Был в загородной резиденции и назвал его «харизматичным мужиком».
В июле 2025 года известный российский теннисист, тренер, комментатор, обладатель Кубка Дэвиса-2006 Дмитрий Турсунов дал большое интервью обозревателям «СЭ» Юрию Голышаку и Александру Кружкову в рамках нашей рубрики «Разговор по пятницам». В отрывке ниже — рассказ Турсунова о «закате карьеры», перфекционизме и алкоголе.
Перфекционист
— Когда выигрываешь Кубок Дэвиса, приз вручают на всю команду. А что-то индивидуальное есть?
— Мини-версия того же кубка. Один стоит у мамы дома, второй, за выход в финал, в Америке. Никаких фамилий не написано. Вот на самом Кубке Дэвиса специальная бляшка под имена победителей.
— Вы же у Ельцина в гостях побывали после победы.
— Да, в загородной резиденции. Нас пельмешками с медвежатиной угощали. Ощущение, что сидели у дедушки на даче. Борис Николаевич — харизматичный человек. Обожал теннис.
— Книжка Тарпищева стала для нас источником замечательных знаний. Вспомнил Шамиль Анвярович и такую историю: «У Турсунова от природы физическая выносливость. Перед каким-то матчем, забывшись, пробежал 17-километровый кросс».
— Было.
— Как можно случайно пробежать 17 километров?
— Прилетели с Толей Глебовым в Гамбург. Он на велике ехал, а у меня кросс вокруг озера. Был действительно в потрясающей форме. Это очень позитивный отрезок карьеры — я к Глебову прислушивался, выкладывался.
Он сказал: «Беги!» Я втопил. Но что-то накосячил Толя с дистанцией — вместо пяти километров оказалось девять. А может, больше, не помню. Суть в том, что пробежал я очень много и еще отправился тренироваться с Виктором Троицким. Но раз Шамиль Анвярович в книге написал про 17 километров — давайте придерживаться этой версии. Не будем дискредитировать источники!
— В интервью вы рассказывали: «Я перфекционист, меня постоянно что-то не устраивает». Какое поражение особенно прибило морально?
— Да за карьеру было много обидных матчей. Первое, что вспоминается, — четвертьфинал турнира в Куала-Лумпуре со Стэном Вавринкой. Я очень переживал. Прям до слез! Играл здорово, выложился, но уступил на тай-брейке. Еще как-то в Халле Миша Южный в первом круге меня обыграл. Потом я дня четыре не вылезал из номера. Сидел рубился в компьютерную приставку.
— Депрессия накрыла?
— Да.
— Мешал вам этот перфекционизм?
— Тут вопрос, насколько ты уходишь в крайности. Все решает баланс! Можно оттирать до блеска тарелки — а можно задуматься: стоят они часа моей жизни? Вот есть Бенуа Пэр, который расшвыривает мячи. Ему бы чуть дисциплины и перфекционизма добавить. А того же Рублева эта черта разъедает изнутри.
— Когда-то собственное поражение вы прокомментировали четко — «обделался».
— А что особенного? Не постеснялся, сказал как есть. Это было на пресс-конференции после полуфинала, когда обыграл Роддика. Меня спросили, что стряслось в двух неудачных партиях, — и получили искренний ответ. Некоторые самому себе боятся сказать правду. Знал теннисистов, которые уверяли — вообще никогда страха не испытывают.
— Лукавят?
— Конечно. Все боятся. Просто кто-то лучше справляется.
— Закончили вы карьеру в 2017-м?
— Да. Но последние хорошие матчи провел в 2014-м. Дальше сплошные травмы. Три года мучений.
— Что тревожило?
— Сначала пяточная шпора. Потом поскользнулся в «Мультиспорте» и порвал медиальную коллатеральную связку колена. Еще была беда с седалищным нервом и икроножными мышцами...
— Ну и настрадались вы.
— Помню, на «Ролан Гаррос» выхожу против Роджера Федерера. Выигрываю вторую партию. Сажусь пить воду, через полторы минуты судья говорит: «Время!» Встаю и чувствую: приводящая мышца полностью отключилась, икра онемела. Как играть?!
— Как?
— Последние два сета я уже не мог оттолкнуться вправо. Но было стыдно сниматься на Центральном корте. Дотерпел. Да и Роджер, увидев, что у меня проблемы, повел себя как джентльмен. Добивать не стал.
Лягушка
— В недавнем интервью вы говорили: «Я вообще не пью».
— Так и есть. Отказался от алкоголя не из-за режима, не потому, что «я спортсмен»... Когда-то пробовал — не зашло. Не получаю от этого удовольствия. Ну и какой интерес?
— Никогда не напивались?
— Что такое «напиться»? Пару раз после вечеринок было плохо. Ты ложишься, закрываешь глаза — а в голове вертолеты. Что хорошего?
— Это другая крайность.
— А-а, значит, вертолет — это уже «напиться»?
— Нам всегда казалось — да.
— А если у тебя вертолеты от двух бокалов? Я не могу много пить. Вкус алкоголя не нравится. Единственное, что не вызывает отвращения, — какой-нибудь коктейль, в котором не чувствуется спиртное.
— Значит, возможен кайф от жизни без всякого алкоголя.
— У меня кайф от хачапури. От «Птичьего молока». Это — да! Мне не нужен дикий адреналин.
— Сейчас вы холостяк?
— Да.
— В одиночестве вам комфортно? Или душа просит тепла?
— Мне очень комфортно наедине с собой. Никакой потребности, чтобы кто-то был рядом. Больше всего хочется найти направление, в котором буду двигаться дальше, развиваться. Есть во мне что-то от «достигатора»...
— «Достигатора»?
— Это люди, которым сложно сидеть без дела. Им обидно за каждую секунду, которую провели беззаботно. Ощущение — что-то упускают. Что заставляет постоянно чем-то заниматься. Даже тем, чем не хочешь.
— Неужели эта история про вас?
— А почему нет? Отчасти! Вот сегодня мне хочется, чтобы все оставили в покое. А завтра проснусь с мыслью: «Надо срочно что-то делать! Почему я сижу?!» Но есть огромный плюс — у меня нет жесткой необходимости пахать от рассвета до заката. Могу жить в свое удовольствие. Спокойно искать то, к чему душа лежит. Ради чего прикольно просыпаться по утрам.
— Что вам нравится в собственной сегодняшней жизни? Что нет?
— Нравится, что принадлежу самому себе. Никаких глобальных обязательств, которые тяготят. В этом мне повезло. Нет чувства, что чего-то не хватает. Появится что-то, чему буду искренне радоваться, — круто!
— Тренерство — кайф для вас?
— Когда был с подопечными на одной волне — реально кайфовал.
— Ну а что не нравится в своей сегодняшней жизни?
— Пока все устраивает. Да, изредка подтачивает: мог бы добиться большего, чем-то заняться... У нас же сегодня все просветленные, проработанные, осознанные. А я — как лягушка, которая чуть-чуть дергает лапками, чтобы не потонуть. Но без лишнего азарта. Этому состоянию не сопротивляюсь. Зачем куда-то срываться, суетиться? У меня вообще за последние четыре года сильно поменялось мировоззрение.
— В чем конкретно?
— Сейчас стараюсь делать только то, что мне действительно хочется. Раньше мог себя заставить — например, работать там, где не очень нравится. Или тренировать человека, с которым трудно найти общий язык. Теперь до подобных ситуаций не довожу. Поэтому и не цепляюсь за любое предложение вернуться в Тур. Варианты-то периодически возникают. Но я уже к себе прислушиваюсь. Если внутри не екнуло — отметаю.
— Лет пять назад было иначе?
— Конечно. Пусть изначально что-то настораживало, я бы все равно за шанс ухватился, нырнул бы в омут с головой — и это обернулось бы очередным разочарованием. Сегодня за такую работу не берусь. Возможно, кто-то скажет: «Турсунов зажрался». Но деньги для меня не самоцель. Я спокойно обхожусь без лимузина, перелетов бизнес-классом, путешествий на Мальдивы и квартиры в 300 квадратных метров. Просто потребности нет.
