга меня не разочаровала. Мы уселись на освободившиеся места, пристроив рюкзаки на полу, и Татьяна деловым шёпотом начала вещать:
— В общем, так… У Юрика какой-то его товарищ в Кандалакше имеет охотничий домик или не охотничий... В общем, какой-то домик. И вот он предложил нам там пожить месяц, заодно присмотреть за домушкой. Мужик-егерь, который за его добром там приглядывал, куда-то уехал — то ли в отпуск, то ли ещё куда. И, разумеется, мы сразу согласились! Только представь!!! Тишина, лес кругом, озёра там всякие, грибы, ягоды видимо-невидимо… — Она мечтательно закатила глаза, уже видя себя с корзиной посреди этого самого «видимо-невидимо», а рядом Юрика с убитым оленем за плечами, ну или с ещё какой мелкой дичью.
В общем-то, пока ничего меня в рассказе подруги не настораживало. Собственно, именно об этом я и мечтала, лёжа на кровати в общежитии. Мне даже уже начало казаться, что всё пройдёт просто замечательно. Но тут… Вот-вот… Это как обычно. Меня как будто кто в спину толкнул. Я резко обернулась, пытаясь понять, кто это так на меня «по-доброму» посмотрел, но в толпе, качающейся в такт движению автобуса, никого подозрительного углядеть не сумела. Татьяна же, заметив мой настороженный жест, обеспокоенно спросила:
— Нюська, ты чего?
Тут следовало бы пояснить, что, вообще-то, меня зовут Анна. А «Нюськой» меня кличут только мои самые близкие друзья. Я попробовала от подруги отмахнуться:
— Да так… Ничего. Показалось что-то… — И, решив переключить Таньку на прежние рельсы, изображая сильную заинтересованность, спросила: — А до этого домика мы как добираться будем?
Но не тут-то было! Татьяна, что твой клещ! Уж если во что вцепится… В общем, понятно. Прищурив свои серые глазищи, обрамлённые пышными чёрными ресницами, она подозрительно протянула:
— Да ладно… Кому хочешь заливай, только не мне! Знаю я этот настороженный взгляд. Колись, что опять не так? — И добавила восторженным шёпотом: — Ты чего, Нюська, вляпалась опять куда-то?
Я только тяжело вздохнула и проговорила несколько раздражённо (раздражалась я, в основном, на себя, что не смогла скрыть своего беспокойства):
— Никуда я не вляпалась! Просто показалось, что на меня кто-то пялится. Знаешь ли, неприятное чувство.
Танька побуравила меня ещё немного своим коронным «проницательным» взглядом и ответила с некоторой настороженностью:
— Ну… На такую красотку грех не пялиться… Здесь половина автобуса — мужики. Может, ты кому и приглянулась…
Но ни она, ни я в это «приглянулась» уже не верили. Что-то тревожно-необъяснимое будто повисло над нашими головами. Складывалось такое ощущение, что уже что-то и где-то произошло, но мы пока не знали где и что именно. И это раздражало меня до невозможности.