Заключительная часть
– Настя, Настенька, – шептали губы Капитолины Тимофеевны.
– Баба Капа, Вы что? – по лицу Анастасии побежали слёзы. Она постаралась их быстро смахнуть ладонью.
– Так нужно, деточка моя! Так нужно! Ради тебя и вон ... – старушка постаралась взглядом показать на Сергея, но не получилось. - Парня твоего, – погладила слабой рукой по предплечью Анастасию.
– Спасибо ... – девушка сделала паузу, чтобы смахнуть слёзы градом хлынувшие из глаз. – Баба Капа, – она прислонилась к груди, где еле слышно билось сердце Капитолины Тимофеевны. – Ты у нас боевая, обязательно выздоровеешь. Ты должна это сделать, понимаешь? Должна!
– Нет, Настенька, наверно пробил мой час. Пожила. На мой век хватит. Пора и честь знать, – Капитолина Тимофеевна с трудом улыбнулась краешками губ.
– Нет, не говорите так! – Настя обняла покрепче старушку. Голос Никиты, позвавший её за собой прервал их объятия.
– Нет! Я не пойду! А Сергей, как же Сергей??? – Анастасия у выхода из палаты интенсивной терапии обернулась, посмотрела на Сергея, который лежал с закрытыми глазами, словно запрещая себе её видеть. Она сделала шаг в сторону, но крепкая рука Никиты потянула девушку за собой.
– Ему нужно отдохнуть! Он сейчас слаб ещё! – тяжёлая рука доктора упала на её плечо. – Успеете, ещё, наговоритесь, – слова врача звучали с надеждой.
На больничном крыльце рука Никиты опустила Анастасию, и он произнёс:
– Прости, проводить тебя не смогу. Тороплюсь. Наши уже наверняка провели задержание. Нужно всех допросить. Нельзя, чтобы виновный остался без наказания.
Губы Анастасии чуть приоткрылись, она собиралась произнести:
– А я куда? – но мозг всё тут же спустил на тормоза.
Девушка осознала, как только посмотрела украдкой по сторонам, что она находится сейчас в своей родной деревне, где ей казалось знакома каждая улочка, поворот, деревце, травинка.
Одно смущало сейчас её тут - люди, что её ждёт от них, старалась даже не представлять. Она бежала, местами бег сменяя на быстрый шаг, старалась не смотреть вперёд, смотрела только под ноги. Не хотелось ей встречаться с людьми, для которых, как она считала, она стала преступницей безнаказанно гуляющей по улицам родной, когда-то тихой деревушки.
Родной дом её встретил тихо, но холодно и, как показалось одиноко и даже неприветливо. Вот она уже медленно прошла по мосткам, дошла до крыльца и присела. Не хотелось заходить одной в дом, до боли не хотелось. А тут ещё и прохладой потянуло, ветерок подул, так хорошо стало дышать и жить ... казалось и ей когда-нибудь будет легче. Тут же вспомнились слова родненькой маменьки, которые она любила повторять в минуты отчаяния:
– После чёрной полосы, всегда наступает белая. Хоть, иногда и бывает, остаётся после чёрной какое-то странное послевкусие, но оно забывается, обязательно забывается, но со временем. А ещё позже ты начинаешь осознавать для чего были преодолены все проблемы и страдания, чему они тебя научили. Поэтому, моя дорогая дочь, не бойся никаких перемен и смело иди по жизни.
– Смело иди! – повторила слова покойной матери Анастасия.
Набралась сил и храбрости, встала, подошла к дверям, открыла замок, сделала шаг в дом и тут же закрыла входную дверь на все запоры. Прошла в дом, где едва прослеживались очертания мебели, но она шла, осторожно, потихоньку спотыкаясь о разваленные вещи. Прошла в комнату, подошла к окну и резко задёрнула занавески.
-Вот сейчас, - тяжело выдохнула она, - можно и свет включить. - Дотянулась до выключателя, как вдруг яркая вспышка ослепила её. Тысячи мелких искр разлетелись по комнате.
С душераздирающим криком она выбежала на улицу. Навались на дверь с такой силой, что вместе с ней очутилась на улице. Позади неё дом уже охватило сильнейшее, казалось молниеносное пламя. Сколько она простояла так в оцепенении никому не известно.
В ту тёмную ночь бушевал сильный порывистый ветер. Огонь с огромной скоростью перекинулся на соседний дом Капитолины Тимофеевны, в вот следующий дом бабки Таисии чудом уцелел.
Многие потом зеваки ещё долго обсуждали этот страшный пожар разыгравшийся в их деревне. Винили во всём Анастасию, в каких только страшных грехах её не обвинили, но ей было уже всё равно ... Она приняла решение навсегда покинуть эту, теперь уже ставшую для неё злощасную деревню.
***
Для Сергея вызвали специальный вертолёт и перевезли в один из самых лучших военный госпиталь, где с ним сразу начали работать столичные врачи и профессора.
На восстановление всех функций организма потребовалась почти пять лет и всё это время рядом с ним была Анастасия, мама и баба Капа, за здоровьем которой теперь строго следила Анастасия.
Пока Сергей находился в госпиталях и на реабилитациях после нападения Филатова и его подчинённых. Никита, благодаря записям в тетради бабы Капы, показаниям задержанных, раскрыл не только это дело, но и много других дел, которые тоненькими ниточками были связаны все.
А дело это, как оказалось было обыкновенным шантажом. Нет, конечно, всё было и так называемый яд и "убийца", которая благодаря продавцу зелья, не стала ей (это подтвердила эксгумация Нины Никандровны).
Причиной столь отчаянного шага было родовое гнездо Старцевых который находился на самом злачном месте деревни: почти на самом берегу реки и за это место, именно место, а не дом, один депутат с области предложил не малую сумму. Вот дурные деньги и свели, когда-то сестру отца Анастасии, с ума. Решила она стать единоличной наследницей, а Настю намеревалась признать с помощью своего любовника недостойной наследницей, но прогадала.
Филатов за все свои должностные преступления и шантаж врачей получил более, чем суровое наказание. Он скончался так и не дожив до последнего суда. Мать Кирилла сошла с ума и была помещена в психиатрическую клинику, также как и Дмитрий, признан невменяемым и совершившим многочисленные преступления против женщин.
А Анастасия смогла приехать в деревню только через восемь лет, чтобы навестить могильный холмик матери. И какое же было её удивление, когда она увидела идеально чистую и ухоженную ограду, а на самом холмике красовался букет красных роз.
– Мама ... – вырвалось из груди Анастасии.
– А ты поплачь, девочка, и тебе легче станет, – послышался из-за спины Анастасии знакомый голос отца Кирилла. – Настя обернулась. Постарел мужчина за это время. Очень. На старика стал похож. Он не смело вошёл в оградку и смотря на новый памятник произнёс:
– Я очень виноват перед Ниной. За деньгами погнался, думал будет жизнь счастливая ... А оказалось ... ?Эх, ладно! - мазнул он рукой. - Вот стараюсь сгладить свою вину перед ней. К сыну схожу на могилку, к ней зайду, то это сделаю, то это, так и дни мои выходные проходят. А тут премию получил и заказал ей новый памятник, деревянный крест, совсем сгнил и упал.
Сергей подошёл к Анастасии обнял её за плечи и произнёс:
– Нам пора!
Посмотрел На Егора и сказал:
– Спасибо Вам!
– Что случилось с Кириллом? – испуганно поинтересовалась Анастасия.
Егор Петрович много говорить не стал, описал то, что знал со слов жены и получив одобрительный взгляд от Сергея замолчал.
Сердце Анастасии хоть и рвалось к Кириллу на могилку, но она не пошла ... Не хотелось ей Сергея предавать и лишний раз расстраивать, да и самой ей нельзя было волноваться. Ребёночка она ждала, их с Сергеем сына, первенца.
Спасибо за прочтение!
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новых историй!