— Документы на квартиру нужны для детского пособия, — Лена отложила чашку остывшего кофе и посмотрела на мужа.
Дмитрий листал что-то в телефоне, не поднимая глаз. Крошки от печенья сыпались ему на рубашку.
— На работе в сейфе лежат. Завтра принесу, не забуду.
Лена вздохнула. Три года одно и то же — завтра, послезавтра, не успел, забыл. Она махнула рукой и пошла собирать восьмилетнего Артёма в школу. В коридоре споткнулась о кроссовки мужа — как всегда посреди прохода, как будто специально.
Через неделю, вернувшись с работы в суде, Лена обнаружила на кухонном столе папку с документами. Только не теми, которых ждала.
— Собирайся, — Дмитрий стоял у окна, попыхивая сигаретой. — Подал на развод. Вам с пацаном пора съезжать.
Лена взяла справку о подаче заявления на развод, потом выписку из ЕГРН. Читала дважды, не веря собственным глазам. В графе «собственник» значилось: Денис Александрович Соколов.
— Это кто такой?
— Мой брат, — Дмитрий стряхивал пепел в тарелку. — Квартира его. Ты здесь никто и звать тебя никак.
— Как никто? — голос сорвался. — Мы три года здесь живём! Артём комнату свою обжил, в школу ходит!
— Жили по доброте душевной моего брата. Доброта закончилась.
Той же ночью, когда Артём уснул, Лена дрожащими руками доставала из шкатулки с украшениями старые документы. Вот она — расписка на листке из школьной тетради, написанная Диминым корявым почерком. «Получил от жены Елены Владимировны Соколовой три миллиона рублей наличными на покупку квартиры. Переоформлю на себя после завершения сделки». Подпись с характерной завитушкой, дата — ровно три года назад.
Три миллиона. Наследство от бабушки Тамары, которая всю жизнь копила эти деньги, отказывая себе во всём. Лена продала ещё и квартирку от первого мужа — отца Артёма, погибшего в несчастном случае на дороге.
— Дим, — она вошла в комнату с распиской в руках. — Здесь же мои три миллиона! Это же почти вся стоимость квартиры!
Он обернулся от телевизора. В глазах мелькнуло что-то холодное, незнакомое — словно она впервые видела настоящего Дмитрия.
— Докажи в суде, если сможешь. Только учти одну вещь — я в прокуратуре работаю, связи у меня везде. Будешь дёргаться, завтра же останешься без работы в суде. А если совсем обнаглеешь — через органы опеки заберу мальчишку.
Он сделал паузу, затушив сигарету в тарелке.
— Неделя у тебя есть на сборы. И чтобы духу вашего здесь больше не было.
Лена провела бессонную ночь, сидя на кухне и перебирая мятые купюры — всё, что у неё было. Семнадцать тысяч рублей. Аренда однокомнатной квартиры в их районе стоила от тридцати, плюс залог, плюс комиссия риелтору. Даже если найдёт что-то на окраине, Артёма придётся переводить в другую школу, забрать из секции карате.
Утром, проводив сына на занятия, Лена не пошла прямиком на работу, а свернула к продуктовому магазину за углом. Там, за кассой, как всегда сидел мужчина с лицом, поразительно похожим на Димино, только взгляд был мягче, добрее. Денис — тот самый загадочный собственник их квартиры.
— Простите, вы Денис Соколов? — Лена подошла с батоном хлеба в руках. — Я Лена, жена... то есть, уже бывшая жена Дмитрия.
— Лена! — Денис сразу оживился, словно встретил старого друга. — А я вас сразу узнал! Дим часто показывал ваши фотографии в телефоне. Как дела? Как наш Артёмка поживает?
Странно. Дома Дмитрий все их семейные фотографии давно убрал или порвал.
— Денис, можно задать вам странный вопрос? Квартира на Садовой улице — она действительно ваша по документам?
— Ну формально да, — он пробил хлеб и положил в пакет. — Дим попросил оформить на моё имя. Говорит, ему по работе в прокуратуре нельзя недвижимость на себя покупать — какие-то там ограничения по должности. Я, конечно же, помог. Братья всё-таки.
— А вы в курсе, что мы там живём? С Артёмом? Уже три года как?
Денис замер с пачкой жевательной резинки в руках, глядя на неё с нескрываемым удивлением.
— Как это — живёте? Дим мне рассказывал, что квартира пока пустует. Мол, инвестиция такая, может потом сдавать кому-нибудь будет.
Лена достала телефон и показала недавнюю фотографию — она с Артёмом на кухне, сын делает домашнее задание за обеденным столом.
— Господи, — Денис внимательно всмотрелся в снимок. — Да это же наша мамина посуда! Этот сервиз я прекрасно помню. Дим говорил, что забрал к себе на дачу, для гостей мол.
— После нашей свадьбы подарил, — тихо сказала Лена. — Сказал, что это от покойной мамы досталось, семейная реликвия.
Денис попросил коллегу подменить его и провёл Лену в маленькую подсобку за стеллажами с консервами. Заварил чай в пластиковых стаканчиках, руки заметно дрожали.
— Лена, объясните мне, пожалуйста, что происходит? Я ничего не понимаю.
Она рассказала про развод, про требование немедленно съехать, показала расписку о трёх миллионах рублей.
— Значит, ваши собственные деньги в этой квартире? — Денис долго изучал листок с распиской. — Боже мой, да он же нас обоих обманул! Меня — что квартира будет пустовать, вас — что оформит на себя после покупки.
— Денис, он мне открыто угрожает, — Лена сделала глоток остывшего чая. — Говорит, что через органы опеки заберёт Артёма, если я решу судиться за свои деньги. А меня с работы в суде выгонят.
— Может и выгнать, — Денис покачал головой. — У него действительно связи есть, это правда. Но есть люди, которых сам Дим боится больше, чем вы его.
— Что вы имеете в виду?
— Антикоррупционные органы. Если каким-то образом записать на диктофон, как он своей должностью угрожает, своими связями в прокуратуре...
Лена почувствовала, как что-то ёкнуло в животе. Записать Дмитрия? Тайно?
— Это же очень опасно. А если он догадается?
— А какой у вас выбор, Лена? — Денис посмотрел ей прямо в глаза. — Другого способа остановить его я не вижу.
Три дня Лена собиралась с духом и репетировала перед зеркалом. Проверила диктофон в телефоне бесчисленное количество раз, убедилась, что запись идёт чётко.
Дмитрий вернулся домой, как обычно, в половине седьмого вечера. Артём сидел за столом с учебниками, Лена мыла посуду после ужина.
— Ну как, нашла себе жильё? — он плюхнулся на диван, даже не сняв ботинки. — Время-то поджимает, три дня всего осталось.
Лена незаметно включила запись в телефоне и повернулась к мужу лицом.
— Дим, давай всё-таки попробуем договориться по-человечески. Я же три миллиона рублей вложила в эту квартиру, это справедливо было бы учесть...
— Какая ещё справедливость? — Дмитрий рассмеялся, но смех вышел неприятный, холодный. — Ты что, забыла, с кем разговариваешь? Я в областной прокуратуре работаю, у меня связи по всему городу. Захочу — завтра же тебя из суда попрут за прогулы или ещё что-нибудь придумаем.
— Но ведь это будет неправда...
— А кто разбираться-то будет? — в голосе звучала привычная усталость от её глупости. — У меня половина нужных людей в долгу. И судьи, и социальные службы, и твой председатель суда — все свои люди, все понимают, кому что должны.
Лена стояла спиной к мужу, чтобы он не видел её лица. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно по всей квартире.
— Дим, ну вернуть хотя бы частично мои деньги... Мне же с ребёнком совсем негде будет жить...
— Это уже не моя проблема, — он включил телевизор и стал переключать каналы. — Два дня тебе осталось. Не то чтобы я считал специально, но на всякий случай напоминаю.
Записи было более чем достаточно. Лена осторожно выключила диктофон.
На следующий день она встретилась с майором Петровым из ФСБ в маленьком кафе возле городского парка. Денис дал его контакты, сказав, что это надёжный человек. Майор оказался моложе, чем Лена ожидала, но говорил серьёзно и по делу.
— Очень интересная запись, — сказал он, внимательно прослушав файл в наушниках. — Классическое злоупотребление должностными полномочиями, прямые угрозы, плюс намёки на коррупционные связи. Этого вполне достаточно для возбуждения уголовного дела.
— А что будет со мной? — Лена нервно теребила бумажную салфетку. — Он ведь обязательно догадается, кто его сдал, и постарается отомстить...
— Времени на месть у него не будет, — майор аккуратно убрал телефон в служебную папку. — Завтра его отстранят от исполнения обязанностей, а через неделю начнётся суд. На вашего мужа у нас, кстати, давно досье собирается.
Дмитрий узнал о случившемся через день. Ворвался в квартиру как ураган — бледный, с покрасневшими от бессонницы глазами и помятой одеждой.
— Это ты! — он ткнул в неё пальцем. — Это ты меня сдала, да? Больше некому!
Лена как раз укладывала Артёма спать после ужина.
— Не кричи, сын услышит, — сказала она спокойно, сама удивляясь собственному спокойствию.
— Какой ещё сын? Теперь у тебя вообще детей не будет! Я тебя полностью уничтожу за это!
Но голос дрожал и срывался. Впервые за все годы совместной жизни Лена видела Дмитрия по-настоящему напуганным.
— Поздно уже угрожать, — она вернулась на кухню и принялась мыть посуду после ужина. — Я всё записала на диктофон и передала в ФСБ.
Дмитрий тяжело опустился на стул за кухонным столом.
— Ты хоть понимаешь, что наделала? Меня теперь посадят. Карьера, репутация — всё псу под хвост из-за тебя.
— А моя жизнь и жизнь Артёма тебя никогда не волновали.
Он сидел, уткнувшись лицом в ладони. Первый раз за все годы брака Лена видела его растерянным, просящим, а не приказывающим.
Суд длился два с половиной месяца. Дмитрия приговорили к двум годам колонии-поселения и пожизненному запрету занимать государственные должности. Коррупционные связи подтвердились — в деле проходили ещё пятеро чиновников.
Параллельно шло гражданское дело о разделе имущества. Квартиру оценили в пять миллионов рублей и выставили на продажу. Суд присудил Лене половину — два с половиной миллиона, учтя её денежный вклад и то, что Артём остался с ней.
Денис во всём пошёл навстречу, даже дал показания в пользу Лены. Помог найти хорошую трёхкомнатную квартиру в аренду в том же районе — Артём смог остаться в привычной школе и секции.
— Простите за брата, — говорил он, принося очередной подарок сыну. — Не думал, что он способен на такое.
Постепенно его визиты стали регулярными. Денис помог с ремонтом в новой квартире, научил Артёма играть в шахматы, а по выходным приглашал их в кино или кафе.
— Не обязательно так стараться, — говорила Лена. — Вы же не виноваты в том, что сделал Дмитрий.
— Может, и не виноват, — отвечал Денис, смущённо улыбаясь. — Но хочется исправить хотя бы частично тот вред, который он причинил.
Вечером Лена сидела на новой кухне, пила чай из простых стеклянных стаканов — мамин сервиз так и остался в старой квартире, но это больше не расстраивало. За стеной Артём делал домашнее задание, иногда советуясь с Денисом по математике.
На холодильнике висело расписание сына — школа, карате, художественная студия. Теперь на всё это хватало денег, и даже оставалось на летний отдых.
Лена открыла окно, впуская в дом тёплый весенний воздух. Впервые за долгие годы она могла дышать полной грудью, не оглядываясь через плечо и не боясь завтрашнего дня.
Из комнаты донёсся смех Артёма — Денис рассказывал ему какую-то смешную историю. Мальчик давно привык к его присутствию и искренне радовался каждому визиту.
— Мам, а дядя Денис будет ужинать с нами? — крикнул сын.
— Конечно, если захочет, — ответила Лена, и впервые за много лет её голос звучал по-настоящему спокойно и счастливо.