Гвардии красноармеец и командир отделения 1-й стрелковой роты 77-го гвардейского стрелкового полка 26-й гвардейской стрелковой дивизии 3-го Белорусского фронта Юрий Васильевич Смирнов (02.09.1925—25.06.1944) до призыва в ряды Красной Армии успел только закончить шесть классов Макарьевской средней школы и Макарьевское ремесленное училище и поработать сварщиком цеха №43 на заводе «Красное Сормово» в г. Горький (Н.Новгород) (03.02.1942—03.1942).
Его отец Василий Аверьянович воевал под Сталинградом, когда Юрий Смирнов попросился на фронт добровольцем в декабре 1942 г., но получил отказ. О гибели отца семья узнала позднее.
Черёд Юрия Смирнова умереть за Родину пришёл с наступлением совершеннолетия. А пока он был призван в феврале 1943 г. и стал проходить курс молодого бойца. Вскоре после начала участия в боевых действиях Юрий Смирнов 13.11.1943 был ранен в челюсть в боях за местечко Городок под Витебском.
Мы с Юрием шли в 1 цепи, огонь был плотный. Рвались снаряды, обдавало нас мёрзлой землёй, снегом, стучали по каскам осколки. До хрипоты кричали мы «Ура!» и бежали вперёд. Потом между нами как раз хлопнул снаряд... Встретились мы с Юрой в госпитале. (Сержант запаса Ю.Власов.)
После двух месяцев лечения в госпитале Юрий Смирнов вернулся на фронт. Во время лечения он успел отправить родным письмо:
Пишу из госпиталя. Ранение лёгкое, правда, на лице шрам небольшой будет — получил я от немца в челюсть. Но это ничего, только по первому времени разговаривать было трудно, а зуб, который осколком разбит, мне железный вставят... Скоро вылечусь и снова на фронт. Скорее хочется попасть в свою часть. Она теперь мой второй дом. Мама, ты за меня не тревожься, я служу хорошо, выполняю все приказы. Твой сын Юрий.
Началась величайшая в мировой истории битва — операция «Багратион» по освобождению Белоруссии. Оборону шоссе Москва — Минск у Орши осуществляла 78-я штурмовая дивизия вермахта генерала Ганса Августа Юлиуса фон Траута.
После нескольких неудачных штурмов Орши 22—23.06.1944 было решено перерезать трассу с помощью танкового десанта. Юрий Смирнов попросился в него добровольцем и занял место на броне танка №119.
Во время прорыва танкового десанта у д. Шалашино Витебской области в ночь на 24.06.1944 Юрий Смирнов был тяжело ранен, упал с брони и попал в плен к нацистам.
Они притащили раненого бойца в свой штабной блиндаж, стали пытать с целью получить нужные им данные и продолжали делать это всю ночь до рассвета:
Моя дивизия занимала оборону южнее Орши, западнее села Шалашино. Перед полуночью мне доложили о прорвавшейся группе советских танков. Я немедленно выслал несколько групп автоматчиков с приказом взять пленного. Через некоторое время в мой штабной блиндаж доставили десантника, он был ранен... Его фамилия была Смирнов... [Его «допрашивали»] до утра. До того времени, когда мне доложили, что танковый десант перерезал шоссе Минск — Москва, командир 256 пехотной дивизии барон Вьюстенгаген убит, его дивизия разбита, а остатки сдаются в плен.... Русский солдат ничего не сказал. Мы возлагали на допрос большие надежды, если бы узнали, куда идут танки и сколько их, мы бы организовали отпор. Мы бы спасли важную стратегическую магистраль Орша — Минск, и кто знает, как бы повернулась Оршанская операция, во всяком случае, я не был бы военнопленным... Во время допроса он умер. (Выписка из протокола допроса командира 78-й штурмовой дивизии вермахта генерал-лейтенанта Ганса фон Траута.)
Бравший Польшу, Францию и Белоруссию, участвовавший в битвах за Москву и Курск кавалер Рыцарского креста Железного креста с дубовыми ветвями (1942) и Военного ордена немецкого креста в золоте (1943) Ганс Август Юлиус фон Траут отказался отвечать на вопрос, какими методами нацисты вели свой «допрос» и почему во время его проведения советский военнопленный умер.
Меры воздействия выбирал не я, а мои младшие командиры, мне доложили только результат. Сам я не принимал участия в избиениях и пытках пленного. (Выписка из протокола допроса командира 78-й штурмовой дивизии вермахта генерал-лейтенанта Ганса фон Траута.)
Но об этом всё равно уже было известно.
Потому что тело Юрия Смирнова после освобождения д. Шалашино 25.06.1944 обнаружил в немецком блиндаже комсорг 2-го стрелкового батальона 79-го гвардейского стрелкового полка гвардии старший лейтенант Пётр Алексеевич Кустов.
Стены блиндажа были обиты досками и украшены двумя портретами А.Гитлера. На правой стене он увидел прибитого гвоздями к доскам с раскинутыми в стороны руками юношу без одежды — только в носках. При ближайшем осмотре оказалось, что этот мученик был растянут на деревянном кресте:
Тело его было распято на специальной крестовине из досок, одна доска проходила вдоль спины, а вторая поперёк, на высоте плеч. Так что получился крест. (Старший лейтенант П.А.Кустов)
На теле были видны следы побоев и ранений холодным оружием. Подробности легко найти при желании в Интернете.
Оглядев помещение внимательней, я увидел на столе красноармейскую книжку и раскрытый комсомольский билет. Я прочитал эти документы и установил, что они принадлежат гвардии рядовому Ю.В. Смирнову 1 батальона 77 гвардейского стрелкового полка. (Старший лейтенант П.А.Кустов)
В тот же день 25.05.1944 тело Юрия Смирнова было снято с креста и осмотрено ещё раз, после чего гвардии старшие лейтенанты Семён Герасимович Соколов, П.А.Кустов и Карим Ахмеджанов, гвардии капитан Иван Иванович Климов и гвардии рядовые Какоркин и Конев составили и подписали акт осмотра, согласно которому на груди у распятого бойца было обнаружено 4 кинжальных ранения и ещё 2 — на спине.
Второй акт аналогичного содержания был составлен и подписан в тот же день гвардии капитаном И.И.Климовым, гвардии старшими лейтенантами С.Г.Соколовым, П.А.Кустовым и К.Ахмеджанов и гвардии рядовым Константином Станиславовичем Шмырёвым и сейчас хранится в Центральном музее ВС РФ:
Узнав о мученической смерти своего однополчанина, комсомольцы его гвардейского стрелкового батальона дали коллективную клятву:
«1. Клянёмся, что мы пойдём в бой и будем бить врага без жалости, без пощады. Это будет наша месть за муки Юрия Смирнова.
2. Клянёмся, что каждый из нас будет таким же, как наш боевой товарищ Юрий, — верным военной присяге, надёжным помощником командира, дисциплинированным, стойким и бесстрашным в бою.
05.08.1944 Юрий Васильевич Смирнов был посмертно награждён орденом Отечественной войны I степени приказом командира 8-ого гвардейского стрелкового корпуса № 059/н.
06.10.1944 навсегда восемнадцатилетнему Юрию Васильевичу Смирнову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза и одновременно он был удостоен высшего в советской иерархии наград Ордена Ленина.
Вскоре о мученической гибели восемнадцатилетнего автоматчика Юрия Васильевича Смирнова узнал уже весь Советский Союз и матери героя пошли многочисленные письма и обращения с фронта и из тыла, на которые она ответила через газету «Комсомольская правда» 19.10.1944:
Друзья моего сына! Родные мои сыночки, воины Красной Армии!
Вы простите, что я пишу общий ответ, но у меня сейчас нет сил много писать, так что не обессудьте и считайте, что это письмо лично каждому из вас.
Милые мои, если бы знали, как облегчили материнское горе своим участием и письмами. Когда я узнала, что сделали эти изверги с моим Юрой, — места себе найти не могла, ночи не спала. Как подумаю о его страшных мучениях, заплачу, и вспоминается мне Юра маленький, тех лет: здоровый, веселый и озорной мальчишка. И снова я читаю в ваших письмах страшные слова: «замучен немцами». Мне страшно подумать, что в ноги, в голову моего мальчика вгоняли немцы гвозди.
Милые мои, прошу вас, отомстите немцам за Юру, за его страдания и страшную смерть, за моё неутешное горе... Люся, дочка, ты в армии, скоро, наверное, будешь на фронте, встретишь палачей — припомни гибель брата, уничтожай грязных убийц, как умеешь.
Все вы просите меня написать про Юру, как он жил, рос, каким был. Я даже затрудняюсь на это ответить. Жил он обыкновенно, ничем не выделялся. Любил лес, речку, лошадей. Дружил с ребятами. Был очень упрям и настойчив. Уж если что-нибудь задумает, обязательно сделает, своего добьётся. Меня и сестёр — Люсю и Тосю — очень любил. Бывало, набедокурит или обидит — обязательно вечером попросит прощения, хотя и трудно это ему было при упрямом характере.
Работать Юра любил, всё умел в хозяйстве делать и всегда нам помогал. В армию пошёл с охотой, оттуда часто письма писал, беспокоился о нашем здоровье и благополучии и очень хотел уничтожать побольше немцев: люто он их ненавидел.
О гибели его сами знаете, и писать об этом мне трудно. Единственное утешение, что сын мой прожил короткую, но хорошую жизнь, сумел молчать под пытками, не предал Родины. Этим я горжусь, и это поддерживает меня в горе.
Ваша мать Мария Фёдоровна Смирнова.
В конце декабря 1944 г. Мария Фёдоровна Смирнова приехала на 1-й Прибалтийский фронт в Восточную Пруссию и побывала в частях. 29.12.1944 по приглашению Военного Совета 11-й гвардейской армии она посетила и 26-ю гвардейскую стрелковую дивизию и встретилась с однополчанами своего сына.
На фронте Мария Фёдоровна Смирнова усыновила осиротевшего юного бойца Красной Армии — тёзку своего сына Юрия Леонидовича Образского.
Её поездку на фронт широко освещала советская пресса.
Вскоре после этого газета «Комсомольская правда» 19.01.1945 опубликовала на одной странице две статьи «Моё слово к солдатам» М.Ф.Смирновой и «С братом в одном строю» её приёмного сына гвардии рядового Ю.Л.Образского.
Воины Красной Армии! Вам всем я хочу дать свой материнский наказ. Я была на немецкой земле и проклинаю эту землю и немцев, распявших моего сына. Прошу вас, сыны мои, идите вперёд, гоните, бейте немцев без всякой пощады, мстите им за все злодеяния и горе, которые они принесли вашим матерям, сёстрам, невестам. Не знайте пощады! И пусть будет с вами моё материнское благословение! (М.Ф.Смирнова)
А попавший в советский плен 06.07.1944 главарь нацистских садистов, палачей и убийц Юрия Смирнова Ганс Август Юлиус фон Траут 04.11.1947 был приговорён к 25 годам лишения свободы за военные преступления.
Интересно, что, когда эту гитлеровскую гадину, именовавшуюся в Третьем Рейхе Мастером Обороны и Железным Генералом, хвастливо заявлявшую «Пока я под Оршей — Германия может быть спокойна» и приказавшую демонстративно расставить в расположении частей своей 78-й штурмовой дивизии вермахта таблички с надписью «Где стоит Траут — русские не пройдут», взяли в плен, она уже во время первого допроса генералом Иконниковым струсила и выложила секретные данные:
— Я — солдат! И, как солдат, я готов был предпочесть плену смерть. Но не успел. Ваши солдаты меня опередили...
Траут осёкся, смолк. Он заметил иронические искорки, блеснувшие в глазах у советского генерала, который резким и быстрым движением открыл ящик письменного стола и достал оттуда пистолет, отобранный у фон Траута в момент пленения. Он мертвенно побледнел, вцепился пальцами в стул. Нижняя челюсть отвисла.
Это было омерзительное зрелище — насмерть перепуганный человечишка в гитлеровской генеральской форме... А наш генерал между тем молча вынул из пистолета Траута обойму, до отказа набитую патронами, и сказал, ни тоном, ни словами не скрывая больше своего презрения:
— Переведите пленному, что на самоубийство ему хватило бы и минуты времени. Все патроны на месте, и пистолет в полной исправности. И добавьте, что нам уже подробно доложили, как генерал фон Траут и его офицеры стояли с поднятыми руками перед полевой солдатской кухней. (Верников С. M. Записки военного переводчика. — Изд. 3-е, доп. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1977. — 136 с.)
Но уже при Н.С.Хрущёве 06.10.1955 Ганс фон Траут был передан властям ФРГ и освобождён и вернулся в Германию, где спокойно дожил до своей смерти от старости в возрасте 79 лет 09.12.1974 в г. Дармштадт.
30.10.1978 специальным указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии красноармейцу Юрию Васильевичу Смирнову звание было изменено на «гвардии младший сержант».
