Олеся всегда была разумной женщиной — работала экономистом в крупной компании, купила квартиру в ипотеку еще до замужества, откладывала деньги на черный день. В тридцать четыре года встретила Алексея. Водитель, но парень вроде неплохой. Не пил, не курил особо, к тому же младше на пять лет — что тут плохого?
Свадьбу играли скромно, без особых излишеств. Алексей переехал к жене в однокомнатную квартиру, которую Олеся выплачивала уже третий год. Поначалу все складывалось неплохо. Муж работал в транспортной компании, зарплата небольшая — около шестидесяти тысяч, но Олеся не жаловалась. Семейный бюджет они не обсуждали особо — просто каждый тратил на общие нужды.
Проблемы начались через два месяца после медового месяца. Алексей пришел домой мрачнее тучи и заявил, что увольняется.
— Там начальник совсем озверел, — сказал муж, снимая кроссовки. — Кричит на всех, график меняет каждую неделю. У меня от этого стресса голова болит постоянно.
Олеся кивнула сочувственно. Женщина понимала — работа с людьми бывает тяжелой, особенно когда руководство не умеет общаться по-человечески.
— Ладно, отдохни немного, — сказала жена. — Найдешь что-то лучше.
Но время шло, а Алексей работу не искал. Точнее, делал вид, что ищет. Иногда листал сайты с вакансиями, но когда Олеся предлагала конкретные варианты, морщился и отмахивался.
— Это не мое, — говорил муж. — Зарплата маленькая. А здесь график неудобный.
Олеся не настаивала. Работала женщина допоздна, часто брала проекты на дом, так что времени на семейные разборки особо не было. Ипотека, коммунальные платежи, продукты — все это ложилось на женские плечи. Алексей молчал и не предлагал помощи.
Через месяц после увольнения мужа в их жизни появилась свекровь. Галина Ивановна жила в пригороде, но стала наведываться все чаще. То суп принесет в кастрюльке, то просто на чай заглянет. А иногда и вовсе оставалась на ночь — мол, автобус поздний не дождалась.
Олеся молчала. Не хотелось портить отношения с родственниками мужа, да и свекровь вроде старалась помочь. Правда, помощь получалась странная. Галина Ивановна перемывала всю посуду по-своему, переставляла банки в холодильнике, сдвигала фотографии на полках. А еще постоянно давала советы.
— Олесенька, ты бы макароны другие покупала, эти не развариваются нормально, — говорила свекровь, роясь в кухонных шкафчиках. — И хлеб этот какой-то сухой. Мы с Алешей привыкли к другому.
Алексей при этом сидел на диване с телефоном в руках, листал видео и изредка кивал матери. Работу искать не торопился. Зато когда нужно было сходить в спортзал или купить сигарет, деньги находились быстро. С карты жены, естественно.
Олеся старалась не обращать внимания. Работы стало больше — компания выиграла крупный тендер, и ей поручили ведение нескольких проектов одновременно. Приходилось засиживаться до позднего вечера, а дома ждали домашние дела и муж с мамой, которые обсуждали соседей или последние новости из телевизора.
В начале лета случилось кое-что странное. Олеся проверяла выписку по карте и увидела незнакомые транзакции. Оплата в салоне красоты на три тысячи рублей. Покупка в детском магазине на пять тысяч. Еще какие-то мелкие списания — шампуни, кремы, косметика.
— Алеша, ты случайно не знаешь, что это за покупки? — спросила жена, показывая мужу телефон.
Алексей глянул на экран и пожал плечами.
— Понятия не имею. Может, ошибка какая-то?
Но ошибки продолжались. Почти каждый день с карты Олеси списывались небольшие суммы. То парикмахерская, то магазин одежды, то аптека. Женщина стала внимательнее следить за тратами и вскоре поняла — деньги уходят не просто так.
Галина Ивановна стала приезжать еще чаще, теперь почти каждый день. И не одна — с золовкой Светой, которая недавно родила ребенка и жаловалась на нехватку денег. Молодая мама постоянно вздыхала, рассказывая о дорогих подгузниках и детском питании.
— Алешенька, ты же не откажешь сестре? — говорила Галина Ивановна сыну. — Света совсем замучилась, муж у нее зарплату пропивает.
Алексей кивал и куда-то исчезал. А через пару часов Олеся получала уведомления о новых тратах. Детская одежда, игрушки, средства по уходу. Все покупалось на деньги жены.
Однажды вечером Олеся пришла домой раньше обычного и застала интересную картину. Галина Ивановна сидела на кухне с телефоном, громко разговаривая с подругой.
— Да нет, Зиночка, этот гель вообще не дорогой, — говорила свекровь, рассматривая новую упаковку крема для рук. — Всего полторы тысячи, а эффект потрясающий. Олесенька не против, пусть свекровь побалует себя.
Алексей сидел рядом, спокойно пил чай и листал телефон. Никого не смущало, что деньги тратятся чужие.
Кровь прилила к лицу Олеси. Женщина поняла — над ней просто издеваются. Используют ее карту как общую кассу, даже не спрашивая разрешения. А муж молчит и делает вид, что ничего не происходит.
— Галина Ивановна, — сказала Олеся, стараясь сохранить спокойствие. — Можно поговорить?
Свекровь подняла голову, слегка удивленно.
— Конечно, дорогая. Что-то случилось?
— Случилось. Я заметила странные траты с моей карты. Салоны красоты, детские магазины, косметика. Случайно не знаете, откуда эти покупки?
Галина Ивановна хлопнула глазами, делая невинное лицо.
— Ой, Олесенька, ну что ты. Алешенька же сказал, что можно. Мы же не чужие люди, правда?
Алексей поднял голову от телефона, но смотрел куда-то в сторону.
— Мам, мы не об этом договаривались, — пробормотал муж.
— О чем договаривались? — резко спросила Олеся.
— Ну... — Алексей замер на месте, явно не ожидая такого вопроса. — Просто... мама иногда что-то покупает. Мелочи всякие.
— Мелочи? — Олеся достала телефон и открыла приложение банка. — Двадцать три тысячи рублей за месяц это мелочи? Детская одежда на пять тысяч, маникюр на три, косметика еще на четыре. Для кого все это покупается, интересно знать?
Галина Ивановна встала из-за стола, собирая со стола пакетики с новыми покупками.
— Не надо так нервничать. Мы же родственники. А детские вещи — это для Светочки, ей сейчас тяжело очень.
— А салон красоты тоже для Светочки?
— Ну... женщина должна за собой следить, — растерянно ответила свекровь.
Олеся глубоко вдохнула. Терпение заканчивалось. Работать на всех, содержать мужа-безработного и еще оплачивать прихоти его родственников — это уже слишком.
— Послушайте, — сказала женщина, садясь за стол. — Завтра утром иду в банк и делаю новую карту. Старую блокирую. Больше никто, кроме меня, тратить мои деньги не будет.
— Как это? — не понял Алексей.
— Очень просто. У нас теперь раздельный бюджет. Каждый тратит только свои заработанные деньги.
Муж резко встал из-за стола, стул громко скрипнул по полу.
— С каких это пор у нас раздельный бюджет?! — выкрикнул Алексей, разом покраснев. — Мы же муж и жена!
Галина Ивановна быстро собрала свои пакеты, делая вид, что происходящее ее не касается. Но уходить не торопилась — любопытство взяло верх.
— Муж и жена, говоришь? — Олеся встала из-за стола, сложив руки на груди. — А где этот муж был, когда нужно было работать? Где был, когда я платила ипотеку, коммуналку, покупала продукты?
— Я... я искал работу! — Алексей запнулся, явно не ожидая такого напора.
— Искал? В телефоне? В спортзале? Или когда сигареты покупал на мои деньги?
— Олесенька, не кричи на Алешеньку, — вмешалась свекровь. — Мужчине сейчас тяжело найти достойную работу. А деньги... ну что в них такого? Мы же одна семья!
Олеся развернулась к свекрови так резко, что Галина Ивановна инстинктивно отступила на шаг.
— Одна семья? — голос женщины стал тише, но от этого еще более грозным. — Семья — это когда все участвуют в общих тратах. А не когда один работает, а остальные тратят. Семья — это когда спрашивают разрешения, прежде чем лезть в чужой кошелек.
— Но мы же не воровали! — возмутилась Галина Ивановна. — Алешенька разрешил!
— Алешенька? — Олеся медленно повернулась к мужу. — Алешенька разрешил тратить МОИ деньги?
Алексей молчал, переступая с ноги на ногу. Лицо мужчины было красным, как свекла.
— Я думал... — начал муж и осекся.
— Что думал? Что я буду содержать всю твою родню? Что это нормально — жить за счет жены и еще претензии предъявлять?
— Да как ты разговариваешь! — взорвался Алексей. — Так никто не живет! У нормальных семей общие деньги!
— У нормальных семей общий заработок! — отрезала Олеся. — А у нас что? Я зарабатываю восемьдесят тысяч в месяц, а ты за полгода ни копейки не принес. И при этом еще позволяешь матери с сестрой тратить мои деньги!
Галина Ивановна схватила сумку и направилась к выходу.
— Не буду слушать эти оскорбления! — заявила свекровь. — Алешенька, идем домой. Здесь тебя не ценят.
— Вот и отлично, — спокойно сказала Олеся. — Идите. И больше не приходите без приглашения.
— Олеся! — Алексей ударил кулаком по столу. — Ты совсем озверела! Это моя мать!
— Твоя мать, твоя сестра, твои проблемы, — женщина говорила ровным голосом, но внутри кипела ярость. — Будешь их содержать — найди работу. А с завтрашнего дня новая карта, новый пароль от интернет-банкинга. Хочешь тратить — зарабатывай.
Алексей выбежал из кухни, громко хлопнув дверью. Галина Ивановна проводила невестку злобным взглядом и поспешила за сыном.
— Думаешь, без тебя пропадем? — крикнул муж из прихожей. — Найдутся люди, которые умеют быть благодарными!
Дверь хлопнула так, что задребезжали стекла в окнах.
Олеся осталась одна на кухне. Женщина села за стол, положила голову на руки и впервые за много месяцев почувствовала облегчение. Словно с плеч упал тяжелый груз.
На следующий день Алексей не появился. Зато пришло длинное сообщение от Галины Ивановны. Свекровь писала, что невестка стала меркантильной и бессердечной, что так с родными не поступают, и что Алексей очень расстроился из-за такого неуважения к старшим.
Олеся прочитала и удалила сообщение. Отвечать не стала.
Вместо этого женщина поехала в банк, заблокировала старую карту и оформила новую. Сменила все пароли от интернет-банкинга, отключила автоплатежи, которые могли использовать другие люди. Потом зашла в управляющую компанию и поменяла код домофона. Галина Ивановна больше не могла спокойно заходить в подъезд.
Дома Олеся прошлась по квартире, убирая следы пребывания свекрови. Переставила фотографии на место, выбросила чужие тапочки, которые Галина Ивановна оставила в прихожей. В холодильнике обнаружила принесенные свекровью баночки с вареньем — выбросила и их.
Дни проходили спокойно. Никто не тратил деньги Олеси на маникюр и детскую одежду. Никто не переставлял вещи в квартире и не давал непрошенные советы. Тишина после многих месяцев постоянного стресса казалась настоящим подарком.
Работать стало легче. Сосредоточиться проще, когда дома не ждут разборки и претензии. Олеся даже стала задерживаться меньше — ей хотелось побыстрее попасть в свою спокойную квартиру.
Первую зарплату после разрыва женщина потратила на себя. Купила новые подушки, которые давно хотела поменять. Сходила в театр — билет на одно место, никого не нужно было уговаривать. В кафе заказала любимый салат, который Алексей всегда критиковал за дороговизну.
Через неделю муж позвонил. Голос звучал виновато.
— Олесь, ну что мы как дети? — начал Алексей. — Давай помирились. Я с мамой поговорил, больше такого не будет.
— Что именно не будет? — спросила женщина.
— Ну... чтобы тратили без спроса. Мы же не специально.
— Алеша, а работать ты собираешься когда-нибудь?
Молчание в трубке затянулось.
— Я ищу, — наконец ответил муж. — Просто пока ничего подходящего нет.
— Ясно. Тогда поговорим, когда найдешь.
Олеся положила трубку. Больше Алексей не звонил.
Еще через неделю пришло сообщение от Светы, золовки. Молодая мать писала, что Алексей очень страдает, что Олеся разрушила семью из-за денег, и что надо было просто объяснить, а не устраивать скандалы.
Женщина не ответила и этот раз. Блокировать номера родственников мужа не стала — просто игнорировала. Пусть пишут, если им легче.
Месяц прошел незаметно. Олеся поняла, что даже не скучает. Вечерами читала книги, которые раньше не успевала открыть. По выходным ходила в музеи или встречалась с подругами. Деньги, которые раньше уходили на содержание мужа и его родни, теперь тратились на то, что приносило радость.
В конце второго месяца Олеся приняла окончательное решение. Подала заявление на расторжение брака. Совместно нажитого имущества практически не было — квартира куплена до свадьбы, мебель тоже. Алексей мог претендовать разве что на телевизор, но даже за ним не явился.
Развод прошел быстро и без скандалов. Алексей на процедуру не пришел, но согласие на расторжение брака подал.
Штамп в паспорте поставили в солнечный июльский день. Олеся вышла из ЗАГСа и села на лавочку в сквере рядом. Достала телефон, открыла приложение банка. На счету лежала почти полная зарплата — тратить ее было не на что, кроме собственных нужд.
Женщина улыбнулась. Карта снова была только в ее руках. Квартира принадлежала только ей. Зарплата, время, решения — все наконец-то снова стало ее собственностью.
Олеся встала с лавочки и пошла домой. В свою квартиру, где никто не переставлял фотографии и не тратил чужие деньги. Где можно было спокойно планировать будущее, не оглядываясь на чужие потребности и претензии.
Вечером женщина заказала суши — те самые дорогие, которые Алексей считал излишеством. Включила любимый фильм и устроилась на диване с пледом. На телефоне мигало несколько пропущенных звонков от неизвестного номера, но отвечать не хотелось.
Жизнь налаживалась. Медленно, но верно. И главное — она снова принадлежала только Олесе.