Её звали Анна, и она была студенткой медицинского. Она была замкнутой, но в глазах горел тот же огонёк, что и у Игоря Николаевича – огонёк, который отказывался гаснуть.
— Анна, – произнёс Игорь Николаевич, когда они встретились в безлюдном парке, – я знаю, что это прозвучит безумно. Но я думаю, что есть человек, который способен управлять разумом других. И я думаю, вы его видели.
🔗 Начало истории 🔗
Анна побледнела.
— Вы о Максиме? – голос был едва слышен. – Я… я видела, как он это делает. Он посмотрел на моего друга, и тот вдруг начал говорить о самоубийстве. Я… я не знаю, как это объяснить, но я чувствовала, как будто что-то пыталось проникнуть в мою голову, но я оттолкнула это.
Игорь Николаевич почувствовал прилив надежды. Он был не один.
— Как вы это сделали? – спросил он, почти задыхаясь.
Анна глубоко вздохнула.
— Я… я не знаю. Просто… я очень сильно не хотела, чтобы это произошло. Я представила себе стену. И… я постоянно думала о чём-то другом. О чём-то очень важном для меня. О своей мечте стать врачом.
Мечта. Цель. Сильная воля. И боль, как способ сфокусироваться. Это была защита.
— Мы должны остановить его, Анна, – произнес Игорь Николаевич, и в его глазах, несмотря на усталость, загорелась решимость.
***
Максим, сидя в своей роскошной квартире, ощутил беспокойство. Его игра с Игорем Николаевичем затягивалась. Старик был удивительно живуч. И теперь, Максим почувствовал, что рядом с ним появилась ещё одна помеха, нечто, что резонировало с упрямством детектива. Он не знал, кто это, но чувствовал, что его власть снова подвергается испытанию. Игра становилась опасной. И Максим, впервые, почувствовал лёгкий укол страха.
Парень почувствовал это сразу. Невидимая нить, которую он протянул к Игорю Николаевичу, теперь вибрировала, словно натянутая струна, и рядом с ней появилась ещё одна, более тонкая, но не менее упругая.
Это была Анна.
Он не просто ощущал их присутствие, он чувствовал их мысли, их решимость и сопротивление. Это было похоже на эхо, которое возвращалось к нему, искажённое, но узнаваемое.
Страх.
Да, это был он.
Не панический ужас, а холодный, расчетливый страх хищника, чья добыча вдруг ощетинилась и показала зубы.
Максим привык к абсолютному контролю, к лёгкости, с которой он управлял марионетками.
А эти двое были не просто марионетками, они были людьми, которые бросили ему вызов. И он не мог этого допустить.
— Они должны быть сломлены, – прошептал он, глядя в окно на город, лежащий у его ног. – Полностью. Окончательно.
Максим усилил давление. Если раньше он действовал точечно, словно хирург, теперь он обрушил на Игоря Николаевича и Анну шквал ментальных атак. Он бил по самым уязвимым точкам.
Для Игоря Николаевича это были его воспоминания, его профессиональная гордость, его любовь к покойной жене и детям.
Кошмары стали ярче, в них его коллеги смеялись над ним, его жена уходила к другому, а его дети отрекались от него. Днём он чувствовал себя парализованным, его движения замедлялись, а слова путались. Он начал забывать, зачем пришел в комнату, где оставил ключи, как зовут его давних знакомых. В какой-то момент он обнаружил себя стоящим посреди улицы, не понимая, куда ему идти. Только боль от ногтей, впивающихся в ладони, или от резинки, щелкающей по запястью, возвращала его в реальность. Он повторял про себя: «Это не я. Не мои мысли. Это он. Это Максим».
Анна страдала не меньше. Максим атаковал её мечту. Во снах она оказывалась в операционной, где всё шло не так: инструменты выпадали из рук, пациенты умирали прямо на столе, а коллеги смотрели на неё с презрением. Днём она чувствовала себя никчемной, бездарной, неспособной даже запомнить основы анатомии. Руки девушки дрожали, когда она пыталась держать скальпель на практических занятиях. Мысли о том, что она выбрала не ту профессию, что она никогда не станет хорошим врачом, навязчиво крутились в голове.
— Стена, – учил её Игорь Николаевич, когда они встречались в укромных местах, подальше от камер и чужих глаз. – Представляй себе стену. Толстую, непробиваемую. А за ней – твоя мечта. Твоя цель.
— А если я не могу? – шептала Анна, её глаза были красными от недосыпа. – Иногда это слишком сложно?
— Тогда боль, Анна. Боль – это якорь. Она возвращает тебя в тело, в реальность. Она отгоняет туман.
Они стали тренироваться. Игорь Николаевич учил Анну концентрироваться на физическом ощущении, на боли, чтобы прорываться сквозь ментальный туман Максима. Анна помогала Игорю Николаевичу визуализировать его «стену» и наполнять её смыслом – его стремлением к справедливости, его желанием защитить невиновных. Они стали друг для друга опорой, единственными людьми, которые понимали опасность поражения перед Максимом.
— Нам нужны доказательства, – сказал Игорь Николаевич однажды, его голос был хриплым, глаза горели. – Что-то, что нельзя будет списать на сумасшествие. Что-то, что увидят другие.
— Но как? – спросила Анна. – Его сила невидима.
— Мы должны заставить его показать силу. В контролируемой ситуации. Перед свидетелями.
Идея была рискованной до безумия. Они решили использовать себя как приманку. Им нужно было место, где они могли бы привлечь внимание Максима, но где также могли бы находиться люди, не являющиеся его непосредственными жертвами, но способные заметить аномалии. Общественное место, но с возможностью изоляции.
После долгих раздумий они выбрали старый, почти заброшенный выставочный зал, где планировалась небольшая, малоизвестная инсталляция современного искусства. Место было достаточно пустынным, чтобы Максим мог сосредоточиться, но достаточно открытым, чтобы там могли появиться случайные посетители или охранники. Ещё Анна предложила вести он-лайн трансляцию происходящего.
Их план был прост, но требовал невероятной ментальной стойкости. Они должны были спровоцировать Максима на использование силы в открытую, перед потенциальными свидетелями. Они должны были выдержать его атаку и показать, что их разум не поддаётся.
— А если он не придёт? Если решит атаковать?
- Мы будем там, – сказал Игорь Николаевич, глядя на Анну. – Мы будем говорить о нём. Громко. Открыто. Мы будем называть его по имени. Мы будем обвинять его.
Анна кивнула, лицо было бледным, но решительным.
— И когда он попытается нас сломить… мы выстоим.
Максим почувствовал их план. Это было похоже на наглую, открытую провокацию. Он видел их мысли, их страх, и невероятную, упрямую волю. Это было нечто новое. Он мог бы просто убрать их, но теперь это стало делом принципа. Он хотел, чтобы они почувствовали его власть, чтобы они поняли, что их сопротивление бессмысленно. Он примет их вызов.
— Хорошо, – пробормотал Максим, улыбаясь. – Я дам им шанс. Но это будет их последний ход.
Он уже предвкушал, как сломит их волю, как заставит их публично отречься от своих слов, от своих убеждений, как они падут перед ним, сломленные и уничтоженные. Это будет не просто победа, это будет триумф, который навсегда развеет легкий укол страха, который они в нём пробудили. Он не знал, что эта игра, начавшаяся как развлечение, скоро приведёт его к грани, которую он сам не мог предвидеть.
Максим чувствовал себя непобедимым. Вершиной эволюции, уникальным, единственным в своём роде. Эта мысль грела его, обволакивала приятным теплом превосходства. Игорю Николаевичу и Анне было суждено стать лишь очередными ступенями на его пути, доказательством его абсолютной власти. Он не знал, что в этот самый момент, за сотни километров от него, в стенах роскошного пентхауса, что возвышался над Манхэттеном, его уникальность подвергалась тщательному анализу.
Присоединяйтесь и не пропускайте новые рассказы! 😁
Если вам понравилось, пожалуйста, ставьте лайк, комментируйте и делитесь в соцсетях, это важно для развития канала 😊
На сладости для музы 🧚♀️ смело можете оставлять донаты. Вместе с ней мы напишем ещё много историй 😉
Благодарю за прочтение! ❤️
Предыдущий рассказ ⬇️
Другие рассказы ⬇️