Танюшкины рассказы

Пожар лишил её мать дома. Казалось, решение простое: временно приютить у себя. Но один разговор с мужем превратил семейную жизнь Марины в руины. Когда Геннадий бросил последние слова, что-то оборвалось внутри Марины. Не разбилось - именно оборвалось, как тонкая, давно истрепавшаяся нить. Она стояла у окна, глядя на серый, унылый двор типичной пятиэтажки, и только пальцы, побелевшие от напряжения, выдавали её внутреннее состояние. - Забирай свою мать к себе - я с ней жить не буду! - сказал он и ушёл, громко хлопнув дверью...

Она купила эту квартиру задолго до свадьбы и считала её своим домом, своей крепостью. Но однажды за её порогом появился чемодан свекрови - и вместе с ним угроза всему, что Алина строила годами. Что сильнее: право на личные границы или обязанность сохранять семью любой ценой? Бледная луна едва освещала мокрый тротуар. Алина прижимала к груди пакет с продуктами, нервно вглядываясь в дисплей мобильного. Третий пропущенный от свекрови. Сердце замерло, а в голове стучал молоточек тревоги. Так бывает, когда точно знаешь - впереди неприятный разговор...

Она считала копейки на хлеб, пока он отдавал половину зарплаты своей матери. Но в тот вечер Лена впервые сказала: «Хватит». И поставила мужа перед выбором - семья или мать. Лена высыпала мелочь на кухонный стол, пересчитала медные монеты и поджала губы. Пересчитала. Даже на хлеб не хватит. А ведь до зарплаты ещё шесть дней. Она пошарила в карманах куртки - пусто. Заглянула в старый кошелёк, потёртый до дыр на сгибах - только давно просроченный проездной. Зарплатную карту она проверяла утром, знала, что там ноль...

Она взяла кредит ради его семьи. Но чья это была семья на самом деле? Ольга стукнула по столу так, что чашка с чаем подпрыгнула и расплескалась. Она стояла посреди кухни, и её обычно мягкое лицо застыло маской из смеси изумления и ярости. Напротив, опустив голову, сидела её дочь Маша - двадцатипятилетняя девушка с растрепанными волосами и покрасневшими глазами. - Ты серьёзно взяла кредит ради его родни?! - голос Ольги дрожал от еле сдерживаемого возмущения. - Полтора миллиона! Полтора миллиона рублей, Маша! Ты в своём уме вообще? Маша вздрогнула от этих слов, но глаз не подняла...

Он обещал мне новую квартиру, а вместо этого купил дом для сестры. Я думала, что наш брак трещит по швам… Но оказалось, он просто исполнил сразу две мечты. - Ты обещал новую квартиру, а купил дом для сестры! - Галина швырнула на стол ключи с брелком в виде деревянного домика. Они глухо звякнули о полированную поверхность. Иван поморщился, глядя на её искажённое гневом лицо. За пятнадцать лет брака он изучил все оттенки её эмоций, но сейчас перед ним стоял совершенно незнакомый человек. Злой и непримиримый...

Когда любовь и привычка сталкиваются с болью и предательством - выбора избежать нельзя. Чемодан я собирала в абсолютной тишине. Вещи складывала аккуратно, как учила когда-то бабушка: «Даже если твой мир рушится, Аленушка, делай всё с достоинством». Моя рука не дрожала, когда я укладывала детские свитера и штанишки. Ни одной лишней вещи - только самое необходимое. На две недели, может, чуть больше. Остальное заберу потом, если понадобится. Сашка наблюдал за мной, прислонившись к дверному косяку. Его лицо, осунувшееся за последние сутки, казалось мне одновременно родным и чужим...

Один звонок разрушил семью - и тут же дал надежду. Она выгнала мужа, уверенная в его предательстве, а через час узнала правду. Можно ли спасти любовь, когда доверие уже сломано? - Немедленно убирайся из моей квартиры, иначе я подаю на развод! - заявила мужу Лена. Она стояла в дверном проёме, уперев руки в бока, взъерошенная, с красными от недосыпа глазами. Халат распахнулся, открывая старую ночнушку с выцветшими розочками. Лена ещё вчера собиралась её выбросить, но руки не дошли. Как и до многого другого...

Его мама опять собиралась «всего на пару дней». Но я больше не могла. Я устала быть удобной. Устала, что моё мнение - это всегда последнее слово. В этот раз я сказала: нет. И не пожалела. Вера стояла на пороге кухни, вцепившись побелевшими пальцами в дверной косяк. Перед ней, за обеденным столом, сидел муж - Андрей, с виноватым выражением лица и телефоном в руке. Секунду назад он как бы между прочим сообщил новость, от которой у нее зазвенело в ушах. - Повтори, что ты сейчас сказал? - тихо спросила она, чувствуя, как внутри поднимается волна возмущения...

Звук разбитой чашки — и треснуло не только утро. Звук разбивающейся чашки разорвал утреннюю тишину нашей кухни. Я застыла в дверном проеме, не в силах поверить своим ушам. Банковское уведомление на моем телефоне, которое я только что зачитала вслух, продолжало гореть на экране, словно кричащий знак вопроса. Сто двадцать тысяч рублей. Исчезли. Вчера вечером. С моей карты, к которой Олег имел доступ. - Повтори, что ты сказал, - мой голос звучал обманчиво спокойно, но внутри бушевал настоящий ураган...

Что страшнее - потерять свои тайны или разбить чужие надежды? В нашей семье это случилось в один день. В кухне висело напряжение, густое и вязкое, как недоваренный кисель. Оно тянулось от меня к свекрови, обволакивало нас обеих, мешало дышать. Наталья Степановна орудовала ножом с пугающей точностью, шинкуя морковь для очередного своего фирменного супа. Я знала, что она уже видела. Знала по её спине, неестественно прямой, по шее с напряжёнными жилами, по тому, как хрустко резала она морковку, словно та была врагом, которого наконец-то удалось поймать...

Кто-то увидел во мне женщину. Не прислугу, не домохозяйку, а живого человека. И это оказался не муж… Я заметила его взгляд случайно. Случайно поймала в отражении хрустального бокала. Во время тоста его глаза задержались на мне чуть дольше, чем требуют приличия. И это не был тот снисходительный, оценивающий взгляд, к которому я привыкла за пять лет брака. Нет. Серёжа смотрел на меня с теплотой, с какой-то затаённой нежностью. А главное - с неприкрытым мужским интересом. Я чуть не выронила бокал. Рука дрогнула, и красное вино качнулось опасно близко к краю...

Когда любовь и терпение на исходе, в доме начинается настоящая война. Она устала жить по правилам свекрови и впервые поставила мужа перед выбором: мать или семья. Но способен ли мужчина решиться на такой шаг? Звон хрустальной люстры разбудил меня раньше будильника. В комнате пахло чем-то сладким, навязчивым и тягучим - запах духов моей свекрови. Её запах за годы совместной жизни пропитал каждый уголок нашей квартиры, словно говоря: «Это моя территория». Я лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам из кухни...