Ещё одна коломенская вдова, и так же владелица небольшого торгового дела, связанного с выпечкой штучных хлебных изделий, вроде калачей, кокурок, валенцов, подовых пирогов, может даже и пряников и прочего в этом роде, затеяла брачный сговор. В Писчей избе подьячий Михаил Лахонин 7 октября 1694 года по просьбе Анны Васильевой, дочери Максимовской, вдовы Полетаева, составил сговор о выдаче замуж за коломнятина Степана Евдокимова вдовой снохи сговорщицы, Анны Ерофеевой дочери Леонтьевской, по смерти супруга своего Леонтия Полетаева, жившей на дворе свекрови вместе с сыном своим Яковом Леонтьевичем.
До 1693 года на дворе Анны Васильевны жили ещё две её вдовые снохи - Ирина Федотовна со своими сыновьями Акинфеем и Антипом, и Анна Прокофьевна с сыном Кириллом и дочерью Авдотьей. Все эти домочадцы были заняты семейным промыслом, выпекая всякую хлебную снедь, которую продавали в Хлебном и Калачном ряду, где у них был общее полочное место. В 1685 году его вскладчину выкупили у посадского человека Луки Лахонина (этот персонаж нам уже знаком по первой главе – Лука близкий родственник составлявшего сговор площадного подьячего) братья Федот, Прокофий, Леонтий и Михаил Максимовичи Полетаевы, уплатившие за него 7 рублей 11 алтын. Это торговое предприятие не лавка, а именно место – навес на жердях-сохах, крытый дранью, а под ним четыре скамьи да два погреба - после смерти сыновей перешло Анне Васильевне по наследству.
Тут важен нюанс – по законам того времени при наличии мужчины в доме главой семьи и хозяином всего считался он. Даже если этот хозяин был малолетним. Мать могла управлять делом и распоряжаться в доме только от его имени и лишь до совершеннолетия сына. По исполнении 15 лет молодой человек считался вполне дееспособным и власть матери утрачивала силу. Теперь уже она жила в доме сына. При этом над его женой она свою власть сохраняла, как старшая женщина в доме. Сноха была обязана её почитать. Скажем утром приветствовать свекровь, вставая на колени и целуя руку, кланяться ей, когда та входила и беспрекословно подчиняться, выполняя все, что та скажет. Этот обычай сохранялся в коломенских купеческих семьях ещё во второй половине XIX века.
Полной хозяйкой в доме и торговом деле Анна Васильевна стала только после смерти мужа и сыновей, но вот власть над снохами она утратила. Пока были живы мужья, Анна Васильевна была «над ними» по закону, но после того как они овдовели, мать покойных супругов стала им не указ. Зная свои права, в 1693 году снохи потребовали раздела, в качестве причины указав невозможность совместного проживание и ведение дел из-за тяжелого характера свекрови и её претензий распоряжаться всем в доме, как прежде, при жизни их мужей. Вот это да! Представляем, какие нешуточные драмы разыгрывались в их доме при распределении наследства! А вот уже шуточные и смешные драмы - на театрализованных мастер-классах в "10 зайцах"!
По раздельной записи, составленной во все той же Писчей избе, Анна, урожденная Максимовская, по мужу Полетаева, выделила трем своим снохам по трети общего домашнего имущества, поделив с ними иконы, одежду, посуду, домашнюю скотину, а так же дрова и хлебные припасы, столь важные для их основных занятий. И место торга они поделили – Анне Ерофеевне, Ирине Федотовне и Анне Прокофьевне отошли по трети полочного места в Хлебном и Калачном ряду.
Кроме того, в собственность трем снохам было отдано по трети дворового места, купленного еще их свекром Максимом Полетаевым у посадского человека Григория Устинова Мурылевой улице. После раздела две снохи - Ирина Федотовна и Анна Прокофьевна - переселились из дома свекрови «сойдя на свои доли» на дворовых местах. Третья же, Анна Ерофеевна, осталась на прежнем месте, но не вообще, а только на время. После раздела со снохами Анна Васильевна взялась устраивать судьбу снохи и внука, решив женить вдову Леонтия на Степане Екимове, отдельной статьей в сговоре прописав, что после свадьбы, назначенной на 23 октября 1694 года, Анна, Степан и Яков проживут в её доме только до Светлой недели 1694 года.
Никакой путаницы в датах нет. Будем помнить, что до 1700 года в Русском царстве новый год начинался с 1сентября, а потому октябрь и наступивший шесть месяцев спустя апрель относились тогда к одному и тому же 1694 году (Светлая седьмица 1694 года начиналась с праздника Пасхи 21 апреля).
После Пасхи – на последней неделе апреля 1694 года новая семья должна была со двора Анны Васильевны перейти на выделенное Анне Ерофеевне дворовое место. Сговорщица обязывалась отдать Анне то приданое, с которым она пришла в дом Полетаевых:
«прежнее отцовское ее, с которым пришла она за Леонтия: однорядка темнозеленая, шубец кумачный с пухом да два шубца крашенинных, шуба баранья, все поношенное, да серги серебряные з жемчюги да на шапку денег».
Деление денег шапками - старый обычай. Говорят, что в Коломне именно так, шапками монеты, при разделе имуществ и наследовании, даже ещё в конце 19 века.
В случае нарушений пунктов сговора Анна Васильевна должна была выплатить Степану 100 рублей, что по тем временам было очень, очень большими деньгами. При этом, живя у неё на дворе после свадьбы, Степан обязан был:
«промышлять хлебным промыслом с домачней всякою работой, и работать во всем обще, и принести в тот общий промысел 5 рублей денег». Когда же они перейдут на выделенную Анне треть дворового места на Мурылевой улице, Степан обязывался «внука ее Якова поить и кормить, одевать и обуть, и как внук будет в возрасте и начнет чем промышлять, и похочет от него отойтить, и ему Степану внука моего с матерью одделить пополам».
Документ этот площадным подьячим Михаилом Лахониным, был зачитан вслух, и четыре послуха, присутствовавшие при составлении сговора, заверили его своими подписями. Подписи сговорщицы и Степана под ним отсутствуют.
***
Годом позже, 25 июня 1695 года, сговорная запись составлена от имени коломенской вдовы, Евдокии Максимовой дочери, бывшей замужем за Нестером Кондратьевым сыном Старцевым, которая шла замуж и «принимала к себе на двор» Нижегородского уезда, государевой волости, слободы Кунявинской крестьянина Ивана Савельева. В приданое ей шли двор её первого мужа « с хоромным строением и с яблоневым садом, да в Калачном ряду два полка, ... и они ни укого, ни в каких крепостях не написаны и не укреплены, и по душе ни по ком никому не отказаны».
Её новый муж становился совладельцем всего вышеперечисленным, как сказано в документе «владеть мужу моему Ивану со мною Евдокеи обче». Но, так же как владеть имуществами покойного Нестера Старцева, Иван и Евдокия вместе обязывались и выплачивать его долги по двум распискам, всего на 7 рублей с гривной. В случае смерти Евдокии, коли детей они с Иваном не приживут, всем их общим имуществом владеть должен был Иван, которому надлежало Евдокию похоронить «и поминать, как в добрых людях ведется».
Сговор составлялся за две недели до свадьбы, намеченной на 7 июля. Ежели за это время случилось бы что-либо, что помешало бы Евдокии Максимовне исполнить все свои обязательства, она должна была уплатить Ивану 60 рублей. А Иван не обязывался ни чем. По-видимому, вариант его отказа от брака с Евдокией, со всеми его выгодами, казался нереальным. Впрочем, возможно, Евдокия просто не внесла этот пункт по женскому своему легкомыслию, будучи уверенной в том, что Иван от неё нипочем не откажется. Очарованные мужским обаяниям женщины, особенно вкусившие горечи вдовства в лучшие годы жизни, часто совершают подобные просчеты даже и нынче, что уже там про старину-то говорить. Вот верила Дуня в то, что Иван её не подведет, и все тут.
Послухами при сговоре упомянуты пять человек, один священник церкви Симеона Богоприимцы Деомид Гаврилов и четверо посадских людей. Все посадские свидетели были неграмотны, о. Деомид вместо них « по их велению руку приложил». Сговорщица так же была неграмотна и за Евдокию Максимовну «по её велению посадский человек Петрушка Хлебников руку приложил». Остался автограф и того, кто составил документ: «а сию зговорную запись писал подлино коломенской площади подьячей Полиехтко Андреев лета 7203 года мая в 25 день».
Вот это да. Настоящая Санта Барбара допетровской России! Было интересно? Скорее смотри предыдущую статью: "Брачные контракты. Часть 3. Максим да Ксения. Федора да Ерофей".
А еще больше интересных историй - в нашем интерактивном макете Коломенского Кремля 17 века!