— Либо моя бывшая жена с детьми переезжает к нам, либо ты переезжаешь на свалку. Выбирай! — выпалил муж, живя в моей квартире.
А когда я предложила свой вариант, у него отвисла челюсть.
Я сидела на своём любимом диване, обитом мягкой серой тканью, и листала книгу, хотя мысли были далеко от строк. За окном моросил осенний дождь, и его тихий шорох смешивался с мурлыканьем моей кошки Мурки, устроившейся у меня на коленях.
Квартира — моя крепость — пахла свежесваренным кофе и уютом, который я создавала годами. Это место было моим — выстраданным, выкупленным у жизни ценой долгих часов работы и упрямства. Здесь каждая вещь — от старого деревянного комода до картины с пейзажем на стене — несла мою историю.
Но в последнее время в этом доме появился чужой ритм: шаги, голос, привычки, которые не совсем вписывались в мой мир.
Его звали Олег. Мы познакомились два года назад, и это было так неожиданно, что я до сих пор иногда удивлялась, как всё завертелось.
Я тогда сидела в маленьком кафе на углу, прячась от внезапного ливня. За окном хлестала вода, а я пила чай, разглядывая прохожих. Олег вошёл, встряхивая капли с куртки, и сразу привлёк внимание — высокий, с лёгкой сединой на висках и улыбкой, от которой, кажется, даже дождь на улице становился теплее.
Он попросил разрешение сесть за мой столик, потому что мест больше не было. Я, пожав плечами, согласилась.
Разговор завязался сам собой — о погоде, о книгах, о том, как он ненавидит зонты, потому что они вечно ломаются. В нём было что-то обезоруживающее — смесь уверенности и лёгкой иронии, которая заставляла смеяться.
Через неделю мы снова встретились — уже не случайно.
Олег оказался инженером, работал на крупном заводе, и его рассказы о том, как он разбирается с поломками оборудования, звучали как приключенческие истории. Меня подкупила его энергия, умение находить выход из любой ситуации и то, как он умел слушать.
Я — женщина, которая привыкла полагаться только на себя, — вдруг поймала себя на мысли, что рядом с ним мне хочется быть чуть мягче, чуть открытее.
У меня за плечами был неудачный брак, несколько лет одиночества и карьера в юридической фирме, где я научилась держать удар. Но Олег будто разбудил во мне что-то давно забытое: желание делиться, доверять, строить что-то вместе.
Наши отношения развивались неспешно. Мы гуляли по паркам, ездили за город, спорили о фильмах и смеялись над моими попытками готовить что-то сложнее омлета.
Через полгода он впервые остался у меня на ночь. А ещё через несколько месяцев предложил переехать ко мне. Я согласилась, хотя внутри что-то кольнуло — не страх, а скорее предчувствие, что моя крепость теперь будет не только моей.
Олег привёз свои вещи: пару чемоданов, коробку с книгами и старый радиоприёмник, который он любил чинить по вечерам. Квартира ожила новым звучанием — его шаги, его смех, его привычка оставлять кружку на столе, не убирая.
Я училась подстраиваться, хотя иногда ловила себя на желании вернуть тишину. Но чем дольше мы жили вместе, тем чаще я замечала, что наши миры не совсем совпадают.
Олег был обаятелен, но в быту его харизма уступала место какой-то небрежности. Он мог пообещать что-то — и забыть, перекладывать ответственность на меня, если что-то шло не так. Я, привыкшая держать всё под контролем, начинала раздражаться.
Например, он никогда не говорил точно, когда вернётся с работы, и я могла часами ждать его к ужину, который остывал на столе. Или его манера шутить о моих привычках — вроде того, как я раскладываю вещи по местам. Сначала это казалось милым, но со временем начало задевать.
— Ты как генерал — всё по полочкам, — смеялся он.
А я улыбалась в ответ, хотя внутри росло чувство, что он не принимает меня всерьёз.
Первые звоночки проблем появились, когда я заметила, что Олег избегает разговоров о своём прошлом. Он упоминал, что был женат, что у него есть двое детей, но подробностей не давал.
— Всё в прошлом. Зачем ворошить? — отмахивался он, если я пыталась узнать больше.
Я не настаивала. У каждого — свои тени, и я не хотела копаться в его. Но что-то в его уклончивости настораживало.
Однажды, когда он оставил телефон на столе, я случайно увидела сообщение: «Нам нужна помощь. Позвони.» Отправитель был подписан как Лена.
Я не стала спрашивать, решив, что это не моё дело. Но имя засело в голове, как заноза.
Соседка Тамара, пожилая женщина с острым языком и привычкой замечать всё вокруг, как-то обмолвилась:
— Видела я твоего Олега у подъезда с какой-то женщиной… Молодая, с коляской, — прищурилась она. — О чём-то спорили, а потом он ушёл.
Я отмахнулась, но внутри что-то сжалось.
Олег, вернувшись вечером, был как обычно — шутил, рассказывал о работе. Но я заметила, как он быстро убрал телефон, когда я вошла в комнату.
Это был не тот человек, которого я встретила в кафе под дождём. Или, может, я просто не хотела видеть его настоящего.
Моя подруга Света, с которой мы дружили ещё со школы, заметила, что я стала тише, задумчивее.
— Ты уверена, что он тебе подходит? — спросила она как-то за кофе. — Ты всегда была как скала, а теперь будто подстраиваешься под него.
Я отшутилась, но её слова задели.
Я не хотела быть той, кто подстраивается. Я хотела быть собой — женщиной, которая знает, чего хочет, и не боится это взять. Но почему-то с Олегом я всё чаще ловила себя на компромиссах. Молчала, когда он опаздывал. Убирала его вещи. Платила за коммуналку, хотя он обещал разделить расходы.
Моя квартира. Мой дом. Моя жизнь. Всё это начинало казаться не совсем моим.
Однажды вечером, когда мы ужинали, Олег вдруг сказал:
— Знаешь, Лене тяжело одной с детьми. Я должен ей помочь.
Я замерла. Вилка застыла в воздухе.
Лена. Та самая Лена.
Он говорил так, будто это само собой разумеющееся, будто я должна была знать, о ком речь.
— Помочь — это как? — спросила я, стараясь держать голос ровным.
Олег пожал плечами:
— Ну, деньгами, может. Ещё чем-то. Они же мои дети.
Я кивнула, хотя внутри всё кипело. Почему он не говорил об этом раньше? Почему я узнаю об этом только сейчас, когда он уже всё решил?
После того разговора что-то изменилось. Олег стал чаще упоминать Лену, её проблемы, детей. Каждый раз, когда он начинал говорить о них, я чувствовала себя лишней в собственной жизни.
Он не просил моего мнения, не спрашивал, как я к этому отношусь — просто ставил перед фактом:
— Я перевёл Лене немного денег. Я съезжу к ним на выходных.
Я пыталась говорить с ним, объяснять, что мне некомфортно, что я хочу понимать, что происходит. Но он отмахивался:
— Ты слишком всё усложняешь. Это просто помощь.
А я видела, как он уходит в себя. Как его телефон мигает новыми сообщениями. Как он становится всё дальше от меня.
Я начала задавать себе вопросы…
Кто такая Лена? Почему Олег так уклончиво говорит о ней? И почему я — женщина, которая всегда гордилась своей независимостью — позволяю кому-то решать за меня, как будет выглядеть моя жизнь?
Мурка, будто чувствуя моё настроение, тёрлась о ноги, и я гладила её, думая, что, может быть, она — единственное, что у меня осталось неизменным. Моя квартира. Моя кошка. Моя жизнь.
Я не хотела их терять. Но я чувствовала, что что-то должно случиться. Что-то, что перевернёт всё.
Я проснулась от звука хлопнувшей двери. Олег ушёл на работу, не попрощавшись — и это уже не удивляло.
Мурка, свернувшись клубком на подушке, лениво приоткрыла один глаз, будто спрашивая, почему я всё ещё лежу. Утро пахло сыростью. За окном снова моросило, и серое небо отражалось в лужах на асфальте.
Моя квартира, мой маленький мир — казалась чуть менее уютной, чем раньше. Может, дело было в разбросанных вещах Олега: его куртка на стуле, ботинки у двери, кружка с недопитым чаем на столе.
Я встала, убрала всё на места и сварила себе кофе. Рутина помогала держать голову в порядке. Но внутри нарастало чувство, что я теряю контроль над чем-то важным.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как Олег переехал ко мне, и я всё чаще ловила себя на мысли, что живу с человеком, которого, кажется, не знаю. Его обаяние, которое когда-то так меня зацепило, теперь выглядело как маска, за которой пряталось что-то другое.
Он мог быть внимательным — когда хотел. Но эти моменты становились всё реже. Вместо них — его раздражение, если я задавала слишком много вопросов, или привычка исчезать на пару часов без объяснений.
— Дела, — говорил он, пожимая плечами.
А я, стиснув зубы, молчала. Не потому, что боялась спорить, а потому, что хотела верить — это временно.
Но время шло, и я понимала: временное становится постоянным, если ничего не менять.
Однажды вечером, когда мы ужинали, Олег вдруг сказал:
— Лене опять нужна помощь. Детям не хватает на школу.
Я поставила вилку на стол, стараясь не выдать, как меня кольнуло это имя. Лена. Его бывшая жена, о которой он говорил всё чаще — но всегда как-то вскользь, будто это не моё дело.
— Сколько нужно? — спросила я, глядя ему в глаза.
Он отвёл взгляд, пробормотал что-то про пару тысяч — и тут же сменил тему.
Я не стала настаивать. Но внутри всё кипело. Моя квартира. Мои деньги. Моя жизнь. И я должна просто кивать, когда он решает, кому их тратить?
Нет. Я не собиралась быть той, кто молча соглашается.
На следующий день я позвонила Свете.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Что почитать еще:
"Ищу жену с прицепом", Янка Рам ❤️
***
Все части:
Часть 2 - продолжение