Иногда одно честное слово рушит стены недопонимания лучше, чем годы молчаливого терпения.
– Я не раба твоего сына! – закричала я ей.
Слова вылетели сами собой, а я даже не успела их остановить. Галина Петровна замерла с открытым ртом, держа в руках мой фартук, который только что сняла с меня как с нашкодившего ребенка. В кухне повисла такая тишина, что слышно было, как на плите булькает борщ.
А ведь еще утром я думала, что сегодня все пройдет гладко. Воскресный семейный обед у свекрови – обычное дело для нашей семьи. Андрей, я и наша трехлетняя Машенька каждую неделю приезжаем к его маме. Традиция святая, нарушать нельзя.
Обычно я молчу и терплю. Галина Петровна учит меня готовить, убирать, воспитывать ребенка – да всему подряд. А я киваю, соглашаюсь, делаю вид, что благодарна за науку. Потому что Андрей просил не ссориться с мамой, она у него одна, после смерти отца особенно ранимая стала.
Но сегодня что-то во мне лопнуло.
Началось с самого утра. Только мы переступили порог, как Галина Петровна тут же принялась за свое.
– Ой, Наташенька, что же ты Машеньку так одела? – всплеснула она руками, разглядывая мою дочку. – Джинсы и футболка – это же не одежда для девочки! Где платьице, бантики?
Маша была одета удобно и по погоде. На улице октябрь, прохладно, а мы собирались с ней после обеда в парк погулять. Какие платья?
– Мам, все нормально, – заступился Андрей. – Ребенку удобно.
– Какое нормально? – не унималась свекровь. – Девочка должна выглядеть как девочка! Наташа, у тебя что, нет красивых нарядов для дочери?
– Есть, – сдержанно ответила я. – Но сегодня мы идем гулять, а не на праздник.
– А что, в парк нельзя нарядно одеться? Вон соседская Ленка своих двойняшек всегда при полном параде водит. Люди любуются.
Я прикусила язык. Соседская Ленка – вечная головная боль. Галина Петровна постоянно ставит ее в пример. И детей у нее двое, и готовит она лучше, и дом содержит в идеальном порядке.
– Ладно, проходите, – махнула рукой свекровь. – Я уж тут обед готовлю. Наташа, помогай. Может, хоть готовить научишься нормально.
Вот и началось. Я пошла на кухню, завязала фартук, принялась резать салат. А Галина Петровна встала рядом и давай командовать.
– Огурцы крупно режешь. Мельче надо, мельче!
– Помидоры не те взяла. Вон те, красные, бери.
– Лук зачем в салат? Андрей лук не любит!
– Зелень не так моешь. Каждый листочек отдельно полоскать нужно!
Каждое мое движение комментировалось и исправлялось. Я молчала, стискивала зубы и продолжала резать. Андрей играл с Машей в гостиной, до нас ему дела не было.
– А борщ ты умеешь варить? – поинтересовалась Галина Петровна, помешивая кастрюлю. – Настоящий, с косточкой.
– Умею.
– Сомневаюсь. Андрей жалуется, что у тебя борщ как водичка получается. Невкусный.
Это была неправда. Андрей никогда не жаловался на мою еду. Наоборот, хвалил. Но спорить со свекровью бесполезно – у нее всегда найдется, что возразить.
– Вот смотри, как надо, – продолжала она. – Сначала мясо обжарить, потом лук, потом морковку с свеклой. А ты, небось, все сразу в кастрюлю сваливаешь?
– Нет, я делаю по-другому.
– Вот-вот, по-другому! А надо правильно. Как свекровь учит.
Я досчитала до десяти и принялась мыть посуду. Но Галина Петровна не унималась.
– И вообще, Наташенька, пора бы тебе хозяйством лучше заниматься. Андрей работает, устает, а дома что видит? Беспорядок!
– Какой беспорядок? – не выдержала я. – У нас дома чисто.
– Чисто, да не прибрано. Вещи разбросаны, пыль по углам. Я когда к вам приходила, ужас просто!
Приходила она к нам неделю назад без предупреждения. Конечно, застала не в лучший момент – Маша болела, я от нее не отходила, уборку отложила на потом.
– Галина Петровна, тогда дочка болела...
– Болела, не болела, а порядок наводить надо! Мужчина домой приходит – он отдыхать хочет, а не разгребать твой бардак.
– Андрей не жалуется.
– Он деликатный, не хочет тебя расстраивать. А про себя думает – ну и жена мне досталась!
Кровь ударила в голову. Что она себе позволяет? Откуда знает, что думает мой муж?
– Галина Петровна, вы не правы...
– Не права? А кто права? Ты, что ли? – возмутилась свекровь. – Я сына тридцать лет воспитывала, знаю, что ему нужно! А ты сколько с ним? Четыре года всего!
– Но я его жена!
– Жена! – передразнила она. – А ведешь себя как квартирантка! Ребенка толком воспитывать не умеешь, готовишь плохо, в доме бардак!
– Это неправда!
– Правда! Вон соседская Ленка...
– Хватит про соседскую Ленку! – не выдержала я. – Если она такая идеальная, пусть Андрей на ней женится!
Галина Петровна ахнула.
– Как ты смеешь так говорить?
– А как вы смеете меня унижать? Я делаю все, что могу!
– Мало стараешься! Вот я в твоем возрасте...
– А вы не я! И времена другие были!
Мы стояли друг против друга на маленькой кухне и смотрели как два разъяренных кота. Галина Петровна вся покраснела, руки у нее тряслись.
– Нахалка! – прошипела она. – Да как ты смеешь со старшими так разговаривать?
– Я разговариваю нормально! Это вы постоянно придираетесь!
– Придираюсь? Я добра тебе хочу! Учу уму-разуму!
– Вы меня унижаете! При муже, при ребенке!
– Так тебя, видно, только так и можно научить!
Вот тогда она и сдернула с меня фартук, как с провинившейся школьницы. А я и сказала те слова.
Теперь мы молчали, тяжело дыша. В гостиной раздался детский смех – Маша с папой играли в прятки.
– Я... я не хотела грубить, – первой нарушила тишину я. – Но вы меня доводите.
– Довожу? – удивленно подняла брови Галина Петровна. – Чем это я тебя довожу?
– Постоянными придирками! Ничего я не умею, все делаю не так! А ведь я стараюсь!
– Стараешься... – протянула она и вдруг села на стул. – Может, и стараешься. Только не видно результата.
Я посмотрела на эту женщину и вдруг поняла, в чем дело. Галина Петровна боится. Боится, что я отберу у нее сына. Что он будет любить меня больше, чем ее. Поэтому и старается доказать, что я плохая жена.
– Галина Петровна, – осторожно начала я, – я не хочу отнимать у вас Андрея. Вы для него самый важный человек.
– Ерунда! – махнула она рукой. – Он теперь женатый, у него семья.
– Но вы же мать. Это навсегда.
Она посмотрела на меня с удивлением.
– Ты правда так думаешь?
– Конечно. Маша вырастет, выйдет замуж, а вы все равно будете для него самым близким человеком.
Галина Петровна задумалась.
– Знаешь, Наташенька, – сказала она тихо, – а ведь я правда боюсь. Боюсь, что Андрей меня забудет. Раньше каждый день звонил, а теперь...
– Сейчас он каждый день мне звонит. А вам по выходным. Это нормально.
– Нормально, – согласилась она. – Только трудно привыкнуть.
Мы помолчали. Потом я подошла к плите, выключила газ под борщом.
– Давайте вместе готовить научимся, – предложила я. – Без криков и претензий. Просто поделитесь опытом.
– Хочешь?
– Очень хочу. И Машу тоже будем учить, когда подрастет.
Галина Петровна улыбнулась первый раз за день.
– Ладно. Только я, может, резковата иногда. Не обижайся.
– А я упрямая. Тоже простите.
В гостиной засмеялся Андрей. Видимо, Маша его нашла в очередной раз.
– Пойдем стол накрывать, – предложила свекровь.
Мы накрыли стол вместе. Без претензий и советов. Галина Петровна показала, как красиво сложить салфетки, я поделилась рецептом своего фирменного салата.
За обедом было тихо и мирно. Андрей удивленно поглядывал на нас – видимо, почувствовал перемену в атмосфере.
– Мам, а бабушка будет учить меня готовить? – спросила Маша.
– Конечно, солнышко. И мама, и бабушка.
– А платья носить?
– И платья тоже. Но только по праздникам, хорошо?
Галина Петровна кивнула.
– Хорошо. А в парк можно и в джинсах.
После обеда мы убрались втроем. Галина Петровна мыла посуду, я вытирала, Маша складывала ложки в ящик. Как настоящая дружная семья.
– Наташа, – сказала свекровь на прощание, – спасибо, что не побоялась мне правду сказать. А то я, может, совсем зазналась.
– А вам спасибо за то, что выслушали.
Мы обнялись. Неловко, но искренне.
В машине Андрей долго молчал, а потом спросил:
– Что у вас там произошло? Вы обе какие-то... другие.
– Поговорили по душам, – ответила я. – Выяснили отношения.
– И все хорошо?
– Думаю, да. Теперь будет лучше.
И правда стало лучше. Галина Петровна перестала постоянно критиковать, а я – огрызаться и обижаться. Мы научились разговаривать, а не воевать.
Иногда она все-таки не может удержаться от советов, но делает это мягче. А я стараюсь не воспринимать каждое слово как нападение.
Оказывается, иногда нужно просто сказать правду, даже если она неприятная. Отношения от этого не разрушаются, а становятся честнее.
А вы умеете выстраивать границы с родственниками мужа? Или считаете, что ради семейного мира лучше молчать и терпеть?
Так же рекомендую к прочтению: