Телефон завибрировал на кухонном столе, когда я домывала последнюю тарелку. Руки в мыльной пене, полотенце где-то потерялось – всегда так. Кое-как вытерев ладони о домашние штаны, я взглянула на экран. Новое сообщение от Алисы, дочери. Мое сердце, как обычно, сладко екнуло. Первую неделю в лагере она писала каждый день, вторую – через день, а теперь, на третьей неделе, сообщения приходили нечасто. Дочка взрослела, становилась самостоятельнее, и это было правильно, хоть и немного грустно.
Открыв мессенджер, я увидела фотографию. Алиса и ее новые подружки сидели на скамейке у костра, счастливые, загорелые, с зефиром на палочках. Дежурный снимок для мамы, чтобы не волновалась. Я уже собиралась отправить дежурное «Как здорово, солнышко!», когда что-то заставило меня присмотреться.
На заднем плане, у самого края снимка, стоял мужчина. Высокий, худощавый, в футболке и джинсах. Он стоял вполоборота, беседуя с какой-то женщиной, но его профиль... этот профиль я узнала бы из тысячи.
Чашка выскользнула из моих рук и разбилась об пол. Я не обратила внимания. Пальцы лихорадочно увеличивали изображение, делая его все более зернистым, но это не имело значения. Я видела то, что видела.
Дочь прислала странное фото из лагеря – на заднем плане стоял мой бывший муж, пропавший пять лет назад.
Сергей. Отец Алисы. Человек, которого власти официально признали погибшим после трех лет безуспешных поисков. Человек, чью смерть я оплакала, чьи вещи раздала, чью жизнь попыталась забыть.
Я опустилась на стул, не отрывая взгляда от телефона. Сердце колотилось где-то в горле. Может, показалось? Мало ли похожих людей? Но чем дольше я смотрела, тем больше убеждалась – это он. Его чуть сутулые плечи, его жест – рука, поправляющая волосы на затылке, его поворот головы.
Телефон снова завибрировал. Сообщение от Алисы: «Мам, ты видела фотку? Как тебе наш костер? Нам разрешают жарить зефир каждую пятницу!»
Она не заметила. Конечно, не заметила. Ей было десять, когда отец исчез. Сейчас ей пятнадцать, и воспоминания стерлись, потускнели. А может, она просто не обратила внимания на случайного человека в кадре.
Я не знала, что ответить. Написать «Алиса, твой папа жив и стоит за твоей спиной»? Глупость какая. Или все же не глупость?
«Очень здорово, солнышко! Выглядишь счастливой. А кто эта женщина с мужчиной на заднем плане?» – наконец набрала я, стараясь, чтобы вопрос выглядел как можно более обыденным.
«Это вожатая Марина и физрук Олег, – ответила дочь. – Они классные! Олег учит нас ориентироваться по звездам и разводить костры даже под дождем!»
Олег. Не Сергей. Я почувствовала, как к горлу подкатывает истерический смех. Конечно, если бы это был Сергей, он бы назвался другим именем. Человек не может просто исчезнуть из одной жизни и появиться в другой под тем же именем.
«А давно он работает в лагере?» – спросила я, чувствуя, как дрожат пальцы.
«Не знаю. Вроде давно. Девчонки говорят, что он тут каждое лето».
Каждое лето. Пока я оплакивала его, думала, что он погиб в горах или утонул в озере, Сергей (или Олег?) работал в детском лагере в трехстах километрах от нашего города. Учил детей ориентироваться по звездам, как когда-то учил маленькую Алису на нашем дачном участке.
Мои мысли прервал звонок. Ирка, лучшая подруга, единственный человек, который знал все о моей жизни.
– Привет, Кать. Как дела? Чего не звонишь? – затараторила она, как обычно, не давая вставить ни слова.
– Ир, – я не узнала свой голос, – кажется, я нашла Сергея.
В трубке повисла тишина.
– Катя, – наконец осторожно произнесла подруга, – ты опять? Мы же говорили об этом. Прошло пять лет. Его признали погибшим.
– Нет-нет, – я лихорадочно открыла фотографию, – на этот раз точно он. Алиса прислала фото из лагеря, и он там. На заднем плане. Работает физруком.
– Так, – в голосе Ирки появились командные нотки, – никуда не уходи. Я буду через пятнадцать минут.
Она приехала через двенадцать, запыхавшаяся, с бутылкой вина и пакетом черешни. Молча взглянула на фото, которое я ей протянула, долго всматривалась, потом подняла на меня глаза.
– Похож, – неохотно признала она. – Но, Кать, мало ли похожих людей?
– Это он, – упрямо сказала я. – Я знаю. Чувствую.
– И что ты собираешься делать? – Ирка открыла вино, разлила по бокалам. – Поедешь в лагерь? Устроишь сцену? А если это не он?
– А если он? – я отпила глоток. – Если это Сергей, живой и здоровый, работающий физруком, пока я... пока Алиса...
Я не смогла закончить фразу. Пять лет назад Сергей поехал на рыбалку с друзьями. Вечером позвонил, сказал, что они решили остаться еще на день. А потом пропал. Вместе с машиной, с вещами, с документами. Друзья утверждали, что он уехал раньше них – якобы соскучился, хотел сделать мне сюрприз. Но домой он так и не приехал.
Искали его долго. Полиция, волонтеры, мы с друзьями. Прочесывали леса, проверяли больницы, морги. Выяснилось, что в тот день в районе озера, где они рыбачили, произошел сильный оползень. Машину так и не нашли – решили, что она в воде, на глубине. Через три года Сергея официально признали погибшим.
– Я должна поехать туда, – решительно сказала я. – Должна увидеть его своими глазами.
– Кать, послушай, – Ирка накрыла мою руку своей, – а если это он, но... не хочет возвращаться? Если он сбежал сам?
Этот вопрос я задавала себе не раз за эти годы. Что, если Сергей просто ушел от нас? Инсценировал исчезновение, чтобы начать новую жизнь? Но зачем? У нас была хорошая семья. Мы любили друг друга, по крайней мере, я так думала. Алиса обожала отца. Проблем с деньгами не было. Зачем бросать все это?
– Не знаю, – честно ответила я. – Но я должна выяснить правду. Ради Алисы. Ради себя.
– Когда поедешь? – вздохнула Ирка, понимая, что отговаривать бесполезно.
– Завтра. Возьму отгулы на работе.
– Я с тобой, – твердо сказала подруга. – Одну я тебя не отпущу.
Ночью я не сомкнула глаз. Перебирала в памяти нашу жизнь с Сергеем, искала знаки, намеки, что-то, что могло бы объяснить его исчезновение. Но ничего не находила. Обычная семья, обычные проблемы, обычная любовь. Ничего, что заставило бы человека инсценировать собственную смерть.
Утром мы с Иркой выехали из города. Три часа пути пролетели незаметно – я была слишком погружена в свои мысли. Что я скажу ему? Что он скажет мне? Узнает ли он меня? Узнаю ли я его не по фотографии, а вживую?
Лагерь «Орленок» встретил нас шумом детских голосов и запахом сосен. На проходной дежурила полная женщина с уставшим лицом.
– Вы к кому? – спросила она, оглядывая нас с подозрением.
– Мы... – я замялась, не зная, что сказать. Не могла же я заявить, что приехала искать своего пропавшего мужа, который теперь работает физруком под другим именем.
– Мы из проверяющей комиссии, – неожиданно заявила Ирка, доставая из сумки какие-то бумаги. – Плановая проверка детских лагерей области. Документы у директора.
Вахтерша неохотно пропустила нас, пробурчав что-то о том, что «предупреждать надо».
– Что это было? – прошептала я, когда мы оказались на территории.
– Бланки из бухгалтерии, – усмехнулась Ирка. – Пронесло, а? Ладно, давай искать твоего физрука.
Мы шли по аллее, притворяясь, что внимательно осматриваем территорию и делаем пометки в блокноте. Дети разных возрастов сновали туда-сюда, занятые своими делами. Я высматривала Алису, но не видела ее – наверное, была на занятиях.
– Смотри, – Ирка толкнула меня локтем в бок.
У спортивной площадки стоял высокий мужчина и объяснял группе подростков правила игры. Даже со спины я узнала его. Сердце забилось так сильно, что, казалось, выскочит из груди.
– Это он, – прошептала я. – Точно он.
– Подожди здесь, – Ирка сжала мою руку. – Я подойду ближе, посмотрю.
Она направилась к площадке, что-то записывая в блокнот, будто действительно проводила проверку. Подошла к группе, обратилась к мужчине. Он повернулся к ней, и я увидела его лицо.
Это был Сергей. Мой муж. Отец моей дочери. Живой, здоровый, спокойно беседующий с незнакомой женщиной, пока я стояла, вцепившись в дерево, чтобы не упасть.
Ирка что-то спросила у него, он ответил, улыбнувшись. Потом она кивнула и пошла обратно ко мне. Я видела, как Сергей проводил ее взглядом, а потом вернулся к детям.
– Это он, – подтвердила Ирка, возвращаясь. – Сто процентов. Только он представился Олегом Викторовичем Самойловым. Говорит, работает тут третий сезон. До этого был в Крыму, в каком-то пансионате.
Я смотрела на Сергея, не в силах оторвать взгляд. Он немного поседел на висках, загорел, но в целом не изменился. Все тот же – и в то же время совсем другой. Чужой человек с лицом моего мужа.
– Что будешь делать? – спросила Ирка.
– Поговорю с ним, – решительно сказала я. – Прямо сейчас.
– Катя, может, не стоит? Тут дети, вдруг сцена...
Но я уже шла к площадке. Ноги двигались сами, будто на автопилоте. Сергей стоял спиной ко мне, показывая детям какое-то упражнение.
– Сережа, – позвала я.
Он обернулся. В первую секунду в его глазах мелькнуло узнавание, потом – паника, потом – странное спокойствие.
– Простите, вы ошиблись, – сказал он ровным голосом. – Меня зовут Олег.
– Сергей Андреевич Корнеев, – тихо произнесла я. – Родился 15 марта 1982 года в городе Рязани. Женился на Екатерине Максимовой 3 августа 2007 года. Дочь Алиса, родилась 22 мая 2008-го.
Он побледнел, но не сдался.
– Не знаю, о чем вы говорите. Ребята, – обратился он к детям, – сделайте перерыв. Попейте воды.
Подростки с любопытством поглядывали на нас, но послушно отошли к фонтанчику. Ирка незаметно увела их подальше, что-то рассказывая про правила безопасности.
– Катя, – наконец произнес он, когда мы остались одни. – Как ты меня нашла?
– Алиса прислала фотографию, – ответила я, чувствуя странное онемение во всем теле. – Ты на заднем плане. Случайно попал в кадр.
Он провел рукой по волосам – тот самый жест, который я узнала на фото.
– Я не знал, что она в этом лагере, – сказал он. – Когда увидел ее, чуть с ума не сошел. Пытался держаться подальше, но... Она так выросла, похорошела. Твои глаза, моя улыбка.
– Зачем? – только и смогла спросить я. – Зачем ты это сделал?
Он огляделся по сторонам, будто ища пути к отступлению.
– Не здесь, – наконец сказал он. – Приходи вечером к старой беседке за главным корпусом. В девять, когда дети разойдутся по домикам. Я все объясню.
– Я никуда не уйду, пока не получу ответы, – упрямо заявила я.
– Катя, пожалуйста, – в его глазах мелькнул страх. – Мне нельзя привлекать внимание. Вечером. Обещаю, я буду там.
Что-то в его голосе заставило меня согласиться. Я кивнула и пошла прочь, чувствуя, как дрожат колени.
Мы с Иркой устроились в ближайшем мотеле – маленьком, но чистом. Я металась по номеру, не находя себе места.
– А вдруг он не придет? – в сотый раз спрашивала я. – Вдруг сбежит, как тогда?
– Не сбежит, – уверенно отвечала Ирка. – У него тут работа, вещи. Да и куда ему деваться? Ты его нашла, значит, и другие могут найти.
В восемь тридцать мы вернулись в лагерь. На этот раз охранник был другой, и нам пришлось выдумать историю про забытые документы. Он пропустил нас без особых вопросов.
Беседка оказалась старой деревянной постройкой, скрытой от главных дорожек разросшимися кустами сирени. Идеальное место для тайной встречи. Я устроилась на скамейке, Ирка заняла позицию неподалеку, за деревьями – на случай, если понадобится помощь.
Ровно в девять скрипнула калитка, и появился Сергей. Он был в той же футболке и джинсах, что и днем, только накинул легкую куртку – вечера в этих местах прохладные даже летом.
– Ты пришла, – сказал он, садясь напротив меня.
– Конечно, пришла, – ответила я. – Я пять лет ждала этого разговора, сама того не зная.
Он вздохнул и потер переносицу – еще один знакомый жест.
– Я не знаю, с чего начать, – признался он.
– С начала, – предложила я. – С того дня, когда ты поехал на рыбалку и не вернулся.
Он кивнул и начал рассказывать. О том, как по дороге домой его остановили люди, представившиеся сотрудниками спецслужб. Показали удостоверения, попросили проехать с ними. О том, как ему объяснили, что его бывший коллега оказался замешан в махинациях с гостайной, и теперь всем, кто с ним контактировал, грозит опасность.
– Мне предложили выбор, – продолжил Сергей. – Либо я «исчезаю» – меняю имя, место жительства, начинаю новую жизнь. Либо рискую не только собой, но и вами с Алисой. Сказали, что если соглашусь, вам обеспечат защиту и материальную компенсацию. А если нет – не могут гарантировать безопасность.
– И ты поверил? – недоверчиво спросила я. – Так просто взял и поверил каким-то людям на дороге?
– Они знали все, Кать, – в его глазах мелькнуло что-то похожее на страх. – Где я работал, с кем общался. Знали про тебя, про Алису. Я испугался. За вас испугался.
– Но почему ты не связался со мной потом? Не дал знать, что жив?
– Мне запретили, – он опустил голову. – Сказали, что любой контакт может выдать мое местонахождение. Первый год я жил на конспиративной квартире, почти не выходил. Потом меня перевезли в другой город, дали новые документы, помогли устроиться на работу. Я стал Олегом Самойловым, тренером по плаванию.
История звучала как бред. Как сюжет дешевого боевика. Но в то же время... В то же время это объясняло и внезапное исчезновение, и отсутствие следов.
– Я не верю тебе, – сказала я. – Это какая-то чушь. Если бы тебя действительно вербовали спецслужбы, они бы действовали иначе. Не посреди дороги, не с таким идиотским предложением.
– Я тоже не верил, – горько усмехнулся он. – Но выбора не было. А потом... потом стало поздно. Вы уже считали меня погибшим, началась новая жизнь. Я следил за вами через социальные сети. Видел, как растет Алиса. Как ты справляешься без меня.
– Ты трус, – вырвалось у меня. – Обычный трус, который сбежал от семьи и придумал удобное оправдание.
Он дернулся, как от пощечины.
– Думай, что хочешь. Но я говорю правду. И сейчас мне нужно уехать отсюда. Раз ты меня нашла, значит, могут найти и другие.
– Кто – другие? – я начинала злиться. – Твои воображаемые враги? Или новая жена, от которой ты тоже сбежал?
– Катя, пожалуйста, – он встал. – Я не могу сейчас все объяснить. Но прошу тебя – не говори никому, что видела меня. Особенно Алисе. Ради ее безопасности.
– А как же правда? – я тоже поднялась. – Она имеет право знать, что ее отец жив!
– Потом, – он направился к выходу. – Когда все закончится, я сам ей все объясню. Обещаю.
– Когда закончится что? – крикнула я ему вслед. – Сергей!
Но он уже скрылся за деревьями. Я бросилась за ним, но на главной аллее его уже не было. Словно растворился в воздухе.
Ирка выскочила из своего укрытия.
– Что он сказал? Я слышала не все.
Я пересказала ей наш разговор. Она покачала головой.
– Бред какой-то. Думаешь, он правда в беде?
– Не знаю, – честно ответила я. – Но если да, то почему не обратился в полицию? Почему не попросил помощи? И почему за пять лет ситуация не разрешилась?
Мы вернулись в мотель, но я не могла уснуть. Ворочалась, перебирая в голове слова Сергея, пытаясь найти в них хоть каплю правды. Утром мы снова поехали в лагерь – я хотела поговорить с директором, узнать больше об «Олеге Самойлове».
Но в лагере нас ждал сюрприз. Физрук уволился вечером, сразу после нашего разговора. Собрал вещи и уехал, сославшись на семейные обстоятельства. Никто не знал, куда он направился. Телефон не отвечал.
Он снова исчез. Снова сбежал, оставив меня с вопросами и сомнениями.
Вечером позвонила Алиса.
– Мам, представляешь, наш физрук Олег уволился! Так жалко, он был классный.
– Да, жалко, – отозвалась я, не зная, что еще сказать.
– Мам, ты какая-то странная. Что-то случилось?
Я посмотрела на фотографию на стене – мы с Алисой на прошлогоднем отдыхе, счастливые, улыбающиеся. Сергей бросил нас пять лет назад, но мы справились. Стали сильнее. Научились жить без него.
– Нет, солнышко, все хорошо, – ответила я. – Просто устала немного. Расскажи, как у тебя дела?
Алиса начала рассказывать про соревнования по волейболу, а я слушала ее голос и думала о том, что, возможно, Сергей был прав. Может, ей действительно лучше не знать правду. По крайней мере, сейчас. Может, когда-нибудь он вернется и все объяснит сам. А может, снова растворится в воздухе, и это была наша последняя встреча.
Но одно я знала точно – теперь я буду искать его. Не ради себя, а ради дочери. Потому что она заслуживает знать правду, какой бы горькой она ни была.
🔔 Чтобы не пропустить новые рассказы, просто включите уведомление 💖
Самые популярные рассказы среди читателей: